Дьявол и темная вода
Часть 25 из 80 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
У большинства людей после такого случается провал в памяти. Они будто пробуждаются после долгого сна.
Арент помнил все.
Он побывал на том свете, молил о помощи, но никто не ответил. Не было ни Бога, ни дьявола, ни святых, ни грешников. Только люди и сказки, которые они рассказывали сами себе. Он сам все видел. Люди наделяли Небеса голосом и молили их кто о чем: о богатом урожае, о здоровом младенце, о теплой зиме. Бог был надеждой, а людям нужна надежда так же, как нужны тепло, еда, эль.
Но порой надежда оборачивалась разочарованием.
Несчастным нужно было чем-то оправдать свои страдания, обвинить кого-то в своих неудачах. Напавшую на урожай паршу не сожжешь, но ее наслала ведьма, на роль которой годилась какая-нибудь нищенка.
Старый Том был не дьяволом, а просто подвернувшимся под руку стариком.
– Дядя рассказывал, что Старый Том чуть не разорил полностью страну тридцать лет назад: жег деревни, губил знатные семейства, – пояснил Арент. – Предлагал людям исполнить заветное желание, а взамен требовал совершать ужасные злодеяния. И всюду, где он побывал, оставалась странная метка – хвостатое око. Как то, что появилось на парусе в день отплытия. И как шрам у меня на руке.
– У тебя на руке? – ошеломленно переспросил Сэмми. – Но откуда он у тебя?
– Однажды, еще мальчишкой, я пошел на охоту с отцом, – ответил Арент. – Спустя три дня вернулся один, со шрамом. Отец пропал, и я не знаю, что с ним сталось.
– То есть шрам появился примерно в то же время, когда повсюду распространилась метка Старого Тома? – Сэмми удивленно посмотрел на Арента.
– Думаю, я первый, у кого она появилась. Или один из первых, точнее дяде не удалось узнать.
– Показывай. – Сэмми увлек Арента к фонарю. – И расскажи все, что тебе известно.
– Нечего рассказывать, кроме того, что я из мести рисовал эту метку на дверях домов в деревне, – пояснил Арент, пока Сэмми осматривал его запястье. – Не догадывался, к чему это приведет. В конце концов напуганные сельчане забили до смерти нищего старика по прозвищу Старый Том.
– Старый Том? – переспросил Сэмми. – Значит, нарисованная тобой метка зажила собственной жизнью и распространилась, как чума, под именем мертвого попрошайки. Боже мой, да это не просто демон. А твой демон.
– Это получилось случайно.
– Самое плохое обычно с этого и начинается.
Тонкие пальцы Сэмми ощупывали огромную руку Арента, но даже яркий свет ничего не прояснил. С годами шрам стал еле заметен. Расследователь не скрывал досады.
– Плохой из тебя ключ к разгадке тайны, – заявил он, выпуская руку Арента. – Кто знает о шраме и о том, какое применение ты ему нашел?
– Дед и дядя. Мать знала, но она умерла вскоре после того, как меня увезли из дома.
– От горя?
– От кори.
– А Сара Вессел?
– Дядя мог ей рассказать, но вряд ли. Она его не упоминала. Кроме них – никто. Дед велел мне держать язык за зубами. Мол, прошлое – как отравленная земля, способная погубить тех, кто на нее забредет. Я думал, он просто хочет оградить меня от воспоминаний, но дядя сказал, что английский охотник за ведьмами разыскивал всех, кто связан с этой меткой, вот меня и спрятали. Тогда я этого не знал.
– Твой дед – разумный человек, – одобрительно сказал Сэмми. – А что ты помнишь о том дне, когда исчез отец?
– Очень мало. Мы несколько часов бродили в лесу, выслеживали кабана. Ни о чем не разговаривали. Меня отец взял с собой, только чтобы я нес его торбу. Потом кто-то позвал на помощь.
– Голос был знакомый?
– Нет.
– А потом?
– Мы отозвались, пошли на поиски. А после… – Арент пожал плечами. Дальше он ничего не помнил. Долгие годы он пытался прорваться сквозь дебри воспоминаний, но лишь наталкивался на отвесную скалу. – Я очнулся на дороге, промокший до костей и с этим шрамом на руке.
Сэмми пристально посмотрел на него. Вопрос напрашивался сам собой:
– Тело отца так и не нашли?
Арент покачал головой.
– Может, он выжил?
– Похоже на дьявольскую шутку, – усмехнулся Арент. – Отец был священником и любил только своих прихожан. Если бы он выжил, то вернулся бы к ним. Не думаешь же ты, что мой отец подстроил все, что происходит сейчас! Ты же сам говорил, призраков не существует.
– Мертвых оставим Господу. Живые могут обращаться ко мне, – заявил Сэмми, явно перебирая в уме различные версии. – Но если человек мертв, должен же быть труп. Мы ведь уже видели такое раньше, Арент. Вспомни дело о пустом шпиле…
– Там жила якобы давно умершая сестра, – содрогнулся Арент. Ему пришлось вытаскивать ее на свет божий. Он целую неделю отмывался от вони.
– Что еще тебе известно о Старом Томе? – спросил Сэмми, снова намекая, что это может быть отец Арента.
– Его изгнал из страны тот англичанин, охотник за ведьмами по имени Пьетер Флетчер. Он был вторым мужем Кресси Йенс.
– Метрессы твоего дяди?
Арент кивнул:
– Четыре года назад Старый Том нашел его в Амстердаме. Флетчер усадил семью в карету и умчал в Лилль, но Старый Том снова нашел его и убил. И оставил метку на его теле. Кресси Йенс считает, что он воскресил Боси и отправил на «Саардам», чтобы расправиться с семьей Пьетера.
Сэмми провел ладонью по лицу, пытаясь скрыть беспокойство:
– Арент, но ведь ты был в Лилле четыре года назад.
Аренту не нужно было об этом напоминать. То дело оставило в его душе печать стыда.
Первое самостоятельное расследование. Сэмми поручил ему отыскать драгоценный камень, украденный у Совета семнадцати. Спустя четыре дня Арент обвинил в краже клерка Эдварда Койла. Ему уже затягивали петлю на шее, но Сэмми прискакал к месту казни на взмыленной лошади и предъявил горсть щепок в качестве доказательства того, что Арент ошибся. Он так торопился обвинить Койла в преступлении, что упустил улику.
Арент не ожидал, что Сэмми будет к нему столь снисходителен. Спустя какое-то время он поручил Аренту новое дело, дав еще один шанс проявить себя, но наемник знал границы своих возможностей. Видел их воочию. Таков был Сэмми – стоило хотя бы недолго с ним пообщаться, и ты понимал, что такими способностями тебе никогда не обзавестись.
– По-твоему, это я зарезал мужа Кресси Йенс? – возмутился Арент. – Я его даже не знал.
– Конечно нет, олух ты этакий, но либо кто-то очень хочет, чтобы мы так думали, либо это совпадение. Как Кресси объясняет то, что демон столь долго выжидал, прежде чем отомстить?
– Она сбежала. И с тех пор переезжала из страны в страну.
– По своей воле переезжала или ее вынуждали?
– Вынуждали?
– Трое на этом корабле имели дело со Старым Томом. Слишком редкое сочетание для простого совпадения.
– Трое?
– Ты, Кресси и твой дядя, – нетерпеливо объяснил Сэмми. – Как вы собрались здесь все вместе?
– Я тут из-за тебя, – заметил Арент.
– А я – по приказу генерал-губернатора.
– Как и Кресси Йенс. Мой дядя заставил ее покинуть Батавию раньше времени.
– Зачем?
– Она хороша собой, и ему нравится ее общество.
– Я тоже хорош собой, но почему-то сижу в тюрьме, – ехидно пошутил Сэмми. – А твой дядя? Он почему здесь?
– Спешит доставить Причуду в Амстердам и занять кресло в Совете семнадцати.
– Да, но почему именно на этом корабле? Уж конечно, твой дядя мог выбрать любой корабль флотилии. Почему «Саардам»?
– Кроуэлс – лучший капитан Компании. Они уже плавали вместе, дядя ему доверяет.
Сэмми протяжно выдохнул:
– И мы снова возвращаемся к твоему дяде. Он словно чертов водоворот, который тянет нас всех за собой. – Сэмми задумчиво посмотрел на Арента. – Если бы твой дядя приказал тебе плыть на этом корабле, ты бы послушался?
– Без тебя – нет.
– Я бы на твоем месте задумался, зачем ему это нужно.
– К чему ты клонишь?
– Мой арест был единственным способом заманить тебя на «Саардам».
Арент рассердился:
– Дядя может быть резким, даже жестоким, но он меня любит, Сэмми. И никогда бы не стал подвергать меня опасности.
Сэмми посмотрел на яркие фонари в море.
– Мы теряем след, – сказал он виновато. – Какие бы странности ни происходили на этом корабле, совершено только одно преступление. Боси не сам себя поджег и вещал не своим голосом. Пока что я склонен считать его смерть убийством. Ты разговаривал с его приятелями?
– Пытался, но с тем же успехом можно сунуть нос в капкан.
– Пробуй еще раз. Наверняка он кому-то проболтался о сделке. Вы двое как-то связаны друг с другом. Может, он знал тебя. Или твою семью. Узнай, откуда Боси родом. Возможно, из той деревни, где умер Старый Том.
Арент помнил все.
Он побывал на том свете, молил о помощи, но никто не ответил. Не было ни Бога, ни дьявола, ни святых, ни грешников. Только люди и сказки, которые они рассказывали сами себе. Он сам все видел. Люди наделяли Небеса голосом и молили их кто о чем: о богатом урожае, о здоровом младенце, о теплой зиме. Бог был надеждой, а людям нужна надежда так же, как нужны тепло, еда, эль.
Но порой надежда оборачивалась разочарованием.
Несчастным нужно было чем-то оправдать свои страдания, обвинить кого-то в своих неудачах. Напавшую на урожай паршу не сожжешь, но ее наслала ведьма, на роль которой годилась какая-нибудь нищенка.
Старый Том был не дьяволом, а просто подвернувшимся под руку стариком.
– Дядя рассказывал, что Старый Том чуть не разорил полностью страну тридцать лет назад: жег деревни, губил знатные семейства, – пояснил Арент. – Предлагал людям исполнить заветное желание, а взамен требовал совершать ужасные злодеяния. И всюду, где он побывал, оставалась странная метка – хвостатое око. Как то, что появилось на парусе в день отплытия. И как шрам у меня на руке.
– У тебя на руке? – ошеломленно переспросил Сэмми. – Но откуда он у тебя?
– Однажды, еще мальчишкой, я пошел на охоту с отцом, – ответил Арент. – Спустя три дня вернулся один, со шрамом. Отец пропал, и я не знаю, что с ним сталось.
– То есть шрам появился примерно в то же время, когда повсюду распространилась метка Старого Тома? – Сэмми удивленно посмотрел на Арента.
– Думаю, я первый, у кого она появилась. Или один из первых, точнее дяде не удалось узнать.
– Показывай. – Сэмми увлек Арента к фонарю. – И расскажи все, что тебе известно.
– Нечего рассказывать, кроме того, что я из мести рисовал эту метку на дверях домов в деревне, – пояснил Арент, пока Сэмми осматривал его запястье. – Не догадывался, к чему это приведет. В конце концов напуганные сельчане забили до смерти нищего старика по прозвищу Старый Том.
– Старый Том? – переспросил Сэмми. – Значит, нарисованная тобой метка зажила собственной жизнью и распространилась, как чума, под именем мертвого попрошайки. Боже мой, да это не просто демон. А твой демон.
– Это получилось случайно.
– Самое плохое обычно с этого и начинается.
Тонкие пальцы Сэмми ощупывали огромную руку Арента, но даже яркий свет ничего не прояснил. С годами шрам стал еле заметен. Расследователь не скрывал досады.
– Плохой из тебя ключ к разгадке тайны, – заявил он, выпуская руку Арента. – Кто знает о шраме и о том, какое применение ты ему нашел?
– Дед и дядя. Мать знала, но она умерла вскоре после того, как меня увезли из дома.
– От горя?
– От кори.
– А Сара Вессел?
– Дядя мог ей рассказать, но вряд ли. Она его не упоминала. Кроме них – никто. Дед велел мне держать язык за зубами. Мол, прошлое – как отравленная земля, способная погубить тех, кто на нее забредет. Я думал, он просто хочет оградить меня от воспоминаний, но дядя сказал, что английский охотник за ведьмами разыскивал всех, кто связан с этой меткой, вот меня и спрятали. Тогда я этого не знал.
– Твой дед – разумный человек, – одобрительно сказал Сэмми. – А что ты помнишь о том дне, когда исчез отец?
– Очень мало. Мы несколько часов бродили в лесу, выслеживали кабана. Ни о чем не разговаривали. Меня отец взял с собой, только чтобы я нес его торбу. Потом кто-то позвал на помощь.
– Голос был знакомый?
– Нет.
– А потом?
– Мы отозвались, пошли на поиски. А после… – Арент пожал плечами. Дальше он ничего не помнил. Долгие годы он пытался прорваться сквозь дебри воспоминаний, но лишь наталкивался на отвесную скалу. – Я очнулся на дороге, промокший до костей и с этим шрамом на руке.
Сэмми пристально посмотрел на него. Вопрос напрашивался сам собой:
– Тело отца так и не нашли?
Арент покачал головой.
– Может, он выжил?
– Похоже на дьявольскую шутку, – усмехнулся Арент. – Отец был священником и любил только своих прихожан. Если бы он выжил, то вернулся бы к ним. Не думаешь же ты, что мой отец подстроил все, что происходит сейчас! Ты же сам говорил, призраков не существует.
– Мертвых оставим Господу. Живые могут обращаться ко мне, – заявил Сэмми, явно перебирая в уме различные версии. – Но если человек мертв, должен же быть труп. Мы ведь уже видели такое раньше, Арент. Вспомни дело о пустом шпиле…
– Там жила якобы давно умершая сестра, – содрогнулся Арент. Ему пришлось вытаскивать ее на свет божий. Он целую неделю отмывался от вони.
– Что еще тебе известно о Старом Томе? – спросил Сэмми, снова намекая, что это может быть отец Арента.
– Его изгнал из страны тот англичанин, охотник за ведьмами по имени Пьетер Флетчер. Он был вторым мужем Кресси Йенс.
– Метрессы твоего дяди?
Арент кивнул:
– Четыре года назад Старый Том нашел его в Амстердаме. Флетчер усадил семью в карету и умчал в Лилль, но Старый Том снова нашел его и убил. И оставил метку на его теле. Кресси Йенс считает, что он воскресил Боси и отправил на «Саардам», чтобы расправиться с семьей Пьетера.
Сэмми провел ладонью по лицу, пытаясь скрыть беспокойство:
– Арент, но ведь ты был в Лилле четыре года назад.
Аренту не нужно было об этом напоминать. То дело оставило в его душе печать стыда.
Первое самостоятельное расследование. Сэмми поручил ему отыскать драгоценный камень, украденный у Совета семнадцати. Спустя четыре дня Арент обвинил в краже клерка Эдварда Койла. Ему уже затягивали петлю на шее, но Сэмми прискакал к месту казни на взмыленной лошади и предъявил горсть щепок в качестве доказательства того, что Арент ошибся. Он так торопился обвинить Койла в преступлении, что упустил улику.
Арент не ожидал, что Сэмми будет к нему столь снисходителен. Спустя какое-то время он поручил Аренту новое дело, дав еще один шанс проявить себя, но наемник знал границы своих возможностей. Видел их воочию. Таков был Сэмми – стоило хотя бы недолго с ним пообщаться, и ты понимал, что такими способностями тебе никогда не обзавестись.
– По-твоему, это я зарезал мужа Кресси Йенс? – возмутился Арент. – Я его даже не знал.
– Конечно нет, олух ты этакий, но либо кто-то очень хочет, чтобы мы так думали, либо это совпадение. Как Кресси объясняет то, что демон столь долго выжидал, прежде чем отомстить?
– Она сбежала. И с тех пор переезжала из страны в страну.
– По своей воле переезжала или ее вынуждали?
– Вынуждали?
– Трое на этом корабле имели дело со Старым Томом. Слишком редкое сочетание для простого совпадения.
– Трое?
– Ты, Кресси и твой дядя, – нетерпеливо объяснил Сэмми. – Как вы собрались здесь все вместе?
– Я тут из-за тебя, – заметил Арент.
– А я – по приказу генерал-губернатора.
– Как и Кресси Йенс. Мой дядя заставил ее покинуть Батавию раньше времени.
– Зачем?
– Она хороша собой, и ему нравится ее общество.
– Я тоже хорош собой, но почему-то сижу в тюрьме, – ехидно пошутил Сэмми. – А твой дядя? Он почему здесь?
– Спешит доставить Причуду в Амстердам и занять кресло в Совете семнадцати.
– Да, но почему именно на этом корабле? Уж конечно, твой дядя мог выбрать любой корабль флотилии. Почему «Саардам»?
– Кроуэлс – лучший капитан Компании. Они уже плавали вместе, дядя ему доверяет.
Сэмми протяжно выдохнул:
– И мы снова возвращаемся к твоему дяде. Он словно чертов водоворот, который тянет нас всех за собой. – Сэмми задумчиво посмотрел на Арента. – Если бы твой дядя приказал тебе плыть на этом корабле, ты бы послушался?
– Без тебя – нет.
– Я бы на твоем месте задумался, зачем ему это нужно.
– К чему ты клонишь?
– Мой арест был единственным способом заманить тебя на «Саардам».
Арент рассердился:
– Дядя может быть резким, даже жестоким, но он меня любит, Сэмми. И никогда бы не стал подвергать меня опасности.
Сэмми посмотрел на яркие фонари в море.
– Мы теряем след, – сказал он виновато. – Какие бы странности ни происходили на этом корабле, совершено только одно преступление. Боси не сам себя поджег и вещал не своим голосом. Пока что я склонен считать его смерть убийством. Ты разговаривал с его приятелями?
– Пытался, но с тем же успехом можно сунуть нос в капкан.
– Пробуй еще раз. Наверняка он кому-то проболтался о сделке. Вы двое как-то связаны друг с другом. Может, он знал тебя. Или твою семью. Узнай, откуда Боси родом. Возможно, из той деревни, где умер Старый Том.