Два полцарства

– А не ты ли давеча нам втирала, что твой отец за тебя ни копейки не заплатит?

– Да, – об этом я тоже успела подумать и притянуть более-менее внятное объяснение: – Я и сама этого боялась больше всего! Но, быть может, сработал все-таки инстинкт, ведь я его единственный ребенок. Или он тоже подумал, что внук от тебя – это намного хуже… Я не знаю, но видела вчера в его глазах, что он испуган!

– Или ты нам все-таки лапшу на уши вешала в надежде на легкое освобождение. Иди, иди, Ангелина, завтрак уже стынет.

Я не стала спорить – пусть так. Да пусть думает вообще что угодно, лишь бы относился ко мне без подозрений. Потому за столом я улыбнулась ему еще шире и тут же отвела взгляд. Понадеялась, что это не слишком похоже на флирт – лишь на облегчение после долгого стресса. Он улыбнулся в ответ, пододвинув ко мне блюдо с уже знакомыми свежеиспеченными булками. Дмитрия за столом не было, что тоже способствовало хорошему настроению. Спрашивать о нем мне хотелось в последнюю очередь. Смирившаяся и вежливая, а не дергающаяся от каждой фразы! Потому отлично, что здесь присутствует только тот, с кем можно договариваться.

– Егор, ты вчера так схватил меня – специально показал отцу, что меня здесь третируют. Хотя это не так. Я хочу поблагодарить тебя хотя бы за то, что это не так.

Он закусил губу и поморщился, притом проскользнула улыбка, которую он не смог удержать.

– Честно говоря, Ангелина, я не монстр. В смысле, я не монстр ко всем, кто носит не твою фамилию. А эту неприязнь вытравить…

Я вставила, поскольку пауза затянулась.

– Я знаю, Дима рассказал предысторию.

Егор задумчиво кивнул.

– Скажу честно, в самом начале я, наверное, мог тебя и убить. Но раз все так удачно складывается, то и незачем отыгрываться на тебе. Хотя… – он вдруг поднял на меня смеющиеся глаза, – иногда приходит мысль отыграться.

– Ты о чем? – напряглась я.

– Не обращай внимания. В любом случае, ты оказалась довольно рассудительной и в определенном смысле милой. Так что если я все-таки не сдержу желания на тебе отыграться, то теперь уж наверняка спрошу и твоего мнения на этот счет.

Я подскочила на стуле и заставила себя снова на него усесться. Вдохнула и произнесла как можно ровнее, хотя голос прозвучал на тон выше:

– О чем ты говоришь, Егор?

Он смотрел на меня неотрывно, с легкой улыбкой на губах и будто бы ждал то ли еще какой-то реакции, то ли ответа на мой же вопрос. И наконец-то продолжил сам:

– Я просто интересуюсь, чем ты занята сегодня вечером. А, ну да. Сидишь взаперти, то есть совсем не занята. Не думаю, что опасно вывезти тебя куда-нибудь и прогуляться. Развеешься, ноги разомнешь. Раз нет больше смысла тебя мучить, то почему бы не начать тебя хоть как-то развлекать?

Я теперь вообще ничего не понимала. Если бы подобное и вот с таким выражением лица прозвучало в других обстоятельствах, то я бы посчитала, что меня зовут на свидание. Разумеется, в этих обстоятельствах называть любое событие свиданием – верх тупости. Может, это просто его рассудочная часть включилась, когда окончательно отключилась ненависть? Егор хочет сделать мое существование не таким унылым? Например, по доброте душевной, – такое с нормальными людьми часто случается. Вот только взгляд его этой мысли противоречил, как будто кроме душевной доброты его тревожил еще какой-то интерес.

Тем не менее, в мои задачи все еще входило смирение и вежливость.

– Прогулка? С большим удовольствием, – ответила я с легкой улыбкой. – Думала, что уже свихнусь от скуки, хотя с книгами время и побежало быстрее.

– Отлично, – ответил он и только после этого оторвал от меня слишком внимательный взгляд и сосредоточился на завтраке.

Назад меня в мою комнату уводил громила по имени Сергей. Грубый и хамоватый, я его видела довольно часто. Обед тоже принес он – к счастью, молча. И сам этот факт подсказывал, что Дмитрия в доме нет – отчего-то само это осознание способствовало легкости атмосферы.

Как все-таки хорошо, когда в графике дня появляются хоть какие-то события! Ближе к вечеру настроение само поползло вверх к отметке «ожидание, что хоть что-то произойдет». Даже если мне просто разрешат прогуляться вокруг дома по ограниченной территории, как заключенному самой настоящей тюрьмы, – я и то буду счастлива. Вот уж точно, все прелести жизни познаются в сравнении. Не расстроил меня и начавшийся дождь. Я уже бесконечно подходила к окну и поглядывала, не приехала ли машина Егора: точь-в-точь принцесса в башне, ждущая своего принца.

Егор поднялся ко мне минут через пять после того, как въехал во двор. Зашел в комнату: волосы мокрые – дождь все еще лил ручьем, а улыбка приветливая и немного усталая. Протянул мне ветровку:

– Прикинь на себя. У меня вряд ли глаз-алмаз, как у Димы, но будем считать, что я старался.

Ветровка была широкого фасона и утягивалась шнурками под грудью и на рукавах, то есть с размером очень сложно промахнуться. Я надела и благодарно кивнула, спеша покинуть до чертиков надоевшую спальню. Однако в дверном проеме он меня перехватил за локоть и остановил. Наклонился немного, чтобы заглянуть в лицо – или наоборот, продемонстрировать мне иронию в его зеленых глазах.

– Да ты тут совсем засиделась, я смотрю.

Кольнуло обидой. Типа я здесь как собака в ожидании прогулки с хозяином – на месте подпрыгиваю от восторга. А вот сам он лично не пробовал несколько дней в одной комнате сидеть? Или кто-то считает, что это запросто – не избивают, да и ладно? Я постаралась обиду скрыть, памятуя о своих настройках, потому отвела взгляд. Егор же подхватил за подбородок и поднял мое лицо. Нет, он и не думал извиняться за неуместную иронию – кто я такая, чтобы передо мной извиняться? Зато улыбнулся совсем уж непонятно и сказал тихо:

– У тебя совсем не такой характер, как ты изображаешь, Ангелина. В первые полсекунды ты всегда не можешь скрыть настоящие эмоции, а потом берешь себя в руки. Но эти молнии очень заметны, даже за полсекунды.

– Ясно, – ответила как можно равнодушнее. – Так мы идем?

– Идем, – он со смехом отпустил меня. – Только эта ненависть ко мне лишняя. Уже лишняя. Невзаимная ненависть, Ангелина, бесперспективна, тупиковый вариант, потому что никакой отдачи для эмоций. Она даже смешнее невзаимной любви.

Я пока не могла с ним согласиться. Характер Егора выглядит мягким и рассудительным только на фоне совсем уж жесткого и холодного характера Дмитрия. Но без подобного фона подводные камни сильно заметны.





Глава 11




Егор открыл передо мной дверцу машины, я села, чувствуя себя совсем неловко. Он бы еще букет цветов притаранил, в самом деле. Чтобы, например, оркоподобный Сергей окончательно челюсть свернул, как и я. Отметила, что охраны не так уж и много – меньше, чем было раньше. Ребята, похоже, сильно расслабились. Или уверились, что вторую попытку побега я теперь уже совершать не стану: зачем рисковать здоровьем, если дело улаживается? Но на всякий случай этот вопрос лучше выяснить, надо будет только дождаться подходящего момента и спросить Егора напрямик.


А пока был другой предмет для любопытства:

– Мы поедем в какое-то конкретное место или просто погуляем?

Он уже выезжал с территории, махнув парню в будке.

– Погуляем по конкретным местам, если ты не возражаешь.

Я пожала плечами – с чего вдруг мне возражать, когда еще ничего не ясно? Он продолжил сам, выруливая на трассу:

– По привычке совмещаю приятное с полезным, Ангелина. То есть предлагаю прокатиться по магазинам и купить сразу все, что тебе может потребоваться. Потому что от предыдущих покупок наобум Дима превращался в мерзкого Каа, как будто в остальное время он само обаяние, а я вообще стараюсь от них откреститься. К сожалению… или к счастью, ситуация такова, что тебе придется провести в нашем обществе достаточно долгое время.

– К сожалению, – зачем-то выбрала я, будто он мне предлагал варианты.

Егор усмехнулся, скосив глаза на мое лицо, но вернулся к дороге.

– В общем, я решил, что такой маршрут и тебя обрадует.

– Обрадовал. Чего уж скрывать, – я начала краснеть, припоминая, как просила принести мне прокладки.

Скорее всего, Егор об этом эпизоде совсем не знал, потому что мое смущение расшифровал немного иначе:

– Да, начнем с нижнего белья, Ангелина. Еще какие-нибудь штаны, кофту, расческу – все необходимые мелочи. Если я упущу что-нибудь, то ты говори прямо. И я бы очень не хотел, чтобы ты восприняла этот мини-шоппинг как ухаживания или что-то в этом роде.

Настала моя очередь усмехнуться: пояснения не были лишними, и хорошо, что он решил прочертить границу изначально, а то всякие абсурдные вещи в голову лезут. И все-таки с его стороны такие закупки необходимостей – довольно щедрый жест по отношению к той, кого он еще несколько дней назад готов был раздавить физически и морально.

Ехали мы довольно долго, я почти сразу сориентировалась в местности. Похоже, теперь от меня и местоположение загородного дома уже скрывать ни к чему. Однако когда он остановился перед торговым центром на окраине столицы, посмотрел на меня внимательно и нахмурился.

– Подожди, – он вытащил из бардачка темные очки и протянул мне. – Все-таки надень. Ты заложница, помнишь? И еще, Ангелина, в случае любых неприятностей от тебя обещаю, что они тебе выйдут боком. Дима вообще давно говорит, что только ждет, когда же ты дашь повод тебя за что-нибудь наказать. Нет, не спрашивай, как именно он стал бы тебя наказывать – я не настолько близок со своим лучшим другом!

Сказано это было с иронией, но смешного в самой ситуации я не видела. Я послушно натянула очки, которые для меня были слишком крупными, мужская модель мне абсолютно не шла. Выпендриваться на этот счет я не собиралась, а Егора мой вид явно развеселил еще сильнее:

– Ничего, здесь такие цены, что воспримут как новый писк пока неизвестной им моды. Хотя я уже сильно сомневаюсь, что тебя хоть кто-нибудь знает в лицо.

Я попыталась отшутиться, отреагировать на его веселый тон таким же весельем:

– Без косметики меня невозможно узнать, Егор. Кажется, мы интуитивно нашли самую эффективную конспирацию! Любую девушку моего круга можно спрятать ото всех, если умыть. Идем?

Он держался ко мне близко, постоянно придерживая то за локоть, то мягко касаясь талии. Особенно тесно нам пришлось стоять во время подъема на эскалаторе. Я не выдержала и спросила тихо, находясь почти в его полуобъятиях:

– Все-таки боишься, что сбегу?

– Боюсь, что ты предпримешь попытку. И пусть бежать сейчас довольно глупо – зачем рисковать, когда с твоим отцом мы уже договорились, но это стало бы признаком, что мы что-то не учли. Считай, что я перестраховываюсь по инерции.

– А если я просто начну звать на помощь и привлекать к себе внимание? – я спонтанно высказала только пришедшую на ум идею, хотя прекрасно помнила о сказанных в шутку угрозах, которые совсем не восприняла шуткой. – Что же ты сделаешь в этом случае?

– Ничего. Возьму за руку и утащу к машине. А вот уже дома задам тебе вопрос: почему же Ангелина Камелина не в курсе, что в таких местах, как это, закатывать истерики совершенно бесполезно? Персонал привык к заскокам любого уровня, все сделают вид, что ничего не слышат и не видят.

– Да… точно. Именно поэтому я и не кричу до сих пор, – буркнула я, но обрадовалась, что бесконечный эскалатор все же закончился, и у меня появилась возможность отступить на шаг от своего надзирателя.

Мне ни разу не приходилось делать покупки в таких местах. Таинственная подсветка полок, девушки – какие-то вытянутые по вертикали и с зализанными в тугие узлы волосами, и ни единого покупателя. Я не смотрела на ценники, и без того понимала, что они должны быть заоблачными. У них, наверное, клиенты два раза в месяц заглядывают – надо же за счет этих избранных все окупить. Но ведь я Ангелина Камелина, меня уж наверняка ценами не испугаешь! Даже наоборот, любое замешательство может разрушить образ. У Дмитрия уже есть подозрения, не нужно, чтобы они появились у Егора. Как бы вела себя на моем месте Ангелина? Ну, если бы вообще дожила до этого момента?

Я выпрямила спину и оглядела все помещение широко, уверенно. Зашагала к полкам, привлекшим мое внимание, взяла первый попавшийся светло-голубой свитер, повесила на руку, оглянулась в поисках Егора. Вероятно, я все делала правильно – на его лице не отразилось никаких лишних эмоций, он тоже сосредоточенно осматривался и предлагал:

– Обувь? Футболки, майки? Ангелина, тебе лучше знать, что нужно, я не ограничиваю.

– Да, нужны кроссовки и одна футболка, – я говорила максимально уверенно, скользя к другой выставке мимо девушки с натянутой улыбкой, как будто ее не вижу. Не то чтобы я осознанно изображала высокомерие, но попросту не знала, что именно у нее спрашивать. И девушка не подала ни единого звука, позволяя мне общаться с моим «кавалером». Потому я как можно спокойнее продолжила: – Несколько пар носков. И еще спортивные штаны, желательно.

Про нижнее белье он не зря упомянул, я взяла две пары трусиков прямо с вешалками: этого уже хватит, чтобы жить по-королевски, а без лифчика вполне обойдусь на это время. Мне и трусики под его взглядом выбирать стыдно, но подходящий бюстгальтер на глазок не схватишь. Набрав первые попавшиеся вещи по своему же списку, я решила обойтись без примерки. Ничего страшного, если размер не совсем подойдет, мне же не по миланскому подиуму дефилировать. Однако Егор глянул на девушку-консультанта, та вмиг ожила:

– Прошу в примерочную, – она махнула на кабины в противоположной зоне.

Вот только через два шага она остановилась, пропуская вперед Егора, а сама направилась к стойке с обувью, готовая ждать там новой команды. Он меня контролирует – «по инерции», как сам выразился. И однажды уже участвовал в подобной примерке, ничуть не тушуясь. Собирается это повторить снова? Тут явно никто и бровью не поведет, если он зайдет за мной в кабинку. Я невольно замедлила шаг и обратилась к нему, уверенная, что нас не слышат:

– Нет смысла примерять, я же не вечернее платье покупаю.

– Да брось, потрать на это пять минут.

Он улыбался, зато я напрягалась все сильнее.

– Незачем мерить, мне все подходит, – я повторила с нажимом. – И попросту выстави этот счет моему отцу, не думаю, что он будет считать такие копейки.

Речь, разумеется, шла вовсе не о копейках, но по мере приближения к кабинкам меня одолевал мандраж. Егор положил ладонь мне на спину и мягко подтолкнул вперед: