Дикая война
Часть 39 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Потому и предложил тебе так сделать, – согласно кивнул Мишка. – Скажи парням, чтобы мои шкуры отдали женщинам на выделку, и пусть соберут клыки.
– Хочешь ожерелье сделать? – удивлённо спросил хант. – Твоё богатым будет. Все сразу увидят, что ты охотник.
– Хочу память себе оставить, как пришлось сделать, чтобы голода не было, – качнул Мишка головой.
– Хорошо. Сделаем, – одобрительно кивнув, пообещал хант.
В том, что женщины сделают ему всё как нужно, Мишка не сомневался. Став регулярно приезжать на заимку, он обеспечил их большим количеством цветного бисера, за что его стали считать не просто другом, а настоящим помощником. Ведь девушка, имевшая красиво расшитую одежду и пояс, имела все шансы удачно выйти замуж. В общем, акции Мишки в племени котировались очень высоко, и любая его просьба выполнялась с особым тщанием.
* * *
Три недели пролетели незаметно. К собственному удивлению, Мишка вдруг понял, что один раз ему в станицу съездить придётся. Увезти гостинцы, уже выделанные шкуры и бочонки с копчёной медвежатиной. Последнее лишним дома точно не будет. К тому же он не забывал и про данное тётке слово помогать Марфе. Так что, увязав поклажу, парень уговорился с Торгатом, что Илкен присмотрит несколько дней за заимкой, и запустил мотор аэросаней.
Вообще, это действо было достойно отдельного упоминания. Не имея аккумулятора и нормального лака для изоляции, Мишка вынужден был запускать мотор вручную. Намотав шнур с деревяшкой на передний шкив, он делал сильный, но плавный рывок, раскручивая маховик, после чего мотор запускался. Но на морозе, прежде чем приступить к этому действу, ему приходилось проделывать ещё кучу всяческих действий.
Разжечь керосиновую лампу и, подсунув её под масляный картер, дождаться, когда масло прогреется. Попутно небольшим факелом отогревая топливопровод и топливные баки. В общем, возни часа на полтора. Но самое удивительное, что после такого камлания мотор запускался запросто. Это Мишку удивляло больше всего. Так что, увязав вечером груз, он проснулся ещё затемно и отправился запускать двигатель.
Уже начало светать, когда аэросани с рёвом выкатились на реку и, лихо свернув, понеслись в сторону посёлка. День обещал быть роскошным. Морозец, солнышко, на котором блестел свежий, чистый снег. В общем, как у классика. Мороз и солнце, день чудесный. К середине дня он пролетел мимо вмёрзших в лёд причалов посёлка и, свернув по излучине, понёсся к станице. Ещё через час Мишка распахивал ворота своего подворья, попутно отмахиваясь от радостно прыгавшего подобрыша.
Заметно подросший кутенок, тихо повизгивая, норовил в прыжке лизнуть парня в нос. Кое-как угомонив его и закрыв в спешно сколоченном вольере, чтобы под машину не попал, Мишка загнал свой транспорт во двор и, закрыв ворота, принялся разгружаться. Встречавшие его Глафира с Танюшкой тут же засуетились, торопясь растопить баню и накрыть на стол. Разобравшись с грузом, парень объяснил тётке где что и чего куда убирать, после чего принялся раздавать гостинцы.
Однако всё затмила медвежья шкура, которую он раскатал по всей большой комнате. Дружно охнув, женский коллектив притих, опасливо рассматривая этот ковёр. Понимая их чувства, Мишка чуть усмехнулся и отправился в мастерскую, за инструментом. Дружными усилиями они приколотили шкуру к боковой стене комнаты, которая полностью под ней скрылась. Отступив, парень полюбовался своей работой и отправился в баню.
Через два часа, распаренный и довольный жизнью, он с аппетитом поглощал тёткину стряпню, когда в дверях появился атаман. Войдя, казак уже привычно перекрестился на образа и, повернувшись к парню, хотел что-то сказать, когда рассмотрел шкуру на стене.
– Эк, ё… чтоб тебя… Это что ж… Миша, это как? – спросил он, обретя дар речи.
– Бывает, – развёл Мишка руками, едва сдерживаясь, чтобы не заржать в голос. Уж больно потешным у атамана был вид.
– Неужто сам взял? – поинтересовался казак, не сводя взгляда со стены.
– Ханты помогли. Они нашли и выманили. А стрелял я, – честно признался парень.
– Неужто из ружья? – охнул атаман.
– Нет. Винтовкой. На такую тушу только с винтовкой.
– Ну, парень, удивил, – крутя головой, выдохнул атаман, присаживаясь к столу. – Сам бы не увидел, ни за что б не поверил. Это где ж такие громадины обитают?
– Ханты сказали, с той стороны гор встретить можно. Признаться, сам долго поверить не мог, что сумел взять.
– Да уж. Бывают чудеса, – вздохнул казак, успокаиваясь. – Я к тебе вот чего пришёл. Тут промеж людей слух прошёл, что купцы большой обоз собирают. На ярмарку, в Красноярск. Говорят, там ещё выставка всякой техники будет. Не хочешь съездить?
– А смысл? – подумав, спросил Мишка. – Купить всё равно ничего не куплю, а просто так ходить и облизываться – только душу травить. А от станицы кто поедет?
– Елисей собирается, – кивнул атаман. – С сыном старшим.
– Попрошу его, чтобы журналов всяких по новой технике мне купил, – кивнул Мишка.
– Сам скажу, – отмахнулся атаман. – Значит, не поедешь?
– Сергий Поликарпович, ну чего мне зря время терять? – снова вздохнул парень. – Из того, что там будет, нам тут самим никак не собрать. А просто так время терять, да ещё в самый сезон, смысла нет.
– Ну и ладно, – небрежно отмахнулся казак. – А чего примчался-то? Ты ж вроде говорил, что до самого Рождества на заимке останешься.
– Да сложилось так. В тех местах волков много стало. Пришлось с хантами большую охоту устроить. Вот и набралось шкур столько, что одним разом не увезти. Да ещё и мясо всякое в зиму, которое по осени готовил, тоже привёз.
– Хозяйственный ты мужик, Миша, – одобрительно кивнул атаман. – Сам один и ребёнка, и тётку тянешь, да ещё и вдове помогаешь. Молодец.
– Благодарствую, Сергий Поликарпович. А не подскажете, где Настя ваша? Я ей тут за помощь с дочкой гостинцев привёз, – осторожно поинтересовался Мишка, поясняя свой интерес.
– Прискачет скоро, коза, – рассмеялся казак. – Как увидела механику твою на улице, так всё по комнате, словно кошка ошпаренная, носится. Всё тряпки перебирает, – выдал он девушку с головой. – Ладно, Миша. Пойду я. Отдыхай пока.
Попрощавшись, атаман вышел. Но не успел Мишка приступить к чаепитию, как в дверях возникла Настя. Улыбнувшись ей, парень поднялся и, развязав мешок, выложил на лавку гостинцы. Тут же возникшая словно из воздуха Глафира принялась рулить процессом примерки, а Мишка вернулся за стол. Примерив всё полученное, девушка, мило краснея, принялась благодарить его. И только теперь Настя рассмотрела шкуру на стене.
Глаза и рот девушки превратились в три ровных кружочка, а как дышать она явно на некоторое время забыла. Потом осторожно подойдя к стене, коснулась ладошкой шерсти и, судорожно вздохнув, еле слышно произнесла:
– Какой же он огромный!
– Да уж, не маленький, – улыбнулся Мишка, едва сдерживая зевок.
После долгой дороги, бани и сытного ужина в сон клонило. Опомнившись, Настя суетливо попрощалась и, подхватив поданный тёткой мешок с подарками, убежала.
– Молодец, сынок, – с улыбкой произнесла Глафира, присаживаясь к столу. – Порадовал девку. И с размером угадал. Всё как влитое село. А главное, богатое всё. Такие меха в лавке дорого стоят.
– А это тут при каких делах? – не понял Мишка.
– Ох, сынок, и дикий же ты у меня. Одно слово, таёжник, – рассмеялась тётка. – Да тут любому с одного взгляда ясно станет, что такие гостинцы просто так не делают. С дальним прицелом всё, – пояснила она.
– Это ты про то, чтобы меня женить? – на всякий случай уточнил Мишка.
– Догадался, – лукаво рассмеялась тётка.
– Да уж понял, что не отвертеться, – обречённо вздохнул парень. – Ладно, мама Глаша. Пойду я спать. Набегался сегодня, – зевнул он и, не дожидаясь её ответа, отправился к себе.
Утром, едва успев умыться и позавтракать, Мишка увидел в окно подкатившую к воротам машину и, скривившись, мрачно вздохнул:
– Вот только её тут и не хватало для полноты счастья.
Графиня, а это была её машина, попыталась войти в калитку, но щенок, уже успевший понять, что это теперь его территория, встретил странную гостью отчаянным, ещё визгливым лаем. Удивлённо рассматривая этого охранника, графиня дождалась, когда Мишка выйдет на крыльцо, и, не здороваясь, спросила:
– А что, на серьёзную собаку денег не нашлось?
– А кто сказал, что Буян не серьёзный? – усмехнулся Мишка. – Вот подрастёт, и тогда уж всем достанется.
– Откуда такая уверенность? – удивилась гостья, поднимаясь на крыльцо.
– У него в предках волк есть. По окрасу и стати сразу видно, – пожал парень плечами.
Откуда он это знает, Мишка и сам не понял, но, прислушавшись к себе, вдруг понял, что уверен в своих словах.
– А я слышала, что собаки, которые с волком смешаны, лаять не умеют, – нашлась графиня.
– Это если первый помёт. А если потом снова все собаки, то лают.
Поведя гостью в большую комнату, он велел тётке подогреть самовар и, усевшись напротив графини, проворчал:
– Я уж думал, вы уехали или где на заимке веселитесь.
– А тебе этого бы и хотелось, – злорадно отозвалась женщина. – Нет, Михаил. Мне в проводники нужен лучший. А это ты. И это не я так сказала. Это все твои соседи в один голос твердят. Так что не отвертишься.
– Так нет смысла вам на мою заимку ехать, – вздохнул парень, делая ещё одну попытку отмазаться от чести тащить её с собой на заимку. – Нет там горностая. Не водится.
– Я помню, – кивнула графиня. – Да, по совести сказать, и хрен с ним.
При этих словах Мишка чуть с табурета не свалился. Дворянка, богачка, образованная женщина, и такие высказывания!
– Мне от всей этой своры убежать хочется, – понизив голос, улыбнулась графиня, заметив его реакцию. – Можешь не верить. Но устала от всего. Так устала, что видеть их всех не могу.
– Это вы, простите, про кого? – насторожился парень.
– Про всех. Про дворян, которые только и могут, что кичиться непонятно чем, про чиновников, которые, едва фамилию услышав, угождать бегут. Про сплетников великосветских, которые языки уже до дыр стёрли, кости мне перемывая. Тишины хочу. Покоя. Я большие деньги заплачу, Миша. Только увези меня отсюда, – вздрогнув, попросила она.
«Что ж у тебя такого случилось, что ты сама от себя бегаешь?» – подумал Мишка, удивлённо рассматривая женщину.
Но лезть в душу не стал. Захочет, сама расскажет. Не захочет, и не надо. Своих проблем хватает.
– Там места только на двоих, – помолчав, напомнил он. – Слуг не будет. Комфорта тем более. И ещё. Ко мне часто ханты в гости заходят. Обидите их, мне врагом станете.
– Я ничего говорить не стану, – улыбнулась графиня. – Там всё сам увидишь. И поверь. Мои рассказы про охоту по всему миру – это не сказки и не пустая бравада. Это все правда. От первого до последнего слова. Ты хоть представляешь, что такое на льва охотиться? А на леопарда?
– У нас таких зверей не водится. Нам своих хватает, – хмыкнул Мишка, тыча пальцем себе за спину.
– Этого быть не может! – охнула графиня, рассмотрев то, на что он указывал. – Откуда?
– В предгорьях взял. Ханты вывели. Хромой он. Сами посмотрите. Задняя правая лапа, – подсказал Мишка.
– Да, вижу, – кивнула она, осмотрев шкуру.
– Но это всё не главное, – снова вернулся Мишка к делу. – Главное то, что кофе в постель вам там никто подавать не станет. Да там и постели-то нет.
– Миша, – повернулась к нему графиня. – Не пугай. Всё равно не отстану. Лучше назови цену.
Убедившись, что избавиться от этой лихоманки не получится, парень принялся лихорадочно искать такие цифры, чтобы раз и навсегда отвадить её от мысли ехать с ним. Но графиня, словно угадав, что он задумал, сделала свой ход.
– Хочешь ожерелье сделать? – удивлённо спросил хант. – Твоё богатым будет. Все сразу увидят, что ты охотник.
– Хочу память себе оставить, как пришлось сделать, чтобы голода не было, – качнул Мишка головой.
– Хорошо. Сделаем, – одобрительно кивнув, пообещал хант.
В том, что женщины сделают ему всё как нужно, Мишка не сомневался. Став регулярно приезжать на заимку, он обеспечил их большим количеством цветного бисера, за что его стали считать не просто другом, а настоящим помощником. Ведь девушка, имевшая красиво расшитую одежду и пояс, имела все шансы удачно выйти замуж. В общем, акции Мишки в племени котировались очень высоко, и любая его просьба выполнялась с особым тщанием.
* * *
Три недели пролетели незаметно. К собственному удивлению, Мишка вдруг понял, что один раз ему в станицу съездить придётся. Увезти гостинцы, уже выделанные шкуры и бочонки с копчёной медвежатиной. Последнее лишним дома точно не будет. К тому же он не забывал и про данное тётке слово помогать Марфе. Так что, увязав поклажу, парень уговорился с Торгатом, что Илкен присмотрит несколько дней за заимкой, и запустил мотор аэросаней.
Вообще, это действо было достойно отдельного упоминания. Не имея аккумулятора и нормального лака для изоляции, Мишка вынужден был запускать мотор вручную. Намотав шнур с деревяшкой на передний шкив, он делал сильный, но плавный рывок, раскручивая маховик, после чего мотор запускался. Но на морозе, прежде чем приступить к этому действу, ему приходилось проделывать ещё кучу всяческих действий.
Разжечь керосиновую лампу и, подсунув её под масляный картер, дождаться, когда масло прогреется. Попутно небольшим факелом отогревая топливопровод и топливные баки. В общем, возни часа на полтора. Но самое удивительное, что после такого камлания мотор запускался запросто. Это Мишку удивляло больше всего. Так что, увязав вечером груз, он проснулся ещё затемно и отправился запускать двигатель.
Уже начало светать, когда аэросани с рёвом выкатились на реку и, лихо свернув, понеслись в сторону посёлка. День обещал быть роскошным. Морозец, солнышко, на котором блестел свежий, чистый снег. В общем, как у классика. Мороз и солнце, день чудесный. К середине дня он пролетел мимо вмёрзших в лёд причалов посёлка и, свернув по излучине, понёсся к станице. Ещё через час Мишка распахивал ворота своего подворья, попутно отмахиваясь от радостно прыгавшего подобрыша.
Заметно подросший кутенок, тихо повизгивая, норовил в прыжке лизнуть парня в нос. Кое-как угомонив его и закрыв в спешно сколоченном вольере, чтобы под машину не попал, Мишка загнал свой транспорт во двор и, закрыв ворота, принялся разгружаться. Встречавшие его Глафира с Танюшкой тут же засуетились, торопясь растопить баню и накрыть на стол. Разобравшись с грузом, парень объяснил тётке где что и чего куда убирать, после чего принялся раздавать гостинцы.
Однако всё затмила медвежья шкура, которую он раскатал по всей большой комнате. Дружно охнув, женский коллектив притих, опасливо рассматривая этот ковёр. Понимая их чувства, Мишка чуть усмехнулся и отправился в мастерскую, за инструментом. Дружными усилиями они приколотили шкуру к боковой стене комнаты, которая полностью под ней скрылась. Отступив, парень полюбовался своей работой и отправился в баню.
Через два часа, распаренный и довольный жизнью, он с аппетитом поглощал тёткину стряпню, когда в дверях появился атаман. Войдя, казак уже привычно перекрестился на образа и, повернувшись к парню, хотел что-то сказать, когда рассмотрел шкуру на стене.
– Эк, ё… чтоб тебя… Это что ж… Миша, это как? – спросил он, обретя дар речи.
– Бывает, – развёл Мишка руками, едва сдерживаясь, чтобы не заржать в голос. Уж больно потешным у атамана был вид.
– Неужто сам взял? – поинтересовался казак, не сводя взгляда со стены.
– Ханты помогли. Они нашли и выманили. А стрелял я, – честно признался парень.
– Неужто из ружья? – охнул атаман.
– Нет. Винтовкой. На такую тушу только с винтовкой.
– Ну, парень, удивил, – крутя головой, выдохнул атаман, присаживаясь к столу. – Сам бы не увидел, ни за что б не поверил. Это где ж такие громадины обитают?
– Ханты сказали, с той стороны гор встретить можно. Признаться, сам долго поверить не мог, что сумел взять.
– Да уж. Бывают чудеса, – вздохнул казак, успокаиваясь. – Я к тебе вот чего пришёл. Тут промеж людей слух прошёл, что купцы большой обоз собирают. На ярмарку, в Красноярск. Говорят, там ещё выставка всякой техники будет. Не хочешь съездить?
– А смысл? – подумав, спросил Мишка. – Купить всё равно ничего не куплю, а просто так ходить и облизываться – только душу травить. А от станицы кто поедет?
– Елисей собирается, – кивнул атаман. – С сыном старшим.
– Попрошу его, чтобы журналов всяких по новой технике мне купил, – кивнул Мишка.
– Сам скажу, – отмахнулся атаман. – Значит, не поедешь?
– Сергий Поликарпович, ну чего мне зря время терять? – снова вздохнул парень. – Из того, что там будет, нам тут самим никак не собрать. А просто так время терять, да ещё в самый сезон, смысла нет.
– Ну и ладно, – небрежно отмахнулся казак. – А чего примчался-то? Ты ж вроде говорил, что до самого Рождества на заимке останешься.
– Да сложилось так. В тех местах волков много стало. Пришлось с хантами большую охоту устроить. Вот и набралось шкур столько, что одним разом не увезти. Да ещё и мясо всякое в зиму, которое по осени готовил, тоже привёз.
– Хозяйственный ты мужик, Миша, – одобрительно кивнул атаман. – Сам один и ребёнка, и тётку тянешь, да ещё и вдове помогаешь. Молодец.
– Благодарствую, Сергий Поликарпович. А не подскажете, где Настя ваша? Я ей тут за помощь с дочкой гостинцев привёз, – осторожно поинтересовался Мишка, поясняя свой интерес.
– Прискачет скоро, коза, – рассмеялся казак. – Как увидела механику твою на улице, так всё по комнате, словно кошка ошпаренная, носится. Всё тряпки перебирает, – выдал он девушку с головой. – Ладно, Миша. Пойду я. Отдыхай пока.
Попрощавшись, атаман вышел. Но не успел Мишка приступить к чаепитию, как в дверях возникла Настя. Улыбнувшись ей, парень поднялся и, развязав мешок, выложил на лавку гостинцы. Тут же возникшая словно из воздуха Глафира принялась рулить процессом примерки, а Мишка вернулся за стол. Примерив всё полученное, девушка, мило краснея, принялась благодарить его. И только теперь Настя рассмотрела шкуру на стене.
Глаза и рот девушки превратились в три ровных кружочка, а как дышать она явно на некоторое время забыла. Потом осторожно подойдя к стене, коснулась ладошкой шерсти и, судорожно вздохнув, еле слышно произнесла:
– Какой же он огромный!
– Да уж, не маленький, – улыбнулся Мишка, едва сдерживая зевок.
После долгой дороги, бани и сытного ужина в сон клонило. Опомнившись, Настя суетливо попрощалась и, подхватив поданный тёткой мешок с подарками, убежала.
– Молодец, сынок, – с улыбкой произнесла Глафира, присаживаясь к столу. – Порадовал девку. И с размером угадал. Всё как влитое село. А главное, богатое всё. Такие меха в лавке дорого стоят.
– А это тут при каких делах? – не понял Мишка.
– Ох, сынок, и дикий же ты у меня. Одно слово, таёжник, – рассмеялась тётка. – Да тут любому с одного взгляда ясно станет, что такие гостинцы просто так не делают. С дальним прицелом всё, – пояснила она.
– Это ты про то, чтобы меня женить? – на всякий случай уточнил Мишка.
– Догадался, – лукаво рассмеялась тётка.
– Да уж понял, что не отвертеться, – обречённо вздохнул парень. – Ладно, мама Глаша. Пойду я спать. Набегался сегодня, – зевнул он и, не дожидаясь её ответа, отправился к себе.
Утром, едва успев умыться и позавтракать, Мишка увидел в окно подкатившую к воротам машину и, скривившись, мрачно вздохнул:
– Вот только её тут и не хватало для полноты счастья.
Графиня, а это была её машина, попыталась войти в калитку, но щенок, уже успевший понять, что это теперь его территория, встретил странную гостью отчаянным, ещё визгливым лаем. Удивлённо рассматривая этого охранника, графиня дождалась, когда Мишка выйдет на крыльцо, и, не здороваясь, спросила:
– А что, на серьёзную собаку денег не нашлось?
– А кто сказал, что Буян не серьёзный? – усмехнулся Мишка. – Вот подрастёт, и тогда уж всем достанется.
– Откуда такая уверенность? – удивилась гостья, поднимаясь на крыльцо.
– У него в предках волк есть. По окрасу и стати сразу видно, – пожал парень плечами.
Откуда он это знает, Мишка и сам не понял, но, прислушавшись к себе, вдруг понял, что уверен в своих словах.
– А я слышала, что собаки, которые с волком смешаны, лаять не умеют, – нашлась графиня.
– Это если первый помёт. А если потом снова все собаки, то лают.
Поведя гостью в большую комнату, он велел тётке подогреть самовар и, усевшись напротив графини, проворчал:
– Я уж думал, вы уехали или где на заимке веселитесь.
– А тебе этого бы и хотелось, – злорадно отозвалась женщина. – Нет, Михаил. Мне в проводники нужен лучший. А это ты. И это не я так сказала. Это все твои соседи в один голос твердят. Так что не отвертишься.
– Так нет смысла вам на мою заимку ехать, – вздохнул парень, делая ещё одну попытку отмазаться от чести тащить её с собой на заимку. – Нет там горностая. Не водится.
– Я помню, – кивнула графиня. – Да, по совести сказать, и хрен с ним.
При этих словах Мишка чуть с табурета не свалился. Дворянка, богачка, образованная женщина, и такие высказывания!
– Мне от всей этой своры убежать хочется, – понизив голос, улыбнулась графиня, заметив его реакцию. – Можешь не верить. Но устала от всего. Так устала, что видеть их всех не могу.
– Это вы, простите, про кого? – насторожился парень.
– Про всех. Про дворян, которые только и могут, что кичиться непонятно чем, про чиновников, которые, едва фамилию услышав, угождать бегут. Про сплетников великосветских, которые языки уже до дыр стёрли, кости мне перемывая. Тишины хочу. Покоя. Я большие деньги заплачу, Миша. Только увези меня отсюда, – вздрогнув, попросила она.
«Что ж у тебя такого случилось, что ты сама от себя бегаешь?» – подумал Мишка, удивлённо рассматривая женщину.
Но лезть в душу не стал. Захочет, сама расскажет. Не захочет, и не надо. Своих проблем хватает.
– Там места только на двоих, – помолчав, напомнил он. – Слуг не будет. Комфорта тем более. И ещё. Ко мне часто ханты в гости заходят. Обидите их, мне врагом станете.
– Я ничего говорить не стану, – улыбнулась графиня. – Там всё сам увидишь. И поверь. Мои рассказы про охоту по всему миру – это не сказки и не пустая бравада. Это все правда. От первого до последнего слова. Ты хоть представляешь, что такое на льва охотиться? А на леопарда?
– У нас таких зверей не водится. Нам своих хватает, – хмыкнул Мишка, тыча пальцем себе за спину.
– Этого быть не может! – охнула графиня, рассмотрев то, на что он указывал. – Откуда?
– В предгорьях взял. Ханты вывели. Хромой он. Сами посмотрите. Задняя правая лапа, – подсказал Мишка.
– Да, вижу, – кивнула она, осмотрев шкуру.
– Но это всё не главное, – снова вернулся Мишка к делу. – Главное то, что кофе в постель вам там никто подавать не станет. Да там и постели-то нет.
– Миша, – повернулась к нему графиня. – Не пугай. Всё равно не отстану. Лучше назови цену.
Убедившись, что избавиться от этой лихоманки не получится, парень принялся лихорадочно искать такие цифры, чтобы раз и навсегда отвадить её от мысли ехать с ним. Но графиня, словно угадав, что он задумал, сделала свой ход.