Дикая женщина

- Ты сделаешь это для меня, если я закажу тебе клубничный дайкирис?

- Мне уже не семнадцать, и я не такая доверчивая, какой была в те времена.

- Тогда как я могу уговорить тебя, чтобы ты разделась для меня?

- Закажи мне еще пива, продолжай мне улыбаться, как ты это делаешь сейчас, и кто знает, что случится.

Макс подошел к стойке, взял тарелку с арахисом и, вернувшись, стал дальше слушать болтовню Лоурен.

- Хочешь рассказать мне, почему ты сделала только частичный стриптиз? - спросил он, наблюдая, как она опять прижала кружку к груди.

Его глаза были прикованы к ее шелковистой коже, к черному кружеву ее бра, и он хотел раздеть ее сам. Но, черт возьми, она не хотела торопиться, и он собирался дать ей все, что она захочет, надеясь, что однажды она, в свою очередь, даст ему все, о чем мечтает он.

- Здесь жарко, - сказала она, - как той ночью.

- Хочешь на воздух?

- Нет, мне нравится музыка. Пиво вкусное. Компания самая замечательная, - она сделала еще один долгий глоток, глядя на него поверх кружки. - Я хорошо провела время той ночью, даже слишком.

Я танцевала со всеми и, не задумываясь, влезла на стол, стянула через голову свою блузку, потому что было слишком жарко, и стала изображать движения, которым меня точно не учили в классе бального танца мистера Стравинского. Мужчины смотрели на меня, огни мигали, и мое сердце начало бешено набирать обороты. Прежде чем я расстегнула последнюю пуговицу, я упала, - она захихикала. - Все вокруг завопили так, словно я палила из автомата.

Макс не мог остановить ее смех.

- Только не говори, что ты свалилась прямо на людей.

- Там было много подонков, подстрекавших меня к стриптизу, и я прошу прощения, но мне не было семнадцати, они меня напоили и заслужили все увечья, что я им нанесла, свалившись на них. - Она сделала большой глоток холодного пива и оставила свои руки на столе, наклонясь ближе. Ее хорошенькое лицо было в нескольких дюймах от него. - Я до сих пор слышу, как мужчины пронзительно орали, и если бы бедная Бетси не вытащила меня оттуда, я уверена, меня бы побили. Не помню, как она дотащила меня обратно до школы, и не помню, как ложилась в постель, но помню ужасное пробуждение.

- Что случилось? - спросил он.

Она взяла арахис из тарелки, очистила от скорлупы и бросила один из орехов себе в рот.

- Директор школы увидела мое лицо на первой полосе местной утренней газеты и начала кричать, что я порчу репутацию школы.

Моя бедная мама была вне себя, когда журналы опубликовали свою версию случившегося, сообщая, что они не могут разместить запрещенные цензурой снимки. Закончилось тем, что мой отец, у которого я жила, после того как меня отчислили из школы, в наказание заставил меня чистить конюшни. - Она бросила еще один орешек между зубов и медленно облизала свои губы. Макс не отрывал глаз от ее рта. - С тех пор я не бывала в подобных барах и не пила дайкири.

- Ты потом вернулась в пансион?

- Боюсь, это совсем другое. Я хотела бежать прочь от этого. - Она глотнула пива и наклонилась вперед. - Можно дать тебе совет?

- Давай.

- Никогда не посылай Джеми в пансион или Райана в военную академию. Там ужасно скучно и, на самом деле, Макс, детям нужно, чтобы их растили их собственные родители, не дворецкий, даже если он один из самых славных людей в мире, не няня и тем более не абсолютно чужие люди.

Макс почистил другой орешек и положил ей в рот, ему нравилось чувствовать, как ее язык обвивается вокруг его пальцев и слизывает соль. Он гадал, понимает ли она, что делает с ним, удивлялся, как он до сих пор не сошел с ума, ведь она была самая эротичная женщина, которую он когда-либо встречал.

Все эти дни он страстно желал Лоурен, но сегодня ночью он понял, что, возможно, ждал от нее даже большего.

- Ты хочешь иметь детей?

То, с какой легкостью он задал этот вопрос, удавило его. И, кажется, Лоурен это удивило не менее.

Она подняла свое пиво и пила медленно, глядя на него. Если она старается обмозговать, почему он задал ей этот вопрос, она не найдет ответ в егo глазах, потому что он сам не знает себя.

- Я всегда хотела иметь детей, - сказала она мягко. - Много детей. Но я понятия не имею, как ухаживать за ними и как я вообще могу быть хорошей матерью, если у меня никогда не было хорошего примера перед глазами?

- Думаю, подскажет инстинкт. Мой отец исчез, когда мне было восемь, а мама оставила меня на одного из своих многочисленных приятелей, когда мне было десять. У меня тоже не было хороших примеров, пока Филипп не взял меня к себе.

- Но ты хороший отец.

Он пожал плечами.

- Я импровизирую каждый день. Иногда совершаю ошибки, иногда делаю правильные вещи. Я еще не нашел книгу, в которой есть ответы на все вопросы, так что я стараюсь, как могу.

Выскользнув из кабинета, он взял из ее рук пиво, потому что она уже выпила слишком много, и вытащил ее на данс-пол.

- Ты будешь хорошей матерью, когда придет время, - прошептал он ей в ухо и завершил разговор, когда «Степпенвольф» взял их в свою «Магическую поездку по ковру».

Ее кожа была теплой и влажной, и ему нравилось чувствовать ее щеку напротив своей, когда они ритмично двигались, их губы, их бедра, ее мягкая грудь и его грудь покачивались вместе одновременно с вибрирующей мелодией.

Ее пальцы сплелись в его волосах, и его руки нашли свой путь под ее кожаным жакетом к изгибу ее талии, к выпуклости ее бедер.

- Больше никогда не танцуй обнаженной ни для кого, кроме меня, - сказал он, захваченный их чувственным танцем, мысли о ее давней выходке вертелись у него в голове.

- Не думаю, что я вообще буду танцевать обнаженной для кого бы то ни было.


- Почему?

- Потому что мои бедра и грудь трясутся во время танца.

- Я знаю. - Его язык и губы быстро исследовали чувствительную впадину за ее ухом, и он подумал о разведке других частей ее тела, особенно тех, которые трясутся. - Я не сводил глаз с тебя тогда, на пляже,

- О боже.

- Мне нравилось смотреть на тебя. Мне нравится все в тебе. Твоя честность, твоя энергия, то, что ты делаешь и как ты делаешь, как легко это тебе удается.

- Я всю жизнь устраиваю вечеринки, вот почему кажется, что я легко устраиваю свадьбы.

Он отстранил ее от себя настолько, чтобы посмотреть в ее глаза.

- Почему ты всегда стремишься умалить то, что делаешь?

- Потому что я потерпела неудачу во всем, что имело для меня значение.

- Например, в чем?

- Я тебе говорила об этом раньше, и ты бросил мне это в лицо. Я плохая жена.

- Но у тебя были скверные мужья. Ты когда-нибудь думала, какой хорошей ты можешь быть, если тебя будут поддерживать, вселять в тебя уверенность и удовлетворение собой и тем, что ты делаешь?

Она только посмотрела на него, и слезы навернулись на глаза. Черт возьми, ей когда-нибудь говорили, какое она чудо?

Он бы обязательно сказал ей это, но Медведь хлопнул его по спине и бесцеремонно вытащил Лоурен из его рук.

- Ты монополизировал эту маленькую леди слишком надолго. Теперь моя очередь.

Комната гудела от «Веры» Клиаватер, «Возрождения» «Степпенвольфа» и нескончаемого потока излюбленной музыки байкеров, и Лоурен меняла партнеров так часто, что Макс не мог их сосчитать. Она смеялась, покачивала своими восхитительными бедрами, и каждый хотел с ней потанцевать. Наконец Макс вмешался, замедляя ее темп, наслаждаясь ощущением ее тела, прижатого к нему, пробуя пиво и орешки у нее во рту и соленый пот на ее шее. Она была горячая и эротичная, и она слишком много выпила, но он был уверен, прошли годы с тех пор, как она позволяла себе расслабиться, и он отпустил ее.

Это было большой ошибкой.

- Ты не видел Лоурен? - спросил Макс Медведя, когда потерял ее из виду в толпе.

- Минут десять-пятнадцать назад. А что?

Макс провел пальцами по волосам.

- Я не могу найти ее.

- Она ушла домой с другим?

- Она не могла.

Медведь поднял брови:

- Ты уверен?

Он даже не задумался об этом теперь. Раньше он считал, что эта женщина имеет успех у мужчин и повисла бы на каждом, кто обратит на нее внимание. Но только гнев и ревность заставляли его так думать. Он был довольно хладнокровным этой ночью.

- Уверен.

- Ты проверил туалет?

- Нет, но проверю. Смотри внимательно, может, она появится, хорошо?

- Да.

Макс устремился к тусклой красной надписи «Выход». Он посмотрел в мужском туалете, на всякий случай, если она случайно забрела туда. К счастью, он увидел там только мужчин. Господи, он не должен был позволять ей столько пить.

Он постучал в дверь женского туалета и, когда ответа не последовало, заглянул внутрь. Пусто.

Куда она могла пойти?

Протиснувшись через толпу, он вышел на улицу, перебирая в уме варианты: она в переулке с другим байкером, или, не дай бог, осталась с кем-нибудь еще, или ее могли увести, когда она была не в состоянии соображать.

Он опять бросился внутрь, прокладывая себе дорогу сквозь толпу, спрашивая каждого, кто его знал, и даже незнакомых людей, не видели ли они высокую красивую женщину в жакете из змеиной кожи. Все отрицательно качали головой, пока он не подошел близко к артистической гостиной Энни, хозяйки клуба.

Парень, стоявший в очереди, чтобы заказать песню, показал Максу на дверь:

- Думаю, она там.