Драконий берег
Часть 80 из 92 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Пыльно.
- Дверь вообще была закрыта, но я ключи подобрала.
И темно. Шторы плотно сомкнуты, но щель все равно остается, и сквозь нее проникает солнечный свет. Он наполняет комнату, слишком большую, чтобы этих крох хватило разглядеть ее содержимое.
Кабинет?
Похоже. Огромные в потолок шкафы с темными стеклами. Что за ними скрывается? Стол тоже немаленький. Впрочем, кажется, в этом доме вообще любят крупные вещи. Кресло темного цвета. Не черный, нет. Коричневый? Или красный? Тускло поблескивают гвоздики, манят присесть, убедиться, что, несмотря на прошедшие годы, кресло крепко.
И Луку выдержит.
Пожалуй, что.
Еще одно, в которое опускается женщина. Она обнимает себя и замирает ненадолго, сосредотачиваясь.
- Здесь меня считают неблагодарной тварью. Им кажется, что я не вижу, что не понимаю очевидного… Ник заботится. О да, Эшби умеют казаться заботливыми. Но правда в том, что эта забота ничего ему не стоит. У него миллионы… и что? Он нанимает сиделок. Он отправляет Зои ко врачам. Оплачивает эти поездки. И мои долги. Он содержит и меня… и не только меня. Мой брат готов мне шею свернуть за одно слово против Ника. А почему? Потому что Ник выплачивает его долги. И Так может пить, не думая о последствиях. Я… мне приходится подыгрывать, хотя мы оба знаем, что все вокруг – ложь…
- Что именно?
Лука обошел женщину, которая сгорбилась и разом постарела, будто полумрак стер маску, обнажив истинное лицо.
- Там… есть лампа. Включите. Пожалуйста. Только шторы не трогайте. Это кабинет Станислава… отец Ника… он был хорошим человеком. По-настоящему хорошим… и он не допустил бы этой свадьбы, да…
Вздох.
И лампа действительно есть, массивная, с медным основанием и шляпкой абажура, расписанного розами и драконами. Стекло почти растворяется в электрическом свете, и кажется, будто эти розы парят в воздухе. И драконы с ними.
- Ник сюда не заглядывает. Да и я… честно говоря, случайно нашла. Думала, что они все перестроили.
- Кто?
- Ник и Зои. Она сказала, что Ник попросил поработать с домом. Что обстановка устарела. Господи, моя девочка была так рада. Она просто светилась от счастья. А мне уже тогда было не по себе. Я отговаривала ее.
Круг света лежал на столе.
А кресло оказалось алым. Яркий насыщенный цвет. И стоило прикоснуться, как оно медленно повернулось, не признавая за Лукой право сидеть здесь.
- Но разве повзрослевшие дети слушают своих родителей? Нет, им кажется, что они сами все знают, что… - женщина всхлипнула. – Я путано рассказываю, но я… я уверена, что это Ник.
- Я вас не понимаю.
А за пылью витрин проступают силуэты… кукол? Нет, быть того не может. Или… Лука провел рукавом по ближайшему стеклу. И лампу поднял, убеждаясь, что зрение его не подвело. В шкафах и вправду стояли куклы.
- Да, простите… я сейчас… я так долго пыталась рассказать, но никто не слушал. Шериф служит Эшби…
- Взятки берет?
- Нет, он честный. Просто… служит. Это сложно объяснить. Он из тех, кто пришел с Гордоном Эшби на эту землю и решил остаться здесь. И не забыл о корнях. О прошлом. Он связан с Эшби. И потому верен семье.
- Больше, чем закону?
- Да, - ответила она, не колеблясь.
А вот шкаф был закрыт. На замок. На хороший такой замок, хотя за стеклом Лука не обнаружил ничего, кроме вот этих кукол.
Тайник?
Или у богатых свои причуды?
- Но вы пришли извне. Вы не связаны клятвой. И вы поможете, - это прозвучало убежденно. – Вы должны остановить это…
- Что именно.
- Все. Время Эшби ушло. Им пора оставить эту землю, уйти… - она выпрямилась и заговорила уже спокойней. – Да, вам скажут, что Эшби многое сделали для города. Что они всегда готовы помочь… что когда у дочки Райанов нашли лейкемию, Эшби оплатил ее лечение в Нью-Йорке. Они вообще любят детей. И Станислав, и Ник… и дети отвечают взаимностью. Почти все…
Она погладила темный блокнот.
- Но порой случается… странное. Здесь не все. Около двадцати пяти лет тому на Дальних камнях нашли тело Альберта Хендриксона. Это старший брат вашего мальчика. Он утонул. Я помню этого мальчишку. Несносный, как все Хендриксоны… безумная семейка из числа тех, от кого стоит держаться подальше. Но паренек умел плавать. И рыбачил частенько. Сам. Да… я разговаривала со стариком Макферни, который его нашел. Так вот, он утверждал, что мальчик лежал у воды. И одежда его была сухой.
Куклы смотрели на Луку.
Что-то было в них этакое, жутковатое.
- В городе считают, что он утонул.
- А на деле?
- Мне удалось заглянуть в копию свидетельства о смерти. Инсульт. У ребенка двенадцати лет.
- Интересно.
- Именно, - она прямо вытянулась. – А еще через пару лет находят девчонку Макграви… еще одна семейка, где только умеют, что пить и делать детей. Эшби был частым гостем. Лечил бесплатно. Он ведь добрый, он не берет денег с местных, да…
Небольшие, в ладони две высотой, куклы были сделаны с удивительным мастерством. Вот одна в клетчатом платье вытянула ручку, будто желая коснуться стекла ли, Луки ли. И голову склонила, смотрит, улыбается.
Вот другая держит корзинку.
Третья сидит, расставив бледные ножки. Платье желтое в горох… а Лука не может отделаться от ощущения, что в этих куклах есть что-то знакомое. Они похожи друг на друга, но все-таки отличаются.
- Пошла собирать ягоды и заблудилась. Тело нашли спустя два дня. Снова инсульт. Год спустя точно также от инсульта погиб Кристиан Грени.
Тихо шелестели страницы блокнота.
А Лука запоминал имена и пытался понять, что не так с этой выставкой. Нет, у богатых случаются причуды и эта не самая странная, но все же…
- Единственный сын… семья уехала из города. И никто не связал эти смерти с Эшби.
- Кроме вас?
Случайность?
С детьми порой всякое происходит. Но вот причина смерти уж больно необычна. Нет, Лука не медик, но знает, кому вопрос задать.
И имена перепишет.
- Его видели со Станиславом. Ничего удивительного, тот часто беседовал с детьми. Ему это нравилось. И на уроки приходил. Спросите мисс Уильямс… впрочем, она, как и другие, ослеплена. Я тоже была такой, пока Зои… моя Зои…
- Вы полагаете, что Станислав Эшби убил их?
- Да. И… не знаю. Я помогала матери Кристиана… это долг христианки… к похоронам надо многое подготовить. И я помню, что она не могла ничего. Она просто сидела и повторяла, что зря позволяла мальчику гулять по жаре. Что ей следовало быть строже, настоять, чтобы он шапочку надел. А он не надел. Вот в голову и напекло. Но я еще помню, что эта шапочка лежала среди вещей, которые ей передали. Потом, после… и нет, на теле не было ран. Пара ссадин. Синяки. Но он ведь мальчишка, а мальчишки вечно в синяках ходят. Моя Зои всегда была хорошей девочкой, никогда… разве что с этой полукровкой…
Лица разные.
Определенно.
А бывает так? Куклы ведь делают по одному образцу, а потому в большинстве своем они похожи друг на друга. Эти же… точно, вот у той, которая в клетчатом, носик вытянут. Не кукольный. А та, в желтом с горошками, с узким лицом и кажется оно темноватым…
- Были и другие… я все записала. Дюжина смертей за пять лет. Мальчики. Иногда девочки, но реже. Одиннадцать-двенадцать лет. Дюжина – это ведь много?
Много.
Для городка столь небольшого и вправду многовато, но… как понять, стоит ли обращать на нее внимание? Впрочем, запрос Лука отправит.
- И недавно…
- Нет, - она покачала головой. – Уже лет давно ничего такого… то есть, никто не умирал. Если не считать моего внука. Мне говорили, что он просто упал неудачно, что Зои, когда с лестницы свалилась, и его… насмерть. Только я знаю, что Ник сам проводил вскрытие. И что был зол… страшно зол… когда Эшби злятся, находится рядом просто-напросто невыносимо. Мне хотелось бежать. И не только мне. Тогда шериф заглянул, так… сбежал…
Интересно.
И все же кого ему напоминает та кукла в желтом платье?
- А потом он похоронил ребенка. И знаете, что написал в заключении? Инсульт… как у младенца может случится инсульт?! – она почти выкрикнула этот вопрос, и пылинки закружились, потревоженные звуком ее голоса. Впрочем, миссис Фильчер быстро справилась с собой. – Тогда Ник исчез. Сразу после похорон. На несколько дней. Моя дочь была на грани смерти. У моего супруга сердце не выдержало, и он тоже оказался в больнице. Он любил Зои. А Ник исчез. Его пытались найти… я пыталась… и я знаю, что в тот день, когда случилось несчастье, Ник был в городе.
Она протянула свой блокнот.
А Лука взял.
Много ли будет пользы в этих записях, сделанных нервной рукой, он не знал. Но не взять не мог. К чему заводить врагов на пустом месте?
- Он говорил, что не возвращался, что ушел искать Вихо… но я знаю, что все это – часть спектакля… это он убил Вихо.
- За что?
Или она ненавидит зятя настолько, что полагает его виновным во всех бедах и не только собственных, или парень и вправду темнит.
- За то, что он и Зои… поймите, моя дочь была обыкновенной девушкой, быть может, несколько легкомысленной… я предупреждала ее… я умоляла… но она… у них был роман, - миссис Фильчер призналась в этом шепотом, будто до сих пор стыдясь. – Я… я узнала случайно… увидела, как они общаются… у нас… раньше я жила в своем доме. И Зои приезжала в гости… то есть, она говорила, что скучает по мне и отцу, а на деле… встречалась с Вихо.
А вот это и вправду интересно.
- Дверь вообще была закрыта, но я ключи подобрала.
И темно. Шторы плотно сомкнуты, но щель все равно остается, и сквозь нее проникает солнечный свет. Он наполняет комнату, слишком большую, чтобы этих крох хватило разглядеть ее содержимое.
Кабинет?
Похоже. Огромные в потолок шкафы с темными стеклами. Что за ними скрывается? Стол тоже немаленький. Впрочем, кажется, в этом доме вообще любят крупные вещи. Кресло темного цвета. Не черный, нет. Коричневый? Или красный? Тускло поблескивают гвоздики, манят присесть, убедиться, что, несмотря на прошедшие годы, кресло крепко.
И Луку выдержит.
Пожалуй, что.
Еще одно, в которое опускается женщина. Она обнимает себя и замирает ненадолго, сосредотачиваясь.
- Здесь меня считают неблагодарной тварью. Им кажется, что я не вижу, что не понимаю очевидного… Ник заботится. О да, Эшби умеют казаться заботливыми. Но правда в том, что эта забота ничего ему не стоит. У него миллионы… и что? Он нанимает сиделок. Он отправляет Зои ко врачам. Оплачивает эти поездки. И мои долги. Он содержит и меня… и не только меня. Мой брат готов мне шею свернуть за одно слово против Ника. А почему? Потому что Ник выплачивает его долги. И Так может пить, не думая о последствиях. Я… мне приходится подыгрывать, хотя мы оба знаем, что все вокруг – ложь…
- Что именно?
Лука обошел женщину, которая сгорбилась и разом постарела, будто полумрак стер маску, обнажив истинное лицо.
- Там… есть лампа. Включите. Пожалуйста. Только шторы не трогайте. Это кабинет Станислава… отец Ника… он был хорошим человеком. По-настоящему хорошим… и он не допустил бы этой свадьбы, да…
Вздох.
И лампа действительно есть, массивная, с медным основанием и шляпкой абажура, расписанного розами и драконами. Стекло почти растворяется в электрическом свете, и кажется, будто эти розы парят в воздухе. И драконы с ними.
- Ник сюда не заглядывает. Да и я… честно говоря, случайно нашла. Думала, что они все перестроили.
- Кто?
- Ник и Зои. Она сказала, что Ник попросил поработать с домом. Что обстановка устарела. Господи, моя девочка была так рада. Она просто светилась от счастья. А мне уже тогда было не по себе. Я отговаривала ее.
Круг света лежал на столе.
А кресло оказалось алым. Яркий насыщенный цвет. И стоило прикоснуться, как оно медленно повернулось, не признавая за Лукой право сидеть здесь.
- Но разве повзрослевшие дети слушают своих родителей? Нет, им кажется, что они сами все знают, что… - женщина всхлипнула. – Я путано рассказываю, но я… я уверена, что это Ник.
- Я вас не понимаю.
А за пылью витрин проступают силуэты… кукол? Нет, быть того не может. Или… Лука провел рукавом по ближайшему стеклу. И лампу поднял, убеждаясь, что зрение его не подвело. В шкафах и вправду стояли куклы.
- Да, простите… я сейчас… я так долго пыталась рассказать, но никто не слушал. Шериф служит Эшби…
- Взятки берет?
- Нет, он честный. Просто… служит. Это сложно объяснить. Он из тех, кто пришел с Гордоном Эшби на эту землю и решил остаться здесь. И не забыл о корнях. О прошлом. Он связан с Эшби. И потому верен семье.
- Больше, чем закону?
- Да, - ответила она, не колеблясь.
А вот шкаф был закрыт. На замок. На хороший такой замок, хотя за стеклом Лука не обнаружил ничего, кроме вот этих кукол.
Тайник?
Или у богатых свои причуды?
- Но вы пришли извне. Вы не связаны клятвой. И вы поможете, - это прозвучало убежденно. – Вы должны остановить это…
- Что именно.
- Все. Время Эшби ушло. Им пора оставить эту землю, уйти… - она выпрямилась и заговорила уже спокойней. – Да, вам скажут, что Эшби многое сделали для города. Что они всегда готовы помочь… что когда у дочки Райанов нашли лейкемию, Эшби оплатил ее лечение в Нью-Йорке. Они вообще любят детей. И Станислав, и Ник… и дети отвечают взаимностью. Почти все…
Она погладила темный блокнот.
- Но порой случается… странное. Здесь не все. Около двадцати пяти лет тому на Дальних камнях нашли тело Альберта Хендриксона. Это старший брат вашего мальчика. Он утонул. Я помню этого мальчишку. Несносный, как все Хендриксоны… безумная семейка из числа тех, от кого стоит держаться подальше. Но паренек умел плавать. И рыбачил частенько. Сам. Да… я разговаривала со стариком Макферни, который его нашел. Так вот, он утверждал, что мальчик лежал у воды. И одежда его была сухой.
Куклы смотрели на Луку.
Что-то было в них этакое, жутковатое.
- В городе считают, что он утонул.
- А на деле?
- Мне удалось заглянуть в копию свидетельства о смерти. Инсульт. У ребенка двенадцати лет.
- Интересно.
- Именно, - она прямо вытянулась. – А еще через пару лет находят девчонку Макграви… еще одна семейка, где только умеют, что пить и делать детей. Эшби был частым гостем. Лечил бесплатно. Он ведь добрый, он не берет денег с местных, да…
Небольшие, в ладони две высотой, куклы были сделаны с удивительным мастерством. Вот одна в клетчатом платье вытянула ручку, будто желая коснуться стекла ли, Луки ли. И голову склонила, смотрит, улыбается.
Вот другая держит корзинку.
Третья сидит, расставив бледные ножки. Платье желтое в горох… а Лука не может отделаться от ощущения, что в этих куклах есть что-то знакомое. Они похожи друг на друга, но все-таки отличаются.
- Пошла собирать ягоды и заблудилась. Тело нашли спустя два дня. Снова инсульт. Год спустя точно также от инсульта погиб Кристиан Грени.
Тихо шелестели страницы блокнота.
А Лука запоминал имена и пытался понять, что не так с этой выставкой. Нет, у богатых случаются причуды и эта не самая странная, но все же…
- Единственный сын… семья уехала из города. И никто не связал эти смерти с Эшби.
- Кроме вас?
Случайность?
С детьми порой всякое происходит. Но вот причина смерти уж больно необычна. Нет, Лука не медик, но знает, кому вопрос задать.
И имена перепишет.
- Его видели со Станиславом. Ничего удивительного, тот часто беседовал с детьми. Ему это нравилось. И на уроки приходил. Спросите мисс Уильямс… впрочем, она, как и другие, ослеплена. Я тоже была такой, пока Зои… моя Зои…
- Вы полагаете, что Станислав Эшби убил их?
- Да. И… не знаю. Я помогала матери Кристиана… это долг христианки… к похоронам надо многое подготовить. И я помню, что она не могла ничего. Она просто сидела и повторяла, что зря позволяла мальчику гулять по жаре. Что ей следовало быть строже, настоять, чтобы он шапочку надел. А он не надел. Вот в голову и напекло. Но я еще помню, что эта шапочка лежала среди вещей, которые ей передали. Потом, после… и нет, на теле не было ран. Пара ссадин. Синяки. Но он ведь мальчишка, а мальчишки вечно в синяках ходят. Моя Зои всегда была хорошей девочкой, никогда… разве что с этой полукровкой…
Лица разные.
Определенно.
А бывает так? Куклы ведь делают по одному образцу, а потому в большинстве своем они похожи друг на друга. Эти же… точно, вот у той, которая в клетчатом, носик вытянут. Не кукольный. А та, в желтом с горошками, с узким лицом и кажется оно темноватым…
- Были и другие… я все записала. Дюжина смертей за пять лет. Мальчики. Иногда девочки, но реже. Одиннадцать-двенадцать лет. Дюжина – это ведь много?
Много.
Для городка столь небольшого и вправду многовато, но… как понять, стоит ли обращать на нее внимание? Впрочем, запрос Лука отправит.
- И недавно…
- Нет, - она покачала головой. – Уже лет давно ничего такого… то есть, никто не умирал. Если не считать моего внука. Мне говорили, что он просто упал неудачно, что Зои, когда с лестницы свалилась, и его… насмерть. Только я знаю, что Ник сам проводил вскрытие. И что был зол… страшно зол… когда Эшби злятся, находится рядом просто-напросто невыносимо. Мне хотелось бежать. И не только мне. Тогда шериф заглянул, так… сбежал…
Интересно.
И все же кого ему напоминает та кукла в желтом платье?
- А потом он похоронил ребенка. И знаете, что написал в заключении? Инсульт… как у младенца может случится инсульт?! – она почти выкрикнула этот вопрос, и пылинки закружились, потревоженные звуком ее голоса. Впрочем, миссис Фильчер быстро справилась с собой. – Тогда Ник исчез. Сразу после похорон. На несколько дней. Моя дочь была на грани смерти. У моего супруга сердце не выдержало, и он тоже оказался в больнице. Он любил Зои. А Ник исчез. Его пытались найти… я пыталась… и я знаю, что в тот день, когда случилось несчастье, Ник был в городе.
Она протянула свой блокнот.
А Лука взял.
Много ли будет пользы в этих записях, сделанных нервной рукой, он не знал. Но не взять не мог. К чему заводить врагов на пустом месте?
- Он говорил, что не возвращался, что ушел искать Вихо… но я знаю, что все это – часть спектакля… это он убил Вихо.
- За что?
Или она ненавидит зятя настолько, что полагает его виновным во всех бедах и не только собственных, или парень и вправду темнит.
- За то, что он и Зои… поймите, моя дочь была обыкновенной девушкой, быть может, несколько легкомысленной… я предупреждала ее… я умоляла… но она… у них был роман, - миссис Фильчер призналась в этом шепотом, будто до сих пор стыдясь. – Я… я узнала случайно… увидела, как они общаются… у нас… раньше я жила в своем доме. И Зои приезжала в гости… то есть, она говорила, что скучает по мне и отцу, а на деле… встречалась с Вихо.
А вот это и вправду интересно.