Догнать и жениться

— Я соскучился, Мань. Насилу нашел…

— Можно подумать, — фыркнула Маня и удивленно уставилась в окно, наблюдая, как к Катерине подходит до боли знакомый человек.

— Это Марат, что ли? — выдохнула она. — Он тут как оказался?

— Я позвонил, — довольно улыбнулся Руслан.

— Даже не знала, что они знакомы, — пробурчала Маня, наблюдая, как младший Алтаев прижимает Катю к себе.

— Я тоже не знала, — охнула Наталья и засобиралась к выходу. — Пойду у Кати Кирилла заберу.

— Посиди, Натка, — добродушно скривился Руслан. — Дай людям поговорить спокойно. Они тут месяц в догонялки играли. Катька где-то пряталась, Марат ее искал.

— Ничего она не пряталась, — вздохнула Наталья. — Катя у нас жила, мне с малышом помогала.

— А вы родственники? — изумился Руслан. — Вроде ты говорила, что у тебя родня в Мурманске живет…

— Да, — кивнула Натка. — Катя — сестра моего мужа…

— Ну вот видишь, — хохотнул Руслан. — Ребенок с родной теткой гуляет. Давайте закажем что-нибудь вкусненькое. Шашлыки хотите?

Наталья мотнула головой, отказываясь, и снова воззрилась на парочку, сидевшую на лавке. Марат что-то рассказывал, а Катерина смотрела на него влюбленными глазами. В одном могла поклясться Наталья — такого счастливого лица у золовки ей видеть не приходилось.

«Может, Марат Алтаев — отец Катькиного ребенка? — пронеслась в голове крамольная мысль. — Не зря же она от Феликса сбежала!»

Натка ойкнула, вспомнив про сотовый телефон, валяющийся где-то под подгузниками, и, нащупав трубку, выудила ее на свет божий. Внимательно вгляделась в экран. Ни одного звонка.

«Ладно, Глебушка, — про себя фыркнула она. — Отхватишь вечером!»

Детский требовательный плач прервал ее размышления. Краем глаза она заметила, что Катя взяла ребенка на руки и несет к ней, а Марат следом везет пустую коляску.

— Кто-то сильно захотел есть, — улыбнулась Натке Катерина. — Ну и подгузник мокрый…

— Давай его сюда, — протянула руки Наталья, принимая сына.

— Мы вас покинем, — тут же заявил Марат. — Нам есть что обсудить наедине.

— Марат, я Натку не могу бросить, — мотнула головой Катерина. — Нужно отвезти их с Кириллом домой и забрать мой чемодан…



— Езжайте, я позвоню Глебу, — промямлила Натка и тут же осеклась на полуслове, увидев мужа, решительно входящего в кафе, за ним виднелась фигура Сарычева.

— Сейчас мордобой начнется, — фыркнул Руслан.

— Если ты сам себя не треснешь, то ничего не случится, — отрезала Катерина и, повернувшись к Марату, осведомилась лукаво: — Куда ты хотел меня отвезти?



Пословицу «Не торопись, а то успеешь» Феликс Сарычев испытал на себе.

«Вот надо было тебе поддаться на уговоры Наума. А то, как дурак, позвонил в ГИБДД, чтобы по номеру машины пробили, куда поехали две красотки. Потом оператору сотовой связи. Узнал, где именно находятся Катя и Натка. Да что толку? Лучше бы сидел на работе, преступников ловил по совету дорогой тещи. Зато воотчую увидел, как льнет к Алтаеву Катерина. Как глаза у нее горят. И почему тебя, идиот, сообщение о беременности бывшей супруги обрадовало невероятно? Видать, не подумал, что кто-то еще побывал в заповедных владениях. Когда только успели, кролики гадские! — мысленно сокрушался Сарычев, спеша унести ноги как можно дальше от злополучного «Антуража». — Это ж унижение какое! Застать жену с любовником. Знать, что у них будет ребенок! Твою мать, Катя, во что ты меня втянула! — Он недовольно поморщился, умом понимая, что облажался сам. Но злость на Катерину сдавила обручем сердце. — Погоди, курва, я тебе устрою, — ощерившись мысленно бросил Феликс, намереваясь серьезно поквитаться с бывшей женой и Алтаевым. — Алису я у тебя, дорогая, точно заберу. Ну и без штанов твоего женишка оставлю…»

— Здравствуйте, Феликс, — услышал он рядом знакомый голос и, быстро вскинув голову, чуть не наткнулся на плоскодонную Армани, протаранившую его бэху.

— Здравствуйте, Лида, — радостно улыбнулся он, мгновенно вспомнив, что девица приходится генералу Климову дочкой. — А я недавно думал о вас. Хотел позвонить, — соврал не моргнув глазом Сарычев. — Собирался узнать, как у вас дела, — снова соврал Сарычев.

— Я вам деньги в следующую пятницу перечислю, — пробормотала Лида, не понимая, зачем еще он может ей позвонить.

— Деньги? — поморщился Феликс. — Нет, я хотел пригласить вас куда-нибудь. В кино или в ресторан… Или совместим? — хохотнул он, решив, что на живца и зверь бежит.

— Меня? — удивилась Лида.

— Ну да, — коротко бросил Сарычев, понимая, что девчонка совершенно не искушенная и даже толком не знает, как себя вести с мужиками. — Просто пообщались бы, — бодро заметил он и оглянулся по сторонам. — А вы тут одна?

— Да, — наивно сдала все явки и пароли Лида. — Я в оптику заходила, никак очки себе подобрать не могу.

— Давайте поужинаем вместе, — предложил Феликс. — Я — человек одинокий, — смущенно заметил он. — А есть одному не очень-то весело, — сообщил он со вселенской тоской в голосе. — Составьте мне компанию, Лида, — попросил душевно. — Вы, наверное, тоже голодная после работы?

— Не очень, — опять честно ответила она.

— А я бы барана съел, — усмехнулся Сарычев, снова подвирая. Барана, не барана, но пока с Наумом ждали сообщений из ГИБДД, Феликс умудрился съесть тарелку Катькиного борща, а потом еще умять жаркое, по всей видимости, приготовленное Наткой. И если воспоминания о борще до сих пор грели душу, то стряпня Наумовой жены не понравилась. Слишком пресно!


«Эх, эх, Катюша, — мысленно воздел руки к небу Феликс, важно ведя Лиду в итальянский ресторан на первом этаже. — Что же ты наделала, глупая гусыня! Ясен пень, что обратного пути нет, но придется тебя наказать. Ты уж прости, дорогуша!» — подумал он, открывая стеклянную дверь перед дамой.

«Пока в жизни одна дверь не закроется, другая не откроется, — вспомнился ему совет какого-то психолога, проходившего подозреваемым по ограблению бизнес-центра и очень долго таскавшегося на допросы. — Честно говоря, даже в голову не приходило, что получится так буквально, — фыркнул он про себя. — Лида Климова — шикарный улов! Главное, вовремя подсечь!»





Глава 18




— Откуда ты знаешь Корнеевых? — напряженно поинтересовалась Катерина, приподнявшись на локте.

Марат аж поперхнулся от неожиданности. Вот только лежали, устав от любовной горячки. Лениво ласкали друг друга, пытаясь выровнять дыхание. И тут на тебе!

Он провел ладонью по волосам любимой, пропустив пару прядок через пальцы, и задумчиво бросил:

— Долгий разговор, Кать. Самый простой вопрос и одновременно невероятно сложный.

— А я никуда не тороплюсь, — тут же заверила его Катерина, внимательно воззрившись.

Алтаев вгляделся в лицо любимой женщины, в одночасье ставшее серьезным. Голая Катерина навалилась на него сверху, распластавшись по груди, положила голову на плечо, обхватила за шею руками. В таких реалиях учиненный допрос больше смешил, чем располагал к серьезному разговору. Два часа назад, забрав Катерину из нового торгового центра и усадив ее в брошенный около входа Крузак, Алтаев спокойно глянул на любимую и постарался предупредить как можно более небрежно:

— Сейчас бы я не отказался быстро доехать до твоей квартиры, но там около подъезда тебя какие-то хмыри караулят, поэтому мы едем ко мне в деревню.

— Хутор «Правда жизни»? — нервно хохотнула Катерина, убирая со лба длинную белесую челку.

— Не-а, — удивился Алтаев. — Деревня Синичкино. Я тебя оттуда в город отвозил…

Он потянулся к Кате и накрыл ее губы своими.

— Я чуть с ума не сошел от тоски. Больше никуда тебя от себя не отпущу, — прохрипел он, отстраняясь. — Поедем домой, малыш!

Алтаев сразу выехал на объездную дорогу и погнал, невзирая на знаки ограничения скорости. Хватало лишь сил тормозить на красный сигнал светофора и снова срываться на желтый. Марат не помнил, как въехал во двор. Припарковал машину прямо на дорожке и пробурчал Катерине:

— Подожди…

И кинулся к ее дверце. Осторожно, будто самую бесценную ношу, подхватил на руки и понес в дом. Сразу поднялся в спальню, благодаря Вселенную, что утром пришло в голову поменять простыни. Уложил Катерину прямо на покрывало и аккуратно снял с нее босоножки. Наклонившись, решительно потянул вверх подол платья и тут же ощутил, как верткие Катькины пальчики пытаются содрать с него майку. Когда платье и майка отлетели в сторону, настал черед белья, а руки любимой принялись расстегивать ремень.

— Катька, Катька, — прохрипел Алтаев. — Подожди. Я и так на грани…

— Вот и не сдерживай себя, — словно кошка, потянулась Катерина, справившись с ремнем.

— Признаюсь, прежде чем меня с головой накроет, — рыкнул Марат, обхватывая ладонями ее лицо, — я люблю тебя, Катя, и хочу жениться на тебе, завести детей и до глубокой старости жить вместе. Что скажешь?

— Заметано, — подмигнула Катерина, обвивая его шею руками. — Люблю тебя, Алтаев. Если ты зовешь меня замуж, я согласна, — кивнула она, прижимаясь к нему.

— Конечно, зову, — пробормотал Марат, укладываясь рядом и целуя любимую в шею, потом в ключицы. — Девочка моя, думал, что потерял тебя навсегда. Мечтаю жениться на тебе. Я чуть с ума не сошел за этот месяц… — нетерпеливо пробурчал Алтаев, заглядывая Катерине в лицо. Снова прижал ее к себе и нежно чмокнул в висок.

Катерина вздохнула, чуть приоткрыв губы, и Алтаев, заметив маленький розовый язычок, понял, что еще минута, и он за себя не отвечает. Марат нетерпеливо стянул с себя джинсы, а с Кати трусики. Нежно провел рукой по низу живота и аж замер от наслаждения.

— Катя, девочка моя, — просипел он, чувствуя, как шаловливые пальчики любимой огладили дорожку из рыжеватых волос и двинулись вниз.

— Давай быстрее, Мар, — пролепетала Катерина, и от этого непривычного склонения имени и ее жарких ласк Алтаев чуть не закричал от восторга. Он, прижав Катерину к постели, замешкался, проникая внутрь. Для Катерины хотелось нежной изысканности и утонченной чувственности, но страсть уже накинула на Марата искрящееся покрывало эмоций, обнажая нервы и стирая любые представления о реальности. В этой гонке Марат был и в лидерах, и в отстающих одновременно. Ловил каждый вздох любимой женщины и ощущал неизведанное ранее чувство вселенского счастья. Алтаев сам не понимал, что происходит. Начиная с семнадцатого дня рождения, рядом с ним всегда находились девчонки. Красивые или не очень, упрямые и податливые. Потенциальные невесты и на одну ночь. Но никогда он не сходил с ума от любви, никогда не стремился обладать только одной-единственной женщиной, вокруг которой сошелся клином весь белый свет. Другие просто перестали существовать, когда в его жизнь вторглась Катерина Наумова. Ушли на дальний план чужие разборки, да и группен секс, так любимый Русланом, перешел в разряд чего-то непристойного.

«Даже на квартиру к брату Катьку не повезу. Нечего ей там делать», — рыкнул про себя Марат, чувствуя, как острые ноготки прошлись по бокам, а потом и по ягодицам. Алтаев расхохотался, понимая, что вот оно, счастье — держать в объятиях любимую женщину и точно знать, что она и есть твоя вторая половина. Лучшая и прекрасная.

Теперь, подбирая слова, Марат задумался, с чего начать рассказ о Корнеевых. Катерина молча лежала рядом. Не торопила. Лишь тонкий пальчик выводил на спине Алтаева замысловатые узоры, а еще дыхание, горячее и порывистое, намекало на краткий перерыв перед следующим раундом.

— Мы с Русом братья только по матери, — поморщившись, хрипло обронил Марат. — Про его отца никто ничего не знает. А вот мой вроде приличным человеком оказался. Когда на матери женился, сразу усыновил Руслана, дом отремонтировал. Но долго тоже не выдержал. Ушел, когда мне три года исполнилось. Первое время не бросал нас. Продукты какие-то приносил, вещи. Не новые. Кто-то давал, а он к нам пер. Но знаешь, лучше ходить в старом свитере и чужих штанах, чем мерзнуть. Я совсем тогда мелкий был, мало что соображал. А Руслан… Ну я жив благодаря ему, понимаешь? Не сгинул, не пропал, в люди выбился.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍



— А ваша мама? — со страхом в голосе обронила Катя. — Она где была?

— Мама? Мы ее так и не звали, — усмехнулся он кисло. — Чаще по имени. Алевтина. Ну какая из нее мать? Так… Лахудра самая настоящая. С молодости гуляла, кукла заведенная. Руслана в шестнадцать родила. Ну тогда еще дед с бабкой живы были, Русик с ними жил, а вот когда мой отец ушел, совсем худо стало. Она могла нас одних оставить и умотать с первым встречным кавалером, могла с подружками и хахалями пить несколько дней подряд. А нам-то есть каждый день хотелось. Да еще аппетит как у волчат. Вечно голодные, блин! Корнеевы жили с нами по соседству. Дружили семьями с нашими дедом и бабкой. Рус с Вовкой почти одновременно родились. Алевтина— кукушка хренова, могла завеяться без предупреждения. Так тетя Люба, жалея моего брата, сцеженное молоко несколько раз в день давала.

— Я вообще не представляю, как раньше выкармливали детей при отсутствии грудного молока. Без новомодных смесей и прикорма.

— Жидкой манкой кормили. Те, кто позажиточней, бульоном куриным. Кто бы тогда думал о последствиях? Нашу Алевтину вообще ничего кроме водки и гулек не интересовало. Вот мы с Русом и бегали к Корнеевым. Или, когда вместе с Вовкой и Виталей на улице играли, Люба всегда к себе обедать звала. Веришь, ни разу не спросила, хотим мы есть или нет. Просто командовала: «мыть руки и за стол» и не терпела отказов. Да и кто бы отказался, Кать?