Драконья кровь
Часть 67 из 82 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
И проверять он собирался вовсе не на своей возлюбленной, которая… знала ли? Догадывалась ли? Или, как многие до нее, была слепа во всем, что касалось вопросов сердечных?
– Он использовал собственную кровь. Поил ею девушек, и через несколько дней те заболевали. Кто-то раньше, кто-то позже. Болезнь протекала по одному и тому же типу. Повышение температуры, озноб, лихорадка. Часто – галлюцинации.
Джонни все-таки выбрал шприц.
– Две трети испытуемых впадали в кому, из которой выходили лишь единицы. У прочих наблюдалось замедление жизненных функций, постепенно переходящее в смерть. Причем вскрытие показывало, что причиной ее становился инсульт. Совокупность факторов и позволила предположить, что мы имеем дело не с проклятием, что убивает неизвестная науке болезнь. И передается она с кровью Эшби. Как понимаешь, осталось малое – понять, почему одни умирают, а другие нет. Почему те, кто выживает, сходят с ума, тогда как Эшби остаются вполне в здравом рассудке.
С этим утверждением Милдред готова была бы поспорить, но промолчала. Не стоило перебивать нарцисса.
– И притом получают удивительные способности… к примеру, взять тот же номер одиннадцать. Я удалил ей ногу, но рана начала затягиваться буквально на следующий день, а спустя неделю образовался плотный хороший рубец. Представляешь потенциал?
Милдред осторожно кивнула.
– Правда, был маленький нюанс… Эшби действительно не способны существовать где-то, помимо этой треклятой долины. Им нужна энергия источника. Я ощутил это на себе, когда отец отвел меня к источнику. Вода его – часть ритуала. И я согласился, да… Стоило попробовать этой воды, этой силы, и находиться вдали стало тяжело. Пару дней вполне еще комфортно, но с четвертого все начинает раздражать. На пятый вспыхиваешь по малейшему поводу. Шестой – натянутая пружина и острое желание кого-нибудь убить. Даже не столь важно, кого именно. Главное, чтобы кровь… Я ради интереса попробовал, сколько продержусь. Месяц. Правда, пришлось кое-кого… Кровь и вправду облегчает состояние. Две жертвы дали достаточную информацию, больше я старался не рисковать, да…
Женщина пригнулась, вглядываясь куда-то в темноту. Она стояла, опираясь на кулаки, покачиваясь взад-вперед и громко вздыхая. Светлые волосы ее закрывали лицо, но Милдред четко ощущала острый привкус чужой ненависти.
А за ним – усталость. И любопытство. Сомнения.
И веру в Господа, который точно знает, как отделить праведников от тех, кто недостоин милости. И эта чужая вера, подобная камню, пугала куда сильнее, чем чужая беспомощная ненависть.
Глава 32
Каменное сердце билось в руках.
Лука держал его крепко, а оно все равно билось. Вот ни разу он не маг, и близко не маг, но поди ж ты, чувствовал и жар, от камня исходящий, и пульсацию, на которую ее собственное сердце вполне себе отзывалось.
Лука остановился. Тряхнул головой и заставил себя выровнять дыхание. Мокрый. И грязный. Искупали с головы до ног, чтоб его… за шиворот забилась колючая ветка, разодравшая кожу. И вытащить ее вышло далеко не с первого раза.
Голова кружилась, как после хорошей попойки. И ощущение было таким же изрядно похмельным, а похмелье Лука истово ненавидел.
– И что дальше? – поинтересовался он в пустоту.
Пещера с разрушенным источником осталась позади, и что-то подсказывало, что не стоит туда возвращаться. А в остальном… скалы и холод.
Камень слева. Камень справа. За пазухой тоже камень, и нелегкий. Зато греет, определенно. Вон и озноб прошел.
А главное что? Главное, Лука жив. И с револьвером. Чудом не выпустил, верно.
Он наклонил голову, пытаясь вытрясти из уха воду. Как выбрался, Лука не знал, не иначе волной вынесло, предварительно протащив по всем камням. На левой руке темнеет ссадина. Живот… Лука приподнял рубашку, убедился, что рваных ран нет, а остальное как-нибудь… Ощущение, что на нем дракон танцевал.
Но выбрался. А дальше куда? Прямо.
Пока прямо, все равно вариантов нет. Тоннель узкий, что кишка. И эхо по нему гуляет. Вроде и старается Лука ступать тихо, но все равно гуляет, и ощущение такое, будто за ним следят.
Он развернулся. Никого. И спереди. И сзади, а все равно кто-то на ухо дышит. И Лука сдавил камень покрепче.
– Выходи, – велел он, не особо рассчитывая, что будет услышан.
Вздох. Прикосновение.
И белая дорожка на белой пленке светящегося мха. Она ползла змеей, чтобы исчезнуть спустя пару мгновений. И вновь холодом по шее, будто подталкивая.
– Иду я, иду. – Лука и вправду пошел следом.
Сперва шагом, прихрамывая. Левая нога подламывалась, а вскоре и боль появилась, такая тянущая, мерзковатая, здорово отвлекавшая.
Растяжение? Или перелом? Или еще гадость какая? Помнится, как-то колено ушиб, так потом пару месяцев ковылял, несмотря на все усилия целителей.
А тут похуже.
А нить по стене бежит. Попробуй догони… догнать надо. Важно. Очень важно. И сердце у живота пульсирует все быстрее. Ощущение такое, что вот-вот прожжет и рубашку, и мышцы, провалится внутрь Луки и будет ему конец.
И правильно. Не хрена трогать посторонние артефакты.
Коридор закончился полукруглой залой, из которой в одну сторону поднималась лестница с узкими и крутыми ступенями. А по другую начинался еще один проход.
Подняться было бы логичным, но… тень по стене обошла лестницу, исчезнув в проходе.
Вот же ж…
– Твою мать да за ногу, – проворчал Лука вполголоса. И колено потер. То самое, про которое уже и подзабыл. И вспомнилось, как предупреждал целитель, что с коленом этим вот не нужно шутить, что если не быть осторожным, то Лука рискует захромать.
А то и вовсе без ноги остаться.
– Да чтоб тебя сплющило. – Жжение за пазухой сделалось и вовсе невыносимым.
Будто мало ему было.
Лука захромал вдоль стены, опираясь на нее, опасаясь лишь одного, что стал слишком медлителен и путеводная нить оборвется. Она дрожала, то появляясь, то исчезая, чтобы вновь появиться, но уже слабее. И тогда камень вспыхивал вновь, а кожу уже не щипало, кожа уже облезала.
Лука достал бы камень, но что-то подсказывало: оставлять его нельзя. И в руках не удержишь. Руки ему свободные нужны, а то мало ли что.
Одной за стену держаться, потому как ногу с каждым шагом пронизывала острая боль. Во второй револьвер.
Правда…
Лука все же остановился, чтобы стянуть рубашку. Драная. Грязная. Слишком тонкая… а если и штаны добавить?
– Погоди… а то ж не дойдем.
На белесой стене завихрились спирали. Спешить надо. Силы уходят. Источник свободен, и призраков больше ничего не держит. Кроме разве что благодарности.
Призраки неразумны, следовательно, благодарности испытывать не могут. Это его просто башкой приложило, вот и лезет всякая дурь.
Лука скинул ботинки и поморщился. Нога стремительно опухала, что было нехорошо.
Очень нехорошо.
Ничего… с ногой он потом… как-нибудь. Колено остатками одной штанины перехватит, а поверху ремнем. Ремень хороший, крепкий. Во вторую штанину он сунул сверток с камнем. Ткань рубашки успела высохнуть и слегка дымилась.
А если рванет?
– Идем, что ли… – Лука смахнул пот.
Хорош герой.
Полос на стене появилось сразу несколько, будто кто-то растопыренными пальцами провел. И потревоженная светящаяся штука, что покрывала стены, задрожала.
– Еще бы сказал, куда идем… – Лука поскреб спину.
Следы от розовых шипов зудели. И видит бог, он точно мог сосчитать их, каждую, мать его, царапину, от которой расползался огонь.
Все-таки не стоило лезть. И трогать тоже.
А поспешить надо, если, конечно, его не на кладбище ведут. А что, он здоровый, тащить тяжело, другое дело – собственными ногами, пусть и ковыляя… Сплошная выгода, еще и лопату в руки…
Лука фыркнул. Но с пути не свернул. Вот все говорили, что он слишком упорным был, порой неоправданно упорным.
Коридор разродился очередной лестницей. И дорожка исчезла.
Зато на плечи будто льдом плеснули. Хорошо… замечательно… Лука остановился, закрыл глаза, наслаждаясь моментом.
Дверь он видел.
Такую хорошую дубовую дверь, которую с размаху не выставишь. Вон как вросла в камень. И видно, что ставили ее не для того, чтоб любой идиот с полпинка вышиб. Да и пнуть сейчас не особо выйдет. Лука потер колено.
В том, что ему нужно было за дверь, он не сомневался.
Спустившись на пару ступеней, Лука положил руку на дерево. Влажное. Петли металлические, и, судя по блеску, без магии не обошлось. В такой сырости ржавчина моментально появляется. Стало быть…
Ручка гладкая. Стоило надавить, и пошла вниз, только внутри замка будто хрустнуло что-то, правда, очень и очень тихо. И камень опять полыхнул, да так, что зубы пришлось стиснуть, чтоб не заорать.
Но ручка пошла. И дверь приоткрылась. Слегка. Этой щели хватило, чтобы услышать голоса. Один голос, от которого волосы на спине встали дыбом, и Луке пришлось закусить губу, чтобы не зарычать.
А от тихого второго глаза затянуло пеленой ярости.
Впереди захлебывалась силой буря. Позади остался мертвый дракон, под крылом которого пристроился Томас. А я…