Дитя Ноктурны
Часть 17 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Тебе станет лучше, не знаю, как ты подцепила эту мерзость во мне, ты не должна была проникнуть так глубоко. Что ты видела?
— Картины… много картин… — В его глазах мелькнуло удивление. — Там были сцены из Библии.
Хотя она не была уверена, что то были настоящие библейские сюжеты.
— Там был ангел… особенный ангел…
— Люцифер?
— Нет. — Настя была абсолютно уверена, что то был не Люцифер. — Ты.
Он усмехнулся.
— Я демон. Я не ангел. Я зло.
— Но ты спас меня, — возмутилась она.
— Потому что ты должна умереть при других обстоятельствах, — сухо ответил он. Затем поднялся и пошел к двери так спокойно, словно ему было все равно, что с ней будет. У выхода он остановился и обернулся:
— Надеюсь, это научит тебя не лезть к демону в душу. Потому что вместо души у демона одна только грязь, боль и мерзость. Радуйся, что не сошла с ума со всем этим грузом. Выжила только потому, что в тебе сила Матери. Если бы не она, ты бы сгорела от этой мерзости.
Ей хотелось бежать за ним, крепко обнять, распрямить его немного опущенные плечи и противоречить всем его тезисам и утверждениям.
«Ты не один! Слышишь!» — мысленно крикнула она. Но сил не было. Не было больше сжигающей страсти, которая заставила бы ее и по раскаленным углям идти вслед за ним.
Она откинулась на подушки, прикрыла глаза и содрогнулась от удовольствия, когда поняла, что боли больше нет. Ей казалось преступным радоваться ее отсутствию, ведь она знала, что ноша демона снова стала тяжелой. Если бы она могла облегчить его долю! Но она не могла. При одном воспоминании о пережитом все сжималось от страха. Нет. Она не вынесет и капли этого одиночества. Видимо, у каждого своя ноша. Ее ноша — жертвенность. Его — Тьма.
ГЛАВА 11
С момента ее возвращения из больницы они с графом Виттури старались держаться как можно дальше друг от друга. В Насте будто осталось эхо пережитой боли, которое иногда глухо пульсировало в душе.
Поняв, кто он на самом деле, она пересмотрела под другим углом все неясности их общей истории, увидела демона заново, в свете. И поняла, что всегда чувствовала в нем это единение света и тьмы, этот полусвет, что он не мог укрыть ни от кого, как ни старался быть злым и пестовать в себе гнев и обиду.
Самаэль ангел-искуситель? Или ангел, спасающий Исаака от меча отца? Или ангел, дарящий знание человечеству и развитие? Развитие куда? К гибели? Или к совершенствованию? Прометей, принесший им огонь знаний, замученный высшими силами за дерзость.
Он был ангелом, настоящим, единственным павшим ангелом. Не изгнанным за гордыню и бунт, а свергнутым за излишнюю доброту к человеку и за желание делиться с ним знанием.
Но он позволил обиде и гневу замарать себя, а потому остался в полусвете, занялся охотой на отдельные души, охраняя человечество, но не имея возможности править им. Или не желая.
Он свобода выбора. Нет, он и есть выбор. Он лишь дает возможность. А выбирает человек. Свобода выбора и есть та частица от бога, что он пестует. И развивает, если есть возможность. Он не толкает нас к пропасти. К пропасти идем мы сами, если неверно выбираем.
Но она не понимала, как он, прервавший одно жертвоприношение, ведет ее к гибели так спокойно? Ей было обидно, что за нее Самаэль не стал бороться, а изначально сознательно готовил ее к смерти, противореча самому себе.
За что он с ней так? Или на карту поставлено так много, что ее смерть всего лишь досадная необходимость?
Они собирались покинуть Москву и двигаться на восток, где есть возможность развернуть войска и встретиться с Ноктурной. Москву заливало дождем, граф шутил, что скоро он перестанет скучать по Венеции, ведь по Москве можно будет передвигаться только на лодках. В то же время Европа горела под солнцем, а в Азии происходили извержения вулканов и цунами. Так что дождь был еще не такой уж страшной альтернативой.
Они готовились к войне, заранее проигрышной, несмотря на весь энтузиазм, что пытались поддерживать друг в друге. Все агенты ответили согласием на участие, но их было мало. Они искали соратников повсюду, где только могли. Особняк графа превратился в штаб-квартиру, где всегда кто-то сидел на связи. Чаще всего это был Цезарь, ребят граф заставлял тренироваться, арендовав спортивный зал минутах в двадцати «ходьбы вплавь», как назвал этот новый способ передвижения Локи. Граф иногда устраивал им такие учения, от которых опускались руки: человек против демона не может практически ничего, быстрота перемещений графа вводила в ярость даже Диего. Но граф Виттури продолжал гонять их. Однажды во время ужина Настя случайно смахнула со стола нож и поймала его на лету. И вот тогда она поняла, что стала действительно быстрее реагировать. Она честно старалась противостоять графу, но когда он нападал на нее с мечом, иногда ей вспоминались их поцелуи, его объятие, и она терялась, не могла собраться, за что получала от него удары и синяки. Постепенно она научилась отключать воспоминания и находиться в поединке, думая только о том, как защитить себя и одновременно атаковать соперника.
Как-то вечером Лика и Диего уже ушли в душ, а демон все гонял ее, нещадно атакуя со всех сторон, и Настя уже выдохлась после двух часов тренировки, как на пороге спортзала появилась Итсаску. Вампиршу распирало от гордости.
— Серж наконец-то смог подсоединиться к спутникам и взломать их системы, встроил алгоритм вычисления передвижений Ноктурны. Мы нашли ее и знаем, куда она направляется!
И одновременно с этим до них донесся жуткий вопль Лики из раздевалки.
Это был не краткий вскрик от испуга, а какой-то страшный по тоске и боли продолжительный крик, как если бы ее резали или жгли. Настя бросилась мимо Итсаску к раздевалке. Из мужской уже выбежал Диего с полотенцем на бедрах, мокрый, босиком. Ее обогнал граф Виттури, он распахнул дверь в раздевалку, и Настя, подбегая, уже услышала его стон отчаяния, от которого в сердце все похолодело от страха.
Она вошла вместе с Итсаску. Вода в одной из душевых кабинок продолжала литься, и горячий пар выветривался в распахнутую ими дверь. На полу валялся тюбик с шампунем, из него вытекала розоватая жидкость, совсем не похожая на сверкающие золотом следы и капли на стенах и полу.
Граф Виттури молниеносно исчез, Настя растерянно подошла к кабинке и выключила душ.
— Что это? — спросила она у Итсаску, показывая на золотые, переливающиеся капли на кафеле.
— Это кровь ангела, — ответила вампирша.
Диего обезумел. Он сначала метался по душевой, словно пытался обнаружить Лику, Насте стало жалко его. Она одна знала, что он влюблен в ангела, поэтому постаралась успокоить его:
— Диего, иди одевайся, граф может вернуться, и ему понадобится наша помощь.
Но когда Диего поднял на нее глаза, Настя в испуге отпрянула: на нее смотрели хищные злые глаза пантеры с узким змеиным вертикальным зрачком. Оборотень зарычал на нее, и зубы под приподнявшейся губой были тоже звериными.
— Да что с тобой?
Настя сама не поняла, как он прижал ее к стене, рыча и хищно скалясь, в одно мгновение из нее выскочила белая волчица, опрокинула оборотня, который в падении превратился в пантеру окончательно, и оба зверя с воем и рычанием набросились друг на друга.
Выстрел оглушил всех.
— А ну, прекратили! — Итсаску наставила пистолет на зверей. — Быстро разошлись, твари!
Настя призвала волчицу, и та покорно вернулась к ней, но не исчезла, а села у ее ног, все еще приподнимая нос и обнажая клыки. Пантера отряхнулась и села.
— Давай, Диего, возвращайся, — нетерпеливо велела Итсаску.
Взгляд Насти упал на полотенце на полу.
— Он не может. Итсаску, давай выйдем.
Вампирша закатила глаза.
— Что я там не видела…
Но они вышли, Настя устало сняла защитную фехтовальную куртку, переоделась в сухую майку, которую захватила с собой.
Едва она успела одернуть ее, как перед девушками материализовался граф Виттури. Они бросились к нему, но он оборвал не успевшие прозвучать вопросы:
— Я не нашел ее.
Свет в коридоре замигал, и Настя поняла: призраки рядом.
— Молчи и не оборачивайся, — прозвучал за ее спиной голос.
Пока Итсаску жаловалась графу на поведение Диего, пока он ходил в мужскую раздевалку, чтобы проверить оборотня, Настя стояла, как замороженная, слушая голос.
— Ангел у нас. Если хочешь увидеть ее живой, тебе лучше поторопиться, Ноктурна голодна. Слушай внимательно: постарайся отделаться от своих друзей. Я буду ждать тебя у выхода. Придешь одна. Если хоть кто-нибудь последует за тобой, Лика умрет. У тебя два часа, придешь позже, Лика умрет.
Из раздевалки вышел Диего, Итсаску и граф двинулись к выходу, не дожидаясь их.
— Я забыла меч, — крикнула им вслед Настя. — Я вас догоню!
Она и в самом деле взяла меч, но выждала, когда они свернут за угол, прежде чем выйти из подъезда.
Призрак ждал ее у дома напротив. Это был мужчина средних лет в пальто, костюме и шляпе. Она раскрыла зонт и перебежала к нему.
— Машина там. — Призрак махнул в противоположную от направления к особняку графа сторону. И пошел быстрым шагом, так что Настя едва поспевала за ним, перепрыгивая через лужи на асфальте.
Призрак открыл ей дверь видавшей лучшие времена машины и, к огромному удивлению Насти, сел на заднее сиденье рядом с ней.
Они тронулись с места без водителя. Настя судорожно пристегнулась ремнем, и от нее не укрылась ухмылка призрака.
Рассекая лужи, машина понеслась вперед по улице, набирая и набирая скорость. Коробка передач со скрипом переключилась, Настя почувствовала, как ее спина вдавилась в спинку сиденья, автомобиль оторвался передними колесами от асфальта и взлетел. Она вскрикнула от ужаса, когда они пронеслись мимо окон пятиэтажного дома и взмыли выше.
Настя вцепилась в сиденье и пыталась успокоиться. Но машину потряхивало, она то и дело проваливалась в воздушные ямы, от которых сердце замирало.
— Господи, сколько еще будет продолжаться эта пытка? Куда мы летим? — Москву сначала было видно в серой мгле, но потом они прошли сквозь дождевые облака, и теперь Настя понятия не имела, куда они двигаются.
— У нас два часа, успеем. У Ноктурны есть прекрасная идея для сражения с тобой. Эта машина летит быстрее самолетов. — Призрак вальяжно откинулся на сиденье.
— Тебе-то все это зачем? — полюбопытствовала Настя, чтобы хоть немного отвлечься от страха.
— Я лишь выполняю приказ. — Мужчина надвинул на глаза шляпу и закрыл глаза.
Настя тоскливо посмотрела в окно: тяжелые облака остались позади, внизу было видно землю: горы и зеленые пространства. Она снова села прямо и увидела, что ее спутник исчез. Она одна в бешеной машине несется неизвестно куда. Она может упасть, разбиться! Паника начала овладевать ею, но она постаралась успокоиться, закрыла глаза и начала повторять:
— Ноктурне нужна моя сила, так что я долечу, мы не упадем.
А вот как ей вызволить Лику, что делать при встрече с Ноктурной, Настя так и не смогла придумать. Делая глубокие вдохи и выдохи, она лишь постаралась сосредоточиться на себе, своей силе.
Машина начала снижаться, и вот Настя уже узнала побережье, увидела Барселону, залитую солнцем, но полет продолжался. Под ней мелькала зеленая Каталония, и Настя гадала, куда же решила ее выманить Ноктурна.
— Картины… много картин… — В его глазах мелькнуло удивление. — Там были сцены из Библии.
Хотя она не была уверена, что то были настоящие библейские сюжеты.
— Там был ангел… особенный ангел…
— Люцифер?
— Нет. — Настя была абсолютно уверена, что то был не Люцифер. — Ты.
Он усмехнулся.
— Я демон. Я не ангел. Я зло.
— Но ты спас меня, — возмутилась она.
— Потому что ты должна умереть при других обстоятельствах, — сухо ответил он. Затем поднялся и пошел к двери так спокойно, словно ему было все равно, что с ней будет. У выхода он остановился и обернулся:
— Надеюсь, это научит тебя не лезть к демону в душу. Потому что вместо души у демона одна только грязь, боль и мерзость. Радуйся, что не сошла с ума со всем этим грузом. Выжила только потому, что в тебе сила Матери. Если бы не она, ты бы сгорела от этой мерзости.
Ей хотелось бежать за ним, крепко обнять, распрямить его немного опущенные плечи и противоречить всем его тезисам и утверждениям.
«Ты не один! Слышишь!» — мысленно крикнула она. Но сил не было. Не было больше сжигающей страсти, которая заставила бы ее и по раскаленным углям идти вслед за ним.
Она откинулась на подушки, прикрыла глаза и содрогнулась от удовольствия, когда поняла, что боли больше нет. Ей казалось преступным радоваться ее отсутствию, ведь она знала, что ноша демона снова стала тяжелой. Если бы она могла облегчить его долю! Но она не могла. При одном воспоминании о пережитом все сжималось от страха. Нет. Она не вынесет и капли этого одиночества. Видимо, у каждого своя ноша. Ее ноша — жертвенность. Его — Тьма.
ГЛАВА 11
С момента ее возвращения из больницы они с графом Виттури старались держаться как можно дальше друг от друга. В Насте будто осталось эхо пережитой боли, которое иногда глухо пульсировало в душе.
Поняв, кто он на самом деле, она пересмотрела под другим углом все неясности их общей истории, увидела демона заново, в свете. И поняла, что всегда чувствовала в нем это единение света и тьмы, этот полусвет, что он не мог укрыть ни от кого, как ни старался быть злым и пестовать в себе гнев и обиду.
Самаэль ангел-искуситель? Или ангел, спасающий Исаака от меча отца? Или ангел, дарящий знание человечеству и развитие? Развитие куда? К гибели? Или к совершенствованию? Прометей, принесший им огонь знаний, замученный высшими силами за дерзость.
Он был ангелом, настоящим, единственным павшим ангелом. Не изгнанным за гордыню и бунт, а свергнутым за излишнюю доброту к человеку и за желание делиться с ним знанием.
Но он позволил обиде и гневу замарать себя, а потому остался в полусвете, занялся охотой на отдельные души, охраняя человечество, но не имея возможности править им. Или не желая.
Он свобода выбора. Нет, он и есть выбор. Он лишь дает возможность. А выбирает человек. Свобода выбора и есть та частица от бога, что он пестует. И развивает, если есть возможность. Он не толкает нас к пропасти. К пропасти идем мы сами, если неверно выбираем.
Но она не понимала, как он, прервавший одно жертвоприношение, ведет ее к гибели так спокойно? Ей было обидно, что за нее Самаэль не стал бороться, а изначально сознательно готовил ее к смерти, противореча самому себе.
За что он с ней так? Или на карту поставлено так много, что ее смерть всего лишь досадная необходимость?
Они собирались покинуть Москву и двигаться на восток, где есть возможность развернуть войска и встретиться с Ноктурной. Москву заливало дождем, граф шутил, что скоро он перестанет скучать по Венеции, ведь по Москве можно будет передвигаться только на лодках. В то же время Европа горела под солнцем, а в Азии происходили извержения вулканов и цунами. Так что дождь был еще не такой уж страшной альтернативой.
Они готовились к войне, заранее проигрышной, несмотря на весь энтузиазм, что пытались поддерживать друг в друге. Все агенты ответили согласием на участие, но их было мало. Они искали соратников повсюду, где только могли. Особняк графа превратился в штаб-квартиру, где всегда кто-то сидел на связи. Чаще всего это был Цезарь, ребят граф заставлял тренироваться, арендовав спортивный зал минутах в двадцати «ходьбы вплавь», как назвал этот новый способ передвижения Локи. Граф иногда устраивал им такие учения, от которых опускались руки: человек против демона не может практически ничего, быстрота перемещений графа вводила в ярость даже Диего. Но граф Виттури продолжал гонять их. Однажды во время ужина Настя случайно смахнула со стола нож и поймала его на лету. И вот тогда она поняла, что стала действительно быстрее реагировать. Она честно старалась противостоять графу, но когда он нападал на нее с мечом, иногда ей вспоминались их поцелуи, его объятие, и она терялась, не могла собраться, за что получала от него удары и синяки. Постепенно она научилась отключать воспоминания и находиться в поединке, думая только о том, как защитить себя и одновременно атаковать соперника.
Как-то вечером Лика и Диего уже ушли в душ, а демон все гонял ее, нещадно атакуя со всех сторон, и Настя уже выдохлась после двух часов тренировки, как на пороге спортзала появилась Итсаску. Вампиршу распирало от гордости.
— Серж наконец-то смог подсоединиться к спутникам и взломать их системы, встроил алгоритм вычисления передвижений Ноктурны. Мы нашли ее и знаем, куда она направляется!
И одновременно с этим до них донесся жуткий вопль Лики из раздевалки.
Это был не краткий вскрик от испуга, а какой-то страшный по тоске и боли продолжительный крик, как если бы ее резали или жгли. Настя бросилась мимо Итсаску к раздевалке. Из мужской уже выбежал Диего с полотенцем на бедрах, мокрый, босиком. Ее обогнал граф Виттури, он распахнул дверь в раздевалку, и Настя, подбегая, уже услышала его стон отчаяния, от которого в сердце все похолодело от страха.
Она вошла вместе с Итсаску. Вода в одной из душевых кабинок продолжала литься, и горячий пар выветривался в распахнутую ими дверь. На полу валялся тюбик с шампунем, из него вытекала розоватая жидкость, совсем не похожая на сверкающие золотом следы и капли на стенах и полу.
Граф Виттури молниеносно исчез, Настя растерянно подошла к кабинке и выключила душ.
— Что это? — спросила она у Итсаску, показывая на золотые, переливающиеся капли на кафеле.
— Это кровь ангела, — ответила вампирша.
Диего обезумел. Он сначала метался по душевой, словно пытался обнаружить Лику, Насте стало жалко его. Она одна знала, что он влюблен в ангела, поэтому постаралась успокоить его:
— Диего, иди одевайся, граф может вернуться, и ему понадобится наша помощь.
Но когда Диего поднял на нее глаза, Настя в испуге отпрянула: на нее смотрели хищные злые глаза пантеры с узким змеиным вертикальным зрачком. Оборотень зарычал на нее, и зубы под приподнявшейся губой были тоже звериными.
— Да что с тобой?
Настя сама не поняла, как он прижал ее к стене, рыча и хищно скалясь, в одно мгновение из нее выскочила белая волчица, опрокинула оборотня, который в падении превратился в пантеру окончательно, и оба зверя с воем и рычанием набросились друг на друга.
Выстрел оглушил всех.
— А ну, прекратили! — Итсаску наставила пистолет на зверей. — Быстро разошлись, твари!
Настя призвала волчицу, и та покорно вернулась к ней, но не исчезла, а села у ее ног, все еще приподнимая нос и обнажая клыки. Пантера отряхнулась и села.
— Давай, Диего, возвращайся, — нетерпеливо велела Итсаску.
Взгляд Насти упал на полотенце на полу.
— Он не может. Итсаску, давай выйдем.
Вампирша закатила глаза.
— Что я там не видела…
Но они вышли, Настя устало сняла защитную фехтовальную куртку, переоделась в сухую майку, которую захватила с собой.
Едва она успела одернуть ее, как перед девушками материализовался граф Виттури. Они бросились к нему, но он оборвал не успевшие прозвучать вопросы:
— Я не нашел ее.
Свет в коридоре замигал, и Настя поняла: призраки рядом.
— Молчи и не оборачивайся, — прозвучал за ее спиной голос.
Пока Итсаску жаловалась графу на поведение Диего, пока он ходил в мужскую раздевалку, чтобы проверить оборотня, Настя стояла, как замороженная, слушая голос.
— Ангел у нас. Если хочешь увидеть ее живой, тебе лучше поторопиться, Ноктурна голодна. Слушай внимательно: постарайся отделаться от своих друзей. Я буду ждать тебя у выхода. Придешь одна. Если хоть кто-нибудь последует за тобой, Лика умрет. У тебя два часа, придешь позже, Лика умрет.
Из раздевалки вышел Диего, Итсаску и граф двинулись к выходу, не дожидаясь их.
— Я забыла меч, — крикнула им вслед Настя. — Я вас догоню!
Она и в самом деле взяла меч, но выждала, когда они свернут за угол, прежде чем выйти из подъезда.
Призрак ждал ее у дома напротив. Это был мужчина средних лет в пальто, костюме и шляпе. Она раскрыла зонт и перебежала к нему.
— Машина там. — Призрак махнул в противоположную от направления к особняку графа сторону. И пошел быстрым шагом, так что Настя едва поспевала за ним, перепрыгивая через лужи на асфальте.
Призрак открыл ей дверь видавшей лучшие времена машины и, к огромному удивлению Насти, сел на заднее сиденье рядом с ней.
Они тронулись с места без водителя. Настя судорожно пристегнулась ремнем, и от нее не укрылась ухмылка призрака.
Рассекая лужи, машина понеслась вперед по улице, набирая и набирая скорость. Коробка передач со скрипом переключилась, Настя почувствовала, как ее спина вдавилась в спинку сиденья, автомобиль оторвался передними колесами от асфальта и взлетел. Она вскрикнула от ужаса, когда они пронеслись мимо окон пятиэтажного дома и взмыли выше.
Настя вцепилась в сиденье и пыталась успокоиться. Но машину потряхивало, она то и дело проваливалась в воздушные ямы, от которых сердце замирало.
— Господи, сколько еще будет продолжаться эта пытка? Куда мы летим? — Москву сначала было видно в серой мгле, но потом они прошли сквозь дождевые облака, и теперь Настя понятия не имела, куда они двигаются.
— У нас два часа, успеем. У Ноктурны есть прекрасная идея для сражения с тобой. Эта машина летит быстрее самолетов. — Призрак вальяжно откинулся на сиденье.
— Тебе-то все это зачем? — полюбопытствовала Настя, чтобы хоть немного отвлечься от страха.
— Я лишь выполняю приказ. — Мужчина надвинул на глаза шляпу и закрыл глаза.
Настя тоскливо посмотрела в окно: тяжелые облака остались позади, внизу было видно землю: горы и зеленые пространства. Она снова села прямо и увидела, что ее спутник исчез. Она одна в бешеной машине несется неизвестно куда. Она может упасть, разбиться! Паника начала овладевать ею, но она постаралась успокоиться, закрыла глаза и начала повторять:
— Ноктурне нужна моя сила, так что я долечу, мы не упадем.
А вот как ей вызволить Лику, что делать при встрече с Ноктурной, Настя так и не смогла придумать. Делая глубокие вдохи и выдохи, она лишь постаралась сосредоточиться на себе, своей силе.
Машина начала снижаться, и вот Настя уже узнала побережье, увидела Барселону, залитую солнцем, но полет продолжался. Под ней мелькала зеленая Каталония, и Настя гадала, куда же решила ее выманить Ноктурна.