Двери во Тьме

– Хм… – задумался он. – Ты хочешь сказать, что пропасть они пропали, но здесь кто-то жил?

– Именно, – подтвердил я.

А почему бы и нет? Может быть, они и «пропали», а может, и просто «сбежали». Туда, куда мне сбежать охота, например. И скрывались прямо здесь. А почему и нет? На воде, как выяснилось, здесь жить можно, и никто сюда не сунется ни под каким видом. Адаптанты если только… но, может, они тоже рек не любят? Или просто тихо сидели? Все может быть.

– Ладно, дальше-то делать что будем?

– Дальше? – переспросил Иван. – Дальше надо бы баржу обратно в Углегорск доставить, пусть разбираются. Может, мы что и пропустили. Кстати, на чем они уплыли, как думаешь?

– Да хрен его знает, – удивился я вопросу. – Смотря куда.

В рубку заглянул Федька, сказал, явно не сильно нервничая:

– Призраки сверху крутятся.

– Не спускаются? – чуть обеспокоился Иван.

– Не, даже не пытаются. Я так, предупредить.

Иван повздыхал, явно пребывая в глубокой задумчивости. Ему явно не хотелось бросать «Карася» и отправляться обратно. Вроде получается, что поездка совсем впустую прошла. Но ничего другого он не мог придумать, да и я тоже.

– На призраков гляну, – сказал я и вышел из рубки на крыло мостика.

– Смотри, – показал наверх Федька.

Действительно, высоко над нами, почти неразличимых на фоне свинцово-серых сплошных туч, крутилось несколько темных пятен. В другом месте бы испугался, а тут прямо уверенность какая-то возникла, словно кто подсказал: не сунутся. Да и Федька не напрягался, дымил папиросой, засунув руки глубоко в карманы брезентовой штормовки. РПД стоял рядом, прислоненный к поручню.

– Федь, а чего вообще такого в воде, что они боятся?

– В воде? В воде ничего, я думаю, потому что их только реки пугают, текущая вода. На болотах, например, твари как у себя дома.

– Читал где-то, давным-давно, что текущая вода нечистой силе чуть ли не непреодолимая преграда.

– Ну вон, убедись. – Федька показал вверх. – Только не говори мне, что это не нечисть. Самая настоящая. Я даже думаю, что именно про такое сказки и сказывали. Че там Иван затевает?

– Похоже, что он сам толком не знает, что бы затеять, – усмехнулся я. – И делать тут больше нечего, и возвращаться так, конем, ему в падлу. Вот и чешет репу на предмет – чего бы полезного сделать.

– А чего ее чесать? – удивился Федька. – Спешки нет, все равно здесь ночевать. На часы глянь – сколько там до темноты осталось?

Я глянул. И вправду немного осталось. А ночью по реке, когда даже луны не видно, – ну его на хрен.

– Федь, погоди… – вдруг мелькнула в голове мысль. – А там, дальше, Тьма реку перекрывает?

– Так она не мож… блин, – вдруг осекся он. – Ты это о чем?

– А как ты думаешь?

– Хочешь сказать, что они куда-то дальше пошли?

Вообще-то я этого сказать не хотел. У меня мысль была чуть-чуть проще – о том, что если Тьма так не любит текущей воды, то не попробовать ли нам просто углубиться туда на катере. Завтра, например. Устроить себе оперативную базу на барже, а самим попытаться пройти дальше? И к завтрашнему вечеру вернуться. Но Федька мою мысль развил чуть дальше.

– Вполне могли.

– А им зачем? – спросил он. – Обоснуй давай. Они ведь и на барже могли, на кой им пересаживаться?

– А ты в танки тут заглядывал? – ответил я по-еврейски – вопросом на вопрос.

– Нет, а что?

– А там топлива на донышке всего. Я думаю, что, пока они тут жили, все и израсходовали. На генератор, например. Свет и все такое. Печку углем топили, к слову, там еще куча лежит. С берега брали.

– А ушли на чем? – Сняв кепку, Федька почесал в затылке.

– Мало тут всего, что ли? – удивился я. – Вон те два буксира так и вовсе на ходу выглядят. Взяли еще такой да и пошли.

– Можно было топливо перекачать.

– А зачем? Проще сесть и дальше пойти. А потом вернуться, например.

– И не вернулись? Накрылись типа?

– Может, и накрылись, – согласился я. – Я может, и своего добились.

– Ушли, в смысле?


– Ага.

Федька присвистнул, поразившись каким-то своим мыслям, потом даже головой потряс. Подумав чуток, сказал вслух:

– По-любому они пропавшими без вести числятся. Мертвыми их никто не видел. И живыми. Может, они вправду… Стоп-стоп-стоп, – вдруг чуть не подскочил он. – А те два буксира на ходу? Как думаешь?

Он показал на суденышки, стоящие у причалов. Я даже не понял поначалу, о чем он: о другом думал, – а для Федьки такое метание мыслей в порядке вещей. Потом сообразил, глянув на буксиры. С виду так ничего, мы ведь уже в полосе аномального времени… или на реке оно нормальное? Нет, ни фига, тут железа всякого полно, ржавчины бы было много, а ее почти нет. Это ведь, можно сказать, главный признак.

– Нормальные, как я думаю.

– Ой бли-ин, – протянул он и даже штормовку на себе распахнул. – Вов, ты вообще как, соображаешь, что мы с тобой большими людьми можем стать? Нам тогда никакой проход нужен не будет. Хотя мне он, если честно, и так не слишком нужен, мне здесь интересней.

– Ты о чем?

– Ты хоть понимаешь, сколько стоит хороший буксир? Хоть примерно?

– До хрена? – предположил я.

– А то! – Федька явно поражался моей несообразительности. – Два буксира, видишь? Идем к Горынычу, договариваемся с ним на экипаж – и сюда. Один – ему, второй – нам, все счастливы. Можно продать, а можно и самим в дело войти. По-любасу богатыми будем. И можно переезжать.

Вот как. Вообще я бы обратно переехал, откуда сюда провалился, у меня такая идея за основную. Но это не значит, что мне плевать на то, как живу сейчас. Ждать лучшего вполне можно в комфорте. Даже лучше его так ждать, откровенно говоря.

– Сами не сможем?

На катере вон дошли же сюда, а буксир хоть и побольше…

– Офигел? – возмутился такой идее Федька. – Причал снесем или пароход утопим. Не, пусть шкипера даст, или кто нам там нужен.

Ну, может, и так. Даже если Федька со своей практичностью на большее не претендует, то, значит, не получится. А я так, за спрос денег не берут.

– А когда? Река встанет вот-вот.

– А сразу. То есть сопли не жуем, а прямо к Горынычу – и бегом сюда. Только аккуратно надо, и Углегорск ночью проходить.

– Это почему? – не понял я.

– Правило такое по мародерке, – пояснил Федька, понижая голос и оглядываясь на окно рубки. – Сальцевский участок реки на полпути к Углегорску и на полпути же ниже по течению, понял? А все отсюда надо в Углегорск тащить.

– А если потащить? Не рисковать типа?

Как-то неохота из Углегорска быстро смываться, опасаясь санкций властей. Мне бы лучше в городе остаться, к Милославскому поближе, с его поисками выхода. Свой особняк в Сальцеве – это хорошо, конечно, но так, чтобы обратный въезд не закрылся и в розыск не угодить. А если обратный въезд обломится, то… даже думать не хочу про это. Я тут целое следствие собираюсь в городе проводить втихаря, и не хватает, чтобы меня оттуда вышибли. Или и вовсе посадили. Не, это уже та жадность, что губит фраеров, она неконструктивна.

– Нормальной цены не дадут, – решительно сказал Федька. – Типа стратегический товар. Премию получим – и все.

– Большую?

– Ну… доля от оценки, треть.

– Оценивает Рома? – перебил я его. – Или другой кто?

– Он самый, а что?

– А я ему свой «тазик» тогда отдам. Сколько получится?

– У, блин, – задумался Федька. – Тогда, может, и много. Тока «тазик» может не окупить… хотя и хрен знает. Но, Вов, если с Горынычем порешать, то цифры вообще другие получатся. То есть вообще другие, радикально.

– А Ивана – по горлу и за борт, что ли? – спросил я, заглянув в рубку и убедившись, что Ивана там нет, где-то внизу шарится. – Мы, считай, тогда палимся автоматом, ты же Ваньку знаешь. За «Карасем» буксир придет, это понятно, так? И тогда эти два, – я показал на бесхозные суда, – будут найдены в любом случае. И уже хрен, а не премия, так? Ничего я не попутал?

– А-а, мать его, – разозлился Федька, даже кулаком в стенку рубки саданул. – Он ведь и в долю не пойдет, это точно. Ему по хрен.

– Не, Федь, тут ты чего-то недодумал, – удивился я такому заявлению. – Чего это не пойдет? Все по закону, так что пойдет, будь уверен. Вот спроси его, хочет он премию к зарплате? Откажется, как думаешь?

– На троих делить, значит, – задумчиво сказал Федька.

– Зато без риска. Втроем нашли, втроем поделили, никто не кинут. Хочешь, с Иваном поговорю?

– Да ладно, давай уж вместе. Пусть Ванька тоже богатым будет, что ли, – махнул рукой Федька.





* * *