Дитя Ноктурны
Часть 26 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Пора, Анастасия.
Она столько хотела спросить, столько сказать, глядя в его карие с золотом глаза, но понимала, что времени на это не осталось.
Бой барабана учащался, как учащалось сердцебиение всех, у кого было сердце на этом поле боя.
Настя закрыла глаза. Она снова увидела Старую Мать, услышала слова благословения, старуха дотронулась корявым пальцем до ее лба, и яркая вспышка озарила ее сознание. Она словно оказалась в себе и одновременно в каждом из лесных духов и подвластных Матери созданий. Она ощущала даже магические токи внутри вен Риты, она чувствовала лес за спиной как надежный тыл акков, она парила в небе и разглядывала войско противника при помощи духов птиц. Оказавшись одновременно повсюду, вместо того чтобы растеряться и испугаться, она вдруг обрела уверенность и покой. И эта уверенность передалась всем ее воинам.
Увидев, что Настя обрела силу, Самаэль сосредоточился на своей половине войска. Агенты были настроены решительно, к ним переметнулись также демоны, которые слишком зависели от человека, чтобы потерять его: красавцы-инкубы и суккубы были облачены в доспехи и похожи на элитный отряд войск. Но какой толк в бою от демонов соблазна и похоти? Самаэль еще раз обратился к Нему с просьбой помочь, но по-прежнему ответом была тишина. Что ж… он сам отказался от Отца. Нечего ждать помощи теперь.
Ролан подошел к нему.
— Что делать нам с Наташей?
— Избранная сама решает, как и когда участвовать в битве. Просто защищайте ее и не мешайте. И она сама подскажет вам, что делать. Моя цель — уничтожить Ноктурну и Люцифера. Остальное войско рассеется, если лишить их…
И тут он увидел Азазелло. Демон стоял в рядах войск Матери. Какого черта?
Он не успел подойти к нему. Удары стали ежесекундными, а потом вдруг словно порвалась тонкая нить невидимого ограждения, сдерживавшая противника, и войска Ноктурны черной лавиной обрушились на них.
Настя почувствовала приближение врага, взметнула из земли ровную стену энергии, о которую разбились колесницы, поломалось оружие и когти противника в первых рядах. Это внесло сумятицу среди чертей и чудищ, задние ряды напирали на них, давили и от ярости даже убивали своих же. Ноктурна при виде стены простерла ладонь, и хлынул огонь, который уничтожил стену в одно мгновение, и войско демонов с гоготом и визгом рвануло дальше.
Открыв глаза, Настя взглядом ставила на поле точки, из которых взметались вверх столбы света, как взрывы бомб, они разрывали демонское войско, разметывали останки плоти и орудий.
Ноктурна повернула ладонь к земле, наклонила пальцы и «спикировала» рукой по направлению к противнику. Тут же из задних рядов ее войска взмыли вверх крылатые демоны и атаковали с воздуха.
Духи воздуха пытались прикрыть Настю, Самаэль присоединился к ним, но тщетно, войско Матери под напором пеших и воздушных войск начало отступать. Настя оказалась в первых рядах без прикрытия, незащищенная.
Ноктурна при виде спокойно стоящей земной хищно оскалилась и направила на нее свой экипаж.
Настя глубоко вдохнула, чувствуя, как токи земли пронзают ее тело сквозь подошвы, и вытащила вмиг вспыхнувший меч. Возле нее оскалили зубы волчицы во главе с Белой. Она подпустила Ноктурну близко, а затем воззвала к воскресшим Одину, Тору и другим божкам, зависящим от Древа жизни.
Ноктурна мчалась на нее с огромной скоростью и слишком поздно поняла, что это была хитрая ловушка. Вокруг еще мгновение назад беззащитной земной, окруженной лишь верными волчицами, материализовались все те, кого она когда-то уничтожила. Как такое возможно?
Здесь был Один на своей восьминогой кляче и божки древних индейцев со страшно разукрашенными лицами и мордами с вытаращенными глазами, здесь был Зевс, будь он неладен, она же собственноручно ему оторвала все конечности и распотрошила! Их было так много… и все они жаждали мести. Она натянула поводья, но тупые ящерки не сразу смогли остановиться. Ноктурна призвала к себе на помощь самых сильных из демонов, божки с ревом бросились в атаку, кромсая ее ящериц, разбивая экипаж, врываясь в ряды поспешивших ей на помощь тварей. В бешенстве демонесса уставилась на Настю. Эта мерзкая смертная посмела бросить ей вызов!
Она метнула в нее огонь, но девушка лишь дунула, и он растворился в воздухе, Ноктурна наслала на нее песчаную бурю, подняв ее с земли, но песок обратился в росу и рассеялся, слегка окропив сражающихся вокруг воинов.
И тогда Ноктурна поняла, что Мать не побоялась передать все свои силы этой хрупкой девчонке. И хищно облизнулась. Она сегодня наестся всласть. Умножит свою силу и силу того, кого носит в себе.
И бросилась в атаку.
Самаэль старался держать линию обороны с неба, но их сминали, раны быстро затягивались, но он постоянно получал новые: слишком много демонов атаковали его со всех сторон. Сверху он видел, как храбро сражается Рита, используя все силы, закручивая разноцветные вихри, в которых гибли ее противники. Он замечал, как яростно дерется Диего вместе с Сержем и Итсаску: троица неплохо расправлялась с демонами, выстроив алгоритм: Диего отвлекает — Серж атакует первым — Итсаску наносит решительный удар. Все четко и быстро.
Он видел, как вспыхивала ярко-белым Наташа, сжигая в своем свете чистоты демонов, а ее ангел с мечом отгонял остальных противников, Ролан тоже сражался рядом. Локи постоянно менял обличья и оружие, хитрюга викинг вводил в ступор даже самых коварных демонов, его было не поймать. Карл и Клара пару раз пронеслись рядом, уничтожая крылатых врагов. Но все-таки их было мало. Чертовски мало.
Увидев, что Цезаря атакуют четверо, он спикировал на тварей и отсек головы трем из них, пронзив четвертую сразу двумя мечами.
— Граф! — Цезарь с благодарностью кивнул ему. — Их слишком много! Нужно отступать!
— Невозможно!
Самаэль резко развернулся и поразил насмерть тварь, похожую на многоножку. Она подыхала, визжа и истекая зловонной жидкостью. Через нее ползли новые твари. Демон бросился на них. Цезарь огляделся в поисках нового противника и кинулся в бой.
Серж подсек своего противника звездочкой, Итсаску выстрелила ему прямо в голову. Парень поправил очки и огляделся. Неожиданное сотрясение земли сбило его с ног.
Он развернулся и увидел, как Итсаску борется с тварью, чьи щупальца блокировали ее руки с пистолетами. Вампирша закинула ноги на шею твари и, используя блокированные руки как рычаг, сломала ей шею. Диего вырывался из когтей другого демона, а вот на Сержа надвигался ящероподобный демон с копьем. Парень дернулся к своим кинжалам, но рукава были пусты, он потянулся к оружию на голенях, но его руку пронзило копье. Он взвыл от боли, услышал яростный вопль Итсаску, но ее окружили, а противник Сержа ухмылялся, его раздвоенный язычок быстро мелькал, то высовываясь, то прячась в его рептилоидной пасти. Он достал нож и наклонился к Сержу с явным намерением отрезать ему голову и присоединить ее к высохшим головам, болтавшимся на его поясе. И тут он вспыхнул красным светом и с воплем сгорел. Серж оглянулся: позади него стоял акк с черепом на трости. Угли внутри черепа были красны, он прицелился и лазерным лучом прожег еще одну тварь, нападения которой Серж и не успел бы заметить.
— Уходите, — сказал череп.
Сержа два раза просить не надо. Выдернув копье из руки, он бросился на помощь к Итсаску, но та уже сама отбилась и с возгласом боли и страдания бросилась к нему.
— Все хорошо, все хорошо.
Она обняла его, а потом выстрелила в нападавшего на них демона за спиной Сержа.
— Надо отступать! — Диего, обернувшись в человека, бросился к ним.
Войска действительно отступали, не выдержав напора демонов. Настя и боги оказались отрезанными от своих основных сил, но боги держали оборону, пока Настя и Ноктурна сражались друг против друга.
Локи от злости рвал своих врагов на части, но он не мог пробиться к графу и бросить свой фланг. Агенты вокруг начали отходить. Упал Толя-громовержец, и Локи только успел отбросить голодных до крови и энергии демонов, подхватить его еще живого и оттащить в лес. Вслед стали подтягиваться и остальные.
Самаэль сражался как лев, его мечи сверкали без устали, а противников у него было больше десятка. У него не получалось пробиться к Люциферу или Ноктурне.
Они проигрывали. В тоске он огляделся, увидел отступление раненых и истерзанных агентов, гнев переполнял его и обида на то, что никто из ангелов не пожелал присоединиться к ним в этой битве. Даже демоны выбирали стороны. А ангелы просто равнодушно смотрели на все. Но он не сдастся, до последнего будет сражаться за то, что ему дорого. Сколько сил положено на создание этого мира! Разрушить его — какое тяжкое преступление, но еще больший грех — не сделать ничего, чтобы сохранить.
Он снова бросился в бой, пытался пробиться к Насте, но демоны волной встали на его пути. Он бился с каждым из них за то, что любил. Ярость давала ему энергию.
Весь в крови, он снова огляделся: почти все отступили. Дрогнули даже силы вокруг Насти: черное кольцо демонов сжималось.
Вдали он уловил полный торжества взгляд Люцифера и скрипнул зубами от ненависти.
На черном небе сгущались тучи, зарницы были все кровавей.
Бой скоро захлебнется.
«Что ж. Мы умрем, сражаясь!» — подумал он.
И тут белый свет озарил небо позади него и над ним. Он обернулся: к ним спускалось огромное белоснежное войско ангелов под предводительством Рафаэля.
Если бы Самаэль мог плакать, то ему бы перехватило горло от волнения. Он разделался с напиравшими противниками, и когда остальные при виде белоснежного и внушительного войска отступили, Рафаэль приблизился к нему:
— Мы пришли, чтобы воевать вместе с тобой и Матерью, Самаэль.
Самаэль пытался сохранить непроницаемое выражение на лице, но Рафаэль уловил золотой свет в его зрачках и с любовью добавил:
— Мы ждем приказа, брат.
Черное войско демонов с ужасом отступило: во главе армии из ангелов, созданий и людей шел прекрасный демон с раскрытыми крыльями, которые казались усыпанными звездами на черном небе. Темный демон, порождение тьмы, выделялся на светлом фоне вооруженных воинов света.
По его команде ангелы с прекрасным хоровым пением лавиной хлынули на демонов, и за ними последовало отступившее было остальное войско. И в этот раз силы сравнялись, а потом и вовсе перевес оказался на стороне войск Самаэля. Его воины словно обрели второе дыхание. Оставив раненых в лесу, все остальные бросились в драку с новыми силами.
С прибытием ангелов Наташа бросилась по освобожденной территории по направлению к Ноктурне, Габриэль и Ролан помогали преодолеть отдельные нападения демонов. В общем сражении они уже успели оценить силу Избранной и даже не заикались, чтобы увести ее. Ролан увидел, что мир действительно рухнет, если все они не сделают все от них зависящее, чтобы остановить Ноктурну. И поэтому последовал за балериной, защищая ее и помогая преодолеть путь.
Самаэль наконец смог пробиться к Люциферу, и оба падших ангела, так долго и безуспешно пытавшихся уничтожить друг друга, сцепились в смертельной схватке. Оба потеряли человеческие и звериные формы, став гигантскими крылатыми существами, столь огромными, что вокруг них не осталось сражавшихся. Внутри центра каждого из них горел огонь. У Самаэля будто текло золото, а у Люцифера — лава. Они дрались, отсекая друг у друга материю, скручиваясь и расплетаясь, от каждого столкновения их тел раздавался оглушительный гром.
Настя понимала, что сила, которая огнем течет по ее крови, огромна, но в то же время ощущала ограниченные возможности своего тела. Это было равнозначно тому, как если бы оставаться полноценным человеком умственно и находиться в парализованном теле. Ноктурна была в этом сильнее ее: несмотря на то, что она внешне практически не менялась, оставаясь все той же белой дамой с длинными волосами и почти бесцветными глазами, она не страдала, казалось, от ранений, была неуязвима, а магические потоки черной силы куда лучше подчинялись ей, чем энергия земли Насте.
Ненависть в глазах Ноктурны, казалось, режет по ней лезвием. Настя не сдавалась. Она просто знала, что сдаваться нельзя. Невозможно. От нее зависит жизнь, теперь она видела это ясно. И стала понятной цель демона. Цель Матери. Все стало вдруг понятным. Теперь в полную мощь осознала она вопрос Самаэля: «Каково быть богом?»
Она была повсюду. Ее сознание стало огромным, схватывало волю и движения всех вокруг, она видела все, даже если не смотрела по сторонам. Мозг от огромного количества поступающей информации сначала блокировался, но потом вдруг резко перестроился, и теперь, только теперь она ясно ощущала, что ее способности практически не ограничены. Только она сама может ограничить их неверием и недоверием. И она старалась не допускать их в мысли.
Поразительно, как быстро приходили в голову нужные движения для блокировки стихийных атак Ноктурны. Сначала она только и успевала что находить способы остановить их. Но вовремя вспомнила слова демона на уроке фехтования: «Лучший способ защиты — не оборона, а одновременно защита и нападение». Она отражала теперь удары и одновременно старалась атаковать, находила прорехи в обороне Ноктурны и направляла туда всю свою ярость.
Под защитой богов она ощущала себя в безопасности, несмотря на то что круг соратников сужался время от времени, храбрые воины отбрасывали волны атак одну за другой. Многие пали, но основные силы держались.
Единственное, чего Насте было не преодолеть, — это ее физическое ограничение. Ноктурна постоянно меняла свой рост, быстро перемещалась, а Настя так не могла.
Даже со своим огромным, налившимся тьмой животом Ноктурна была быстра.
— Зеленоокая! — Окрик Одина посреди боя на секунду отвлек ее. — Ты можешь двигаться быстро. Только убери ограничение. Ты можешь даже парить.
Настя не сразу поверила ему. Но потом вспомнила момент, когда парила в воздухе вместе с демоном. Тогда это была его сила. Но сейчас она больше, чем он. Она сама Жизнь, так кому, как не ей, обладать возможностью творить чудеса!
И в очередной раз, отражая нападение Ноктурны, она с силой оттолкнулась ногами и прыгнула, желая задержаться в воздухе на достаточное время для нанесения удара горящим мечом. И когда она действительно повисла в воздухе и рубанула по щупальцам Ноктурны, которыми та пыталась достать до Насти, вопль невероятного восторга сорвался с губ. И вместе с ним вдруг засветилась золотым светом кожа.
Ноктурна с ненавистью смотрела на девочку-богиню. Мерзавка расширяла свои возможности прямо на глазах. Болезненно шелохнулось в ее животе страшное дитя. И она с яростным ревом, призвав всю Тьму, что была в ее силах, обрушила ее на светящуюся земную.
Самаэль обманом выматывал Люцифера. Грузный и неповоротливый, закостеневший за тысячелетия от проклятий, падший архангел напрасно пытался преодолеть мощь демона. От ненависти и злобы внутри него полыхала страшная лава, кроваво-красной густой жижей вытекавшая из ран. То была энергия, которую он не тратил и берег для этой встречи. Самаэль резал не только мечами, его крылья стали острее клинков дамасской стали, он весь стал гибелью и смертью. Его взгляд поражал не хуже кинжала. Золото в карих глазах светилось, грозя захлестнуть Тьму.
От ненависти Люцифер окончательно потерял контроль, бросался на него, как бык на красную тряпку. А Самаэль резал, кромсал, протыкал его, пытаясь нанести как можно больше ран, через которые падала вниз густая лава, сжигая всех воинов на земле. От этого чудовище становилось все более грузным, неповоротливым, и Самаэль смог добраться до его души, воткнул в нее свои мечи и с воплем от напряжения и усилия вырезал ее и разорвал на части. Эта тварь даже братом его не могла называться. И презрительно выгнув губы, демон смотрел, как плавится и обрушивается вниз то, что было некогда прекраснейшим из архангелов.
Ярость от того, что столько тысячелетий они не смели сойтись в этом бою, что он столько раз уклонялся от него, воздерживался идти на брата, избегая наказать того, кого обязан был покарать, от того, что сражение окончено, и от того, что Люцифер все-таки убит, вдруг овладела им, и он издал вопль, полный гнева. Отец добился-таки своего. И Люцифер пал от его руки. Как он и требовал.
Самаэль устало вернулся в свою привычную форму и огляделся. Кругом шел бой. С падением Люцифера война не окончилась. Необходимо было прикончить Ноктурну. Он видел, как ярко вспыхнула золотом Настя. И в тревоге полетел к ней. В этот момент Ноктурна взметнула огромное пространство Тьмы, и Настя исчезла в нем, сверкнув напоследок.
Боль резанула в сердце. Самаэль ускорил полет.
Она столько хотела спросить, столько сказать, глядя в его карие с золотом глаза, но понимала, что времени на это не осталось.
Бой барабана учащался, как учащалось сердцебиение всех, у кого было сердце на этом поле боя.
Настя закрыла глаза. Она снова увидела Старую Мать, услышала слова благословения, старуха дотронулась корявым пальцем до ее лба, и яркая вспышка озарила ее сознание. Она словно оказалась в себе и одновременно в каждом из лесных духов и подвластных Матери созданий. Она ощущала даже магические токи внутри вен Риты, она чувствовала лес за спиной как надежный тыл акков, она парила в небе и разглядывала войско противника при помощи духов птиц. Оказавшись одновременно повсюду, вместо того чтобы растеряться и испугаться, она вдруг обрела уверенность и покой. И эта уверенность передалась всем ее воинам.
Увидев, что Настя обрела силу, Самаэль сосредоточился на своей половине войска. Агенты были настроены решительно, к ним переметнулись также демоны, которые слишком зависели от человека, чтобы потерять его: красавцы-инкубы и суккубы были облачены в доспехи и похожи на элитный отряд войск. Но какой толк в бою от демонов соблазна и похоти? Самаэль еще раз обратился к Нему с просьбой помочь, но по-прежнему ответом была тишина. Что ж… он сам отказался от Отца. Нечего ждать помощи теперь.
Ролан подошел к нему.
— Что делать нам с Наташей?
— Избранная сама решает, как и когда участвовать в битве. Просто защищайте ее и не мешайте. И она сама подскажет вам, что делать. Моя цель — уничтожить Ноктурну и Люцифера. Остальное войско рассеется, если лишить их…
И тут он увидел Азазелло. Демон стоял в рядах войск Матери. Какого черта?
Он не успел подойти к нему. Удары стали ежесекундными, а потом вдруг словно порвалась тонкая нить невидимого ограждения, сдерживавшая противника, и войска Ноктурны черной лавиной обрушились на них.
Настя почувствовала приближение врага, взметнула из земли ровную стену энергии, о которую разбились колесницы, поломалось оружие и когти противника в первых рядах. Это внесло сумятицу среди чертей и чудищ, задние ряды напирали на них, давили и от ярости даже убивали своих же. Ноктурна при виде стены простерла ладонь, и хлынул огонь, который уничтожил стену в одно мгновение, и войско демонов с гоготом и визгом рвануло дальше.
Открыв глаза, Настя взглядом ставила на поле точки, из которых взметались вверх столбы света, как взрывы бомб, они разрывали демонское войско, разметывали останки плоти и орудий.
Ноктурна повернула ладонь к земле, наклонила пальцы и «спикировала» рукой по направлению к противнику. Тут же из задних рядов ее войска взмыли вверх крылатые демоны и атаковали с воздуха.
Духи воздуха пытались прикрыть Настю, Самаэль присоединился к ним, но тщетно, войско Матери под напором пеших и воздушных войск начало отступать. Настя оказалась в первых рядах без прикрытия, незащищенная.
Ноктурна при виде спокойно стоящей земной хищно оскалилась и направила на нее свой экипаж.
Настя глубоко вдохнула, чувствуя, как токи земли пронзают ее тело сквозь подошвы, и вытащила вмиг вспыхнувший меч. Возле нее оскалили зубы волчицы во главе с Белой. Она подпустила Ноктурну близко, а затем воззвала к воскресшим Одину, Тору и другим божкам, зависящим от Древа жизни.
Ноктурна мчалась на нее с огромной скоростью и слишком поздно поняла, что это была хитрая ловушка. Вокруг еще мгновение назад беззащитной земной, окруженной лишь верными волчицами, материализовались все те, кого она когда-то уничтожила. Как такое возможно?
Здесь был Один на своей восьминогой кляче и божки древних индейцев со страшно разукрашенными лицами и мордами с вытаращенными глазами, здесь был Зевс, будь он неладен, она же собственноручно ему оторвала все конечности и распотрошила! Их было так много… и все они жаждали мести. Она натянула поводья, но тупые ящерки не сразу смогли остановиться. Ноктурна призвала к себе на помощь самых сильных из демонов, божки с ревом бросились в атаку, кромсая ее ящериц, разбивая экипаж, врываясь в ряды поспешивших ей на помощь тварей. В бешенстве демонесса уставилась на Настю. Эта мерзкая смертная посмела бросить ей вызов!
Она метнула в нее огонь, но девушка лишь дунула, и он растворился в воздухе, Ноктурна наслала на нее песчаную бурю, подняв ее с земли, но песок обратился в росу и рассеялся, слегка окропив сражающихся вокруг воинов.
И тогда Ноктурна поняла, что Мать не побоялась передать все свои силы этой хрупкой девчонке. И хищно облизнулась. Она сегодня наестся всласть. Умножит свою силу и силу того, кого носит в себе.
И бросилась в атаку.
Самаэль старался держать линию обороны с неба, но их сминали, раны быстро затягивались, но он постоянно получал новые: слишком много демонов атаковали его со всех сторон. Сверху он видел, как храбро сражается Рита, используя все силы, закручивая разноцветные вихри, в которых гибли ее противники. Он замечал, как яростно дерется Диего вместе с Сержем и Итсаску: троица неплохо расправлялась с демонами, выстроив алгоритм: Диего отвлекает — Серж атакует первым — Итсаску наносит решительный удар. Все четко и быстро.
Он видел, как вспыхивала ярко-белым Наташа, сжигая в своем свете чистоты демонов, а ее ангел с мечом отгонял остальных противников, Ролан тоже сражался рядом. Локи постоянно менял обличья и оружие, хитрюга викинг вводил в ступор даже самых коварных демонов, его было не поймать. Карл и Клара пару раз пронеслись рядом, уничтожая крылатых врагов. Но все-таки их было мало. Чертовски мало.
Увидев, что Цезаря атакуют четверо, он спикировал на тварей и отсек головы трем из них, пронзив четвертую сразу двумя мечами.
— Граф! — Цезарь с благодарностью кивнул ему. — Их слишком много! Нужно отступать!
— Невозможно!
Самаэль резко развернулся и поразил насмерть тварь, похожую на многоножку. Она подыхала, визжа и истекая зловонной жидкостью. Через нее ползли новые твари. Демон бросился на них. Цезарь огляделся в поисках нового противника и кинулся в бой.
Серж подсек своего противника звездочкой, Итсаску выстрелила ему прямо в голову. Парень поправил очки и огляделся. Неожиданное сотрясение земли сбило его с ног.
Он развернулся и увидел, как Итсаску борется с тварью, чьи щупальца блокировали ее руки с пистолетами. Вампирша закинула ноги на шею твари и, используя блокированные руки как рычаг, сломала ей шею. Диего вырывался из когтей другого демона, а вот на Сержа надвигался ящероподобный демон с копьем. Парень дернулся к своим кинжалам, но рукава были пусты, он потянулся к оружию на голенях, но его руку пронзило копье. Он взвыл от боли, услышал яростный вопль Итсаску, но ее окружили, а противник Сержа ухмылялся, его раздвоенный язычок быстро мелькал, то высовываясь, то прячась в его рептилоидной пасти. Он достал нож и наклонился к Сержу с явным намерением отрезать ему голову и присоединить ее к высохшим головам, болтавшимся на его поясе. И тут он вспыхнул красным светом и с воплем сгорел. Серж оглянулся: позади него стоял акк с черепом на трости. Угли внутри черепа были красны, он прицелился и лазерным лучом прожег еще одну тварь, нападения которой Серж и не успел бы заметить.
— Уходите, — сказал череп.
Сержа два раза просить не надо. Выдернув копье из руки, он бросился на помощь к Итсаску, но та уже сама отбилась и с возгласом боли и страдания бросилась к нему.
— Все хорошо, все хорошо.
Она обняла его, а потом выстрелила в нападавшего на них демона за спиной Сержа.
— Надо отступать! — Диего, обернувшись в человека, бросился к ним.
Войска действительно отступали, не выдержав напора демонов. Настя и боги оказались отрезанными от своих основных сил, но боги держали оборону, пока Настя и Ноктурна сражались друг против друга.
Локи от злости рвал своих врагов на части, но он не мог пробиться к графу и бросить свой фланг. Агенты вокруг начали отходить. Упал Толя-громовержец, и Локи только успел отбросить голодных до крови и энергии демонов, подхватить его еще живого и оттащить в лес. Вслед стали подтягиваться и остальные.
Самаэль сражался как лев, его мечи сверкали без устали, а противников у него было больше десятка. У него не получалось пробиться к Люциферу или Ноктурне.
Они проигрывали. В тоске он огляделся, увидел отступление раненых и истерзанных агентов, гнев переполнял его и обида на то, что никто из ангелов не пожелал присоединиться к ним в этой битве. Даже демоны выбирали стороны. А ангелы просто равнодушно смотрели на все. Но он не сдастся, до последнего будет сражаться за то, что ему дорого. Сколько сил положено на создание этого мира! Разрушить его — какое тяжкое преступление, но еще больший грех — не сделать ничего, чтобы сохранить.
Он снова бросился в бой, пытался пробиться к Насте, но демоны волной встали на его пути. Он бился с каждым из них за то, что любил. Ярость давала ему энергию.
Весь в крови, он снова огляделся: почти все отступили. Дрогнули даже силы вокруг Насти: черное кольцо демонов сжималось.
Вдали он уловил полный торжества взгляд Люцифера и скрипнул зубами от ненависти.
На черном небе сгущались тучи, зарницы были все кровавей.
Бой скоро захлебнется.
«Что ж. Мы умрем, сражаясь!» — подумал он.
И тут белый свет озарил небо позади него и над ним. Он обернулся: к ним спускалось огромное белоснежное войско ангелов под предводительством Рафаэля.
Если бы Самаэль мог плакать, то ему бы перехватило горло от волнения. Он разделался с напиравшими противниками, и когда остальные при виде белоснежного и внушительного войска отступили, Рафаэль приблизился к нему:
— Мы пришли, чтобы воевать вместе с тобой и Матерью, Самаэль.
Самаэль пытался сохранить непроницаемое выражение на лице, но Рафаэль уловил золотой свет в его зрачках и с любовью добавил:
— Мы ждем приказа, брат.
Черное войско демонов с ужасом отступило: во главе армии из ангелов, созданий и людей шел прекрасный демон с раскрытыми крыльями, которые казались усыпанными звездами на черном небе. Темный демон, порождение тьмы, выделялся на светлом фоне вооруженных воинов света.
По его команде ангелы с прекрасным хоровым пением лавиной хлынули на демонов, и за ними последовало отступившее было остальное войско. И в этот раз силы сравнялись, а потом и вовсе перевес оказался на стороне войск Самаэля. Его воины словно обрели второе дыхание. Оставив раненых в лесу, все остальные бросились в драку с новыми силами.
С прибытием ангелов Наташа бросилась по освобожденной территории по направлению к Ноктурне, Габриэль и Ролан помогали преодолеть отдельные нападения демонов. В общем сражении они уже успели оценить силу Избранной и даже не заикались, чтобы увести ее. Ролан увидел, что мир действительно рухнет, если все они не сделают все от них зависящее, чтобы остановить Ноктурну. И поэтому последовал за балериной, защищая ее и помогая преодолеть путь.
Самаэль наконец смог пробиться к Люциферу, и оба падших ангела, так долго и безуспешно пытавшихся уничтожить друг друга, сцепились в смертельной схватке. Оба потеряли человеческие и звериные формы, став гигантскими крылатыми существами, столь огромными, что вокруг них не осталось сражавшихся. Внутри центра каждого из них горел огонь. У Самаэля будто текло золото, а у Люцифера — лава. Они дрались, отсекая друг у друга материю, скручиваясь и расплетаясь, от каждого столкновения их тел раздавался оглушительный гром.
Настя понимала, что сила, которая огнем течет по ее крови, огромна, но в то же время ощущала ограниченные возможности своего тела. Это было равнозначно тому, как если бы оставаться полноценным человеком умственно и находиться в парализованном теле. Ноктурна была в этом сильнее ее: несмотря на то, что она внешне практически не менялась, оставаясь все той же белой дамой с длинными волосами и почти бесцветными глазами, она не страдала, казалось, от ранений, была неуязвима, а магические потоки черной силы куда лучше подчинялись ей, чем энергия земли Насте.
Ненависть в глазах Ноктурны, казалось, режет по ней лезвием. Настя не сдавалась. Она просто знала, что сдаваться нельзя. Невозможно. От нее зависит жизнь, теперь она видела это ясно. И стала понятной цель демона. Цель Матери. Все стало вдруг понятным. Теперь в полную мощь осознала она вопрос Самаэля: «Каково быть богом?»
Она была повсюду. Ее сознание стало огромным, схватывало волю и движения всех вокруг, она видела все, даже если не смотрела по сторонам. Мозг от огромного количества поступающей информации сначала блокировался, но потом вдруг резко перестроился, и теперь, только теперь она ясно ощущала, что ее способности практически не ограничены. Только она сама может ограничить их неверием и недоверием. И она старалась не допускать их в мысли.
Поразительно, как быстро приходили в голову нужные движения для блокировки стихийных атак Ноктурны. Сначала она только и успевала что находить способы остановить их. Но вовремя вспомнила слова демона на уроке фехтования: «Лучший способ защиты — не оборона, а одновременно защита и нападение». Она отражала теперь удары и одновременно старалась атаковать, находила прорехи в обороне Ноктурны и направляла туда всю свою ярость.
Под защитой богов она ощущала себя в безопасности, несмотря на то что круг соратников сужался время от времени, храбрые воины отбрасывали волны атак одну за другой. Многие пали, но основные силы держались.
Единственное, чего Насте было не преодолеть, — это ее физическое ограничение. Ноктурна постоянно меняла свой рост, быстро перемещалась, а Настя так не могла.
Даже со своим огромным, налившимся тьмой животом Ноктурна была быстра.
— Зеленоокая! — Окрик Одина посреди боя на секунду отвлек ее. — Ты можешь двигаться быстро. Только убери ограничение. Ты можешь даже парить.
Настя не сразу поверила ему. Но потом вспомнила момент, когда парила в воздухе вместе с демоном. Тогда это была его сила. Но сейчас она больше, чем он. Она сама Жизнь, так кому, как не ей, обладать возможностью творить чудеса!
И в очередной раз, отражая нападение Ноктурны, она с силой оттолкнулась ногами и прыгнула, желая задержаться в воздухе на достаточное время для нанесения удара горящим мечом. И когда она действительно повисла в воздухе и рубанула по щупальцам Ноктурны, которыми та пыталась достать до Насти, вопль невероятного восторга сорвался с губ. И вместе с ним вдруг засветилась золотым светом кожа.
Ноктурна с ненавистью смотрела на девочку-богиню. Мерзавка расширяла свои возможности прямо на глазах. Болезненно шелохнулось в ее животе страшное дитя. И она с яростным ревом, призвав всю Тьму, что была в ее силах, обрушила ее на светящуюся земную.
Самаэль обманом выматывал Люцифера. Грузный и неповоротливый, закостеневший за тысячелетия от проклятий, падший архангел напрасно пытался преодолеть мощь демона. От ненависти и злобы внутри него полыхала страшная лава, кроваво-красной густой жижей вытекавшая из ран. То была энергия, которую он не тратил и берег для этой встречи. Самаэль резал не только мечами, его крылья стали острее клинков дамасской стали, он весь стал гибелью и смертью. Его взгляд поражал не хуже кинжала. Золото в карих глазах светилось, грозя захлестнуть Тьму.
От ненависти Люцифер окончательно потерял контроль, бросался на него, как бык на красную тряпку. А Самаэль резал, кромсал, протыкал его, пытаясь нанести как можно больше ран, через которые падала вниз густая лава, сжигая всех воинов на земле. От этого чудовище становилось все более грузным, неповоротливым, и Самаэль смог добраться до его души, воткнул в нее свои мечи и с воплем от напряжения и усилия вырезал ее и разорвал на части. Эта тварь даже братом его не могла называться. И презрительно выгнув губы, демон смотрел, как плавится и обрушивается вниз то, что было некогда прекраснейшим из архангелов.
Ярость от того, что столько тысячелетий они не смели сойтись в этом бою, что он столько раз уклонялся от него, воздерживался идти на брата, избегая наказать того, кого обязан был покарать, от того, что сражение окончено, и от того, что Люцифер все-таки убит, вдруг овладела им, и он издал вопль, полный гнева. Отец добился-таки своего. И Люцифер пал от его руки. Как он и требовал.
Самаэль устало вернулся в свою привычную форму и огляделся. Кругом шел бой. С падением Люцифера война не окончилась. Необходимо было прикончить Ноктурну. Он видел, как ярко вспыхнула золотом Настя. И в тревоге полетел к ней. В этот момент Ноктурна взметнула огромное пространство Тьмы, и Настя исчезла в нем, сверкнув напоследок.
Боль резанула в сердце. Самаэль ускорил полет.