Догнать и жениться

Но он уже подмял ее под себя и, невзирая на ее протесты, вторгся внутрь. Зарычал победно:

— Катя, сопротивление бесполезно!

Как будто она этого не понимала. Пришлось расслабиться и даже пару раз подмахнуть. Лет пять назад она бы с радостью отдала почку, лишь бы Сарычев только взглянул на нее, а потом появился Реваз. Хотя ему бы больше подошло имя Реванш. Богатый, щедрый и красивый жених вымел из Катькиной дурной головы все мысли о Феликсе, заставил по — новому посмотреть на себя, возвеличил до королевы, а потом тоже бросил, словно одноразовую посуду. Дождавшись, когда бывший муж перестанет терзать ее тело, Катерина молча прошла в ванную и встала под душ.



— Ну как прививочка? — хохотнул Феликс, заходя следом.

— Стало только хуже. Теперь я понимаю, почему люди отказываются от вакцинации, — отрезала Катя и пригрозила бывшему: — Не подходи.

— Дура, — выругался Сарычев и со всей силы грохнул дверью.

— Ты еще рогами постучи, — хмыкнула себе под нос Катерина.





Глава 4.




Закрывшись в душевой, Катерина в изнеможении опустилась на пол и разревелась.

— Открой, слышишь! — из-за двери потребовал Феликс. — Иначе дверь вышибу.

— Твоему папе не понравится! — крикнула Катя. — Ему потом чинить.

— Катя, — предупредил муж. — Давай поговорим по-хорошему. Приставать не буду, обещаю!

— Ладно, — поколебавшись с минуту, она распахнула дверь, окинула бывшего супруга уничижительным взглядом. — Выйди, я оденусь, и поговорим.

— Хорошо-хорошо, — миролюбиво заметил Феликс и, приподняв руки в знак поражения, бросил негромко: — Сдаюсь-сдаюсь.

Но стоило ей торопливо натянуть нижнее белье, как Сарычев тут же оказался рядом, игриво шлепнул по заднице, попытался облапить. Катя отскочила в сторону, не желая терпеть его прикосновения.

— Хватит выделываться, милая, — негромко обронил Феликс. — Давай попробуем еще раз. Алиса очень переживает.

— Когда ты вздумал стать мачо и трахать все подряд, она тоже переживала. Ты думаешь, меньше, чем сейчас?

— Уже пора забыть мой фортель. Так сказать, прошел срок исковой давности, — хохотнул он, веселясь от одному ему смешной шутки.

— По некоторым преступлениям исковой давности не существует, — напомнила Катя.

— Так это за убийство, — отмахнулся Феликс.

— А ты и есть убийца, — грозно заметила она. — Убийца любви!

— У-у-у, какие мы высокопарные, — хмыкнул бывший муж и шагнул к ней, намереваясь обнять.

— Ты же обещал, — раздраженно фыркнула Катерина и попыталась нанести обидчику удар ногой. Но Феликс, прекрасно зная ее приемы, резко схватил жену за голень. Рванул на себя. Катя упала бы, если бы сильные руки не удержали ее. Бывший муж поставил ее на ноги, но из тисков объятий не выпустил, потерся восставшей плотью об упругие ягодицы, потом больно сжал грудь. А когда Катя попыталась вырваться, сильно заломил за спину руку и надавил на шею. Пальцы мужа впились в позвонки. Аж в глазах потемнело. Катя подождала с минуту, а потом попросила отпустить. Но Сарычев будто не слышал. Наоборот, прижал крепче к мраморной столешнице. Перед носом тут же оказались какие-то флакончики с шампунями и жидким мылом.

— Запомни, девочка, — прорычал на ухо Феликс, нависая над ней. И Катя почувствовала, как ее снова затошнило. — Я решил восстановить наш брак. Тебе придется подчиниться. Станем жить вместе и заделаем еще одного ребенка, — отрывисто бросил он. — Перестань корчить из себя идиотку. Большея этого не потерплю. Иначепеняй на себя!

— Хорошо, — пробормотала она и добавила, глотая слезы: — Ради Алисы…

— Вот и умница, — муж отпустил ее и вподтверждение своих прав впился в губы злым поцелуем. Слюнявым и жадным. — Матери велю положить нас вместе, — заявил он и уже направился вон из бани, когда Катя остановила его.

— Тогда попроси постелить в дальней комнате, — прошептала она. — Я так понимаю, что этой ночью ты мне спать не дашь.

— Моя умненькая кошечка, — осклабился он и, вернувшись, провел ладонью по ее щеке. — Как пожелаешь, куколка.

— Чай пить не хочу, — трагическим тоном предупредила Катя, потирая шею. — Сразу лягу. Может, подремать удастся.

— Не надейся, — довольно хмыкнул он, выходя на свежий воздух.

Катерина устало глянула на себя в зеркало. Отметила мешки под глазами и, найдя на полке у свекрови какой-то приличный крем, спокойно нанесла на лицо. А потом, закрыв веки, принялась лихорадочно перебирать варианты, как раз и навсегда отвадить Сарычева. Минут через десять она вышла из баньки. Быстро прошмыгнула в близлежащий сарай, внимательно огляделась по сторонам и, взяв с собой черенок от лопаты, незаметно прошла в самую дальнюю спальню. Ждать милого.

Этим вечером Феликс Алексеевич Сарычев чувствовал себя победителем. Оказывается, уломать Катьку ничего не стоило. Больше разговоров было о ее крутости и стервозности. А как заломил руку и слегка надавил на шею, так девочка смирилась.

«Рыпнулась, конечно, пару раз, — мысленно хмыкнул он, усаживаясь рядом с отцом на кухонный диван. — Но я ей показал, что значит тягаться с настоящим мужиком. Теперь главное — от себя не отпускать. Жить пока останемся с родителями. Лето. Алисе полезно на свежем воздухе гулять, а не в планшет пялиться. Да и Катьку придется на коротком поводке держать, пока не понесет. Дальше все по накатанной. С работы уволю. Нечего с пузом в офис таскаться. А родится ребенок, сразу еще одним награжу. И у меня имидж поменяется. Отец семейства, трое детей. Солидно, мать вашу. То, что требовалось, в сжатые сроки. Опять-такизатраты нулевые. Катьку по кабакам и театрам выгуливать не надо. Брюлики давно подарены», — мысленно хохотнул он.


Неспешно обсудил с отцом ситуацию в Европе и США и, дождавшись, когда от Катерины к себе в комнату бешеным лебедем пронесется Алиса, лениво направился к жене.

Он толкнул плечом дверь, намереваясь сразу же приступить к осуществлению первой части плана, но что-то заело. Попробовал еще раз. Безрезультатно.

— Катя, дверь захлопнулась, отопри, — тихо постучал он и опешил, услышав твердый негромкий голос:

— Сарычев, отвали. Стучать и выламывать дверь бесполезно. Тут, кстати, дрын от лопаты нашелся. Тебе его не переломить. Поднимешь шум, только перед родителями опозоришься.

— Ладно, — рыкнул Феликс, понимая, что Катерина права. — Я тебе еще припомню, курва, — возвестил он, надеясь, что она услышит.

— Милый, сегодняшний вечер не забудется никогда. Ты растоптал последнее уважение к себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍



Он улегся в зале, накрывшись пледом, но так и не сомкнул глаз, надеясь до завтрака попросить у жены прощения и начать все заново.

«Повышение, блин! А она ломается», — раздраженно подумал он. А утром так и не дождался, когда Катерина Альбертовна изволят встать.

Кате тоже не спалось, но она побоялась до утра выходить из комнаты. Мало ли что взбредет в голову бывшему. Лишь убедившись, что БМВ Феликса вырулил на улицу, спустилась на кухню позавтракать со свекрами.

— Как спалось, Катенька? — елейным голоском поинтересовалась свекровь. — На новом месте кто приснился?

— Все хорошо, Антонина Яковлевна, — так же благостно сообщила Катерина и обронила невзначай: — Я вроде раньше ночевала в этой комнате…

— Та комната старая, а диван новый, — хмыкнула Антонина. — Фелечка мой небось всю ночь снился?

— До утра заснуть не смогла, — не стала врать Катерина.

— А вот пустила бы мужа под теплый бок, то и сны бы привиделись чудесные.

— Ваш сын, — Катя резко оборвала свекровь, — уже давно мне не муж.

— А Феликс сказал, что вы обратно сходитесь, — вставил изумленный свекор. — Вроде к свадьбе готовитесь.

— Не знаю, на ком женится Сарычев, — хмыкнула Катя, — но я замуж не собираюсь. Ни за Феликса, ни за кого другого. Меня в этот адов гадюшник теперь фиг заманишь.

— Разрушили институт брака проклятые империалисты, — покачал головой свекор.

— Практически уничтожили, — едко заметила Катерина и, повернувшись к застывшей Алисе, велела: — Собирайся, Лисеныш, к Глебу сейчас поедем.

— Ладно, а оттуда в «Мираж», мне нужно платье, — вскинулась дочка и побежала одеваться. Катерина устало глянула на Сарычевых и осведомилась раздраженно:

— Я вот не понимаю, Алексей Иванович, империалисты тут при чем? Это они вашего сына шастать по бабам заставляли? Руки заламывали, из борделей не выпускали?

— Катя, — охнула свекровь.

Катерина допила кофе и встала из-за стола.

— Я не знаю, во что решил поиграть ваш мальчик, — горестно объявила она. — Но, если попросит денег на свадебные приготовления или на подарок, ничего не давайте. Это сплошное надувательство. И я искренне не понимаю, зачем он вас обманывает.

Поцеловав оторопевших родителей Феликса, Катя метнулась к себе в комнату и переоделась в злосчастное платье. Кофейные капли, пятна вина и запах рвоты. Обалдеть!

— Домой заедем переоденемся, — заявила она дочери, но увидев около своего подъезда Марата Алтаева, в просторечии именуемого Виталей, попросила водителя такси не останавливаться. Так и явилась к брату и невестке в заляпанном платье.

— Тут тебя кроме собак никто не видит, — прошептала Наталья, выдав шорты и майку. А злосчастное платье засунула в стиральную машинку.

— К вечеру будет как новенькое, — пообещала она. — Ты ведь не торопишься?

— Абсолютно, — кивнула Катя и, отключив телефон, чтобы не потревожить трехмесячного племянника, прошла к малышу. Да так и провела с ним целый день. Кормила из соски, баюкала и, уложив розовощекого младенца на диване, прилегла рядом. Постепенно испарилась злость на Сарычева, а вот ощущение использованности осталось.

«Захотел — ушел, а надумал вернуться, так просто, зажав в углу, и трахнул. Что тут церемониться? Но со мной этот номер не пройдет, Феликс», — мысленно пообещала она и, будтонаяву, увидела крепкого приземистого мужика, когда-то содравшего с нее платье и втолкнувшего в пустую спальню. Катерина помнила до сих пор тот животный страх, но именно тогда решила никогда никого не бояться и стоять за себя до конца. Онаусмехнулась, вспомнив, как загнанной птицей заметалась по комнате и даже собралась, свесив простыни, спуститься вниз. Но вовремя отказалась от этой идеи. Она шарила по всем полкам и шкафам, сама не понимая, что ищет. Пока под кроватью не нашла шпильку со стразиками. Аккуратно засунула ее в замок и попробовала открыть. Не с первого раза, но получилось. Босиком и в одних трусах, она спустилась по боковой лестнице и выскочила во двор. Бросилась к калитке и вместо улицы оказалась на конюшне. И тогда поняла, что пропала. Она постаралась спрятаться за баками, стоявшими вдоль забора, но ее почти сразу обнаружил конюх, высокий худой парнишка с бледным шрамом на лице.

— Ты откуда сюда забрела? — хмыкнул он и уставился на голые сиськи.

Катя промычала что-то невразумительное.

— Это тебя к Корнею за долги привезли? — полюбопытствовал он, но взгляд с ее груди не

перевел.

— Ты с ними разговариваешь или со мной? — вскинулась она, возмущенно глядя на конюха.