Дочь Дракулы
Часть 35 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нина, что за выражения? Господарша из рода Басарабов не должна…
– Кря!
– Что, прости?
– Кря, – с совершенно серьёзным лицом повторила я.
Красавчик молча протянул мне пучок укропа. Я страстно втянула носом успокаивающий запах. А это действительно работает!
Наша машина аккуратно проехала по мосту, въехала в рот башни-гномика и остановилась уже на территории замка. Там было пусто, ни души, но так красиво!
Совершенно счастливая, я вышла из машины и побежала крякать в ближайшие кусты. На самом деле там росли цветы. Я сорвала их и подарила озадаченной блондинке.
– Нина, соберись, – напряжённо сказала она.
– Кря, – радостно ответила я.
– Ей не помогает укроп! – тревожно заявил Мирослав.
– Неужели?! – улыбнулась Мария, злобно сверкнув глазами.
Кажется, в её вопросе была ирония. Или сарказм. А может, и не было. Я не знаю, потому что – кря!
Светило солнышко, постепенно опускаясь к горизонту, в кустах щебетали птички. Мы приехали на чудесную экскурсию в красивый старинный замок, и я искренне не понимала, почему у моих спутников такое плохое настроение. Кстати, кто эта прекрасная пара? Они так хорошо смотрятся вместе! Наверное, они муж и жена.
– А когда же у вас детки пойдут? – вежливо спросила я у парочки, развернувшись к ним прямо на входе в замок. – О детках пора подумать. Дети – счастье!
– Я же говорил: её отравили, – сказал красавчик.
Его прекрасная спутница нахмурилась и напряжённо сжала губы. А вот о детках они явно не думали, самовлюблённые твари, эгоисты проклятые…
В замке, конечно, было мрачновато. Но в маленькие окошки светило чудесное солнышко, поэтому моё настроение нисколько не ухудшилось. Мы шли по длинным узким коридорам. Я увлечённо фотографировала на свой телефон всякие узоры, лепнину, фигурки в нишах стен. Кажется, кроме нас, тут никого не было. Даже странно немножечко: такое приятное место, и нет туристов…
Впрочем, оно и понятно – с инфраструктурой тут так себе. Где киоски с сувенирами, где жареные сосиски с тёплой булочкой? Где горячее вино, где лоток баристы со всеми видами кофе, да хотя бы дешёвый кофейный автомат? Ничего этого нет. А ведь даже на моей родине, в глубинке, уже появились ларьки с трдельниками! И пончики, пончики! Кругленькие, с дыркой посередине, обжаренные в океане масла и посыпанные сахарной пудрой! Про столицу Москву вообще молчу, там на каждом углу есть всё…
Внезапно красавица-блондинка обошла меня, схватила за плечи и внимательно посмотрела в глаза:
– Нина, тебе плохо?
– Нет, мне очень хорошо! Пойдёмте дальше на экскурсию!
– На какую экскурсию? – закричала она, потом сделала глубокий вдох и объяснила спокойно: – Мы приехали сюда не на экскурсию. Мы приехали за твоей мамой.
– За мамой? Мама здесь? Отлично! Пойдёмте к ней! – радостно предложила я и заорала во всё горло: – Ма-а-ам! Ты где?!
– Ты не можешь идти к маме в таком состоянии, – терпеливо объяснила блондинка.
– Глупости! К маме я могу идти в любом состоянии. Потому что она моя мама. А я её дочь. Ми-ми-ми…
– Ну что ж, явные признаки примитивной логики – уже хоть какая-то надежда, – буркнул красавчик. Этот обаяшка. Пуська. Няшка. Какая досада, что он женат!
– Да, но что нам это даёт? – задумчиво ответила его спутница. – Нарколога бы сюда…
Я носилась и носилась по коридорам, звала маму, но она не отзывалась. Спряталась от меня. Наверное, мы играем в прятки? Ладно, я всё равно тебя найду…
На каком-то этапе мне удалось оторваться от красивой супружеской пары. И хорошо, уж слишком они прилипчивые, лезут с вопросами, хватают за руки…
– Ма-а-ам!!! – ещё раз крикнула я, но она не ответила. А кстати, кого я, собственно, ищу? И главное, зачем? Не понимаю. Мне и одной тут прекрасно!
За каким-то поворотом я нашла лестницу вниз. Там, внизу, было тесно, пыльно, но жутко интересно. Я включила фонарик на мобильном и спустилась по ступеням.
Хм… паутина на стенах. Странно для столь посещаемого местечка. Надо бы написать в книге отзывов, что им стоит уделять больше внимания уборке. Создание атмосферы Средневековья – это, конечно, хорошо, но у некоторых туристов может быть арахнофобия, так что паутина – это фу-у!
Внизу был такой же коридор, только совершенно тёмный, потому что солнечный свет туда не поступал. Я светила фонариком и шла вперёд. Вообще-то я не боюсь темноты, но где-то в середине коридора мне вдруг стало так страшно, что дрожь пробежала по спине.
Вокруг было тихо. Где-то вдалеке мерно капала вода, и я слышала отдалённое эхо от удара капель о каменный пол. Мне хотелось кричать. Собственно, что я и сделала, но не узнала собственный голос. Это было так непривычно. А потом я засмеялась, хотя вовсе не собиралась смеяться. Как-то всё это странно, не находите? У кого я это спрашиваю?..
Прижавшись к холодной стене, я водила лучом фонарика в разные стороны, но нигде никого не было. Только старая каменная кладка. Тогда кто же сейчас смеялся? А-а, возможно, этот хриплый басовитый смех был именно моим?! Жуть какая-то…
И тогда я побежала куда-то вперёд, шумно дыша, чтобы не смеяться, не плакать и не бояться. Получалось так себе. Добежав до конца коридора, я уткнулась лбом в стену, двинулась вбок и увидела тонкую полоску слабого света, пробивающуюся из-за стены, в нише которой стоял маленький бюст ангела с оббитыми крыльями.
Мне показалось логичным упереться в эту стену обеими руками и начать двигать её. Конечно, сдвинуть её с места оказалось невозможно, но почему бы не попробовать. Страх нарастал с каждой минутой, но выхода из темноты как будто не было. А когда телефон разрядился и фонарик погас, от страха мне пришлось забиться в нишу с ангелом, прячась за его маленькой головкой, чтобы никто меня не нашёл. Однако именно там, прижавшись спиной к каменной кладке, я внезапно почувствовала, что стена движется, причём очень быстро, и в следующее мгновение выпала, чуть не подвернув ногу, в потайную комнату.
Увиденное представляло собой какую-то безумную смесь алхимической лаборатории и пыточной. Помутневшие колбы и пробирки, закреплённые на штативах, реторты с порошками и куча разных склянок с реактивами соседствовали с цепями, топорами, шипами, клещами и другими страшными пыточными инструментами. Я не знала принципа работы и десятой части из них, но все они наводили одинаковый ужас. Пугающие, древние, красные от въевшейся в железо и дерево крови.
Из дальнего угла внезапно ударил по ушам душераздирающий визг! У меня закружилась голова, и всё поплыло перед глазами, так что пришлось проморгаться.
Какое-то гуманоидное существо сидело в ржавой клетке. Отвратительное, голое, почти полностью лишённое кожи, с вывернутыми коленями и удивительно знакомым абсолютно человеческим лицом, хоть и изуродованным. Оно ловко взобралось по прутьям на потолок клетки, уцепившись за него руками, запрокинуло голову и высунуло чёрный змеиный язык. А в следующее мгновение бросилось на меня, просто выломав одну из решётчатых стен.
Я упала на пол и несколько минут просто уворачивалась от чёрного языка и цепких лап с огромными когтями, раздирающими мою кожу. Мне хотелось убежать, уползти куда-то, спрятаться и переждать, но спастись можно было лишь одним способом, для которого у меня почему-то не хватало ни ярости, ни сил.
Говорят, что страх парализует тело. В моём случае он скорее парализовал волю. Я вяло шевелила руками, отпихивалась от жалящего меня языка и жалко пищала. Да и что ещё я могла сделать с этим чудовищем, накинувшимся на меня? Откуда у меня, такой маленькой, такой хрупкой, столько сил, чтобы противостоять ему? Получив слюнявое касание языком в щёку, я вскрикнула и…
И увидела чёрные ботинки. А выше чёрные брюки. Кажется, я уже видела их тут раньше, но не успевала обратить внимание. В следующую секунду надо мной склонился мой отец.
– Вот так умрёт господарша из рода Басарабов, моя возлюбленная дочь? Просто скормит себя этой мерзкой твари?
Увернувшись от чёрных когтей и чуть не лишившись глаза, который эти когти намеревались выцарапать, мне удалось бросить быстрый злой взгляд на отца. Он с интересом наблюдал, как его родную дочь терзает неведомое существо.
– Я разочарован в тебе, маленькая, глупая, жалкая девочка. И это бесполезное дитя – плод, проросший из моего семени? Ты ни на что не способна. Пожалуй, наивно было полагать, что ты сможешь поставить Россию под мои знамёна…
Да неужели?! С просветлением! Хоть что-то до него дошло.
– Помоги мне! – прохрипела я, и тварь тут же полоснула когтем мне по горлу.
– Что? Не слышу? – театрально заявил Дракула. – Не могла бы ты повторить погромче? Я, знаешь ли, уже так стар…
– Помоги мне! – У меня получилось крикнуть и увернуться от чёрного змеиного языка.
– Что-что? Ты просишь меня о помощи? – наигранно удивился отец. – Ты, моя дочь, плоть от плоти моей? Ты, которая сбегала от меня сколько уже раз? Ты, которая не разделила мои идеи. Ты, которая смеялась над моими планами. И, наконец, ты, которая позволила сжечь меня. Ты ведь надеялась, что я сгорел дотла, а? Ты просишь меня помочь тебе? Так знай же, я не стану тебе помогать. Я лучше постою и посмотрю, как ты умираешь, дрожа от страха.
Но страха больше не было. Я так разозлилась! Этот человек… этот вампир… этот моральный урод полностью разрушил мою жизнь! Похитил меня из дома, убил, сделал вампиром, навешивает на меня какие-то абсурдные миссии и обязанности, он похитил мою маму, он хладнокровно убил родителей Бесника, а теперь ещё и позволит этому чудовищу уничтожить меня. Да он просто гад!
Жуткое существо снова ужалило меня чёрным языком прямо в плечо. Одежда моя была уже порвана острыми когтями и свисала лохмотьями. Я вскрикнула от боли, а потом резким ударом кулака отбросила это нечто аж до середины зала. Существо удивлённо зашипело и сгруппировалось для прыжка. А я уже встала на ноги и ждала его.
Оно прыгнуло на меня, но не сбило с ног. Я ухватила его за тонкую жилистую шею и швырнула прямо в клетку. Эта тварь запищала, ударившись о прутья, и решила скрыться куда-нибудь, но было поздно. Наконец мне посчастливилось поймать её, швырнуть вниз, с силой ударив головой о холодные плиты пола, и сделать то, что надо было сделать уже давно. У нее оказалась красная кровь, как у всех позвоночных.
Я вырвала из груди твари сердце и отшвырнула в сторону. От большого количества красного цвета у меня опять затуманился взгляд и зазвенело в ушах. Закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов и вновь посмотрела на пол. На лужу крови, на поломанное тело у меня под ногами, на женскую развороченную грудную клетку. На лицо моей матери, смотрящей в потолок остекленевшими безжизненными глазами, в которых застыл ужас…
Мама-а?! Её пшеничные волосы разметались по полу, образуя нимб вокруг головы, и почти полностью пропитались кровью. Упав на колени, я кричала так долго, пока не охрипла. Дракула аплодировал стоя.
– Браво. Ты сделала всё идеально. Я же говорил, что ты убьёшь свою мать? Я обещал тебе это? Теперь ты полностью освободилась и сможешь верно служить мне и нашему роду, когда придёшь в себя.
Он развернулся и ушёл. Куда? Как? Где выход из этой камеры пыток? Какая разница…
Меня трясло. Я свернулась калачиком, прижавшись к холодному телу мамы, и долго лежала так, глядя на её лицо, пока наконец не заснула…
– Ха, я ищу её по всему замку, а она тут развалилась на полу, – услышала я голос Марии. – Сестра, мы, конечно, мертвы и не можем застудить органы, но господарше из рода Басарабов валяться на грязном полу – это…
– Я убила свою маму, – не разлепляя заплаканных глаз, сказала я сестре. Голова гудела, как медный котёл.
– Когда ты успела? И где тело? Ну не съела же ты её, мы ведь не людоеды.
…Я тут же села и открыла глаза. Лужи крови на полу не было. Остывшее тело моей матери исчезло. И клетка в углу была абсолютно цела. В ней кто-то сидел и не шевелился. Поднявшись на ноги и подойдя поближе, я увидела манекен. Обычный китайский манекен, такие стоят на рынке или в дешёвых магазинах. Розовый, с размалёванным лицом, криво нарисованными голубыми глазами и в парике цвета блонд. На нём был надет какой-то местами полинявший чёрный деловой костюм – пиджак и юбка. А под пиджаком не было даже рубашки.
– Что это?
– Манекен. Наверное, то, что ты приняла на видео за свою мать, – объяснила красавица Мария.
– Нет. Я своими руками убила маму, пока вас не было.
– Укроп? – предложил Мирослав.
– Я не идиотка! – разозлившись, крикнула я. – Я тут всё залила её кровью! А он смотрел и издевался, бросал мне всякие словечки!
– Кто? – хором спросили эти двое.
– Наш отец! Долбаный Дракула! Живой и здоровый, без малейших следов ожогов!
– Да не было тут никого! – озадаченно вздохнула Мария. – Мы потеряли тебя от силы минут на пять. Приходим, а ты возлежишь тут на полу так, как подобает лежать скорее на мягком ложе с атласными простынями. И рюкзак твой вот. – Она протянула мне розовый рюкзачок. – Я, конечно, твоя сестра, но в грузчики не нанималась, давай ты сама будешь следить за своими вещами, вместо того чтобы разбрасывать их в замковых коридорах?
Я закрыла лицо руками, потёрла виски, схватилась за голову. Ещё раз посмотрела на манекен в тёмном углу. Достала из кармана телефон и прочитала сообщение от мамы: «Извини, телефон разрядился, а зарядку я где-то потеряла, только сегодня купила новую. Как ты? Как дела дома?»
Я села на стол с колбами и набрала её по вайберу. Она ответила, мы поговорили.
Мария многозначительно стучала пальцами по запястью, намекая на время. Мы куда-то спешим? Извините, но мне без разницы, я разговариваю с мамой. Я думала, что убила её, но она жива, и я разговариваю с ней.
– Кря!
– Что, прости?
– Кря, – с совершенно серьёзным лицом повторила я.
Красавчик молча протянул мне пучок укропа. Я страстно втянула носом успокаивающий запах. А это действительно работает!
Наша машина аккуратно проехала по мосту, въехала в рот башни-гномика и остановилась уже на территории замка. Там было пусто, ни души, но так красиво!
Совершенно счастливая, я вышла из машины и побежала крякать в ближайшие кусты. На самом деле там росли цветы. Я сорвала их и подарила озадаченной блондинке.
– Нина, соберись, – напряжённо сказала она.
– Кря, – радостно ответила я.
– Ей не помогает укроп! – тревожно заявил Мирослав.
– Неужели?! – улыбнулась Мария, злобно сверкнув глазами.
Кажется, в её вопросе была ирония. Или сарказм. А может, и не было. Я не знаю, потому что – кря!
Светило солнышко, постепенно опускаясь к горизонту, в кустах щебетали птички. Мы приехали на чудесную экскурсию в красивый старинный замок, и я искренне не понимала, почему у моих спутников такое плохое настроение. Кстати, кто эта прекрасная пара? Они так хорошо смотрятся вместе! Наверное, они муж и жена.
– А когда же у вас детки пойдут? – вежливо спросила я у парочки, развернувшись к ним прямо на входе в замок. – О детках пора подумать. Дети – счастье!
– Я же говорил: её отравили, – сказал красавчик.
Его прекрасная спутница нахмурилась и напряжённо сжала губы. А вот о детках они явно не думали, самовлюблённые твари, эгоисты проклятые…
В замке, конечно, было мрачновато. Но в маленькие окошки светило чудесное солнышко, поэтому моё настроение нисколько не ухудшилось. Мы шли по длинным узким коридорам. Я увлечённо фотографировала на свой телефон всякие узоры, лепнину, фигурки в нишах стен. Кажется, кроме нас, тут никого не было. Даже странно немножечко: такое приятное место, и нет туристов…
Впрочем, оно и понятно – с инфраструктурой тут так себе. Где киоски с сувенирами, где жареные сосиски с тёплой булочкой? Где горячее вино, где лоток баристы со всеми видами кофе, да хотя бы дешёвый кофейный автомат? Ничего этого нет. А ведь даже на моей родине, в глубинке, уже появились ларьки с трдельниками! И пончики, пончики! Кругленькие, с дыркой посередине, обжаренные в океане масла и посыпанные сахарной пудрой! Про столицу Москву вообще молчу, там на каждом углу есть всё…
Внезапно красавица-блондинка обошла меня, схватила за плечи и внимательно посмотрела в глаза:
– Нина, тебе плохо?
– Нет, мне очень хорошо! Пойдёмте дальше на экскурсию!
– На какую экскурсию? – закричала она, потом сделала глубокий вдох и объяснила спокойно: – Мы приехали сюда не на экскурсию. Мы приехали за твоей мамой.
– За мамой? Мама здесь? Отлично! Пойдёмте к ней! – радостно предложила я и заорала во всё горло: – Ма-а-ам! Ты где?!
– Ты не можешь идти к маме в таком состоянии, – терпеливо объяснила блондинка.
– Глупости! К маме я могу идти в любом состоянии. Потому что она моя мама. А я её дочь. Ми-ми-ми…
– Ну что ж, явные признаки примитивной логики – уже хоть какая-то надежда, – буркнул красавчик. Этот обаяшка. Пуська. Няшка. Какая досада, что он женат!
– Да, но что нам это даёт? – задумчиво ответила его спутница. – Нарколога бы сюда…
Я носилась и носилась по коридорам, звала маму, но она не отзывалась. Спряталась от меня. Наверное, мы играем в прятки? Ладно, я всё равно тебя найду…
На каком-то этапе мне удалось оторваться от красивой супружеской пары. И хорошо, уж слишком они прилипчивые, лезут с вопросами, хватают за руки…
– Ма-а-ам!!! – ещё раз крикнула я, но она не ответила. А кстати, кого я, собственно, ищу? И главное, зачем? Не понимаю. Мне и одной тут прекрасно!
За каким-то поворотом я нашла лестницу вниз. Там, внизу, было тесно, пыльно, но жутко интересно. Я включила фонарик на мобильном и спустилась по ступеням.
Хм… паутина на стенах. Странно для столь посещаемого местечка. Надо бы написать в книге отзывов, что им стоит уделять больше внимания уборке. Создание атмосферы Средневековья – это, конечно, хорошо, но у некоторых туристов может быть арахнофобия, так что паутина – это фу-у!
Внизу был такой же коридор, только совершенно тёмный, потому что солнечный свет туда не поступал. Я светила фонариком и шла вперёд. Вообще-то я не боюсь темноты, но где-то в середине коридора мне вдруг стало так страшно, что дрожь пробежала по спине.
Вокруг было тихо. Где-то вдалеке мерно капала вода, и я слышала отдалённое эхо от удара капель о каменный пол. Мне хотелось кричать. Собственно, что я и сделала, но не узнала собственный голос. Это было так непривычно. А потом я засмеялась, хотя вовсе не собиралась смеяться. Как-то всё это странно, не находите? У кого я это спрашиваю?..
Прижавшись к холодной стене, я водила лучом фонарика в разные стороны, но нигде никого не было. Только старая каменная кладка. Тогда кто же сейчас смеялся? А-а, возможно, этот хриплый басовитый смех был именно моим?! Жуть какая-то…
И тогда я побежала куда-то вперёд, шумно дыша, чтобы не смеяться, не плакать и не бояться. Получалось так себе. Добежав до конца коридора, я уткнулась лбом в стену, двинулась вбок и увидела тонкую полоску слабого света, пробивающуюся из-за стены, в нише которой стоял маленький бюст ангела с оббитыми крыльями.
Мне показалось логичным упереться в эту стену обеими руками и начать двигать её. Конечно, сдвинуть её с места оказалось невозможно, но почему бы не попробовать. Страх нарастал с каждой минутой, но выхода из темноты как будто не было. А когда телефон разрядился и фонарик погас, от страха мне пришлось забиться в нишу с ангелом, прячась за его маленькой головкой, чтобы никто меня не нашёл. Однако именно там, прижавшись спиной к каменной кладке, я внезапно почувствовала, что стена движется, причём очень быстро, и в следующее мгновение выпала, чуть не подвернув ногу, в потайную комнату.
Увиденное представляло собой какую-то безумную смесь алхимической лаборатории и пыточной. Помутневшие колбы и пробирки, закреплённые на штативах, реторты с порошками и куча разных склянок с реактивами соседствовали с цепями, топорами, шипами, клещами и другими страшными пыточными инструментами. Я не знала принципа работы и десятой части из них, но все они наводили одинаковый ужас. Пугающие, древние, красные от въевшейся в железо и дерево крови.
Из дальнего угла внезапно ударил по ушам душераздирающий визг! У меня закружилась голова, и всё поплыло перед глазами, так что пришлось проморгаться.
Какое-то гуманоидное существо сидело в ржавой клетке. Отвратительное, голое, почти полностью лишённое кожи, с вывернутыми коленями и удивительно знакомым абсолютно человеческим лицом, хоть и изуродованным. Оно ловко взобралось по прутьям на потолок клетки, уцепившись за него руками, запрокинуло голову и высунуло чёрный змеиный язык. А в следующее мгновение бросилось на меня, просто выломав одну из решётчатых стен.
Я упала на пол и несколько минут просто уворачивалась от чёрного языка и цепких лап с огромными когтями, раздирающими мою кожу. Мне хотелось убежать, уползти куда-то, спрятаться и переждать, но спастись можно было лишь одним способом, для которого у меня почему-то не хватало ни ярости, ни сил.
Говорят, что страх парализует тело. В моём случае он скорее парализовал волю. Я вяло шевелила руками, отпихивалась от жалящего меня языка и жалко пищала. Да и что ещё я могла сделать с этим чудовищем, накинувшимся на меня? Откуда у меня, такой маленькой, такой хрупкой, столько сил, чтобы противостоять ему? Получив слюнявое касание языком в щёку, я вскрикнула и…
И увидела чёрные ботинки. А выше чёрные брюки. Кажется, я уже видела их тут раньше, но не успевала обратить внимание. В следующую секунду надо мной склонился мой отец.
– Вот так умрёт господарша из рода Басарабов, моя возлюбленная дочь? Просто скормит себя этой мерзкой твари?
Увернувшись от чёрных когтей и чуть не лишившись глаза, который эти когти намеревались выцарапать, мне удалось бросить быстрый злой взгляд на отца. Он с интересом наблюдал, как его родную дочь терзает неведомое существо.
– Я разочарован в тебе, маленькая, глупая, жалкая девочка. И это бесполезное дитя – плод, проросший из моего семени? Ты ни на что не способна. Пожалуй, наивно было полагать, что ты сможешь поставить Россию под мои знамёна…
Да неужели?! С просветлением! Хоть что-то до него дошло.
– Помоги мне! – прохрипела я, и тварь тут же полоснула когтем мне по горлу.
– Что? Не слышу? – театрально заявил Дракула. – Не могла бы ты повторить погромче? Я, знаешь ли, уже так стар…
– Помоги мне! – У меня получилось крикнуть и увернуться от чёрного змеиного языка.
– Что-что? Ты просишь меня о помощи? – наигранно удивился отец. – Ты, моя дочь, плоть от плоти моей? Ты, которая сбегала от меня сколько уже раз? Ты, которая не разделила мои идеи. Ты, которая смеялась над моими планами. И, наконец, ты, которая позволила сжечь меня. Ты ведь надеялась, что я сгорел дотла, а? Ты просишь меня помочь тебе? Так знай же, я не стану тебе помогать. Я лучше постою и посмотрю, как ты умираешь, дрожа от страха.
Но страха больше не было. Я так разозлилась! Этот человек… этот вампир… этот моральный урод полностью разрушил мою жизнь! Похитил меня из дома, убил, сделал вампиром, навешивает на меня какие-то абсурдные миссии и обязанности, он похитил мою маму, он хладнокровно убил родителей Бесника, а теперь ещё и позволит этому чудовищу уничтожить меня. Да он просто гад!
Жуткое существо снова ужалило меня чёрным языком прямо в плечо. Одежда моя была уже порвана острыми когтями и свисала лохмотьями. Я вскрикнула от боли, а потом резким ударом кулака отбросила это нечто аж до середины зала. Существо удивлённо зашипело и сгруппировалось для прыжка. А я уже встала на ноги и ждала его.
Оно прыгнуло на меня, но не сбило с ног. Я ухватила его за тонкую жилистую шею и швырнула прямо в клетку. Эта тварь запищала, ударившись о прутья, и решила скрыться куда-нибудь, но было поздно. Наконец мне посчастливилось поймать её, швырнуть вниз, с силой ударив головой о холодные плиты пола, и сделать то, что надо было сделать уже давно. У нее оказалась красная кровь, как у всех позвоночных.
Я вырвала из груди твари сердце и отшвырнула в сторону. От большого количества красного цвета у меня опять затуманился взгляд и зазвенело в ушах. Закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов и вновь посмотрела на пол. На лужу крови, на поломанное тело у меня под ногами, на женскую развороченную грудную клетку. На лицо моей матери, смотрящей в потолок остекленевшими безжизненными глазами, в которых застыл ужас…
Мама-а?! Её пшеничные волосы разметались по полу, образуя нимб вокруг головы, и почти полностью пропитались кровью. Упав на колени, я кричала так долго, пока не охрипла. Дракула аплодировал стоя.
– Браво. Ты сделала всё идеально. Я же говорил, что ты убьёшь свою мать? Я обещал тебе это? Теперь ты полностью освободилась и сможешь верно служить мне и нашему роду, когда придёшь в себя.
Он развернулся и ушёл. Куда? Как? Где выход из этой камеры пыток? Какая разница…
Меня трясло. Я свернулась калачиком, прижавшись к холодному телу мамы, и долго лежала так, глядя на её лицо, пока наконец не заснула…
– Ха, я ищу её по всему замку, а она тут развалилась на полу, – услышала я голос Марии. – Сестра, мы, конечно, мертвы и не можем застудить органы, но господарше из рода Басарабов валяться на грязном полу – это…
– Я убила свою маму, – не разлепляя заплаканных глаз, сказала я сестре. Голова гудела, как медный котёл.
– Когда ты успела? И где тело? Ну не съела же ты её, мы ведь не людоеды.
…Я тут же села и открыла глаза. Лужи крови на полу не было. Остывшее тело моей матери исчезло. И клетка в углу была абсолютно цела. В ней кто-то сидел и не шевелился. Поднявшись на ноги и подойдя поближе, я увидела манекен. Обычный китайский манекен, такие стоят на рынке или в дешёвых магазинах. Розовый, с размалёванным лицом, криво нарисованными голубыми глазами и в парике цвета блонд. На нём был надет какой-то местами полинявший чёрный деловой костюм – пиджак и юбка. А под пиджаком не было даже рубашки.
– Что это?
– Манекен. Наверное, то, что ты приняла на видео за свою мать, – объяснила красавица Мария.
– Нет. Я своими руками убила маму, пока вас не было.
– Укроп? – предложил Мирослав.
– Я не идиотка! – разозлившись, крикнула я. – Я тут всё залила её кровью! А он смотрел и издевался, бросал мне всякие словечки!
– Кто? – хором спросили эти двое.
– Наш отец! Долбаный Дракула! Живой и здоровый, без малейших следов ожогов!
– Да не было тут никого! – озадаченно вздохнула Мария. – Мы потеряли тебя от силы минут на пять. Приходим, а ты возлежишь тут на полу так, как подобает лежать скорее на мягком ложе с атласными простынями. И рюкзак твой вот. – Она протянула мне розовый рюкзачок. – Я, конечно, твоя сестра, но в грузчики не нанималась, давай ты сама будешь следить за своими вещами, вместо того чтобы разбрасывать их в замковых коридорах?
Я закрыла лицо руками, потёрла виски, схватилась за голову. Ещё раз посмотрела на манекен в тёмном углу. Достала из кармана телефон и прочитала сообщение от мамы: «Извини, телефон разрядился, а зарядку я где-то потеряла, только сегодня купила новую. Как ты? Как дела дома?»
Я села на стол с колбами и набрала её по вайберу. Она ответила, мы поговорили.
Мария многозначительно стучала пальцами по запястью, намекая на время. Мы куда-то спешим? Извините, но мне без разницы, я разговариваю с мамой. Я думала, что убила её, но она жива, и я разговариваю с ней.