Дитя ярости
Часть 23 из 99 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Это хорошо.
– Они думали, что делают как лучше.
Одрик нахмурился.
– Лучше для королевства.
– Разумеется.
– А для тебя?
Она колебалась. Сколько раз она задавала этот вопрос отцу, но в ответ слышала лишь упреки, заставлявшие ее замолчать?
– Моя жизнь не имеет никакого значения по сравнению с безопасностью окружающих.
– Не имеет значения! – Отпустив ее руку, Одрик провел пятерней по своим темным кудрям. – Так вот что они внушали тебе все эти годы.
Внезапно воздух вокруг них словно сгустился; пальцы Риэль покалывало от пробуждающейся магии. Их обдало волной жара. Риэль уловила едва уловимый запах раскаленного камня, характерный для солнечной магии, и ей сразу представилось пылающее на синем небосводе солнце в жаркий летний полдень. Одрик посмотрел ей в глаза и резко отвернулся, с напряженными, чуть приподнятыми плечами. Он подошел к окну и приложил ладонь к нагретому солнцем стеклу.
Когда он снова посмотрел на нее, на его лице уже не было следов гнева, и воздух вокруг него успокоился.
– Твоя жизнь и твое благополучие очень важны, Риэль, – тихо сказал он. – И мне жаль, что я не замечал того, что происходило все это время прямо у меня на глазах. Если бы я знал, я бы никогда не позволил им…
Он замолчал, стиснув зубы. Ей так хотелось прикоснуться к нему.
– Я знаю, – сказала она вместо этого.
– Ты была великолепна там, на перевале. Я никогда прежде не видел такой мощи. Это было действительно прекрасно, Риэль.
Несмотря на всю бедственность своего положения, она не могла не вспыхнуть от удовольствия, услышав такие слова.
– Они собирались убить тебя. Я не могла этого допустить.
Он приподнял бровь.
– Думаешь, я не могу позаботиться о себе сам?
– Можешь, и ты это сделал. Но… – Она замолчала, запнувшись, когда поняла, что только что едва не призналась ему в своих чувствах.
Но если бы ты умер, я бы этого не перенесла.
Если бы ты умер, я не знаю, что случилось бы дальше. Не знаю, что бы я сделала, чтобы отомстить за тебя.
Одрик прочистил горло. Казалось, он тщательно подбирал слова.
– Когда я увидел, как ты скачешь ко мне, я еще не знал, что это кровь твоей лошади. Ты была вся в крови, и я подумал… – Он подошел к ней, его взгляд задержался на ее лице, а затем скользнул в сторону.
Она ощущала присутствие его солнечной энергии всей своей кожей, словно легчайшие прикосновения. Риэль отчаянно хотелось слиться с ней. Впитать ее в себя.
– Ты мог хотя бы поблагодарить меня, – наконец смогла выдавить она. – По крайней мере.
– Если ты пообещаешь, что больше не будешь меня так пугать. Или хотя бы предупредишь меня в следующий раз, чтобы я смог подготовиться.
– Конечно, – согласилась она, – если ты предупредишь меня в следующий раз, когда на тебя нападут убийцы.
Он понимающе усмехнулся.
– Мы отлично вместе сражались. Я был бы не прочь повторить это снова, – сказал он с наигранной веселостью и с нежностью добавил: – Спасибо тебе, Риэль.
Она понадеялась, что он не сможет ничего прочитать по ее лицу.
– И что теперь будет?
– Именно это я и пришел тебе сказать, – начал Одрик, и тут дверь открылась, впуская Людивин и нескольких стражников.
– Ты ей сказал? – спросила Людивин встревоженно.
– Что именно? – переспросила Риэль. – Что они решили?
– Вас просят немедленно вернуться в зал, леди Риэль, – сказал один из охранников.
– Передайте моему дяде королю, что она уделит ему внимание через некоторое время, – произнесла Людивин с милой улыбкой, не коснувшейся глаз. – А если он будет протестовать, то можете сказать ему, чтобы он прикусил свой язык, иначе племянница возненавидит его до конца своих дней.
Стражник покраснел, склонил голову и вышел в коридор.
– Многие в Совете Магистров напуганы, – быстро произнесла Людивин, обращаясь к Риэль, – и король сейчас находится под огромным давлением, заставляющим его действовать, прежде чем стремительно распространяющиеся слухи выйдут из-под контроля и вызовут панику. Пока… – она помолчала. – Пока еще что-нибудь не случится.
Пока я снова не потеряю контроль над своей силой, мрачно подумала Риэль.
– Он бы не согласился на это, но у него не было другого выбора, – продолжала Людивин.
У Риэль упало сердце.
– Согласился на что?
– Тебе предстоят семь испытаний, – объяснила Людивина. – По одному на каждую стихию.
– Члены Совета, – добавил Одрик, – настояли на испытании твоих способностей. Чтобы убедиться в том, что ты можешь контролировать свой дар. – Он отвернулся, скривив губы в горькой усмешке.
Людивин мягко положила руку ему на плечо.
– Они проверят не только твое умение управлять силами стихий. Они также будут проверять твою преданность короне. Ты не должна колебаться, Риэль. Одна искра неповиновения, один намек на измену…
– Что именно, по их предположениям, я могу сделать? – воскликнула Риэль со скептическим смешком. – Переметнуться на сторону Борсвалла? Развернуться посреди испытания и убить короля на месте?
– Мы не знаем, что может сделать Кровавая Королева, когда явится в наш мир, – мягко сказала Людивин.
– Одна может спасти мир. Другая способна его уничтожить. Одна кровавая. Другая светоносная… Я уже устала слышать про это проклятое Пророчество, – пробормотала Риэль и с радостью увидела чуть заметную одобрительную улыбку Одрика.
– Дело в том, – с нажимом продолжила Людивин, – что нынешний Совет считает тебя одной из этих Королев. И если они смогут убедиться, что ты верна королю, что ты хочешь защитить Селдарию, а не уничтожить…
– Да с какой стати мне это делать? – с возмущением прервала ее Риэль, всплеснув руками.
– Тогда это будет означать для них, – не обратив на ее слова внимания, продолжала Людивин, – что ты сделала собственный выбор, что бы там ни говорилось в Пророчестве. Защищать, а не вредить. Служить верой и правдой, а не предавать.
– А если я откажусь участвовать в этих испытаниях? – тихо спросила Риэль, как только немного успокоилась.
– Тогда, – медленно произнесла Людивина, – у них не останется выбора, кроме как считать тебя угрозой.
Риэль отшатнулась. Холодное, болезненное чувство пронзило ее.
– Они убьют меня.
– Нет, пока я дышу, – сказал Одрик, сжав кулаки.
– Прошу прощения, ваше высочество, – пробормотал первый стражник, неуверенно входя в комнату, – но я передал королю послание леди Людивин, и он велел сказать…
Одрик бросил на него убийственный взгляд.
– Я прекрасно знаю, что собирается сказать король, – прервал он стражника. Когда он, наконец, повернулся к Риэль, его взгляд был тверд. – Я никому не позволю причинить тебе вред. Ты с честью выйдешь из этих испытаний, и как только ты убедишь всех…
– Тогда я буду преданно служить короне, – закончила за него Риэль. Все знали, что Солнечная Королева, если она когда-нибудь появится, станет опорой Селдарии. Она поведет войска королевства в бой. Используя свою невероятную силу, она защитит страну, защитит Врата.
Защитит короля.
– Да, тогда ты будешь служить короне, – подтвердил Одрик.
Когда-нибудь она будет служить ему – и его королеве. Она быстро взглянула на Людивин и отвела взгляд.
– Ваше высочество, – позвал стражник от двери.
– Я готова, – сказала Риэль, прежде чем Одрик успел наброситься на ни в чем не повинного служивого, и направилась обратно в зал.
И снова она стояла перед возвышением, на котором восседали члены Совета. Ее мысли занимал один вопрос: «Что я сейчас чувствую? Мне ведь только что угрожали смертью».
Она понимала, что ей, наверное, следовало бы испытывать большее беспокойство, но все казалось таким диким, невероятным по сравнению с тем, какой была ее жизнь всего два дня назад, что она просто не чувствовала сейчас ничего.
«Меня подвергнут испытаниям, – думала она. – И это будет, наверное, больно и страшно. Я даже могу… погибнуть».
Затем, медленно, словно пробуя новую мысль на вкус, она сказала себе: «Я покажу им всем, на что я способна». Риэль задумалась. Быть востребованной вместо того, чтобы прятаться, защищать свою страну вместо того, чтобы жить в постоянном страхе, что может навредить людям, быть любимой, а не чувствовать, что ее все ненавидят…
Слезы жгли ей глаза.
«Я непременно завоюю их любовь».
Она обнаружила своего отца, окруженного охраной, стоящего с бесстрастным видом под статуей святого Гримвальда – мастера металла, каким был и он сам. Интересно, о чем он думает? Вся их с Талом кропотливая работа пошла прахом. И теперь будущее как ее самой, так и их двоих – в ее руках.
Она заставила себя гордо расправить плечи.
– Они думали, что делают как лучше.
Одрик нахмурился.
– Лучше для королевства.
– Разумеется.
– А для тебя?
Она колебалась. Сколько раз она задавала этот вопрос отцу, но в ответ слышала лишь упреки, заставлявшие ее замолчать?
– Моя жизнь не имеет никакого значения по сравнению с безопасностью окружающих.
– Не имеет значения! – Отпустив ее руку, Одрик провел пятерней по своим темным кудрям. – Так вот что они внушали тебе все эти годы.
Внезапно воздух вокруг них словно сгустился; пальцы Риэль покалывало от пробуждающейся магии. Их обдало волной жара. Риэль уловила едва уловимый запах раскаленного камня, характерный для солнечной магии, и ей сразу представилось пылающее на синем небосводе солнце в жаркий летний полдень. Одрик посмотрел ей в глаза и резко отвернулся, с напряженными, чуть приподнятыми плечами. Он подошел к окну и приложил ладонь к нагретому солнцем стеклу.
Когда он снова посмотрел на нее, на его лице уже не было следов гнева, и воздух вокруг него успокоился.
– Твоя жизнь и твое благополучие очень важны, Риэль, – тихо сказал он. – И мне жаль, что я не замечал того, что происходило все это время прямо у меня на глазах. Если бы я знал, я бы никогда не позволил им…
Он замолчал, стиснув зубы. Ей так хотелось прикоснуться к нему.
– Я знаю, – сказала она вместо этого.
– Ты была великолепна там, на перевале. Я никогда прежде не видел такой мощи. Это было действительно прекрасно, Риэль.
Несмотря на всю бедственность своего положения, она не могла не вспыхнуть от удовольствия, услышав такие слова.
– Они собирались убить тебя. Я не могла этого допустить.
Он приподнял бровь.
– Думаешь, я не могу позаботиться о себе сам?
– Можешь, и ты это сделал. Но… – Она замолчала, запнувшись, когда поняла, что только что едва не призналась ему в своих чувствах.
Но если бы ты умер, я бы этого не перенесла.
Если бы ты умер, я не знаю, что случилось бы дальше. Не знаю, что бы я сделала, чтобы отомстить за тебя.
Одрик прочистил горло. Казалось, он тщательно подбирал слова.
– Когда я увидел, как ты скачешь ко мне, я еще не знал, что это кровь твоей лошади. Ты была вся в крови, и я подумал… – Он подошел к ней, его взгляд задержался на ее лице, а затем скользнул в сторону.
Она ощущала присутствие его солнечной энергии всей своей кожей, словно легчайшие прикосновения. Риэль отчаянно хотелось слиться с ней. Впитать ее в себя.
– Ты мог хотя бы поблагодарить меня, – наконец смогла выдавить она. – По крайней мере.
– Если ты пообещаешь, что больше не будешь меня так пугать. Или хотя бы предупредишь меня в следующий раз, чтобы я смог подготовиться.
– Конечно, – согласилась она, – если ты предупредишь меня в следующий раз, когда на тебя нападут убийцы.
Он понимающе усмехнулся.
– Мы отлично вместе сражались. Я был бы не прочь повторить это снова, – сказал он с наигранной веселостью и с нежностью добавил: – Спасибо тебе, Риэль.
Она понадеялась, что он не сможет ничего прочитать по ее лицу.
– И что теперь будет?
– Именно это я и пришел тебе сказать, – начал Одрик, и тут дверь открылась, впуская Людивин и нескольких стражников.
– Ты ей сказал? – спросила Людивин встревоженно.
– Что именно? – переспросила Риэль. – Что они решили?
– Вас просят немедленно вернуться в зал, леди Риэль, – сказал один из охранников.
– Передайте моему дяде королю, что она уделит ему внимание через некоторое время, – произнесла Людивин с милой улыбкой, не коснувшейся глаз. – А если он будет протестовать, то можете сказать ему, чтобы он прикусил свой язык, иначе племянница возненавидит его до конца своих дней.
Стражник покраснел, склонил голову и вышел в коридор.
– Многие в Совете Магистров напуганы, – быстро произнесла Людивин, обращаясь к Риэль, – и король сейчас находится под огромным давлением, заставляющим его действовать, прежде чем стремительно распространяющиеся слухи выйдут из-под контроля и вызовут панику. Пока… – она помолчала. – Пока еще что-нибудь не случится.
Пока я снова не потеряю контроль над своей силой, мрачно подумала Риэль.
– Он бы не согласился на это, но у него не было другого выбора, – продолжала Людивин.
У Риэль упало сердце.
– Согласился на что?
– Тебе предстоят семь испытаний, – объяснила Людивина. – По одному на каждую стихию.
– Члены Совета, – добавил Одрик, – настояли на испытании твоих способностей. Чтобы убедиться в том, что ты можешь контролировать свой дар. – Он отвернулся, скривив губы в горькой усмешке.
Людивин мягко положила руку ему на плечо.
– Они проверят не только твое умение управлять силами стихий. Они также будут проверять твою преданность короне. Ты не должна колебаться, Риэль. Одна искра неповиновения, один намек на измену…
– Что именно, по их предположениям, я могу сделать? – воскликнула Риэль со скептическим смешком. – Переметнуться на сторону Борсвалла? Развернуться посреди испытания и убить короля на месте?
– Мы не знаем, что может сделать Кровавая Королева, когда явится в наш мир, – мягко сказала Людивин.
– Одна может спасти мир. Другая способна его уничтожить. Одна кровавая. Другая светоносная… Я уже устала слышать про это проклятое Пророчество, – пробормотала Риэль и с радостью увидела чуть заметную одобрительную улыбку Одрика.
– Дело в том, – с нажимом продолжила Людивин, – что нынешний Совет считает тебя одной из этих Королев. И если они смогут убедиться, что ты верна королю, что ты хочешь защитить Селдарию, а не уничтожить…
– Да с какой стати мне это делать? – с возмущением прервала ее Риэль, всплеснув руками.
– Тогда это будет означать для них, – не обратив на ее слова внимания, продолжала Людивин, – что ты сделала собственный выбор, что бы там ни говорилось в Пророчестве. Защищать, а не вредить. Служить верой и правдой, а не предавать.
– А если я откажусь участвовать в этих испытаниях? – тихо спросила Риэль, как только немного успокоилась.
– Тогда, – медленно произнесла Людивина, – у них не останется выбора, кроме как считать тебя угрозой.
Риэль отшатнулась. Холодное, болезненное чувство пронзило ее.
– Они убьют меня.
– Нет, пока я дышу, – сказал Одрик, сжав кулаки.
– Прошу прощения, ваше высочество, – пробормотал первый стражник, неуверенно входя в комнату, – но я передал королю послание леди Людивин, и он велел сказать…
Одрик бросил на него убийственный взгляд.
– Я прекрасно знаю, что собирается сказать король, – прервал он стражника. Когда он, наконец, повернулся к Риэль, его взгляд был тверд. – Я никому не позволю причинить тебе вред. Ты с честью выйдешь из этих испытаний, и как только ты убедишь всех…
– Тогда я буду преданно служить короне, – закончила за него Риэль. Все знали, что Солнечная Королева, если она когда-нибудь появится, станет опорой Селдарии. Она поведет войска королевства в бой. Используя свою невероятную силу, она защитит страну, защитит Врата.
Защитит короля.
– Да, тогда ты будешь служить короне, – подтвердил Одрик.
Когда-нибудь она будет служить ему – и его королеве. Она быстро взглянула на Людивин и отвела взгляд.
– Ваше высочество, – позвал стражник от двери.
– Я готова, – сказала Риэль, прежде чем Одрик успел наброситься на ни в чем не повинного служивого, и направилась обратно в зал.
И снова она стояла перед возвышением, на котором восседали члены Совета. Ее мысли занимал один вопрос: «Что я сейчас чувствую? Мне ведь только что угрожали смертью».
Она понимала, что ей, наверное, следовало бы испытывать большее беспокойство, но все казалось таким диким, невероятным по сравнению с тем, какой была ее жизнь всего два дня назад, что она просто не чувствовала сейчас ничего.
«Меня подвергнут испытаниям, – думала она. – И это будет, наверное, больно и страшно. Я даже могу… погибнуть».
Затем, медленно, словно пробуя новую мысль на вкус, она сказала себе: «Я покажу им всем, на что я способна». Риэль задумалась. Быть востребованной вместо того, чтобы прятаться, защищать свою страну вместо того, чтобы жить в постоянном страхе, что может навредить людям, быть любимой, а не чувствовать, что ее все ненавидят…
Слезы жгли ей глаза.
«Я непременно завоюю их любовь».
Она обнаружила своего отца, окруженного охраной, стоящего с бесстрастным видом под статуей святого Гримвальда – мастера металла, каким был и он сам. Интересно, о чем он думает? Вся их с Талом кропотливая работа пошла прахом. И теперь будущее как ее самой, так и их двоих – в ее руках.
Она заставила себя гордо расправить плечи.