Дочь Дракулы
Часть 7 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Когда всё закончилось, в «ворота», если так уместно называть дыру в бетонном заборе, вошёл румын. Он мрачно улыбался, держа в руках мою сумку, которую я потеряла, когда меня затаскивали в гараж.
– Рад, что вы в порядке, моя господарша.
– В порядке?! Да меня чуть не изнасиловали тут! – в голос заорала я. – И чуть не убили! И я сама тут всех поубивала!
Он предупреждающе приложил палец к губам.
– Да плевать! Никто тут ничего не услышит! Сколько я орала, никто не слышал, никто не вышел посмотреть, что тут такое! Всем пофиг! И тебя звала! Где ты шлялся?!
– Простите, Нина, я должен был ещё убедиться. И показать вам, на что вы способны.
– На тройное убийство?!
– Господарь граф приказал мне продемонстрировать вам вашу же силу. – Он достал из своего рюкзака маленькую бутылку воды и протянул мне.
Я выпила её всю, не отрываясь. В это время румын обошёл меня, вынес из гаража канистру, полил из неё труп у шлагбаума, а потом достал спички. Вот так всё и кончится. Или начнётся. Он схватил меня за руку, и мы бегом вернулись назад к зданию стационара и уже там несколько минут пытались вызвать такси.
Поднялась ужасная суматоха: звенела сигнализация, бегали какие-то люди, вдали слышалась сирена пожарной машины. Бесник накинул мне на плечи свою куртку, чтобы спрятать под ней мою одежду, запачканную кровью, и помог оттереть кровь с лица и рук влажными салфетками, наспех попрятав грязные салфетки по карманам.
– Ты не дал мне выпить их кровь! – в истерике орала я, топая ногами.
Румын пытался заткнуть мне рот рукой, чтобы нас не услышали. Впрочем, окружающим явно было не до нас. Пожарная машина проехала где-то очень близко, оглушив нас сиреной, и уже через несколько секунд замолчала. В это же время к парадному входу больницы подкатило наше такси. В город возвращались молча.
Домой я вбежала, даже не поздоровавшись с бабушками у подъезда, и сразу спряталась у себя в комнате, чтобы не объяснять маме свой ужасный вид. Наскоро переоделась в платье и джинсовку и только после этого зашла на кухню. Мама перебирала какие-то бумаги, на табуретке стояла багажная сумка.
– Ты чего это забегалась?
– Да там… меня ждут, – неопределённо ответила я. – Ты уезжаешь?
– Отправляют в командировку в Москву, на авиационный завод.
– Прямо сейчас, на майские праздники?
Мама неопределённо пожала плечами. Что ж, оборонные предприятия работают и в праздники, это понятно. Просто я надеялась провести майские выходные с мамой, мы в последнее время так мало просто разговариваем. У меня учёба, у неё работа и так далее и вообще, а сейчас ещё и…
– Надолго?
– На десять дней.
Ну чё, класс…
– Надеюсь, через девять месяцев после этой московской командировки у меня не появится братик или сестрёнка?
Мама подняла на меня тяжёлый взгляд, поджала губы и после короткой паузы довольно резко порекомендовала мне идти к тому, кто меня ждёт. Я хмыкнула и ушла. Да, я неслабо охренела. Но у меня шок и стресс, нервы не железные.
«Проверил?»
«Да».
«Она уже поверила тебе?»
«Она ещё слишком напугана».
«Какой вздор! Она не может испытывать страх, так почему эта девчонка столь инфантильна?! В ней же течёт моя кровь!»
«Она дитя своего века, господарь».
«Она моя дочь!»
…Бесник терпеливо ждал меня под тополем напротив подъезда. Я вернула ему куртку и молча посмотрела на него в упор. Что дальше?
Он вызвал такси, и мы поехали в центр, в небольшую уютную кофейню «Дабл кофе». Я никогда в ней не была, а вот румын, видимо, заходил сюда часто, потому что ему даже дали бесплатный шестой капучино. Мы сели за дальний столик у окна.
– То есть ты уже давно ошиваешься в городе? – довольно резко спросила я.
– Несколько дней, господарша.
– И где ты живёшь?
– Я ночую под кустом в образе собаки или чёрного кота, ночи сейчас тёплые.
– Ясно-понятно, ты бомж. Не надейся, что я приведу тебя в нашу с мамой квартиру.
Он не ответил. Я молча уставилась в окно.
Меня до сих пор потряхивало, руки дрожали. Такого никогда ещё не было: я убила троих людей. Сразу троих. Да, они бы изнасиловали меня, а потом, скорее всего, убили, но…
Я, хрупкая девушка, загасила троих мужиков. Кроваво. У меня выросли клыки и когти. А этот румынский уродец даже не почесался помочь мне, он просто смотрел, как они меня… они со мной…
– Я тебя ненавижу, – сказала я. – Надеюсь, ты будешь гореть в аду.
– Я горю в аду уже много лет, господарша.
– Мне плевать.
Капучино итальянской обжарки оказался шикарным. Впрочем, мне особо не с чем было сравнивать, дураку понятно, что растворимый кофеёк из «Сказки» – просто шлак.
– Я должен представить вас графу, господарша, – не удержавшись, заговорил румын.
– Ну допустим. Что для этого нужно?
– Мы с вами должны уехать в Румынию.
Я скептически подняла бровь.
– С чего бы? Если моему драгоценному папочке так пригорело со мной познакомиться, пусть сам едет ко мне.
– Нет, Нина. Поехать в Румынию придётся вам.
– Я никуда не поеду. У меня нет загранпаспорта, визы, денег и, самое главное, никакого желания.
– Но я должен…
– Иди к чёрту, – оборвала его я. – Не подходи ко мне больше. Появишься на горизонте – я тут же вызову полицию! Возвращайся в свою Румынию, к своему Дракуле. Без меня. Нет у меня отца, а у него нет дочери. Всё.
Я встала, схватила сумку и выбежала из кафе, допив остатки кофе одним глотком. Застёгивала джинсовку уже по дороге. Нырнула в торговый центр, вышла через задний вход и села в маршрутку. Всё, хватит, никакая я не дочь Дракулы. Мне просто нужен психиатр и психотерапевт. После праздников сразу же обращусь за помощью в тот же диспансер.
…Мама уехала в ночь. Конечно, я порывалась поехать с ней на вокзал, но поезд уходил в три часа ночи, поэтому после коротких споров мне пришлось признать, что остаться дома будет разумнее. Мы простились прохладно. Кажется, я так и не удосужилась извиниться, всё искала подходящий момент, она тоже делала вид, будто бы ничего не произошло, а потом… потом подъехало такси, мама быстро обняла меня и ушла с багажной сумкой на плече.
Вообще-то я люблю оставаться одна. Одиночество ни разу не сволочь, как нас уверяет попса, оно – друг. Можно смотреть телевизор сколько угодно, играть в стрелялки до рассвета, ходить по квартире хоть голой и непричёсанной, лопать пирожки на завтрак, прогуливать институт. Да вообще практически что угодно!
Потуже завязав пояс на шёлковом халатике с пальмами, я налила себе чай и села читать, но не могла сосредоточиться на книге. Последние события здорово выбили у меня почву из-под ног. Я нахамила маме, меня достала эта ситуация с Бесником и его дурацкими сказками про моего отца-вампира. Наверное, надо лечь спать. Выпив пару таблеток валерьянки, я почистила зубы и легла. Мама прислала эсэмэску, что доехала до вокзала, и пожелала мне спокойной ночи. Я отправила смайлик-сердечко в ответ.
Вновь открыла книгу, но не на той странице, где закончила. А ведь это популярное бытовое гадание – открыть книгу на случайной странице, ткнуть пальцем в случайную строчку, и именно она будет ответом на твой вопрос. Правда, мне попалась не строчка, а целое стихотворение:
Ударюсь оземь, рассыплюсь пеплом,
Вспорхну орлицей в чужие выси.
Соткать бы душу, да всю из света,
Да сердце гладью по ткани вышить.
Рассыплю слёзы росой на травы,
Зашью восходом холстину неба.
Встречайте, степи, поля, дубравы,
Леса, озёра, где бродит небыль.
Немые дали, седые кроны.
Рисует осень пейзаж молитвы.
Сплету из листьев себе корону,
На трон воссяду из ягод диких.
– Рад, что вы в порядке, моя господарша.
– В порядке?! Да меня чуть не изнасиловали тут! – в голос заорала я. – И чуть не убили! И я сама тут всех поубивала!
Он предупреждающе приложил палец к губам.
– Да плевать! Никто тут ничего не услышит! Сколько я орала, никто не слышал, никто не вышел посмотреть, что тут такое! Всем пофиг! И тебя звала! Где ты шлялся?!
– Простите, Нина, я должен был ещё убедиться. И показать вам, на что вы способны.
– На тройное убийство?!
– Господарь граф приказал мне продемонстрировать вам вашу же силу. – Он достал из своего рюкзака маленькую бутылку воды и протянул мне.
Я выпила её всю, не отрываясь. В это время румын обошёл меня, вынес из гаража канистру, полил из неё труп у шлагбаума, а потом достал спички. Вот так всё и кончится. Или начнётся. Он схватил меня за руку, и мы бегом вернулись назад к зданию стационара и уже там несколько минут пытались вызвать такси.
Поднялась ужасная суматоха: звенела сигнализация, бегали какие-то люди, вдали слышалась сирена пожарной машины. Бесник накинул мне на плечи свою куртку, чтобы спрятать под ней мою одежду, запачканную кровью, и помог оттереть кровь с лица и рук влажными салфетками, наспех попрятав грязные салфетки по карманам.
– Ты не дал мне выпить их кровь! – в истерике орала я, топая ногами.
Румын пытался заткнуть мне рот рукой, чтобы нас не услышали. Впрочем, окружающим явно было не до нас. Пожарная машина проехала где-то очень близко, оглушив нас сиреной, и уже через несколько секунд замолчала. В это же время к парадному входу больницы подкатило наше такси. В город возвращались молча.
Домой я вбежала, даже не поздоровавшись с бабушками у подъезда, и сразу спряталась у себя в комнате, чтобы не объяснять маме свой ужасный вид. Наскоро переоделась в платье и джинсовку и только после этого зашла на кухню. Мама перебирала какие-то бумаги, на табуретке стояла багажная сумка.
– Ты чего это забегалась?
– Да там… меня ждут, – неопределённо ответила я. – Ты уезжаешь?
– Отправляют в командировку в Москву, на авиационный завод.
– Прямо сейчас, на майские праздники?
Мама неопределённо пожала плечами. Что ж, оборонные предприятия работают и в праздники, это понятно. Просто я надеялась провести майские выходные с мамой, мы в последнее время так мало просто разговариваем. У меня учёба, у неё работа и так далее и вообще, а сейчас ещё и…
– Надолго?
– На десять дней.
Ну чё, класс…
– Надеюсь, через девять месяцев после этой московской командировки у меня не появится братик или сестрёнка?
Мама подняла на меня тяжёлый взгляд, поджала губы и после короткой паузы довольно резко порекомендовала мне идти к тому, кто меня ждёт. Я хмыкнула и ушла. Да, я неслабо охренела. Но у меня шок и стресс, нервы не железные.
«Проверил?»
«Да».
«Она уже поверила тебе?»
«Она ещё слишком напугана».
«Какой вздор! Она не может испытывать страх, так почему эта девчонка столь инфантильна?! В ней же течёт моя кровь!»
«Она дитя своего века, господарь».
«Она моя дочь!»
…Бесник терпеливо ждал меня под тополем напротив подъезда. Я вернула ему куртку и молча посмотрела на него в упор. Что дальше?
Он вызвал такси, и мы поехали в центр, в небольшую уютную кофейню «Дабл кофе». Я никогда в ней не была, а вот румын, видимо, заходил сюда часто, потому что ему даже дали бесплатный шестой капучино. Мы сели за дальний столик у окна.
– То есть ты уже давно ошиваешься в городе? – довольно резко спросила я.
– Несколько дней, господарша.
– И где ты живёшь?
– Я ночую под кустом в образе собаки или чёрного кота, ночи сейчас тёплые.
– Ясно-понятно, ты бомж. Не надейся, что я приведу тебя в нашу с мамой квартиру.
Он не ответил. Я молча уставилась в окно.
Меня до сих пор потряхивало, руки дрожали. Такого никогда ещё не было: я убила троих людей. Сразу троих. Да, они бы изнасиловали меня, а потом, скорее всего, убили, но…
Я, хрупкая девушка, загасила троих мужиков. Кроваво. У меня выросли клыки и когти. А этот румынский уродец даже не почесался помочь мне, он просто смотрел, как они меня… они со мной…
– Я тебя ненавижу, – сказала я. – Надеюсь, ты будешь гореть в аду.
– Я горю в аду уже много лет, господарша.
– Мне плевать.
Капучино итальянской обжарки оказался шикарным. Впрочем, мне особо не с чем было сравнивать, дураку понятно, что растворимый кофеёк из «Сказки» – просто шлак.
– Я должен представить вас графу, господарша, – не удержавшись, заговорил румын.
– Ну допустим. Что для этого нужно?
– Мы с вами должны уехать в Румынию.
Я скептически подняла бровь.
– С чего бы? Если моему драгоценному папочке так пригорело со мной познакомиться, пусть сам едет ко мне.
– Нет, Нина. Поехать в Румынию придётся вам.
– Я никуда не поеду. У меня нет загранпаспорта, визы, денег и, самое главное, никакого желания.
– Но я должен…
– Иди к чёрту, – оборвала его я. – Не подходи ко мне больше. Появишься на горизонте – я тут же вызову полицию! Возвращайся в свою Румынию, к своему Дракуле. Без меня. Нет у меня отца, а у него нет дочери. Всё.
Я встала, схватила сумку и выбежала из кафе, допив остатки кофе одним глотком. Застёгивала джинсовку уже по дороге. Нырнула в торговый центр, вышла через задний вход и села в маршрутку. Всё, хватит, никакая я не дочь Дракулы. Мне просто нужен психиатр и психотерапевт. После праздников сразу же обращусь за помощью в тот же диспансер.
…Мама уехала в ночь. Конечно, я порывалась поехать с ней на вокзал, но поезд уходил в три часа ночи, поэтому после коротких споров мне пришлось признать, что остаться дома будет разумнее. Мы простились прохладно. Кажется, я так и не удосужилась извиниться, всё искала подходящий момент, она тоже делала вид, будто бы ничего не произошло, а потом… потом подъехало такси, мама быстро обняла меня и ушла с багажной сумкой на плече.
Вообще-то я люблю оставаться одна. Одиночество ни разу не сволочь, как нас уверяет попса, оно – друг. Можно смотреть телевизор сколько угодно, играть в стрелялки до рассвета, ходить по квартире хоть голой и непричёсанной, лопать пирожки на завтрак, прогуливать институт. Да вообще практически что угодно!
Потуже завязав пояс на шёлковом халатике с пальмами, я налила себе чай и села читать, но не могла сосредоточиться на книге. Последние события здорово выбили у меня почву из-под ног. Я нахамила маме, меня достала эта ситуация с Бесником и его дурацкими сказками про моего отца-вампира. Наверное, надо лечь спать. Выпив пару таблеток валерьянки, я почистила зубы и легла. Мама прислала эсэмэску, что доехала до вокзала, и пожелала мне спокойной ночи. Я отправила смайлик-сердечко в ответ.
Вновь открыла книгу, но не на той странице, где закончила. А ведь это популярное бытовое гадание – открыть книгу на случайной странице, ткнуть пальцем в случайную строчку, и именно она будет ответом на твой вопрос. Правда, мне попалась не строчка, а целое стихотворение:
Ударюсь оземь, рассыплюсь пеплом,
Вспорхну орлицей в чужие выси.
Соткать бы душу, да всю из света,
Да сердце гладью по ткани вышить.
Рассыплю слёзы росой на травы,
Зашью восходом холстину неба.
Встречайте, степи, поля, дубравы,
Леса, озёра, где бродит небыль.
Немые дали, седые кроны.
Рисует осень пейзаж молитвы.
Сплету из листьев себе корону,
На трон воссяду из ягод диких.