Дом алфавита

Беззвучно подъехала машина. За тонированными стеклами Брайан не мог ничего разглядеть. Через мгновение она оказалась на подъездной дорожке. Вышедшие из нее трое мужчин смеялись и переговаривались, отряхивая брюки и поправляя одежду. Их лиц Брайан не видел, но слышал голос Крёнера. Любезный, низкий, вкрадчивый и приятный, как и раньше. Властный, мужской, до ужаса знакомый.

Брайан дал себе еще два часа. Если за это время Крёнер не выйдет на улицу, он позвонит в дверь.

Этого не понадобилось.

К дому подъехала еще одна машина. Поменьше, чем у Крёнера. Последовало некоторое промедление — открылась задняя дверца, и показалось чье-то личико. Белокурый мальчишка. Короткие ножки осторожно ступали по гравию. За ним, покачиваясь, шла молодая худощавая женщина, нагруженная пакетами. Мальчик засмеялся, когда мама подтолкнула его коленкой. Смех из прихожей было слышно на улице.

Через несколько минут приехавшие первыми мужчины вышли из дома и постояли на подъездной дорожке, весело прощаясь с молодой женщиной, — та вышла, держа мальчика за руку.

Последним вышел Крёнер. Он поднял и обнял мальчика. Секунду малыш сидел у него на руке, прижимаясь к его щеке, как обезьянка. При виде их взаимной ласки у Брайана перехватило дыхание. Затем Крёнер — совсем не по-отечески — поцеловал молодую женщину и надел шляпу.

К тому моменту, когда Брайан успел осознать увиденное, все мужчины уехали на «ауди» Крёнера. Все случилось так неожиданно, что Брайан не успел сообразить, как ему поступить в этой ситуации. От долгого ожидания затекло все тело. Прежде чем Брайан сел в свой «ягуар», «ауди» докатился до конца улицы.

Прошло слишком много времени.

Он потерял их из виду на первом же светофоре. Колеса его машины крутились вхолостую — с тротуара ему погрозил какой-то пешеход, а сбитые с толку голуби взлетели на крыши киосков. Конец рабочей недели — на большинстве улиц движение было очень плотным. Многие семьи готовились к выходным.

Брайан бесцельно объезжал квартал и через полчаса каким-то чудом снова увидел ту самую машину — уже припаркованной.

Меньше чем в пяти метрах, на другой стороне дороги. Крёнер и один мужчина из утренней компании вернулись к машине и, стоя рядом с ней на тротуаре, тепло беседовали.

Некоторые прохожие улыбались Крёнеру — он каждый раз тянулся к шляпе и почти незаметно кивал. Очевидно, его любили и уважали.

Рядом с Крёнером стоял своеобразный прототип идеального человека — такие, как правило, получают должности в органах государственной или местной власти. Он был красивее Крёнера, но внимание к себе привлекал именно Крёнер, несмотря на рябое лицо и чрезмерно любезную улыбку. Он был полон сил и прекрасно это осознавал. В госпитале Брайану так и не удалось понять, сколько ему лет. Теперь это стало проще. Ему точно меньше шестидесяти, похоже, где-то пятьдесят.

Впереди еще много славных лет.

Внезапно — Брайан даже не успел отвести взгляд — Крёнер оглянулся и посмотрел прямо на него. Раскинув руки, рябой радостно хлопнул в ладоши. Затем положил руку на плечо своего собеседника и выразительно продемонстрировал ему, что его так поразило. Пряча лицо, Брайан вжался в сиденье.

Восторг Крёнера вызвал «ягуар» Брайана. Он объяснил жестами, что хотел бы подойти и посмотреть, как только на дороге будет поспокойнее. Брайан лихорадочно глянул через плечо. Когда поток машин иссяк, он тут же выехал на проезжую часть — удрал прямо у них из-под носа. В зеркало заднего вида он видел двух мужчин — те стояли посреди дороги, качая головой.



«Фольксваген» он увидел на Бертольдштрассе. Очевидно, когда-то давно его красили в психоделические цвета. Еще можно было рассмотреть былую расцветку. Теперь он почти черный. Перекрашивали его наспех. Краска лежала неровно.

На заднем стекле висело объявление. Приемлемая цена и очень длинный номер телефона. Машину припарковали перед низким желтоватым зданием с плоской крышей. «Рокси» — шикарная и помпезная вывеска, украшавшая в целом выхолощенный фасад. Окна заведения состояли из стеклоблоков. Если бы не темная дверь и не реклама пива — «Lasser Bier» и «Bitburger Pils», — грязные стеклоблоки покрывали бы весь фасад здания. Жутковатая пивная победила беспощадное стремление к так называемой городской гармонии.

В заведении оказалось на удивление светло. Владельца машины было легко узнать. Старомодный хиппи выделялся среди тихих барменов и тощих, красных лиц. Только он и заметил, что Брайан вошел. Брайан кивнул в сторону оргии цвета на вязаном жилете и выцветшей, чересчур облегающей футболки.

Пока они договаривались, хиппи как минимум двадцать раз отбросил на спину длинные волосы. Цена была вполне приемлемой, но хиппи настаивал на бессмысленном торге. Когда все наконец закончилось, Брайан выложил деньги на стол и попросил документы на машину. Формальности он уладит позже. Если себе машину оставит.

А если не оставит, припаркует ее там же, где она сейчас стоит, оставит ключ в замке зажигания, а документы и их наскоро набросанный договор — в бардачке. В таком случае парень сможет ее назад забрать.

Новое приобретение Брайан припарковал напротив дома Крёнера ровно в час дня, когда, вероятно, большинство жителей квартала устраивали себе обеденный перерыв. На этот раз Крёнер вышел из дому всего минут через пять. Вот-вот начнется второй акт рабочего дня.

В последующие часы Брайан получил полное представление о многочисленных делах Крёнера. Шесть остановок по различным адресам. Все — в хороших районах города. Каждый визит длился меньше десяти минут. Каждый раз Крёнер выходил с небольшой стопкой писем. Постепенно Брайан изучил процедуру.

Он сам уделял внимание множеству вещей.

Крёнер повсюду чувствовал себя свободно и непринужденно. Он делал покупки в супермаркете, ходил в Спарда-банк и на почту, а один раз остановил машину и, опустив стекло, поздоровался с прохожими.

Вероятно, в городе он знал всех, а все знали его.

В одном из более удаленных от центра кварталов рябой остановился перед большой виллой, заросшей девичьим виноградом, поправил одежду и спокойно вошел — данный визит отличался от остальных. Несмотря на протесты «фольксвагена», Брайан включил заднюю передачу и миновал подъездную дорожку виллы, окруженную колоннами.

Оказалось почти невозможно прочитать надпись на потрескавшейся эмалированной табличке, сделанную готическими буквами и почти истершуюся от ветра, влаги и времени. Но обычной ее не назовешь. На ней значилось: «Kuranstalt St. Ursula des Landgebietes Freiburg im Breisgau»[20].

Пока Брайан ждал рябого возле аккуратного здания, поражавшего своим увядающим великолепием, в его голове хаотично бродили мысли.

У визита Крёнера в ветхую больницу могло быть бесконечное количество причин. Может, у него там родственники. Может, он и сам болеет, хоть со стороны это незаметно. Может, визит связан с местной политикой. А с другой стороны, вполне возможно, есть и другие причины, не столь очевидные.

Брайану с трудом удалось додумать мысль до конца. По другую сторону улицы самшитовые кусты в глиняных кадках обрамляли дверь с латунным орнаментом. Как оказалось — непонятный гибрид между закусочной и вполне приличным рестораном. Оттуда открывался вполне сносный вид на клинику. За исключением угла, где стояли телефонные будки.

Звоня в первый раз, Брайан удивился. Пусть Лорин самой нет дома — в таких случаях можно было бы оставить весточку их домработнице миссис Армстронг. Но раз и ее тоже нет, почему он не смог хотя бы на автоответчике сообщение оставить? Брайан выругался. Лорин сама настояла на покупке этого чуда, которое она отчасти с пиететом поместила на семейную реликвию: ее же она иронично звала «самым дорогим бруском орехового дерева, когда-либо оказывавшимся на английской земле». И раз он есть, почему она им не пользуется? Бог его знает, подумал он и снова позвонил. Лорин могла покапризничать, когда они друг друга не совсем понимали. Может, она вместе с Бриджет в Кардифф поехала.

Третий звонок оказался более удачным. Как они и договаривались, Кит Уэллес был на месте — терпеливо ждал звонка Брайана.

— Не думаю, что тут стоит чего-то ждать, — разговор он начал спокойно, — но вообще в данный момент Герхарт Пойкерт находится в доме престарелых в Агно.

— Боже мой, Кит! А где находится Агно?


Брайан барабанил пальцами по полке. Один из посетителей заведения, подойдя к нему сзади, нетерпеливо на него поглядывал. Обернувшись, Брайан замотал головой. Он и не думал никому уступать место.

— Да совсем близко, — неохотно продолжил Уэллес. — Агно всего в тридцати-сорока километрах от Баден-Бадена, я сейчас там. Но…

— Так поезжай!

— Да, но, видишь ли, просто Агно во Франции.

— Во Франции?

Брайан попытался выстроить в голове логичные причинно-следственные связи. Это оказалось непросто.

— Ты разговаривал с заведующим?

— Я ни с кем не разговаривал. Вообще-то, сегодня пятница. Разговаривать не с кем.

— Так поезжай туда. Но сначала окажи мне услугу.

— Если смогу. Пятница, вторая половина дня.

— Позвони в больницу Святой Урсулы во Фрайбурге.

— Да я же туда обращался еще несколько недель назад. Один из первых частных госпиталей, куда я вообще звонил.

— Да, но, насколько я понимаю, ничего не узнал. Мне нужно осмотреть эту больницу. Я видел, как туда заходит один из тех, кого мы ищем.

— Бог мой! Кто?

— Крёнер. Его я называю рябым.

— Ничего себе! Ты говоришь, Вильфрид Крёнер? — Уэллес помолчал. — Я хотел бы попросить: если можно, я в понедельник закруглюсь. Очень хотелось бы пару дней побыть с семьей, до того как я поеду работать в Бонн.

— Тогда, Кит, нам надо поторопиться. Я чувствую, мы вот-вот что-то нароем. Окажи мне услугу и позвони сейчас в больницу Святой Урсулы, скажи, что у тебя есть в городе агент и ты очень хотел бы его к ним направить. Скажи, что у него есть подарок.

Брайан продиктовал номер телефона и, не убирая трубки от уха, опустил руку на рычаг телефона. Очередь за ним рассосалась. Когда меньше чем через пять минут зазвонил телефон, посетитель, до этого момента проявивший терпение, наградил Брайана убийственным взглядом. Кит Уэллес извинился. Агентов, о которых так поздно предупреждают, в клинике видеть не желали. Кроме того, в выходные дни в клинике обычно никого нет. Заведующая подчеркивала: администраторам больницы время от времени тоже надо отдыхать.

Как профессионал, она поставила точку.

Брайан расстроился. Множились догадки о том, какие дела у Крёнера могут быть в той крупной больнице. Чтобы войти внутрь, Брайан сделает все что угодно, но, пока их с Китом Уэллесом любительское расследование не завершилось, лучше ему не привлекать к себе внимания. Пару часов назад Крёнер решительно сделал несколько шагов в сторону «ягуара» — этот случай до сих пор остался в его памяти как крайне неприятный. Подходить к своему мучителю ближе Брайану не хотелось. Пока что.



У завсегдатаев пивной выходной уже начался. Видимо, обеспеченные люди, они только что вышли с работы — вероятно, с одной из окрестных модных улочек. Через мелкие тонированные оконные стекла Брайан мог незаметно наблюдать за подъездной дорожкой. Крёнер из здания еще не выходил. Меньше чем через час после последней беседы с Уэллесом Брайан сам позвонил в больницу Святой Урсулы. Забившись в уголок телефонной будки и прикрыв трубку рукой, он сделал глубокий вдох. Шум пивной заглушить было трудно. Затем он посмотрел на часы. Половина пятого.

Заведующая больницей Святой Урсулы удивилась, когда он представился по-английски.

— Не понимаю, фрау Реман, — продолжил, сжимая телефонную трубку, Брайан, когда она отказалась с ним разговаривать. — Вы говорите, что только что с моим начальником разговаривали, но тут наверняка какая-то ошибка. Наверное, это был другой человек.

По молчанию Брайан понял, что завладел ее вниманием.

— Видите ли, я звоню с медицинского факультета в Оксфорде, я его декан. Меня зовут Джон Макриди. Я звоню по просьбе исследовательской группы врачей-психиатров, заведующих отделениями, они в данный момент находятся на конференции в Баден-Бадене. Завтра они едут на экскурсию во Фрайбург, и поэтому один из участников конференции, мистер Брайан Андервуд Скотт, попросил меня узнать, можно ли в какое-то время завтра посетить вашу клинику, лучше в первой половине дня. И естественно, ненадолго.

— Завтра?

Вопрос и грубый голос выбили Брайана из необычной роли. Пришлось сделать секундную паузу, прежде чем он снова нащупал неестественный тон Макриди. Пара новых посетителей распахнули входную дверь пивной, громогласно переговариваясь. Брайан понадеялся, что положенная на трубку рука заглушила фоновый шум. Фрау Реман наверняка покажется странным, что в знаменитом Оксфорде так говорят по-немецки.

— Да, я прекрасно понимаю, что предупреждаю очень поздно, фрау Реман, — продолжил он, — но это полностью моя вина. Мистер Андервуд Скотт еще несколько недель назад попросил меня сообщить вам о его просьбе. Но, к сожалению, я закрутился с делами и не успел. Может, вы меня выручите?

— Извините, мистер Макриди, но я вам помочь не смогу. Кроме того, субботний визит в принципе невозможен. Нам тоже нужны перерывы на отдых.

Отказ окончательный. Несколько поздно пришедших посетителей пивной ошалело перевели взгляд с верхней одежды, которую они собирались повесить, на Брайана, раздраженно швырнувшего трубку и тихо ругавшегося у себя в уголке, — готового сражаться, но абсолютно безоружного.

Значит, надо просто-напросто сунуться в пасть льва — посмотреть, что получится. На следующий день он зайдет с улицы и представится как Брайан Андервуд Скотт, за которого так упрашивал мистер Макриди. Оставалось только надеяться, что заведующая будет у себя дома, в служебной квартире, которая, согласно плану, располагалась в левом крыле.

Уже давно начало темнеть.

От вечернего ветра закачались деревья на аллее возле больницы, когда в матовом свете кованых ламп над главным входом показался силуэт Крёнера.

Он посмеялся с женщиной в дверях, а потом, взяв под руку сгорбленного мужчину и беседуя с ним, спокойно пошел по дорожке. Спрятавшись за одним из вязов, Брайан почувствовал, как заколотилось сердце и задрожали ноздри.

Двое мужчин прошли совсем рядом с ним. Крёнер относился к этому мужчине с трогательной заботой. Должно быть, член семьи, но вряд ли отец рябого. Не настолько старый, хотя было непонятно, какого он возраста: слабое тело, морщинистое лицо и почти белоснежная борода.

Старик, с виду больной и усталый, ничего не говорил. Как показалось Брайану, силы у него на исходе. Наверное, Крёнер сюда из-за него пришел — а теперь забирает его домой на выходные.

Поэтому Брайан не мог не удивиться, когда эти двое прошли мимо машины Крёнера и продолжили прогулку под шепчущимися кронами деревьев в сторону района Баслер-Ландштрассе и Тингенерштрассе.