Два в одном. Закон долга

– А это не важно, – оборвал его предводитель дикарей. – Если ты победишь Уйгура, мы дадим тебе полчаса времени, чтобы убраться. Беги как можно дальше и быстро. Потом начнем за тобой охоту. Сможешь убить охотников, значит, такова их судьба.

– Я понял тебя, Ойваж, – усмехнулся Артем. Он решил подпустить в сердца дикарей страху. – Хочу, чтобы ты знал… – Он оглядел внимательные лица воинов. – Я убил четверых твоих людей, а одного взял в плен. Убил того, кто следил за крепостью, и одного из тех двоих, кого ты послал захватить моих солдат. Второго взял в плен и буду допрашивать. Предупреждаю, я не боюсь вас и буду убивать, если будете нападать на моих солдат или жителей поселка… И попробуйте перешибить меня соплей. – Артем насмешливо посмотрел на силача. – Хватит разговоров. Пора начинать поединок. Будем биться по-честному, не магией, оружием. Не хочу, чтобы меня обвинили в нечестной победе. Оружие себе можешь выбрать любое, Уйгур, какое пожелаешь. Сделайте круг! – приказал Артем.

И дикари его послушали. Его слова произвели на них впечатление. Лысый, оценивая его как бойца, внимательно осмотрел фигуру Артема. Увидел на его ногах сапоги, и его щека непроизвольно дернулась. Артем заметил его взгляд, притопнул мокрыми сапогами.

– Удобные, – совершенно спокойно, словно купил их в магазине, проговорил он.

Шаман усмехнулся. Встал и вышел из круга камней.

– Ты сам, колдун, выбрал свою смерть. – Он вытащил из ножен длинный кинжал.

Артем посмотрел на клинок магическим взглядом и понял, что тот накачан магией. Что это была за магия, он разобраться не мог. Не знал такой. Зеленые и черные нити оплетали лезвие и уходили в руку шамана. Он почувствовал, как от ножа повеяло смертельной опасностью.

«Тоже приготовил мне подарок, – подумал Артем. – А чего еще можно было ожидать, что он сам захочет нанизаться на мой нож, как мясо на шампур? Нет, шаман далеко не простачок и жизнь свою высоко ценит. Вон выпил что-то».

Артем проследил взглядом, как шаман разделся по пояс, оголив худое жилистое тело. Снял свой головной убор в виде головы оленя и аккуратно положил на землю. Из-за пояса достал маленькую кожаную флягу и отпил из нее. Артем тоже достал эликсир концентрации и сделал глоток. Убрал флакон в кармашек пояса. Раздеваться не стал, вышел на середину круга с пустыми руками.

Подходить близко к шаману нельзя… А что делать? У него только нож… Не только. В пространственном кармане дротики – это будет неожиданностью для шамана. Раз он хитрит, то и Артем использует свои преимущества.

Шаман вошел в круг, образованный воинами дикарями. Все с большим интересом наблюдали за приготовлениями колдунов и недоуменно оглядывали Артема, вышедшего с голыми руками. Молодые воины скептически переглянулись. Для них все было ясно, колдун южан решил похвалиться своим умением и обязательно поплатится за это. Только Ойваж, внимательно следивший за действиями чужака, увидел в нем молодого опасного хищника. Тот шел на охоту, но не умирать. Его легкая поступь и выверенные скупые движения, а также хладнокровный, приценивающийся взгляд убедили предводителя воинов, что колдун – серьезный противник и недооценивать его нельзя. Перед шаманом стоял убийца… Ойваж сосредоточился и похолодел. Он понял: это убийца шаманов.

Все дикари суеверно боялись таких южан. Они приходили незаметно, убивали шаманов в их поселках и так же незаметно исчезали. Искать их по следам было бесполезно. Они проходили там, где не смог бы пройти простой воин. Особенно были опасны опытные охотники на шаманов. Этот же был начинающий.

«Если он убьет шамана и уйдет от нас, то дальше охотиться за ним я не буду. Предки поймут и не осудят меня…» – глядя на молодого упитанного парня, так непохожего на подтянутых мускулистых воинов севера, думал предводитель отряда.

Шаман взмахнул кинжалом и, гортанно смеясь, проскрипел:

– Ну подходи, колдун, возьми мою кровь…

Он еще держал разведенными руки, когда в руках Артема мгновенно появился дротик и тут же полетел в открытый в смехе рот шамана. Он вошел прямо в открытое горло и вышел из затылка. Шаман перестал смеяться, забулькал, и его глаза стали большими. Он застыл на месте, а потом упал на спину, так и не успев свести руки. А в руках Артема был уже трофейный топор. Он прыгнул к шаману со стороны свободной руки и двумя меткими ударами отрубил шаману голову. Отбросил ее ногой и тут же отскочил, после чего на всякий случай быстро отбежал от тела. И правильно сделал. На месте гибели шамана поднялось облачко. В магическом зрении Артем увидел туманную пелену, из которой вылетали странные создания, похожие на пиявок. Они закружились вокруг тела и стали искать убийцу. Артем интуитивно понял, что нужно избавиться от топора. Он бросил его на тело и отошел еще дальше.

«Пиявки» набросились на топор и, не причинив ему вреда, растворились в воздухе вместе с облачком.

– Посмертное проклятие, – прошелестел у неге в голове голос Иля. – Даже скучно смотреть, как ты расправляешься с магами. Раз – и готово. Нет в тебе артистичности, Артем. Мог бы драматизма добавить для зрителей…

– Да пошел ты со своим драматизмом! – отмахнулся Артем. – Спасибо, что помог.

– Всегда пожалуйста, – посмеиваясь, отозвался хранитель. – Выполняй мои поручения и станешь самым сильным магом планеты. И это… не трогай душу шамана, сгоришь.

Артем в это время с жадностью смотрел на висящую над телом астральную сущность мертвого дикаря. Он опомнился и только тогда сумел сделать выдох. Оказывается, все было сделано очень быстро. На одном вдохе.

– Забирайте своего шамана, – проговорил Артем. – Я ухожу, но не прощаюсь. Будете преследовать меня – убью всех.

Он побежал не оборачиваясь, но не к крепости, а на восток, чем обескуражил дикарей.

– Это куда он? – спросил мускулистый, который хотел перешибить Артема соплей.

– Он уводит нас от крепости и предлагает начать охоту, – ответил Ойваж. – Опасный колдун. Тут подумать надо.

Лысый воин сел и надолго задумался. А подумать было о чем.

«Колдун не только сильный маг, но и очень ловкий, бесстрашный воин. Он убил уже четверых… И шамана. Сильного шамана! Одного из великих, что рождались на севере… Если он убьет много моих людей, а сам останется жить, старейшины мне этого не простят. Если отпущу колдуна, навлеку на себя позор… Проклятый Уйгур со своим желанием безграничной власти! Сам погиб и навлек гибель на моих людей… А как поначалу все хорошо складывалось. Шаман «прикормил» солдат крепости. Отсыпал им золота и цветных камней, обещал им свободу и богатство. Они открыли ворота, и мои воины ворвались ночью в неприступную крепость. Всех спящих воинов южан перебили. Затем убили жителей и их скот. Убили порубщиков леса. Такая же участь ждала все селения на этой реке. Мы легко ушли от рейда конников королевства… И вот появился колдун, который сломал все наши замыслы. С ним надо кончать!» – решился предводитель отряда.

– Ойган, – повернулся он к самому молодому воину, – беги к месту стоянки и собирай всех сюда. Начнем большую охоту. Кровь наших братьев взывает к мщению.



Артем отбежал на сотню шагов и применил заклинание слияния с природой. Вылил воду из сапог, выкрутил портянки и, намотав их снова, надел сапоги. Осторожно направился опять на холм. Он слышал конец разговора и решил проследить за гонцом. Но одного он не учел – что это был один из стражей шамана и он был накачан магией.

Гонец остановился у места, где Артем выливал воду, и огляделся. Присел на одно колено и принюхался. Артем спокойно наблюдал за ним. Затем дикарь сделал то, чего Артем не ожидал. Он резко повернулся в его сторону и метнул дротик, который держал в руке. Артема спасла усиленная эликсиром концентрации реакция. Дикарь только поднимал руку, а Артем уже упал и покатился по земле. Дротик пролетел у него над головой. Артем вскочил и, проклиная себя за неосмотрительность, петляя, побежал к лесу.

Дикарь, словно охотничья собака, чуял его следы. Пригибаясь к земле, бежал следом. Артем оглядывался и чертыхался. Дикарь неуклонно и точно шел по его следам. Несколько раз он поднимал руку для броска дротика, и Артем отпрыгивал в сторону. Наконец Артему это надоело.

«Сколько можно бегать от одного дикаря?!» – в сердцах подумал он.

Артем метнулся за большой замшелый камень. Упал, вжался в землю, затаился и мысленно стал повторять: «Я камень. Я камень…»

Он почти не дышал. Тихие звуки шагов дали ему знать, что погоня приближается. Он крепче сжал рукоять ножа. С облегчением поняв, что преследователь один, Артем снова стал твердить: «Я камень. Я камень…»

Он изменил отношение к бойцовским качествам дикарей, поняв, что недооценивать их опасно для жизни. Поэтому, увидев слева от себя ноги в мягких кожаных сапожках, не раздумывая вонзил нож в голень и вскочил.

Дикарь застыл, словно его хватил паралич. Отчасти так и было. Он ощутил шок от боли и не мог не только двигаться, но и кричать. Вселившийся в нож брал свою плату за помощь болью и муками. Артем одним движением вогнал лезвие в глаз и, подхватив тело, утащил его за камень. Положил на место, где лежал сам, и вытащил чистый клинок. На нем никогда не оставались следы крови.


Пятый – посчитал он убитых дикарей за день. Если не считать шамана. Осталось еще пятеро, что ждут подмоги. Один будет спать до утра. Итак, четверо серьезных бойцов. Они думают, что он будет убегать, заманивая их в лес, и будут ждать подмоги отряда. Это тот отряд, что убил всех жителей и за которым безуспешно гоняются неизвестно где рейтары. «Пусть ждут», – решил Артем. Вместо отряда заявится он. Убьет их, а затем будет искать рейдеров дикарей. Он рассуждал об убийстве так хладнокровно и обыденно, как другие думают о таких вещах, как вспахать землю. Или сходить на работу. Или поджарить кого-нибудь плазмаганом в компьютерном шутере. Он не замечал, что убийства стали частью его существа… его работой.

«Затем вернусь в крепость. Возьму своих рейтаров и дам дикарям бой… Не слишком ли?» – усомнился Артем.

Его бойцы могут разбежаться при виде дикарей, а как воины они им и в подметки не годятся. Но в душе он понимал, что должен это сделать, иначе их постепенно одолеют непрерывными рейдами. Он должен покончить с отрядом здесь, пока они не вернулись в свои селения… или города. Неизвестно где и как они живут. Почувствовав слабость пограничников, они придут мстить за своих родичей. Но если отряд не вернется, это остудит их пыл. Сила солому ломит. В этом Артем почему-то не сомневался.



Сверху на Артема глядели две пары глаз. Арингил мучительно думал, что же такое происходит с Артемом. Он как бы перерождается из обычного парня в нечто для него непонятное. Обстоятельства заставляют его принимать нелегкие решения. Чтобы спасти одних, он убивает других, и чем больше людей он убивает, тем больше ему это начинает нравиться. Он с легкостью справляется с любым противником, кто встретится на его пути. Всю работу за него по существу делает нож, но он и изменяет человека. В какой-то момент вместо Артема Арингил видел сумрачный туманный силуэт. Размытая фигура убивала, и в ней на мгновение виделся алый всплеск, затем он снова видел Артема.

– Агни, – обратился он к беззаботно сидящему тифлингу, – я смотрю на Артема и вижу в нем странные изменения. Он так много убивает. Тебе не кажется это странным?

Тифлинг посмотрела на Артема. Он в это время подошел к убитому дикарю.

– И что странного? – Тифлинг перевела взгляд на ангела. – Он что, по-твоему, должен был дать себя убить? – Она заглянула в книгу судьбы. – У землянина образовался перекресток. Непонятно только, куда дороги поведут. Но это лучше, чем одна и на костер. Я думаю, что ничего страшного не происходит. Парень просто старается выжить. У твоего землянина непоседливый характер. Не поймешь, что он вытворит в другой раз. То его несет на север, то он играет в благородство и удочеряет замарашку-распутницу, спасает молодую нищенку-ублюдка, которая хотела его убить. Странный он, как и ты.

– А что во мне-то странного? – удивился такому переходу Арингил.

– Как что? Ты первый слуга нового бога и не попросишь у него хотя бы дом. Живем в подвале, как крысы. А о семье надо заботиться…

– Но ты сама же слышала, что он ответил. – Арингил немного обиделся на Агнессу за несправедливые упреки. – Он сказал, что не может.

– Мало ли что он сказал. Ты мужчина или… тряпка?

– Какая тряпка? Агнесса, ты о чем?

– Все о том же. Живем как чужие. В подвале. И что это за жизнь? У других и дома, и мужья добытчики… – Тифлинг отвернулась.

Арингил, удивленный таким оборотом, замолчал.

– Вообще-то я тебе в мужья не набивался, – помолчав, сказал он и тут же об этом пожалел.

– Что-о?.. Что ты сказал? Это я набивалась тебе в жены? А кто лапал меня и на голую смотрел? А? Кобель недоделанный! Обрядился в бабий балахон и как баба рассуждаешь. Видеть тебя не хочу! – Девушка сорвалась с места и исчезла.

Арингил, ошарашенный произошедшей ссорой, застыл на месте. Он даже не обратил внимания на трех тифлингов, что появились на краю их поляны.

Были они не красавцы, с длинными рогами, торчавшими из-под черных всклоченных волос, и смотрели на ангела враждебно.

– Слышь, ты, мужик в платье, – насмешливо крикнул один из них грубым голосом. – Ты чего тут забыл? Иди к своему Дракону и лижи ему под хвостом. Тут наша территория.

Арингил еще раз удивился. Он посмотрел на грубияна и рассеянно произнес:

– Здрасте, я Арингил.

Ангел еще пребывал под впечатлением нечаянной ссоры с невестой и не до конца понимал, что происходит.

– А я тот, кто будет тебя сейчас драть как бабу. Вырядился бабой, становись раком. Правильно, братва? – Заводила, громко смеясь, посмотрел на товарищей.

– А то! – загоготали пришлые тифлинги. – Он такой белый, чистый, как баба. И мягкий, наверное. Ты, Ржавый, можешь даже на нем жениться! – И снова громкий, грубый смех покатился по полянке.

Арингил нахмурился. Один из троих был немного шатеном и заодно заводилой в этой компании.

– Вы бы, ребята, шли отсюда, я грубиянов не люблю, – спокойно произнес он.

– А тебя, красава, любить нас никто не заставляет, – усмехаясь, проговорил заводила. – Мы тебя отымеем и уйдем. Знаем, тебе понравится. Еще захочешь. Так мы снова придем. И тебя полюбим, и девку твою. Правда, братва?

– Конечно, Ржавый. И ребят позовем.

– Вы пришли языком почесать? – спросил Арингил. Он уже понял, что те хотят повздорить и что они местные дикие тифлинги. Это их территория, и теперь будет духовная брань между ним – судьбой Артема – и этими грубиянами. Он приготовился к словесной баталии. – Так чешите их о траву. С ваши интеллектом ничего лучше не придумаешь.

Но тифлинги пришли не языком чесать, а почесать кулаки. Это он понял, когда троица в ответ на его слова яростно бросилась на него. Они кричали нечто невразумительное, и Арингил не успел понять, что надо делать, как был сбит с ног кулаком в скулу. Затем получил удар ногой по лицу. От этого он вскипел. Его! Кто сражался под предводительством архистратига Михаила с легионами Сатаны и был удостоен белой одежды, был не единожды ранен, но с поля боя не ушел, избивают какие-то грязные твари. Другого слова применительно к этим дикарям Арингил не придумал. Он попытался вскочить и выхватить огненный меч. Но только зря замахал рукой. Он забыл, что не на Земле и оружия, данного ему для битв Господом, тут нет. Оно осталось в оружейной комнате его братства.

– Смотри, он нам ручкой машет. Зовет, значит. «Приходите, тифлинги добрые, я вам рад», – загоготал заводила.

Тифлинги, довольные поражением чужака, отступили от упавшего ангела.

– Снимай свое платье, бледнолицый! – приказал заводила. – Или еще хочешь по морде?

Арингил вытер тыльной стороной ладони кровь, текущую из носа, и стал подниматься. Он помнил заповедь Господа: если бьют по правой щеке, подставь левую. Если отнимают рубашку, то отдай… как там? Штаны? – силился вспомнить Арингил.

– Вы, ребята, неправы… – попытался заявить он и снова был сбит с ног ударом кулака.

– Ты меньше рассусоливай, блондинка, и снимай свое платье, а то мы уже ждать устали.

Арингил стоически поднялся и выпрямился.