Два пламени

– Как же ты один их всех?

– Сторм помог. Он не сразу умер. Разворотило ему спину сильно, но троих он успел положить, я ему не смог помочь. Сам был озадачен. И так досталось хорошо.

– А обезьянку когда добыли тогда?

– Когда от наседавшей погони с тяжелым напарником уходил. Там его она и добила.

Ну, приврал, да. Пусть он геройски посмертно будет.

– Раненый не так быстр, как целый, как же ты один тогда справился?

– Одну банду, да растянувшуюся в глубине леса? Лес помог.

– Нарвались сами?

– Не все, но я добрал. Должок у меня к ним образовался.

Зал переваривал сказанное. Тут понятно, детекторы среди населения живые имеются, тут уникумов хватает, но я и не врал – так, прибавил немного, но должно пройти на ура, явной лжи у меня нет.

– Не врет он, – сказал тип, что до этого с интересом на меня посматривал.

И всё. Вопросы как отрезало. Ясно, вот и детектор местный. Я так не умею, ну да каждому свое.

– Ну что, Ал, сегодня бар гуляет. Мясо с тебя уже было, с нас выпивка.

Вот попал! Сейчас накачают, и ведь не хочу же пить, да и нельзя мне.

– Мне символически только, я ж на химии почти неделю висел, а до этого на стимуляторах был.

– А ведь не врет опять, – опять тот же мужик.

– Как же ты выжил-то, парень? Слышали все: бар гуляет сегодня – у нас охотник родился.

Простые и незатейливые люди. Сейчас все выпьют, потом будет драка, потом заверения в вечной дружбе. Но это к лучшему – чуть посижу и займусь Резвым. Как раз мое гуляние. Резвый в городе – на ночь глядя не хочет, видимо, ехать. Ну, да это ему и приговор.

В середине праздника я поднялся к себе. Оппа, а в комнате гости. Спускаюсь, нахожу хозяина и говорю про комнату, берем пару мужиков менее поддатых и парочку на улицу. Блокируем дверь, и я тихо открываю замок своей карточкой. Шум такой стоит, что не прислушивайся я – не услышал бы ничего. Распахиваем дверь, но в комнату летит парализующая граната. Хлопок. Влетаю перекатом и оглядываюсь. Лежат, голубчики – двое. Пакуем их и маякуем тем, что во дворе страхуют.

– Мне надо отлучиться, – тихо, чтобы слышал только хозяин, говорю ему я.

– Вена проведет черным ходом. Зажился Резвый, видать, уже. Страх совсем потерял, – так же тихо говорит он мне. Ну да, то, что люди здесь простые, совсем не значит, что они дураки. Все просчитал уже мужик. Да я, собственно, уже и понял, что он ситуацию просек. Мутный заказ – странная оплата. Ну да, если нет денег и жизнь передаешь – это не значит, как правило, что обязательно труп. Обычно это значит, что твоей жизнью распоряжаются, пока долг не отдашь, но могут и прибить – есть и такой вариант, особенно если человек никогда не сможет расплатиться.

Резвого я нашел уже в лодке с тремя чудиками – главное, днем побоялся ехать, а тут спешит он. Ну да, ну да. И как узнал только, что его план провалился? Мне свидетели не нужны, даю время уйти и завожу свою лодку – у меня водомет, у Резвого винт. Его слышно далеко, у меня все тихое – работа у нас такая была, шум ни к чему.

Ушли они недалеко, пяток километров отмахали и встали на ночевку. Оно и понятно, ночью по реке только самоубийцы будут кататься. Одно дело, он по широкому руслу отмахал, а совсем другое – двигаться по протокам и мелким речкам. Сам не заметишь, как подохнешь.

Взял чисто. Два трупа, и ранил клиента. Допрос дал простой, как банан, ответ. Резвый держал общак. Мы слишком хорошо стали выбивать банды, и нас надо было слить. Вот он и занялся. Теперь все ясно. Спасибо, Резвый. Хотя какой ты уже резвый с перебитыми ногами и раздробленными пальцами?..

Трупы обшмонал, Резвого отнес подальше в джунгли и оставил – так ему будет интереснее, да и живность пусть порадуется. Сел в свою лодку и вернулся. Так же через черный ход вошел в дом. Кивнул хозяину на немой вопрос и ушел к себе. А внизу праздник только набирал обороты.

Проснулся я поздно, но в отличном настроении. Умылся, оделся и спустился завтракать. За стойкой хозяина не было, была девица. Ну, такую никто не рискнет обидеть, с ее габаритами и подходить-то страшно, а ведь порхает по залу – вчера сам видел. Кто сказал бы, не поверил. В баре был тот странный мужик, и я четко почувствовал, что он ждет именно меня. Заказал себе завтрак. Ну, как заказал – кивнул девице, и та унеслась на кухню. Вкусы мои она вчера запомнила, так что вопросов, что я буду, у нее не было. На завтрак была вырезка из вчерашней обезьяны. Вот жук хозяин, и как припрятать-то сумел?

– Вчера для вас специально на завтрак оставили в холодильнике. Тут немного по-другому приготовлено, и кусочек поменьше – как раз для завтрака.

– Спасибо, Вена. Я все больше радуюсь, что остановился именно у вас.

О боже, она умеет смущаться! День чудес, да и только.

– Это вам спасибо, вчера выручку за весь цикл сняли, так что кушайте. Когда хозяин проснется, он с вами рассчитается.

– Эээ… За что?

– Ну, так вы же не пили вчера почти ничего, а обычай есть. Что люди вам на выпивку скинули, хозяин вам переведет на браслет.

– Вот как, век живи – век учись. Не знал такое. Спасибо еще раз.

– Не за что. Вы ешьте, пока не остыло.

И упорхнула. Не, ну как при такой массе тела и габаритах она порхает между столами? Но она права, нельзя дать остыть тому, что так вкусно пахнет.

Доев порцию и немного подобрев, я кивнул мужику, что ждал разговора со мной, – в этом я не сомневался. Ждал спокойно и не напрягая меня. Он переместился ко мне.

– Меня зовут Жан Раст. Я хотел с тобой поговорить.


– Я так и понял. Слушаю.

– Про смерть от обезьяны напарника ты вчера соврал, но сам его ты не убивал, – констатировал он и уставился вопросительно на меня.

– Ну, не говорить же, что пока тащил, жук на него свалился и укусил. Так героичнее как-то.

– Не врешь. Если бы я понял вчера, что ты гниль, этого разговора бы не было, и хозяин этого заведения так бы тебя не привечал. Но вопрос прояснить надо было. Между нами только.

– Я понял.

– Ничего не хочешь рассказать?

Я задумался. С одной стороны, светиться мне излишне не хотелось, но про волков все равно станет известно, просто чуть позже – когда сдам. Местные могут и обидеться на меня, что зажал правду. Нет, ничего они не сделают, но вот хрен я сниму тут себе номер или куплю что-то у барыги.

– Идем, – сказал я и потопал к себе в комнату. Жан Раст встал и пошел за мной, как будто только этого и ждал. Или действительно ждал? Хрен поймешь этих экстрасенсов местных.

– Вот еще добыл, – достал я еще упакованные органы волчатины.

– Не узнаю, что за зверь?

– Волки.

– Волки? Даже не один?

– Четыре.

– Можно я задам вопрос, а ты на него честно ответишь?

– Да ради бога, если не секрет.

– Что ты с ними собираешься делать?

– Поехать на базу, сдать корпоративам и закрыть кредит. Себе что-то прикупить там.

– Я так и подумал. Не надо ехать, выстави тут на торги.

– Хлопотно: либо уведут, либо меня заколеблют.

– Дураков лезть на выжлятника нет. А хранить есть где – у торгаша Резного тут и хоромы, и склад, и камера хранения. Под его поручительство оставишь при свидетелях.

– Не возьмется он.

– С чего бы это? Тут поселение поручительство ему дает по соглашению.

– Зачем столько мороки?

– Корпоративы сами выкупят товар, причем немедленно, как узнают. А узнают быстро. Поставь три дня торги. Многие попытаются перекупить, чтобы потом перепродать корпоративам или на лекарства себе. Такой товар – редкость, а уж в таком количестве вообще. Сильно много не поднимешь, но в полтора раза больше получишь, чем придя к ним сам.

– А какая вам выгода?

– Торговец получает рекламу, и пока у него твой товар – оплату от поселения за охрану, ну маленький процентик, само собой. Товар дорогой, и поселение в таких случаях ему деньги компенсирует. Народ будет это все обсуждать, а такие дела обсуждаются в баре – тут им и выручка. Ну, а поселение свое получит, если ты снимешь у нас дом, ну или закажешь – тебе построят. В кредит или оплатишь сразу – без разницы. И еще момент: процент с выставленного товара делится между поселением и торговцем. Минусов нет.

– С чего такая щедрость?

– Ты выжлятник. Выжлятники охотятся в одиночку и леса не боятся. Где охотники мрут, там такие, как ты, проходят без проблем. Ну, а с трофеями куда выжлятник идет? Правильно, домой. А добыча ваша нам нужна, не такая дорогая, попроще и подешевле – антидоты и лекарства надо же из чего-то делать.

– Если я тут поселюсь, то по законам буду вам продавать дешевле часть добычи – мне в чем выгода?

– Не смеши меня. Вашему брату прибить пяток древесных крыс по дороге – и не напряг даже, или крастов парочку, а поселению – цикл активной жизни. Куда ты без антидота пойдешь-то? Нет, ты-то пойдешь, вашему брату начхать на ядовитость местную, ну почти на всю. Но нам-то как? Прописку принять придется все равно. Сейчас я пришел к тебе, как узнают другие поселения – придут и другие. Послать не получится, или игнор от всех, или прописывайся где-то.

Вот это дела! Оказывается, я далеко не уникален, очень точно описал меня в лесу мужик, ну это я и так мог предположить, но надо бы узнать побольше. И название такое непонятное – выжлятник. Непонятное, потому что нет у них тут таких окончаний. «Выжл» могло бы быть, но не выжлятник. Чем-то родным попахивает от слова. Но это на грани ощущений.

– Да и чем тебе у нас не по вкусу? Резвый, я так понял, исчез навсегда из поселения, а больше гнили такой нет у нас.

А с другой стороны, чего мне ерепениться-то? Мы и раньше тут часто на цикл дождей оставались, хорошее поселение, и дороги с него удобные.

– До угодий далековато.

– Ну, так вы все равно уходите в них надолго.

– Много ты о выжлятниках знаешь, а вот я ничего.

– Да мало вас просто, каждого по именам знают. Ну, выжлятники сами и знают. Я не интересовался, далеко они все от нас. Так что вживую и сам первый раз вижу.

– Но определил как-то?