Драконья кровь

– Вполне, но… не для всех. – Ник смотрел в небо. – И дракон требуется взрослый. А взрослого дракона не так просто спрятать.

Это да. Наверное.

Бред? Лука уточнит, но что-то подсказывало, что умники вцепятся в удивительную идею. А там и до эксперимента недалеко. Как-то не хотелось присутствовать при подобном эксперименте.

– Драконы – удивительные существа. А люди – удивительные твари. – Ник Эшби поднял плоский блестящий камень и сдавил в ладони.

На землю посыпался песок.

– Я не нашел дракона. Я… честно, я думаю, что его больше нет. Возможно, тот, кто затеял эту игру, понял, насколько она опасна, и сам избавил несчастного от мучений.

Похоже на правду, если верить приятелю.

– Вихо исчез. Не так, как мы договаривались, а совсем… совершенно. И для Зои это было ударом. Для меня, признаться, тоже. Я остался с неверной и не любящей меня женой, у которой имелся ребенок чужой крови, и с необходимостью что-то предпринимать. Если бы вы были знакомы с моим отцом, вы бы знали, насколько я ненавижу принимать решения.

Песок тек тонкой струйкой и никак не заканчивался.

Фокус? В мелких городках любят представления, и у бродячих актеров хватает всякого рода уловок. Но Ник Эшби – не актер, а Лука давно уже вышел из того возраста, когда удивляются мелким чудесам.

– Когда я понял, что все пошло не совсем так, как было запланировано, я бросился искать Вихо. И на сей раз вполне искренне.

– Но не нашли?

– Нет. Ни я. Ни они.

– Кто?

Ник молча указал в небо:

– У драконов отличное зрение. Они способны разглядеть рыбешку с высоты нескольких тысяч футов. Молодняк неплохо гоняет грифов. Мелкой дичью тоже не брезгует. Да и людей они вполне различают. Я попросил их.

Лука кивнул, показывая, что не видит в том ничего удивительного. Подумаешь, кто-то о чем-то попросил зубастых тварей.

– Лютый вышел к той машине. А рядом было обглоданное тело. Я знал, что это не Вихо. Просто знал, и все…

– Анализ?

– Мог бы, – подумав, произнес Эшби. – И да, мысли имелись, но после я спросил себя, кому и что он даст. Мне? Я и без того знал, что Вихо больше нет. А тело? Какая разница, где его тело. Уна? Она… весьма эмоциональна. Узнав, что тело принадлежит другому, она бы сама ринулась искать Вихо. А пустыня опасна.

Как и те, кто в ней обитает.

– Его матушка? Ей, пожалуй, было все равно. Да и… с Зои случилось то, что случилось. Она переживала. Она ждала его звонка. Я много думал о том, что произошло той ночью. В доме не было никого. Вихо обещал заглянуть перед отъездом, и она ждала. Прислугу отослала.

Избавилась от свидетелей, что понятно.

– Возможно, ей послышалось, что кто-то пришел. Может, этот кто-то позвал ее, и Зои решила, что это Вихо. Она спешила вниз и споткнулась. Я нашел ее не сразу… – Ник стряхнул остатки песка с ладони. – Два дня… они пролежали там два дня… и… если бы не Вихо с драконьей кровью и не тот парень, которого нашли, я бы знал, кого спросить.

– И кого?

Лука вытащил коробку с мятными леденцами и предложил Эшби. А тот взял. Сунул за щеку и произнес задумчиво:

– Миссис Фильчер. Она… полагаю, знала о романе Зои.

Знала. Определенно.

– Догадывалась и о том, кто отец ребенка.

Без сомнения.

– И как думаете, насколько завидным женихом был Вихо?

Полукровка с сомнительной репутацией, которая была хороша для дела, но не для семейной жизни?

– Если бы речь шла только о Вихо и Зои, я допускаю, что миссис Фильчер сделала бы все, чтобы сохранить семью дочери.

Даже почти угробив эту самую дочь?

– Но вряд ли она смогла бы совладать с драконом.






Глава 10




В комнатушке мисс Уильямс остро пахло сердечными каплями.

– Вы извините его. – Пожилая леди держалась строго, и в то же время Милдред остро ощущала ее неуверенность. – Николас хороший мальчик, но нынешние события весьма непросто ему даются.

– Присядьте. – Милдред перехватила женщину и подтолкнула ее к плетеному креслу, что с трудом влезло между столом и подоконником. – Я сама. Вам чаю? Извините за самоуправство, но мне кажется, что вам следует отдохнуть. Может, врача?

– Ник врач. И хороший.

– Вы его учили?

– И его в том числе. Я появилась задолго до его рождения… – Мисс Уильямс стянула плед и набросила его на колени. – Он ни в чем не виноват. Знаете, бывает так, что все плохо, а никто и ни в чем не виноват.

Бывает. Изредка.

И не Милдред судить. Она чаем займется, благо на полке обнаружилась вереница банок с плотно притертыми крышками. Что это? Цветы василька. И бутоны розы. Листья мяты, слегка утратившие нарядную зелень, но сохранившие аромат.

– Попробуйте добавить душицы. – Мисс Уильямс следила за Милдред с явным подозрением. – И все-таки… я не настолько слаба.

– Я и не думала…

Милдред решительно отстранили.

– Она всегда считала, что достойна большего. И дочь воспитывала так же. Вообще она хотела сына, но родилась Зои. А на второго ребенка Фильчер так и не решилась. Никто не мог обещать ей мальчика, а вторая дочь – это вторая неудача.

Теперь, взяв себя в руки, мисс Уильямс действовала решительно.

Щепотка чая. Пара лепестков календулы. И мята. Душица. Еще какая-то трава, больше похожая на сухие волосы. Ароматный пар. Мед и сироп в маленьких баночках. Подсохший хлеб. Масло.

Гостеприимство, отказать в котором невозможно, чтобы не разрушить хрупкие узы доверия. Пожалуй, следовало бы поблагодарить Эшби, сейчас мисс Уильямс была весьма открыта.

– Она еще тогда пыталась подсунуть Зои Нику. Как же, ее девочка самая лучшая… знали бы, чего это ей стоило. Сколько раз я утешала бедняжку, сколько раз позволяла ей переписывать работу, потому что ненормальная матушка не желала признавать иных отметок, кроме отличных. А Зои была милой, но не особо умной. Вот Уна все ловила, что называется, на лету. А Зои приходилось прикладывать немалые усилия. Я тогда говорила с Фильчер, пыталась объяснить, что не следует давить на девочку, что ей вовсе не обязательно быть лучшей.

В этой комнате живет прошлое. Оно на стенах. Снимки и снова снимки. Множество снимков, с которых на Милдред смотрят дети и взрослые. Взрослых больше. Вот женщина, в которой с трудом, но можно узнать Лукрецию Эшби. Здесь она моложе. Строже. Красивей.

И надменней. Она стоит, приобнимая мисс Уильямс, и улыбается, но улыбка эта напрочь лишена искренности, она – часть сложной маски, чужой игры.

Вот хмурый мужчина, который держит Лукрецию за руку. Старший Эшби? Вид у него настолько… непривычный, что дрожь пробирает.

– Извините, – Милдред вдохнула ароматный пар, – у вас ведь есть фотоальбомы?

– Есть. – Мисс Уильямс не выглядела удивленной. – Вам какие?

– Все. С самого начала.

– Их много.

– И это хорошо.

Милдред заработала долгий взгляд и все-таки кивок.

Альбомов и вправду было много.

– Первый. – Мисс Уильямс с нежностью провела по шершавой поверхности. – Я только-только приехала… Лукреция…

Женщина в желтом платье с отложным воротничком. Кружевная оборка. Пуговицы в два ряда. Прическа с плотными кудрями. Строгое лицо. Перчатки.

– Рядом с ней я выгляжу смешной.

Скорее забавной. Хрупкой. Воздушной. Платье ей несколько велико и совершенно не идет. Такие носят женщины постарше, но мисс Уильямс отчаянно пытается прибавить себе лет.

– Это Станислав. – Она сама перевернула страницу.

Мужчина красив.

Не так, как Николас, хотя семейное сходство налицо. Но Станислав… серьезнее? Строже? Резче? В нем сочетаются сила, которая ощущается даже спустя время, и мягкость. На кого он смотрит? И кому улыбается?

– Я с первой зарплаты купила себе фотокамеру. – Мисс Уильямс улыбается в ответ, и становится очевидно, что над этой связью время не властно. – Помню, отвезла пленку в Тампеску, а ее испортили, проявили лишь часть фотографий, и те плохо. Я тогда так расстроилась. Расплакалась просто. И Станислав меня увидел. Он часто в Тампеске бывал. По делам. Сказал, что это закономерно, что если есть желание заняться фотографией, то следует научиться самой. Да и при школе не мешало бы фотолабораторию открыть. Тогда это казалось просто невозможным! Столько всего нужно, но… привезли через три дня.

Улыбка стала ярче. А взгляд… так не смотрят на посторонних мужчин. Интересно, он появился уже тогда? И замечала ли миссис Эшби его? Наверняка. Она из тех женщин, которые многое видят.