Дом в лазурном море
Часть 5 из 79 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нет, миссис Клэппер.
– Мой внук бухгалтер. С хорошей зарплатой. Правда, склонен к алкоголизму, но кто я такая, чтобы судить? Бухгалтерский учет – тяжелая работа. Сплошные цифры. Скажу ему, чтобы он вам позвонил.
– Я бы предпочел, чтобы вы этого не делали.
Она захихикала:
– Вы слишком хороши для него?
– Я не… я не… – забормотал Линус. – У меня нет времени для таких вещей.
Миссис Клэппер усмехнулась:
– А вам стоило бы найти время, мистер Бейкер. Одиночество в вашем возрасте – это нездорово. Не хочу думать о том, что будет, когда вы застрелитесь. Недвижимость упадет в цене во всем нашем районе.
– У меня нет депрессии!
Она окинула его насмешливым взглядом:
– Неужели?
– Что-нибудь еще, миссис Клэппер? – спросил Линус сквозь стиснутые зубы.
Она снисходительно махнула рукой:
– Да ладно, идите. Надевайте свою пижаму, ставьте пластинку и танцуйте в гостиной, как обычно.
– По-моему, я уже просил вас не заглядывать в мое окно!
– Конечно, – сказала она, откидываясь на спинку кресла и затягиваясь трубкой. – Конечно, просили.
– Спокойной ночи, миссис Клэппер, – сказал Линус, поворачивая ключ в замке.
Не дожидаясь ответа, он закрыл за собой дверь и заперся.
Каллиопа, черная, как сгусток зла, сидела на краю кровати, помахивая хвостом и таращась на Линуса яркими зелеными глазами. У большинства кошек мурлыканье звучит успокаивающе; мурлыканье Каллиопы вызывало мысли о коварном заговоре с целью гнусных деяний.
– Прекращай бегать в соседский двор, – сказал ей Линус, снимая пальто.
Она продолжала мурлыкать.
Он нашел ее одним прекрасным днем почти десять лет назад. Крошечный черный котенок забился под его крыльцо и отчаянно вопил. Линус забрался под крыльцо, но котенок зашипел, черная шерсть встала дыбом, спина выгнулась дугой. Не дожидаясь, пока ему расцарапают лицо, Линус отступил и вернулся домой, решив, что котенок уйдет, если не обращать на него внимания.
Но котенок не ушел, а всю ночь просидел под крыльцом, не переставая вопить. Линус пытался уснуть. Котенок был слишком громким. Линус накрыл голову подушкой. Не помогло. В конце концов он взял фонарь и метлу и отправился выгонять котенка. Тот ждал его на крыльце перед дверью. Линус так удивился, что выронил метлу.
Каллиопа вошла в его дом с горделивым видом хозяйки. И не уходила, сколько Линус ни пытался ее прогнать.
Через полгода он бросил попытки. К тому времени дом как-то незаметно наполнился кошачьими игрушками, туалетным лотком и мисками для корма и воды.
Он и сам не понял, как это случилось.
– Однажды миссис Клэппер тебя проучит, – сказал ей Линус, снимая мокрую одежду. – И меня не окажется рядом, чтобы тебя спасти. Погонишься за белкой, а миссис Клэппер… Не знаю, что она сделает. Но что-нибудь сделает. И я совсем не буду по тебе скучать.
Каллиопа медленно моргнула.
Он вздохнул:
– Ладно. Немножко буду.
Он надел пижаму с монограммой «ЛБ» на груди, застегнул пуговицы. Подарок Департамента после пятнадцати лет службы. Подарок разрешалось выбрать из каталога, который ему дали в тот день. Каталог содержал две страницы. На одной – пижама. На второй – подсвечник.
Линус выбрал пижаму – всегда хотел владеть чем-нибудь с монограммой.
Подняв с пола мокрую одежду, он вышел из комнаты, чтобы бросить вещи в стиральную машину.
– Не нужен мне бухгалтер, – сказал он Каллиопе, проскользнувшей между его ног. – У меня полно других забот. Например, завтрашний день. И почему я должен всегда беспокоиться о завтрашнем дне?
Он подошел к старому проигрывателю. Пролистал обложки пластинок в выдвижном ящике, пока не нашел ту, которую хотел. Достал пластинку из конверта, положил ее на диск и опустил иглу.
Братья Эверли запели о том, что все, что им нужно, – это мечтать.
Направляясь к кухне, Линус покачивал в такт головой.
Сухой корм для Каллиопы.
Готовый салат из пакета для него.
Все-таки немножко заправки не повредит.
– Когда ты мне нужна, – тихо подпевал он, – мне стоит лишь мечтать…
Если бы кто-нибудь спросил Линуса Бейкера, одинок ли он, Линус удивился бы вопросу. Подобные мысли просто не приходили ему в голову. И хотя малейшая ложь вызывала у него тошноту, он, вероятно, ответил бы «нет». Хотя на самом деле был одинок.
Он давно пришел к выводу, что некоторые люди, не важно, насколько у них доброе сердце или как много любви они готовы отдать, всегда будут одиноки. Такая судьба. В возрасте двадцати семи лет Линус понял, что он как раз из таких людей.
Нет, не было какого-то конкретного события, которое привело его к этому выводу. Он просто чувствовал себя… более тусклым, чем остальные. Словно он полустерт на красочной картине мира. Не предназначен для показа.
Теперь, в сорок лет, у него повышенное давление и несколько лишних килограммов вокруг талии. Конечно, иногда он смотрел на себя в зеркало, пытаясь увидеть то, чего не видят другие. Бледная кожа. Темные волосы пострижены коротко и начали редеть на макушке. Морщинки вокруг глаз и рта. Круглые щеки. В целом… неплохо.
Он выглядел так, как почти все мужчины выглядят к сорока.
Пока братья Эверли просили маленькую Сьюзи проснуться, Линус Бейкер жевал салат с парой капель заправки в крошечной кухне крошечного дома. Он беспокоился о том, что принесет ему завтрашняя встреча с Чрезвычайно Высоким Руководством, и мысль об одиночестве не приходила ему в голову.
В конце концов, у него есть гораздо больше, чем у многих людей. Крыша над головой, салат в животе и монограмма на пижаме.
Линус придвинул к себе «Правила и положения» (книжку на 947 страницах, купленную почти за двести долларов; один экземпляр был на работе, но он счел полезным иметь еще один дома) и начал читать мелкий шрифт. Надо как следует подготовиться.
3
На следующее утро он пришел в контору часа за два до начала рабочего дня. Никто из коллег еще не прибыл. Скорее всего, они крепко спят дома, без забот и тревог.
Он подошел к своему столу, сел и включил компьютер.
Знакомый зеленый свет его не утешил.
Комната начала заполняться без четверти восемь. Каблуки мисс Дженкинс процокали по цементному полу в восемь ровно. Линус пригнулся пониже к столу, но все равно чувствовал на себе ее взгляд.
Он пытался работать. Правда пытался. Но зеленые слова расплывались на экране. Даже чтение «Правил и положений» не помогло успокоиться.
В восемь сорок пять он встал со стула.
За соседними столами все подняли головы.
Стараясь ни на кого не смотреть, Линус сглотнул ком в горле, взял портфель и пошел по проходу между рядами.
– Извините, – бормотал он всякий раз, задевая чей-то стол. – О, простите. Столы как будто придвинули друг к другу, да?.. Простите. Прошу прощения.
Когда он выходил из комнаты, мисс Дженкинс стояла в дверях кабинета, а Гантер рядом с ней что-то записывал в блокнот длинным карандашом.
Офис Чрезвычайно Высокого Руководства располагался на пятом этаже Департамента по делам магической молодежи.
Линус слышал о пятом этаже. Большинство слухов были откровенно пугающими.
Он вошел в лифт и надавил на кнопку, которой прежде никогда не думал касаться – на яркую золотую цифру 5.
Лифт поехал вверх. В животе у Линуса похолодело, как будто его внутренности так и остались в подвале. У Линуса в жизни не было такой длинной поездки в лифте. Люди выходили на втором, третьем и четвертом этажах. Никто из них не ехал на пятый.
Когда на четвертом этаже вышли последние пассажиры, они обернулись на Линуса с любопытством. Он попытался им улыбнуться. Вышло не очень.
К тому времени как двери открылись на пятом этаже, он весь вспотел.
Длинный холодный коридор с полом из каменной плитки тускло освещали золотые светильники, висящие на правой стене. Коридор начинался от лифта, где стоял Линус, а на другом конце он увидел окно рядом с парой больших деревянных дверей. Над дверями висела металлическая табличка с надписью:
ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВЫСОКОЕ РУКОВОДСТВО
ТОЛЬКО ПО ВЫЗОВУ
– Мой внук бухгалтер. С хорошей зарплатой. Правда, склонен к алкоголизму, но кто я такая, чтобы судить? Бухгалтерский учет – тяжелая работа. Сплошные цифры. Скажу ему, чтобы он вам позвонил.
– Я бы предпочел, чтобы вы этого не делали.
Она захихикала:
– Вы слишком хороши для него?
– Я не… я не… – забормотал Линус. – У меня нет времени для таких вещей.
Миссис Клэппер усмехнулась:
– А вам стоило бы найти время, мистер Бейкер. Одиночество в вашем возрасте – это нездорово. Не хочу думать о том, что будет, когда вы застрелитесь. Недвижимость упадет в цене во всем нашем районе.
– У меня нет депрессии!
Она окинула его насмешливым взглядом:
– Неужели?
– Что-нибудь еще, миссис Клэппер? – спросил Линус сквозь стиснутые зубы.
Она снисходительно махнула рукой:
– Да ладно, идите. Надевайте свою пижаму, ставьте пластинку и танцуйте в гостиной, как обычно.
– По-моему, я уже просил вас не заглядывать в мое окно!
– Конечно, – сказала она, откидываясь на спинку кресла и затягиваясь трубкой. – Конечно, просили.
– Спокойной ночи, миссис Клэппер, – сказал Линус, поворачивая ключ в замке.
Не дожидаясь ответа, он закрыл за собой дверь и заперся.
Каллиопа, черная, как сгусток зла, сидела на краю кровати, помахивая хвостом и таращась на Линуса яркими зелеными глазами. У большинства кошек мурлыканье звучит успокаивающе; мурлыканье Каллиопы вызывало мысли о коварном заговоре с целью гнусных деяний.
– Прекращай бегать в соседский двор, – сказал ей Линус, снимая пальто.
Она продолжала мурлыкать.
Он нашел ее одним прекрасным днем почти десять лет назад. Крошечный черный котенок забился под его крыльцо и отчаянно вопил. Линус забрался под крыльцо, но котенок зашипел, черная шерсть встала дыбом, спина выгнулась дугой. Не дожидаясь, пока ему расцарапают лицо, Линус отступил и вернулся домой, решив, что котенок уйдет, если не обращать на него внимания.
Но котенок не ушел, а всю ночь просидел под крыльцом, не переставая вопить. Линус пытался уснуть. Котенок был слишком громким. Линус накрыл голову подушкой. Не помогло. В конце концов он взял фонарь и метлу и отправился выгонять котенка. Тот ждал его на крыльце перед дверью. Линус так удивился, что выронил метлу.
Каллиопа вошла в его дом с горделивым видом хозяйки. И не уходила, сколько Линус ни пытался ее прогнать.
Через полгода он бросил попытки. К тому времени дом как-то незаметно наполнился кошачьими игрушками, туалетным лотком и мисками для корма и воды.
Он и сам не понял, как это случилось.
– Однажды миссис Клэппер тебя проучит, – сказал ей Линус, снимая мокрую одежду. – И меня не окажется рядом, чтобы тебя спасти. Погонишься за белкой, а миссис Клэппер… Не знаю, что она сделает. Но что-нибудь сделает. И я совсем не буду по тебе скучать.
Каллиопа медленно моргнула.
Он вздохнул:
– Ладно. Немножко буду.
Он надел пижаму с монограммой «ЛБ» на груди, застегнул пуговицы. Подарок Департамента после пятнадцати лет службы. Подарок разрешалось выбрать из каталога, который ему дали в тот день. Каталог содержал две страницы. На одной – пижама. На второй – подсвечник.
Линус выбрал пижаму – всегда хотел владеть чем-нибудь с монограммой.
Подняв с пола мокрую одежду, он вышел из комнаты, чтобы бросить вещи в стиральную машину.
– Не нужен мне бухгалтер, – сказал он Каллиопе, проскользнувшей между его ног. – У меня полно других забот. Например, завтрашний день. И почему я должен всегда беспокоиться о завтрашнем дне?
Он подошел к старому проигрывателю. Пролистал обложки пластинок в выдвижном ящике, пока не нашел ту, которую хотел. Достал пластинку из конверта, положил ее на диск и опустил иглу.
Братья Эверли запели о том, что все, что им нужно, – это мечтать.
Направляясь к кухне, Линус покачивал в такт головой.
Сухой корм для Каллиопы.
Готовый салат из пакета для него.
Все-таки немножко заправки не повредит.
– Когда ты мне нужна, – тихо подпевал он, – мне стоит лишь мечтать…
Если бы кто-нибудь спросил Линуса Бейкера, одинок ли он, Линус удивился бы вопросу. Подобные мысли просто не приходили ему в голову. И хотя малейшая ложь вызывала у него тошноту, он, вероятно, ответил бы «нет». Хотя на самом деле был одинок.
Он давно пришел к выводу, что некоторые люди, не важно, насколько у них доброе сердце или как много любви они готовы отдать, всегда будут одиноки. Такая судьба. В возрасте двадцати семи лет Линус понял, что он как раз из таких людей.
Нет, не было какого-то конкретного события, которое привело его к этому выводу. Он просто чувствовал себя… более тусклым, чем остальные. Словно он полустерт на красочной картине мира. Не предназначен для показа.
Теперь, в сорок лет, у него повышенное давление и несколько лишних килограммов вокруг талии. Конечно, иногда он смотрел на себя в зеркало, пытаясь увидеть то, чего не видят другие. Бледная кожа. Темные волосы пострижены коротко и начали редеть на макушке. Морщинки вокруг глаз и рта. Круглые щеки. В целом… неплохо.
Он выглядел так, как почти все мужчины выглядят к сорока.
Пока братья Эверли просили маленькую Сьюзи проснуться, Линус Бейкер жевал салат с парой капель заправки в крошечной кухне крошечного дома. Он беспокоился о том, что принесет ему завтрашняя встреча с Чрезвычайно Высоким Руководством, и мысль об одиночестве не приходила ему в голову.
В конце концов, у него есть гораздо больше, чем у многих людей. Крыша над головой, салат в животе и монограмма на пижаме.
Линус придвинул к себе «Правила и положения» (книжку на 947 страницах, купленную почти за двести долларов; один экземпляр был на работе, но он счел полезным иметь еще один дома) и начал читать мелкий шрифт. Надо как следует подготовиться.
3
На следующее утро он пришел в контору часа за два до начала рабочего дня. Никто из коллег еще не прибыл. Скорее всего, они крепко спят дома, без забот и тревог.
Он подошел к своему столу, сел и включил компьютер.
Знакомый зеленый свет его не утешил.
Комната начала заполняться без четверти восемь. Каблуки мисс Дженкинс процокали по цементному полу в восемь ровно. Линус пригнулся пониже к столу, но все равно чувствовал на себе ее взгляд.
Он пытался работать. Правда пытался. Но зеленые слова расплывались на экране. Даже чтение «Правил и положений» не помогло успокоиться.
В восемь сорок пять он встал со стула.
За соседними столами все подняли головы.
Стараясь ни на кого не смотреть, Линус сглотнул ком в горле, взял портфель и пошел по проходу между рядами.
– Извините, – бормотал он всякий раз, задевая чей-то стол. – О, простите. Столы как будто придвинули друг к другу, да?.. Простите. Прошу прощения.
Когда он выходил из комнаты, мисс Дженкинс стояла в дверях кабинета, а Гантер рядом с ней что-то записывал в блокнот длинным карандашом.
Офис Чрезвычайно Высокого Руководства располагался на пятом этаже Департамента по делам магической молодежи.
Линус слышал о пятом этаже. Большинство слухов были откровенно пугающими.
Он вошел в лифт и надавил на кнопку, которой прежде никогда не думал касаться – на яркую золотую цифру 5.
Лифт поехал вверх. В животе у Линуса похолодело, как будто его внутренности так и остались в подвале. У Линуса в жизни не было такой длинной поездки в лифте. Люди выходили на втором, третьем и четвертом этажах. Никто из них не ехал на пятый.
Когда на четвертом этаже вышли последние пассажиры, они обернулись на Линуса с любопытством. Он попытался им улыбнуться. Вышло не очень.
К тому времени как двери открылись на пятом этаже, он весь вспотел.
Длинный холодный коридор с полом из каменной плитки тускло освещали золотые светильники, висящие на правой стене. Коридор начинался от лифта, где стоял Линус, а на другом конце он увидел окно рядом с парой больших деревянных дверей. Над дверями висела металлическая табличка с надписью:
ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВЫСОКОЕ РУКОВОДСТВО
ТОЛЬКО ПО ВЫЗОВУ