Дневник Беспамятства

Я поблагодарила Лоренца за те дни, когда мы были вместе. Он так обрадовался, что ему не пришлось оправдываться. Я сказала, что у него милая девушка ( бедняжка даже через расстояние я видела, как она волнуется). Лоренц радостно согласился и поблагодарил меня. Я сказала, что меня ждут друзья и я желаю всего хорошего ему. Лоренц с тревогой спросил когда я возвращаюсь в Париж.

– Я возвращаюсь домой,–улыбнулась я.

–Домой? В Россию – удивился милый не мой мальчик.

Я задумалась.

А где мой дом?



Дорогой дневник.

Прошел месяц, как я вернулась в Санремо.

Все это время я живу с семьей сестры. И наслаждаюсь.

Во истину, я научилась наслаждаться от каждого момента моей жизни! Ведь теперь я в ней хозяйка и режиссер.И я сама устанавливаю ритм и жанр в пьесе под названием “моя жизнь”.

Мои племянники подросли. Старший Андреа пошел в школу и малышку Катерину на полдня отводят в садик. Мы с сестрой утром долго гуляем по городу. Заходим на рынок, пьем не спеша кофе, подставляя лицо доброму осеннему солнцу, и говорим, говорим. Потом она возвращается домой, чтобы приготовить обед, а я забираю Кати и долго гуляю с ней на детской площадке с потрясающим видом на порт. Я люблю наш Санремовский порт. Он идеален. Чистый, с добротными яхтами.

Вечерами за ужином я рассказываю о своих приключениях в Париже и очень мало – о жизни с Джоном. Мама кое – что рассказала Алине, но она берегла ее. У Алины зашкаленный комплекс старшей сестры. Она постоянно переживает и оберегает меня. И мне кажется, сейчас она испытывает чувство вины, что позволила мне уехать. Я постоянно успокаиваю ее и говорю, что мне пошел на пользу мой опыт.

Я начинаю подыскивать квартиру и задумываюсь, чем заняться.



Понедельник.

Представляешь, дорогой дневник, кого я вчера встретила на детской площадке? Джулию и Кьяру!

Джулия была с новорожденным малышом! И Кьяра, потрогав свой плоский и перекачанный пресс с гордостью сообщила, что они с Марио ждут ребенка!

Я стояла и думала, как странно вдруг возвращаются люди из прошлой жизни.

Я уже забыла и о них и о чувствах, которые испытывала к Лучано, Марио и их девушкам. Но Кьяра и Джулия, по-видимому меня не забыли. Они с ревностью сканировали меня сверху вниз. Мой вид, видимо причинял им беспокойство.

Джулия резко постарела. Она не поправилась, а наоборот усохла. Стараясь проводить все время под солнцем, она вконец испортила свою кожу. И вид у нее был не счастливой матери, а измученной, осунувшийся ведьмы. ( Злая я. Ну правда, дорогой дневник! У Джулии вдруг на исхудавшем лице со скорбными складками обозначился крючковатый нос, который раньше как – то я не замечала).

Я не знала, о чем говорить и поэтому “восхищалась” сморщенным розовым личиком сына Лучано. Спросила Кьяру, где они отмечали свадьбу, на что та, смущаясь, сообщила, что “все произошло так внезапно и они только собираются отметить помолвку”.

Я хотела уже закончить наше общение и взяла на руки Кати, чтобы усадить в коляску, как вдруг увидела беспокойные взгляды Кьяры и Джулии, устремленные за мою спину. Я оглянулась и увидела Лучано и Марио. Они подходили к нам и оба не могли скрыть восхищенных глаз. Оба жадно рассматривали меня.

Дорогой дневник.

Знаешь… Наверное в прошлой жизни, до Парижа я злорадствовала бы , увидев растерянность и подавленность Джулии и Кьяры, я бы победоносно ликовала от восхищенных взоров, направленных на меня моими бывшими любовниками. Но сейчас…

Мне было жаль девушек. И мне больше не нужны жадные взоры мужчин, чтобы убедиться в собственной уникальности.

Я изменилась.

Здесь в Санремо, жизнь словно остановилась. У меня произошло столько событий! Я словно поменяла кожу! И я понимала, что они не увидят этого и в принципе мне было все равно. Но я не хотела разрушать их покой и устаканившуюся рутину.

Лучано молчал. Просто чмокнул меня по-итальянски в обе щеки. У Марио было больше эмоций. Он видимо радовался предстоящему отцовству и хоть какой-то движухе в своей жизни. Он тут же позвал меня, мою сестру и Фабри на помолвку, поднял на руки Кати и без конца восхищался ее голубыми глазами. Он был в хорошей форме и я радовалась за него. Но Лучано….

Что-то было с ним не так. Я почувствовала холод между ним и Джулией. Он совсем на нее не смотрел. Только на своего сына. Словно цеплялся за него.. как за смысл своего существования.. Какие-то отчаяние, усталость и обреченность были во всех его движениях, с каким он брал сына на руки и через зубы разговаривал с Джулией. Я заметила, что если раньше она все время разговаривала с Лучано мурлыкая, с улыбкой и преданно заглядывая в глаза, то теперь фразы ее стали отрывистыми и итальянские слова, музыкальные по своей природе, из уст жены Лучано вылетали, как пчелы из улия ,и хлестали, как плетка.

Бедный Лучано…



Среда.

Лучано мне стал писать.

Каждый день длинные сообщения.

Сначала поинтересовался, что я собираюсь делать. Я сказала, что пока отдыхаю, подыскиваю квартиру и думаю.

Он тут же предложил мне помочь найти квартиру и вот уже несколько дней скидывает объявления и предлагает поехать посмотреть. Достал. Заблокировать его?

Через день зовет на кофе. Без конца шлет фото сына. Мне его жаль. Он мечется. Я могла бы его прямо спросить, что он хочет, но я же знаю что. И мне не интересно.




Пятница.

Сегодня Лучано спросил, что я делаю вечером.

Я удивилась.

Ответила, что ничего особенного, сходим с семьей сестры и детьми поесть пиццы.

Он предложил встретиться на аперитив.

“Дорогая Ольга, я не клеюсь к тебе, нет! Я хотел бы поговорить с тобой о деле!”

Я спросила сестру, что это значит. Она пожала плечами:

– Все просто. У него плохо идут дела с тех пор как ты уехала.

Я задумалась, что это возможное объяснение, но у Лучано, подсказывала моя интуиция, все же совсем плохо с Джулией.

Я отказалась. Сказала просто: “Не хочу”.



Вторник.

Угадай, дорогой дневник, кто мне сегодня написал и пригласил на кофе? Ну?!

Марио? – нет!

Аллесандро?–нет! ( кстати, он расстался с той девушкой из Турина, практически сразу, как я убежала от него в Тай).

Джулия!!!

Я в шоке.

Она настойчиво просит встретиться, не объясняя причин.

Ну что ж, мне любопытно. Если она вдруг прочитала сообщения своего мужа, то там не к чему придраться. Я была с ним холодна и отшила его.

Пойду.

Мне становится скучно в Санремо после Парижской жизни и веселой беззаботности Сен–Тропе.



Вторник вечер.

Дорогой дневник, Ну, угадай, по какой теме меня вызвала Джулия на кофе?

ТЫ НЕ ПОВЕРИШЬ!

Сперва Джулия проявила навыки светской беседы и попыталась расспросить меня о моей жизни за эти полтора года. Конечно же, я не собиралась с ней делиться.

Странные у нас с ней отношения. Вроде и не подруги и не враги.

Когда – то мы вместе ходили в рестораны, ездили в горы и отдыхали в Провансе. В принципе мы были в одной компании. Но мы не были подругами. Она ревновала меня к Лучано, но я никогда не давала повода.

Но сейчас мне совершенно не хотелось разговаривать с ней по душам или сближать дистанцию. Мне Джулия никогда не была интересна, она какая–то… ограниченная..Особенно сейчас, полностью погруженная в не очень счастливое материнство, судя по ее потухшим глазам.



Так вот, дорогой дневник. Тема, по которой Джулия пригласила меня на “чашечку кофе”, звучала так:

“Ольга, вернись на работу к моему мужу!”



Я сидела и не могла ничего выговорить. Мысли, как стадо бешеных бизонов неслись в моей голове.

Дорогой дневник, только представь как плохо шли дела у Лучано, что он подослал свою ревнивую жену унижаться передо мной и просить вернуться!

Первое, что я испытала – была жалость к Джулии и… Женская солидарность.

Но потом я поняла, насколько у людей хитрый ум. Он всегда объяснит любой поступок, чтобы оправдать свое действие или бездействие.