Дышу тобой

— Мошенник? Здесь какая-то ошибка! — уверенно заявила я, а Ник потер затылок ладонью, опустив голову.

И не возразил отцу. Не оправдывался. Не пытался что-то доказать, или опровергнуть слова отца.

— Нет никакой ошибки! Он украл все твои активы, все твое наследство! Ты теперь нищая, дочь! Беднее церковной мыши! — взорвался отец, подскочил на ноги, и уже обратился к Нику: — Как ты мог, мальчишка?! Я вырастил тебя, дал образование, крышу над головой! И чем ты ответил мне?!

Ник повернул голову. Его взгляд, полный вины и горечи, замер на мне.

— Более того, тебе и денег оказалось мало! Ты еще и дочь мою использовал! — кричал отец.

— Ник? Почему ты молчишь? — прошептала я, но брат услышал меня.

Я и сама не заметила, как приблизилась к нему. Стояла, запрокинув голову, всматриваясь в его красивые глаза, и пыталась понять, где правда, а где ложь.

Я видела, как Ник потянулся ко мне. Но застыл, словно брал под контроль все чувства и эмоции.

— Потому что все правда, Саш, — услышала я хриплый голос Никона.

Но его взгляд не отпускал. Где-то далеко, на задворках сознания, я слышала, как отец кричит, бросается угрозами и обещаниями скорой расправы, грозит судом и расследованиями. Но я смотрела только на Ника, слышала только его.

И взгляд любимого кричал только одно: «Доверься мне, Сашка».

В первое мгновение я растерялась. Но потом Ник немного насмешливо произнес:

— Возвращайся в свою сказку, сестренка. Там безопаснее.

Я смотрела на Ника. Мы оба прекрасно знали, что моя жизнь никогда не была сказкой. Разве что этой ночью. Именно тогда я была счастлива. С ним.

Что именно хотел сказать Ник этой фразой? Безопаснее? Чем здесь? Выходит, здесь мне что-то угрожает?

Возможно, все вопросы были написаны на моем лице.

Под разгневанные крики отца я попятилась от Ника в сторону двери. Пришлось прикрыть глаза на миг, чтобы спрятаться от всего мира. Особенно, от отца.

— Кассандра! Разве твоих мозгов недостаточно, чтобы понять элементарные вещи?! Я говорю, что ты теперь нищенка! А ты молчишь! Что с тобой?!

— Знаешь, отец, — горько усмехнулась я. — Оказывается, мне не нужны деньги, чтобы быть счастливой. У меня есть любимый мужчина. И этого достаточно.

Подвела черту под своими словами, прикрыв дверь кабинета. Ругань отца осталась там же, за дверью.

Я натянула на лицо улыбку, запретила себе любые эмоции, и заставила свой мозг включиться.

Зоя Карловна подавала мне странные сигналы. Всячески кивала в сторону коморки за ее спиной, там, где я готовила кофе для Ника.

Охранники, к счастью, не обращали на меня внимания. Я для них была дочкой босса, избалованной и вредной, от которой лучше держаться подальше.

И в коем-то веке я порадовалась о наличии такой репутации. Торопливо скрылась за Зоей Карловной, и уже оставшись наедине с секретарем, грозным шепотом потребовала:

— Что на самом деле происходит?!

— Вам нужно вот тут и тут подписать! — шептала Зоя Карловна, а потом вручила мне сотовый телефон, судя по заставке, принадлежавший Нику. — Здесь вся информация. И еще, придумайте пароль. Только надежный! Все деньги на счетах. Доступ только у вас. Но Давыдов будет считать, что Ники их спрятал. И пока он так считает, ты, девочка, в безопасности!

— Берд какой-то! — прошептала я, но, пусть коряво и криво, поставила подпись там, где велела секретарь.

— Теперь пароли доступа! — шикнула Зоя Карловна и отвернулась, оставляя меня наедине с мобильником Ника.

Я замерла, палец завис над экраном. И нажал совсем не туда, куда требовала Зоя Карловна. Я мазнула по иконке галереи и прикусила губу.

Куча моих фоток. А последняя из них сделана ранним утром, когда я спала в постели Ника, устроив гипс на его широкой груди. Еще одна — где мы вместе с ним. Селфи со спящей мной и улыбающимся Ником. Его улыба была яркой, открытой, счастливой.

Решила, что позже у меня будет время, чтобы еще раз как следует поковыряться в телефоне Никона, а пока что нужно действовать.

Как и велела Мегера Карловна, я запаролила все доступы к счетам. Немного удивилась, когда увидела суммы на них. Мда, теперь понятно, почему любимый папочка так разъярен!

— Максим отвезет тебя в безопасное место, а пока нужно поплакать. Помни, что ты у нас брошенная и обманутая девочка, — подмигнула Зоя Карловна.

Я тихо рассмеялась. Потом заставила себя подумать о невероятно грустных вещах. Таких, например, как жизнь без Ника.

И слезы сами собой потекли по щекам. Охрана провожала меня любопытными взглядами. А я ближайшие десять минут рыдала навзрыд, послушно следуя за Максимом Егоровичем. Ведь отцу доложат о каждом моем шаге.

И только оказавшись в машине, шмыгнула, вытерла нос салфетками, и торопливо открыла телефон Ника.

Приятель брата, он же юрист Максим Егорович, галантно поднял перегородку между водителем и пассажирами на заднем сиденье. И оставшись одна, я включила видео, записанное Ником исключительно для меня этим днем.

***






Глава 34




Изображение было четким, а я застыла, прибавила громкость звука динамиков и вслушивалась в каждое слово, произнесенное Ником.

Видео было записано в кабинете брата. Ник сидел, глядя в камеру, словно решал, с чего начинать.

— Сашка… — заговорил он, осекся, выдохнул, взъерошил волосы пятерней. — Нет, не так. Сашенька!

Никон улыбнулся, словно обволакивал меня положительными флюидами добра и искреннего счастья.

— Если мой телефон у тебя, значит, мне немного не хватило времени, чтобы закончить то, что я начал уже давно, — возобновил брат свою речь. — Скорее всего, тебе сказали, что я мошенник и вор. Это правда, Саш. Я провернул крупную махинацию, обокрал Давыдовых, оставил отца только с его сбережениями. И поверь, Саш, их у него немного. Последние годы он жил на дивиденды от твоего фонда. Так что, Сашка, вот такой у тебя брат. Вор и обманщик.

Ник криво усмехнулся. А я ждала продолжения его исповеди. Знала, что впереди самое интересное.

— Некоторое время назад я наткнулся на ошибки в отчетах. Начал разбираться и выяснил, что твой отец выводит крупные суммы на подставные счета. Я бы и не заметил, Саш, если бы не знал, что он потрошит не имущество компании, а твое наследство. Все, что перешло к тебе после смерти твоей мамы. А потом я начал копаться в прошлом, Саш, — Ник смотрел в камеру, а я чувствовала, будто он находится сейчас рядом со мной, не сводит глаз с меня.

Шмыгнула носом, смахнула слезы ладонью. По совершенно необъяснимым причинам стало вдруг тоскливо на душе.

— Санька, я бы отдал все, что у меня есть, только бы мои подозрения оказались неверны, — выдохнул Ник. — Саш, у меня пока мало доказательств, но есть громадная вероятность, что смерть твоей мамы неслучайна. Более того, она была подстроена твоим отцом. Я узнал, что твоя мама собиралась развестись с твоим отцом. Но Давыдов не отпускал ее, потому что все деньги и имущество принадлежало ей. Сам Давыдов до женитьбы на твоей маме не имел ничего. Да, он приумножил состояние твоего деда. Но не более. Всегда все принадлежало только твоей маме. А после смерти отец стал всем распоряжаться. Но сейчас, когда тебе исполнилось двадцать лет, ты должна возглавить фонд. И тогда Давыдов вновь останется ни с чем. Саш, я постарался сохранить твое наследство. Никто кроме тебя не сможет получить эти деньги. И поэтому я тебя очень прошу, не вмешиваться. Я со всем разберусь. Все улажу. Обещаю, Саш.

Никон улыбнулся, но его взгляд был твердым, словно отдавал приказ.

— Сань, это очень важно, понимаешь? — продолжил Ник. — Если отец узнает, что ты все еще владеешь всем, то, боюсь, он не остановится. Ведь ты его дочь, а значит, в случае чего, именно он будет твоим единственным наследником. А я не смогу, если с тобой ….

Никон замолчал, провел ладонью по лицу, точно набрасывал на себя невидимые сети стальной выдержки и самообладания. Но в то же время, не скрывал от меня своих эмоций. Показывал мне себя настоящего.

— Сань, ты все для меня, понимаешь? — хрипло пробормотал мой мужчина. — Давно уже, Сашка. Так люблю тебя, что больно, когда не вижу. Думать не могу, что будет, если я облажаюсь. Если не успею. Или не смогу защитить. Солнышко! Я тебя очень прошу, улетай. У Макса есть билеты и связи. Лева тоже поможет, ему можно доверять. Заграницей ты переждешь, сколько нужно. А я приеду к тебе, когда все решу. Хорошо?

Я фыркнула в ответ. Но, разумеется, Ник меня не слышал.

— Саш, есть еще кое-что, — Ник сцепил зубы, а я видела, как ему тяжело озвучить свою следующую мысль, — только не кричи, по крайней мере, матом. Так вот, если вдруг все закрутится, тебе нужно кое-что сделать. Это не сложно, дело нескольких минут. Саша, тебе нужно вступить в брак, чтобы законный супруг владел половиной твоего имущества. Составить завещание — тоже не забудь. Так твой отец подумает, прежде, чем принимать опрометчивые решения. Ведь четверть это меньше, чем весь пирог, да? Короче, ты должна знать, что я не в восторге от этой идеи, но если вдруг придется выходить замуж, то твой этот Михаил вполне сгодится. Ему доверяет Лев. Похрену, что мне хочется ему разбить физиономию, но ради дела, Саш, стоит рассмотреть и такой вариант.

Голос Ника изменился. Мой мужчина говорил сухо и отрывисто. И я прекрасно видела, как сильно он сжал кулаки, до побелевших костяшек.

— Дурачок! — прошептала я, улыбаясь.

— Сашка, только не вздумай с ним спать! — почти прорычал Ник, а я с трудом сдержала нервный смешок. — Сашенька, я все еще верю, что в твоем отце остались человеческие чувства. Я попытаюсь с ним договориться. В конце концов, я знаю его. Да и он считал меня сыном долгие годы. Но, малыш, если вдруг не выйдет…. Родная, я хочу, чтобы у тебя все получилось. Чтобы ты улыбалась каждый день. Ты даже не представляешь, какая у тебя красивая улыбка. Заразительная! Я реально дурею от твоего смеха, еще с тех пор, как ты была мелкой. И всегда тебя хотел, Саш. Да, надеялся, что все изменится. Даже вон, жениться собирался. И Машку выбрал только потому, что она твоя полная противоположность.

— Вот только не нужно сейчас про свою Машку! — прошипела я грозно.

— И все равно тебя любил и люблю, Кассандра, — Ник подался вперед, словно знал, что я буду жадно хватать взглядом каждый его жест, жадно вслушиваться в каждое слово, жадно и невероятно сильно стремиться к нему. — И буду любить, Саш. Даже если ты возненавидишь меня. Что не исключено, ведь я вор, Сань, и есть огромная вероятность, что придется ответить за все свои проступки.

Я видела, как Ник собирался еще что-то сказать, однако четко разобрала ругань, доносившуюся из приемной. А потом Ник поднялся из-за стола, в последний раз взглянул в камеру своего сотового и остановил запись.

Я обессиленно привалилась к спинке сиденья. В голове творился беспорядок. За окном проносились автомобили. Поняла, что мы направляемся в сторону аэропорта.

— Ну уж нет! — рявкнула я, нажала на кнопку, опуская стеклянную перегородку и жестко скомандовала: — Мы никуда не летим, Максим Егорович!

— Сочувствую, Кассандра Юрьевна, но придется, — хмуро проговорил мужчина.

Я прищурилась, лихорадочно размышляя над тем, что делать и как выйти из всей этой ситуации без потерь.

Помог телефонный звонок от абонента. Я всего секунду раздумывала, можно ли доверять тому человеку, но любопытство взяло верх. Ведь неспроста эта женщина звонит мне.

— Саша, мне срочно нужно увидеться с тобой! — без лишних приветствий проговорила мачеха. — Это касается жизни Никона!

Так и потянуло дерзко поинтересоваться, где были материнские инстинкты у этой женщины, когда мой отец велел охранникам избить ее сына.

— Хорошо, Вероника, — согласилась я и немного удивилась, когда услышала, что мачеха ждет меня в квартире моего дядьки.

— Планы меняются, Максим Егорович! — жестко скомандовала я, видела, что мужчина удивленно взглянул на меня и даже сбросил скорость. — Едем к Леве домой.

— Осинину? — на всякий случай уточнил он.

— Вы знаете другого Льва, Максим? — усмехнулась я.

Самугов хмыкнул, но свернул в нужную сторону. А я принялась копаться в своей памяти и лихорадочно выискивать все, что хоть когда-то слышала, или читала о смерти матери. Мне казалось, что сейчас именно эта информация поможет вытащить Ника из лап моего отца, да и самой остаться невредимой.