Дикая роза

– То-то и оно, что у него безупречный шотландский акцент. Точнее… был.

– Что произошло? – спросил Джо, налив Альби вторую порцию виски.

– Как я уже говорил, мы вышли на след Бауэра, но арестовывать его не стали. Решили понаблюдать за ним несколько дней – не наведет ли он нас еще на кого-нибудь. Думаю, он почувствовал, что за ним следят, поскольку вчера вечером покинул Гован и поездом отправился в Лондон. Естественно, за ним следил наш человек из Бюро. Сойдя с поезда, Бауэр поехал в Восточный Лондон, в паб «Нищий слепец».

– Знаю я этот паб, – сказал Джо. – Он находится в Уайтчепеле.

Альби кивнул:

– Там он встретился с другим немецким шпионом – Эрнстом Хоффманом, выдающим себя за Сэма Хатчинса. Они поужинали, затем пошли в меблированные комнаты «Даффинс». Наш человек не упускал их из виду. Эта парочка поднялась в комнату, которую снимает некто Питер Стайлс. Наш человек – его фамилия Хаммонд – решил, что пора действовать. Он обратился в полицию и вместе с пятью полицейскими вернулся в заведение. Хаммонд постучался в дверь комнаты, где находились Бауэр и Хоффман. Услышав вопрос: «Кто там?» – ответил, что полиция. Тот же голос ответил: «Сейчас открою, только брюки надену».

Альби глотнул виски и продолжил:

– Вслед за этим прогремели два выстрела. Полицейские взломали дверь, но было слишком поздно. Ворвавшись в комнату, они увидели валявшихся на полу Бауэра и Хоффмана. Оба были мертвы. Мансардное окно – нараспашку. Наверняка Стайлс их застрелил, после чего выбрался из окна на крышу и сбежал. Хаммонд сразу же кинулся к камину, где горели бумаги. Возможно, Стайлс подозревал, что его могут арестовать, и поспешил избавиться от улик. Несколько бумаг Хаммонду удалось вытащить из огня.

– Что за бумаги? – мрачно спросил Бёрджесс.

– Чертежи.

– Надеюсь, не чертежи «Вэлианта»?

– Боюсь, что они, – ответил Альби.

Бёрджесс схватил недопитый стакан с виски. На мгновение Джо показалось, что сэр Джордж швырнет стакан на пол или в стену, но второй лорд Адмиралтейства совладал с собой.

– Что такое «Вэлиант»? – осторожно спросил Джо.

– Наша величайшая надежда. Новый, необычайно усовершенствованный тип военного корабля.

– Один из дредноутов? – уточнил Джо.

– Супердредноут. Их строится всего четыре. Они должны превзойти все, чем располагают немцы.

– Нужно отметить и положительные моменты случившегося, – сказал Альби.

– Я и не знал, что в этой истории есть положительные моменты, – язвительно бросил ему Бёрджесс.

– Есть. Двое шпионов мертвы. Их планы передать чертежи в Берлин провалились.

– На сей раз нам просто повезло. Чертовски повезло! – остудил его Бёрджесс. – В следующий раз такого везения может не быть. – Бёрджесс встал и начал мерить шагами кабинет Джо. – Нужно разыскать этого Стайлса. Он и есть главный шпион. Знаю. Нутром чую.

– Мы работаем над этим, сэр. Мы перешерстили всю его комнату, расспросили хозяйку «Даффинс» и каждого ее жильца. Нужно было составить представление о Стайлсе, его привычках, перемещениях. Словом, обо всем, что с ним связано.

– Умница, – мрачно усмехнулся Бёрджесс.

– Вы в состоянии его поймать? – спросил Джо, встревоженный мыслью, что в Восточном Лондоне орудует столь опасный человек.

Бёрджесс ответил не сразу. Снаружи донесся громкий, торжественный звон Биг-Бена, отбивавшего полночь. И только когда затих звук последнего удара, он заговорил. Голос его звучал жестко.

– Мы будем ходить за ним по следу, осторожно и терпеливо. Мы будем выдавливать его из страны, и когда он попытается сбежать в Берлин… хлоп! Мы выстрелим ему в спину. Прямо в его предательское сердце.





Глава 26




Шейми Финнеган изумленно разглядывал переднюю дома восемнадцать на Бедфорд-сквер – внушительного особняка в георгианском стиле.

– Сюда пускают только экзотических и экстравагантных личностей? – спросил он, поворачиваясь к Альби и кивком указывая на только что промелькнувшего мимо них молодого человека с подведенными глазами и в шелковых одеждах, источавших крепкий аромат духов.

– Нет, иначе нас бы здесь не было, – ответил Альби. – Нужно просто знать хозяйку дома – леди Люсинду Аллингтон.

– Но откуда ты, близорукий книжный червь, свел знакомство с такими людьми? – удивился Шейми, растерянно улыбаясь девушке с короткой стрижкой и ярко накрашенными губами.

Девица затянулась сигаретой в мундштуке, выпустила в Шейми колечки дыма и захихикала.

– В Кембридже я учился с братом Лулу Чарльзом. Несколько лет назад бедняга умер от брюшного тифа. Для семьи это был чудовищный удар. Я и по сей день остаюсь в приятельских отношениях с его сестрой. Пойдем разыщем ее, и я вас познакомлю.

Оставив плащи на вешалке, Шейми и Альби отправились искать хозяйку. Их путь пролегал по просторным комнатам с высокими потолками, где стены каждой были выкрашены вызывающе-яркими цветами: переливчато-синим, темно-красным и зеленовато-желтым. В них толпились столь же яркие личности обоего пола, занятые разговорами, выпивкой или танцами под граммофон. Альби называл имена художников, музыкантов и актеров, говоря Шейми, что стыдно не знать такие имена. Лулу они нашли в столовой, где знаменитый русский танцовщик Нижинский гадал ей по руке. Его голову украшала шелковая чалма, а сам он был одет в отороченную мехом куртку и красные шелковые брюки, заправленные в коричневые замшевые сапоги.


Лулу оказалась худенькой рыжеволосой женщиной с тонкой шеей и светло-карими глазами. У нее было живое, умное лицо и низкий, выразительный голос.

– Альби Олден, – произнесла она, подавая ему левую руку, ибо правая была занята. – Какого черта тебя сюда принесло?!

– Я тоже рад тебя видеть, Лулу, – ответил Альби, наклоняясь и целуя ее в щеку.

– Почему тебя не было на лекции твоей сестры? – спросила Лулу. – Все наши пошли. Вирджиния с Леонардом, Литтон, Каррингтон…

– Все? – переспросил Альби. – Тогда что эти люди делают здесь?

Лулу оглядела столовую.

– Ах эти, – произнесла она, сделав упор на последнем слове. – Так они не люди. В большинстве своем актеры. Или танцовщики. Кочуют со сцены на сцену и ищут местечки, где можно выпить шампанского задаром. Но ты-то… почему тебя не было в КГО?

– Кажется, я еще не успел познакомить тебя со своим другом Шеймусом Финнеганом? – дипломатично спросил Альби.

– Финнеган? Путешественник? Польщена знакомством с вами, – сказала Шейми Лулу. – Правда, я думала, что и вы сегодня пойдете на лекцию. Разве вас не интересует Эверест? Думаю, если уж вы побывали на Южном полюсе…

Альби вырвал правую руку Лулу из рук балетного хироманта:

– Скажите, старина, что вам удалось обнаружить? Ага! Вот и ее линия тактичности. Чертовски короткая! Согласны?

Лулу поочередно взглянула на Альби и Шейми:

– Боже мой! Никак я превращаюсь в зануду? Разве Уилла – плохая тема для разговора?

Альби печально улыбнулся:

– Большинство людей давно бы это поняли по моему молчанию и геркулесовым усилиям сменить тему. Да, тема плохая.

– Прости. Я не знала. Заглаживая вину, я сообщу тебе, где припрятала шампанское. – Лулу понизила голос. – В духовке.

Альби поблагодарил ее и двинулся на кухню.

– Я все равно хочу знать причину! – крикнула ему вслед Лулу. – Ты должен мне все рассказать. – Она снова повернулась к обаятельному танцовщику. – А теперь, Вацлав, расскажите, есть ли у меня шанс захомутать этого соблазнительного Тома Лоуренса.

Следом за Альби Шейми тоже отправился на кухню. Там на столе сидела и курила красивая скучающая женщина, а рядом стоял мужчина и читал ей стихи. В другом конце какой-то гибкий молодой человек покачивал тарелкой, держа ее на кончике деревянной ложки. Черенок ложки упирался ему в подбородок. Сам жонглер стоял на одной ноге. Собравшиеся вокруг подбадривали его по-русски.

Шейми был доволен, что они ускользнули от Лулу и ее расспросов насчет Уиллы. В день похорон адмирала Олдена Шейми решил выбросить Уиллу из своей памяти и мыслей и с тех пор старался оставаться верным принятому решению. Альби открыл дверцу духовки, достал бутылку «Болле» и налил два бокала. Шейми подумал, что напрасно он согласился пойти на это сборище. Все произошло как-то спонтанно. Альби заглянул на новую квартиру четы Финнеган. По его признанию, ему было невыносимо находиться в доме матери, где он сходил с ума.

– А где Дженни? – спросил Альби, когда Шейми провел его в гостиную и начал откупоривать бутылку вина.

– Поехала за город. В Котсуолд. Там у нее домик. Достался в наследство от матери. Сказала, что хочет побыть в тишине.

– Ребенок ее утомляет?

– Да.

– Почему ты не поехал с ней?

– Она захотела провести там неделю.

– Ну и что?

– А у меня работа в Королевском географическом обществе.

– Ах да. Я и забыл. Становишься достойным и уважаемым членом общества?

Усмехнувшись, Шейми бросил в него пробкой. Работа действительно не позволяла ему поехать в Бинси. Однако существовала и другая причина, почему он туда не поехал, и раскрывать эту причину Альби он не собирался. Шейми почувствовал, что Дженни хотела поехать туда без него.

– Шейми, дорогой, – сказала она ему пару дней назад. – Надеюсь, ты не станешь возражать, если я не пойду с тобой в КГО на лекцию мисс Олден. Я немного устала и решила на несколько дней съездить в Бинси. В домик моей мамы. Отдохну там немного.

– Ты плохо себя чувствуешь? – всполошился Шейми.

– Нет. Со мной все в порядке. Просто устала. Харриет говорит, что на первых месяцах такое часто бывает.

– Я поеду с тобой, – вызвался Шейми. – Проведем там уик-энд. Я ведь так и не видел этого домика. И потом, тебе нельзя ехать одной.

– Ты так заботишься обо мне, – улыбнулась Дженни, но в ее голосе он уловил оттенок непонятного беспокойства. – Я бы с удовольствием поехала с тобой. Но мне совестно тащить тебя туда, где ты будешь смотреть, как я сплю, и скучать. Там очень красиво, но место весьма скучное. Я не собираюсь там ничем заниматься. Возьму пару книг, и только. Я буду тебе писать оттуда. Да, наверное, позову кровельщика – пусть посмотрит крышу. В прошлый раз я заметила, что кровля кое-где прохудилась.

Шейми не обладал обширными познаниями особенностей поведения беременных женщин, но знал, что они подвержены необъяснимым перепадам настроения, склонны к излишнему беспокойству и слезам. Возможно, Дженни нужно побыть вдали от шумного Лондона и всех лежащих на ней обязанностей: забот об отце, наблюдений за новой учительницей, нанятой ею вместо себя. Отдохнуть от собраний суфражисток. Возможно, Дженни хотела отдохнуть и от него, но не знала, как об этом сказать. На ней лежали заботы об их новом доме, приготовление еды и посещение бесконечных обедов, устраиваемых КГО.

– Конечно, – сказал жене Шейми, не желая углубляться в эту тему. – Делай так, как лучше для тебя, однако не забывай мне писать. Каждый день. Я должен знать, что ты здорова и хорошо себя чувствуешь.