Дочь Дракулы
Часть 3 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Я озабоченная?! – блажила Лерка, вопя на весь коридор. – Так вали к своей белобрысой шалашовке! Чего ты тогда мне подмигивал на статистике?!
– Я те подмигивал?! Мне ресница в глаз попала, тупая ты дура!
– Да?! И на маркетинге тоже ресница?! И на экономике?! Озабоченный кобель! Тупое животное! Всё! Я от тебя ухожу! – задрав нос, заявила вдруг Блоха. – Вон, к Критюку! Он и красивей, и вообще вон у него ресницы какие! Сек-су-аль-ны-е! А ты только в мечтах теперь меня представлять будешь! Димулечка-а… – повернувшись в сторону, обратилась она к Критюку. Но тот вовремя включил голову и уже спасался бегством, перепрыгивая через перила лестницы. – Куда же ты?! Я же знаю, что ты меня жаждешь! – удивлённо крикнула ему вслед Блоха.
Честно говоря, это выглядело жалко. Вся моя группа, столпившись в коридоре, многоголосо смеялась, наблюдая за этим представлением. Я спустилась вниз. Денег на еду у меня не было, но на стакан сока в «Сказке» я наскребу…
Иногда мне снились страшные сны. Никакой конкретики, сплошной набор образов. Летучие мыши, зловеще воющие волки, полная луна в облаках, какой-то убитый временем средневековый городок, в котором я никогда не была и не буду, жёлтый трёхэтажный дом, готический замок на отшибе, злорадный смех и плач. Вот и сегодня мне приснилась подобная муть. Только там ещё были лошади. Мёртвые. Они бегали и ржали, как живые, но у них отваливались головы и кишки выпадали прямо из разложившихся животов. Чем-то похоже на лошадей назгулов из «Властелина Колец», только без всадников и настолько реалистичнее, что я проснулась от накатывающей тошноты минут за пятнадцать до звонка будильника.
Конечно, эту проблему давно пора решать у психолога. Или у психотерапевта. В общем-то иногда я подумываю об этом, но, как только представлю, что мне придётся рассказывать о своей жизни незнакомому человеку, мой энтузиазм мгновенно испаряется.
Хорошо хоть с утра та классная собака немного подняла мне настроение.
В «Сказке» было тихо и безлюдно. В углу за столиком у окна сидел какой-то мужчина. Уставшая и грустная женщина в юбке в пол покупала с собой несколько пирожных. Но скоро народу прибавится, ведь у нас окно, а значит, большая часть нашей группы придёт сюда. Я взяла апельсиновый сок, потому что горячего чаю не хотелось, и ушла в дальний зал. Он маленький, поэтому есть шанс, что наши в него не зайдут и я смогу почитать в тишине.
Сок был разбавленный. Но зато несладкий. Достав из сумки «Основы маркетинга» и блокнот, я начала искать нужные тезисы для доклада по английскому. Сначала всё шло хорошо, если не принимать во внимание тот факт, что я ненавижу английский. А потом мужчина из первого зала буквально вырос передо мной с подносом и попросил разрешения присесть за мой столик. Я растерялась и разрешила, сдвинув с круглого стола книжку, и только потом поняла, что остальные столики в зале пусты. Вообще-то. Так какого тогда?..
Мужчина удобно расположился на стуле напротив и поставил передо мной тарелку с квадратным куском пирога. Самого дорогого в кафе, между прочим, грибного.
– Разрешите угостить вас пирогом? – спросил он и нервно улыбнулся.
– Спасибо, но я не голодна, – соврала я в ответ.
– Вы не ели с утра.
– С чего вы взяли?
– Знаю я вас, студенток, – уже спокойнее ответил он, усаживаясь поудобнее. – Следите за фигурой, допоздна сидите в соцсетях, а утром жертвуете завтраком ради лишних минут сна.
Я подумала, что он как-то странно разговаривает, и только потом сообразила, что это едва заметный акцент. Он не русский? Цыган, что ли? Вот только и осталось, что с цыганом общаться. Ну на фиг. Нет, он симпатичный, конечно, но цыган… А может, не цыган? Спросить неудобно… Я осторожно отломила вилкой кусок пирога. Вообще-то нож был бы кстати, но это же «Сказка», тут ножей не держат, зачем нужны лишние траты…
– Меня зовут Бесник, – после продолжительной паузы сказал мой сосед по столику.
– Как?
– Бесник. Бес-ник, – по слогам повторил он.
– Бесник? Странное имя. Вы всех бесите?
– Нет. На моём языке это озачает «преданный».
– На вашем языке? А какой у вас язык? Вы, случайно, не цыган? – занервничала я.
Когда мне было тринадцать, я поехала в гости к подруге и встретила шестерых ромал прямо у её дома. Девочка-цыганка, на вид чуть младше меня, спросила, где находится какой-то дом. Я подумала, что ничего опасного в этом вопросе нет, расслабилась и ответила, что не знаю, потому что не местная. И девчонка тут же взяла меня в оборот.
Она сказала, что моя мама больна и умрёт страшной смертью буквально на днях, она видит это, видит её могилу, видит меня, рыдающую у гроба. Мама и правда болела и не так давно выписалась из больницы. Поэтому, хотя меня с детства учили не доверять незнакомцам, я почему-то поверила девочке буквально на мгновение, но и этого было достаточно. Она сказала, что нужны деньги, на которых её родители, могущественные маги, смогут провести обряд, чтобы спасти мою несчастную маму. Деньги и два моих волоска.
Но у меня не было денег – лишь несколько рублей на обратную дорогу, о чём я честно заявила маленькой цыганке. Она улыбнулась и успокоила меня, заверив, что не заберёт мои деньги, а просто проведёт над ними обряд древней цыганской магии, после чего обязательно вернёт их мне. Я достала из кармана монетки, высыпала ей в ладошку и щедро вырвала несколько волосков с головы. Потом мы куда-то пошли. Я видела, что меня уводят от дома подруги всё дальше и дальше, что мы идём в какой-то подозрительный район, за гаражи, к старому облупленному двухэтажному особняку, который когда-то был белым.
Видела, как меня окружают возрастные цыганки, как оценивающим взглядом изучает меня старый лохматый цыган с самой бандитской внешностью. Цыганки сказали, что болезнь моей мамы слишком сильна и нужны ещё деньги. Уговаривали пойти и занять у подружки. А когда я категорически отказалась, у меня потребовали вещи для обряда. И я послушно отдала им всё, хотя уже понимала, что это обман.
К дому подруги я вернулась без копейки денег и с совершенно пустой сумкой: без косметички с тушью и блеском для губ, без расчёски, без ручки и даже без блокнотика, наполовину исписанного школьным расписанием. И это я ещё легко отделалась – просто развернулась и быстро ушла оттуда, прибившись к какой-то случайно проходящей мимо женщине. А если бы поддалась на их уговоры и прошла с ними в кусты за гаражи – боюсь представить, чем всё это могло закончиться…
– Нет, я не цыган, – улыбнувшись, вырвал меня из воспоминаний мой собеседник. – Я румын.
– Румын? А разве румыны не цыгане? – нахмурилась я. Ну точно же!
Следующие минут пятнадцать, пока я осторожно доедала пирог, румын терпеливо, старательно скрывая раздражение, объяснял мне, что румыны – потомки великих древних римлян и воинственных даков, христиане, верующие в Бога единого, состоящие из валахов и славян, вообще практически родственники русских.
А цыгане, поселившиеся на их земле, вообще выходцы из Индии и когда-то давно были индийскими кочевниками, но так долго кочевали и так далеко разошлись по всему миру, что теперь уже сложно определить конкретную национальность, к которой можно было бы отнести этот народ. И некоторые из них могут быть мусульманами, что категорически неприемлемо для любого нормального румына.
– Не любите ислам? – спросила я, после того как он вышел в большой зал, а через несколько минут вернулся со стаканчиком чая и самым дорогим пирожным из ассортимента «Сказки» – ванильным бисквитом под тонкой шапочкой из красного желе, украшенным засахаренной вишенкой.
Похоже, мужику от меня что-то надо. Если б я тогда только знала, что именно…
– Это многовековая история, Нина, – уклончиво ответил он, ставя передо мной чай и пирожное. – Жизни не хватит, чтобы рассказа…
– Откуда вы знаете моё имя? Кто вы?
Я испугалась. В большом зале стоял гвалт, я слышала хохот своих одногруппников, которые что-то обсуждали. Наверное, ту же Блоху. А я тут сижу одна с этим странным румыном, который откуда-то знает моё имя!
– Нина, только не волнуйтесь…
– Ответьте на вопрос. – Я повысила голос, надеясь, что так меня услышат в соседнем зале.
– Хорошо, хорошо. – Румын примирительно поднял руки вверх. – Я сейчас всё объясню, хотя это и не так просто… – Он глубоко вдохнул, выдохнул и спросил: – Что вы знаете о вампирах?
– Так, мне пора, всего хорошего. – Резко вскочив, я схватила сумку, бросила в неё книжку и кинулась было к проходу в первый зал.
– Нина, подождите! – Мужчина ухватил меня за рукав куртки. – Я от вашего отца.
– От кого?
Я остановилась. Сюжетами о «родной крови» меня потчевали редко. Пожалуй, можно и послушать. Даже интересно, что за бред он будет нести дальше. Может быть, он скажет, что мой папа забыл ключи от дома и попросил его взять ключи у меня, чтобы несчастный забывчивый отец смог попасть домой? Или что мой дорогой папа просит меня срочно пройти на дикую часть набережной, чтобы вместе с ним и его другом дядей Колей (Мишей, Витей) сесть в катер и отправиться на острова? Или мой отец на самом-то деле богатый олигарх с Мадеры, который решил сделать меня наследницей своего состояния? Что ещё наплетёт этот румыно-цыганский маньяк?
– От вашего отца, – повторил румын.
– Но у меня нет отца, – сухо заметила я.
– Вы ведь умная девушка, Нина. В школе вам нравилась биология и химия. Вы же понимаете, что зачать ребёнка без мужчины невозможно? У вас не может не быть отца.
– Пустая демагогия, – усмехнулась я. – Вы прекрасно поняли, что я имела в виду.
– Но у вас действительно есть отец. Он не бросил вас, не отказался от вас, он следил за вами на протяжении всей вашей жизни, и вот теперь настало время…
– Да он умер! Давно! Сразу после моего рождения! Как вам не стыдно так врать?! Вы думаете, мне мама не рассказывала ничего? И вообще мне пора!
– Ваш отец не может умереть, – прямо глядя мне в глаза, заявил этот тип. – Он жив.
– Что? В каком смысле не может умереть? Что вы, вообще, несёте? И это вы мне сейчас про биологию и половое размножение рассказывали или у меня галлюцинации? Как это мой отец не может умереть? Он что, Господь Бог?
– Он вампир.
Я посмотрела на него как на полного идиота и молча вышла в первый зал.
– Нина, поверьте мне, выслушайте меня!
Этот упрямый румын вскочил и побежал за мной следом. Но я догнала выходящих из кафе девчонок из своей группы и вместе с ними пошла в институт. Мужчина вроде бы отстал. Зато пристала Блоха…
– Нин, а кто этот парень? Какой симпотны-ы-ый…
– Никто. Дебил какой-то подсел за мой столик и начал нести чушь про каких-то вампиров. Сектант, наверное. И вообще цыган.
– Цыган?! А чё, цыганчики красивенькие! Скажите, девки?
– Какие мы тебе девки? Берега попутала, что ли? – огрызнулась Анька.
– Фу, ненавижу цыган… – поморщилась Оля.
– Ага, они такие странные, страшные, да и живут как бомжи. Наверняка ещё и больные, – поддержала подругу Аня.
– Вот поэтому я от него и свалила, – пробурчала я.
– А он тебе телефончик дал? Может, дашь мне, раз тебе не надо? – не унималась Блоха.
– Не дал он мне телефон, не успел.
– Ну ты и жадина, Нинка! Жадина-говядина! Зажала телефончик цыганчика для подруги, да?! Может, он моя судьба? Я б его покорила!
– Ой, да покоряй ты кого хочешь! Можешь прямо сейчас начать. И с каких пор мы с тобой подруги, интересно?
– Ты злюка! Это потому что у тебя парня нет! – взвизгнула Лерка.
– Ну так-то у тебя тоже парня нет, – между прочим заметила Оля.
Блоха что-то ей ответила. Оля рассмеялась. Блоха начала кричать, но я уже зашла в библиотеку.
В читальном зале было тихо. Я снова достала из сумки «Основы маркетинга» в надежде заняться наконец английским. Но обнаружила, что блокнота в сумке нет. Видимо, я оставила его на столе в «Сказке», когда убегала от этого румына. Пришлось вздохнуть и выдирать листочек из тетради по товароведению.
После пар я спустилась вниз, остановилась перед зеркалом, подкрасила губы и, зевнув, побрела к выходу. Румын стоял на крыльце, привалившись к ротонде, и, увидев меня, приветливо улыбнулся. Блин. Только не это…
– Послушайте, как вас там, я устала. И настроение у меня не очень. Поэтому я не настроена слушать ваши бредни. – Я подняла руку, упреждая его возможные возражения. – Нет, я с вами никуда не пойду. Нет, я не верю, что мой отец – вампир. Да я вообще не верю в вампиров. Нет, я не дам вам свой телефон. И не скажу свой домашний адрес. И сколько мама зарабатывает и когда её не бывает дома, не скажу. И какая пенсия у дедушки – тоже не ваше цыга… румынское дело. Всего хорошего.
Надо просто резко развернуться и пойти в другую сторону. С того торца здания находится каморка с ксероксом. Может быть, туда сейчас зашёл кто-нибудь из студентов. Я подожду их, прибьюсь к ним и дойду с ними до ТЦ «Ярмарка». Конечно, они будут смотреть на меня как на дуру, но это лучше, чем…
– Вы забыли вот это в кафе, – вдруг сказал румын.
– Я те подмигивал?! Мне ресница в глаз попала, тупая ты дура!
– Да?! И на маркетинге тоже ресница?! И на экономике?! Озабоченный кобель! Тупое животное! Всё! Я от тебя ухожу! – задрав нос, заявила вдруг Блоха. – Вон, к Критюку! Он и красивей, и вообще вон у него ресницы какие! Сек-су-аль-ны-е! А ты только в мечтах теперь меня представлять будешь! Димулечка-а… – повернувшись в сторону, обратилась она к Критюку. Но тот вовремя включил голову и уже спасался бегством, перепрыгивая через перила лестницы. – Куда же ты?! Я же знаю, что ты меня жаждешь! – удивлённо крикнула ему вслед Блоха.
Честно говоря, это выглядело жалко. Вся моя группа, столпившись в коридоре, многоголосо смеялась, наблюдая за этим представлением. Я спустилась вниз. Денег на еду у меня не было, но на стакан сока в «Сказке» я наскребу…
Иногда мне снились страшные сны. Никакой конкретики, сплошной набор образов. Летучие мыши, зловеще воющие волки, полная луна в облаках, какой-то убитый временем средневековый городок, в котором я никогда не была и не буду, жёлтый трёхэтажный дом, готический замок на отшибе, злорадный смех и плач. Вот и сегодня мне приснилась подобная муть. Только там ещё были лошади. Мёртвые. Они бегали и ржали, как живые, но у них отваливались головы и кишки выпадали прямо из разложившихся животов. Чем-то похоже на лошадей назгулов из «Властелина Колец», только без всадников и настолько реалистичнее, что я проснулась от накатывающей тошноты минут за пятнадцать до звонка будильника.
Конечно, эту проблему давно пора решать у психолога. Или у психотерапевта. В общем-то иногда я подумываю об этом, но, как только представлю, что мне придётся рассказывать о своей жизни незнакомому человеку, мой энтузиазм мгновенно испаряется.
Хорошо хоть с утра та классная собака немного подняла мне настроение.
В «Сказке» было тихо и безлюдно. В углу за столиком у окна сидел какой-то мужчина. Уставшая и грустная женщина в юбке в пол покупала с собой несколько пирожных. Но скоро народу прибавится, ведь у нас окно, а значит, большая часть нашей группы придёт сюда. Я взяла апельсиновый сок, потому что горячего чаю не хотелось, и ушла в дальний зал. Он маленький, поэтому есть шанс, что наши в него не зайдут и я смогу почитать в тишине.
Сок был разбавленный. Но зато несладкий. Достав из сумки «Основы маркетинга» и блокнот, я начала искать нужные тезисы для доклада по английскому. Сначала всё шло хорошо, если не принимать во внимание тот факт, что я ненавижу английский. А потом мужчина из первого зала буквально вырос передо мной с подносом и попросил разрешения присесть за мой столик. Я растерялась и разрешила, сдвинув с круглого стола книжку, и только потом поняла, что остальные столики в зале пусты. Вообще-то. Так какого тогда?..
Мужчина удобно расположился на стуле напротив и поставил передо мной тарелку с квадратным куском пирога. Самого дорогого в кафе, между прочим, грибного.
– Разрешите угостить вас пирогом? – спросил он и нервно улыбнулся.
– Спасибо, но я не голодна, – соврала я в ответ.
– Вы не ели с утра.
– С чего вы взяли?
– Знаю я вас, студенток, – уже спокойнее ответил он, усаживаясь поудобнее. – Следите за фигурой, допоздна сидите в соцсетях, а утром жертвуете завтраком ради лишних минут сна.
Я подумала, что он как-то странно разговаривает, и только потом сообразила, что это едва заметный акцент. Он не русский? Цыган, что ли? Вот только и осталось, что с цыганом общаться. Ну на фиг. Нет, он симпатичный, конечно, но цыган… А может, не цыган? Спросить неудобно… Я осторожно отломила вилкой кусок пирога. Вообще-то нож был бы кстати, но это же «Сказка», тут ножей не держат, зачем нужны лишние траты…
– Меня зовут Бесник, – после продолжительной паузы сказал мой сосед по столику.
– Как?
– Бесник. Бес-ник, – по слогам повторил он.
– Бесник? Странное имя. Вы всех бесите?
– Нет. На моём языке это озачает «преданный».
– На вашем языке? А какой у вас язык? Вы, случайно, не цыган? – занервничала я.
Когда мне было тринадцать, я поехала в гости к подруге и встретила шестерых ромал прямо у её дома. Девочка-цыганка, на вид чуть младше меня, спросила, где находится какой-то дом. Я подумала, что ничего опасного в этом вопросе нет, расслабилась и ответила, что не знаю, потому что не местная. И девчонка тут же взяла меня в оборот.
Она сказала, что моя мама больна и умрёт страшной смертью буквально на днях, она видит это, видит её могилу, видит меня, рыдающую у гроба. Мама и правда болела и не так давно выписалась из больницы. Поэтому, хотя меня с детства учили не доверять незнакомцам, я почему-то поверила девочке буквально на мгновение, но и этого было достаточно. Она сказала, что нужны деньги, на которых её родители, могущественные маги, смогут провести обряд, чтобы спасти мою несчастную маму. Деньги и два моих волоска.
Но у меня не было денег – лишь несколько рублей на обратную дорогу, о чём я честно заявила маленькой цыганке. Она улыбнулась и успокоила меня, заверив, что не заберёт мои деньги, а просто проведёт над ними обряд древней цыганской магии, после чего обязательно вернёт их мне. Я достала из кармана монетки, высыпала ей в ладошку и щедро вырвала несколько волосков с головы. Потом мы куда-то пошли. Я видела, что меня уводят от дома подруги всё дальше и дальше, что мы идём в какой-то подозрительный район, за гаражи, к старому облупленному двухэтажному особняку, который когда-то был белым.
Видела, как меня окружают возрастные цыганки, как оценивающим взглядом изучает меня старый лохматый цыган с самой бандитской внешностью. Цыганки сказали, что болезнь моей мамы слишком сильна и нужны ещё деньги. Уговаривали пойти и занять у подружки. А когда я категорически отказалась, у меня потребовали вещи для обряда. И я послушно отдала им всё, хотя уже понимала, что это обман.
К дому подруги я вернулась без копейки денег и с совершенно пустой сумкой: без косметички с тушью и блеском для губ, без расчёски, без ручки и даже без блокнотика, наполовину исписанного школьным расписанием. И это я ещё легко отделалась – просто развернулась и быстро ушла оттуда, прибившись к какой-то случайно проходящей мимо женщине. А если бы поддалась на их уговоры и прошла с ними в кусты за гаражи – боюсь представить, чем всё это могло закончиться…
– Нет, я не цыган, – улыбнувшись, вырвал меня из воспоминаний мой собеседник. – Я румын.
– Румын? А разве румыны не цыгане? – нахмурилась я. Ну точно же!
Следующие минут пятнадцать, пока я осторожно доедала пирог, румын терпеливо, старательно скрывая раздражение, объяснял мне, что румыны – потомки великих древних римлян и воинственных даков, христиане, верующие в Бога единого, состоящие из валахов и славян, вообще практически родственники русских.
А цыгане, поселившиеся на их земле, вообще выходцы из Индии и когда-то давно были индийскими кочевниками, но так долго кочевали и так далеко разошлись по всему миру, что теперь уже сложно определить конкретную национальность, к которой можно было бы отнести этот народ. И некоторые из них могут быть мусульманами, что категорически неприемлемо для любого нормального румына.
– Не любите ислам? – спросила я, после того как он вышел в большой зал, а через несколько минут вернулся со стаканчиком чая и самым дорогим пирожным из ассортимента «Сказки» – ванильным бисквитом под тонкой шапочкой из красного желе, украшенным засахаренной вишенкой.
Похоже, мужику от меня что-то надо. Если б я тогда только знала, что именно…
– Это многовековая история, Нина, – уклончиво ответил он, ставя передо мной чай и пирожное. – Жизни не хватит, чтобы рассказа…
– Откуда вы знаете моё имя? Кто вы?
Я испугалась. В большом зале стоял гвалт, я слышала хохот своих одногруппников, которые что-то обсуждали. Наверное, ту же Блоху. А я тут сижу одна с этим странным румыном, который откуда-то знает моё имя!
– Нина, только не волнуйтесь…
– Ответьте на вопрос. – Я повысила голос, надеясь, что так меня услышат в соседнем зале.
– Хорошо, хорошо. – Румын примирительно поднял руки вверх. – Я сейчас всё объясню, хотя это и не так просто… – Он глубоко вдохнул, выдохнул и спросил: – Что вы знаете о вампирах?
– Так, мне пора, всего хорошего. – Резко вскочив, я схватила сумку, бросила в неё книжку и кинулась было к проходу в первый зал.
– Нина, подождите! – Мужчина ухватил меня за рукав куртки. – Я от вашего отца.
– От кого?
Я остановилась. Сюжетами о «родной крови» меня потчевали редко. Пожалуй, можно и послушать. Даже интересно, что за бред он будет нести дальше. Может быть, он скажет, что мой папа забыл ключи от дома и попросил его взять ключи у меня, чтобы несчастный забывчивый отец смог попасть домой? Или что мой дорогой папа просит меня срочно пройти на дикую часть набережной, чтобы вместе с ним и его другом дядей Колей (Мишей, Витей) сесть в катер и отправиться на острова? Или мой отец на самом-то деле богатый олигарх с Мадеры, который решил сделать меня наследницей своего состояния? Что ещё наплетёт этот румыно-цыганский маньяк?
– От вашего отца, – повторил румын.
– Но у меня нет отца, – сухо заметила я.
– Вы ведь умная девушка, Нина. В школе вам нравилась биология и химия. Вы же понимаете, что зачать ребёнка без мужчины невозможно? У вас не может не быть отца.
– Пустая демагогия, – усмехнулась я. – Вы прекрасно поняли, что я имела в виду.
– Но у вас действительно есть отец. Он не бросил вас, не отказался от вас, он следил за вами на протяжении всей вашей жизни, и вот теперь настало время…
– Да он умер! Давно! Сразу после моего рождения! Как вам не стыдно так врать?! Вы думаете, мне мама не рассказывала ничего? И вообще мне пора!
– Ваш отец не может умереть, – прямо глядя мне в глаза, заявил этот тип. – Он жив.
– Что? В каком смысле не может умереть? Что вы, вообще, несёте? И это вы мне сейчас про биологию и половое размножение рассказывали или у меня галлюцинации? Как это мой отец не может умереть? Он что, Господь Бог?
– Он вампир.
Я посмотрела на него как на полного идиота и молча вышла в первый зал.
– Нина, поверьте мне, выслушайте меня!
Этот упрямый румын вскочил и побежал за мной следом. Но я догнала выходящих из кафе девчонок из своей группы и вместе с ними пошла в институт. Мужчина вроде бы отстал. Зато пристала Блоха…
– Нин, а кто этот парень? Какой симпотны-ы-ый…
– Никто. Дебил какой-то подсел за мой столик и начал нести чушь про каких-то вампиров. Сектант, наверное. И вообще цыган.
– Цыган?! А чё, цыганчики красивенькие! Скажите, девки?
– Какие мы тебе девки? Берега попутала, что ли? – огрызнулась Анька.
– Фу, ненавижу цыган… – поморщилась Оля.
– Ага, они такие странные, страшные, да и живут как бомжи. Наверняка ещё и больные, – поддержала подругу Аня.
– Вот поэтому я от него и свалила, – пробурчала я.
– А он тебе телефончик дал? Может, дашь мне, раз тебе не надо? – не унималась Блоха.
– Не дал он мне телефон, не успел.
– Ну ты и жадина, Нинка! Жадина-говядина! Зажала телефончик цыганчика для подруги, да?! Может, он моя судьба? Я б его покорила!
– Ой, да покоряй ты кого хочешь! Можешь прямо сейчас начать. И с каких пор мы с тобой подруги, интересно?
– Ты злюка! Это потому что у тебя парня нет! – взвизгнула Лерка.
– Ну так-то у тебя тоже парня нет, – между прочим заметила Оля.
Блоха что-то ей ответила. Оля рассмеялась. Блоха начала кричать, но я уже зашла в библиотеку.
В читальном зале было тихо. Я снова достала из сумки «Основы маркетинга» в надежде заняться наконец английским. Но обнаружила, что блокнота в сумке нет. Видимо, я оставила его на столе в «Сказке», когда убегала от этого румына. Пришлось вздохнуть и выдирать листочек из тетради по товароведению.
После пар я спустилась вниз, остановилась перед зеркалом, подкрасила губы и, зевнув, побрела к выходу. Румын стоял на крыльце, привалившись к ротонде, и, увидев меня, приветливо улыбнулся. Блин. Только не это…
– Послушайте, как вас там, я устала. И настроение у меня не очень. Поэтому я не настроена слушать ваши бредни. – Я подняла руку, упреждая его возможные возражения. – Нет, я с вами никуда не пойду. Нет, я не верю, что мой отец – вампир. Да я вообще не верю в вампиров. Нет, я не дам вам свой телефон. И не скажу свой домашний адрес. И сколько мама зарабатывает и когда её не бывает дома, не скажу. И какая пенсия у дедушки – тоже не ваше цыга… румынское дело. Всего хорошего.
Надо просто резко развернуться и пойти в другую сторону. С того торца здания находится каморка с ксероксом. Может быть, туда сейчас зашёл кто-нибудь из студентов. Я подожду их, прибьюсь к ним и дойду с ними до ТЦ «Ярмарка». Конечно, они будут смотреть на меня как на дуру, но это лучше, чем…
– Вы забыли вот это в кафе, – вдруг сказал румын.