Дети Подземелья

Раздражение Оксаны заметно угасло. Она сама прекрасно знала, какого это — потерять отца, поэтому эмоции Воронцовой ей разом стали понятны. Девушке даже сделалось немного неловко за свой гнев.

— А вот с «процветающим» ты зря путаешься, — внезапно произнес главврач. — Твой отец бы вряд ли одобрил такое…

— Благодаря этому «процветающему» я до сих пор жива.

— Ну ладно, иди тогда к нему. Но чтобы через десять минут вернулась к работе!

— Уже через восемь, — Оксана бросила взгляд на часы и поспешила в палату Лескова.

Дмитрий дремал и проснулся от того, что дверь приоткрылась. Первым делом он лихорадочно посмотрел на свое одеяло, которое во время сна сползло и частично приоткрыло чешую. От волнения Лескова бросило в жар. Благо, уходя, Альберт оставил лишь маленькую лампочку, и Дима успел прикрыться прежде, чем в комнату вошла Оксана.

Несколько секунд они смотрели друг на друга: девушка с тревогой, а он удивленно.

— Как ты здесь…, - начал было он, но Оксана уже приблизилась к нему и прижалась губами к его пересохшим губам. Затем коснулась шеи, проверяя рукой температуру.

— Я в порядке. Как ты вошла сюда? — Лесков все еще растерянно смотрел на своего посетителя. Он был рад ее видеть, но никак не ожидал, что она войдет сюда так просто.

— Мне сказали код. Если хочешь отдохнуть, я зайду позже.

— Нет, все нормально. Останься.

Оксана опустилась на стул подле его постели и начала задать вопросы, хорошо знакомые всем больным. Дмитрий отвечал, приятно удивленный ее беспокойством.

— Раньше не могла прийти, — произнесла она, убирая отросшие волосы с лица. — Операция одна за другой. У меня осталось всего шесть минут до следующей.

— Ты бы лучше отдохнула, а не бегала по этажам.

— Обезболивающее тебе когда кололи?

— Недавно, — солгал Лесков. — Лучше скажи, как сама?

— Скучала по тебе. Честно отшвыривала от себя всех ухажеров.

— Оксан, мы же говорили об этом, — как можно мягче произнес Лесков.

— Ну извини. Поговорить — это одно. А на деле не всегда получается, — с этими словами девушка провела рукой по его щеке. — Жизнь вообще любит поиздеваться. Отец вечно подтрунивал надо мной, что я выбираю не тех мужчин. А одна гадалка и вовсе сказала, что у меня так будет всегда: либо я буду любить, либо меня. Но никогда взаимно.

— Знал я одну такую гадалку… Стеллой звали. Типичная шарлатанка. Столько чуши о себе я еще не слышал.

— Вспомни, что о нас писала желтая пресса, — Оксана улыбнулась, заметив, как дрогнул уголок губ Лескова. Затем она наклонилась и снова поцеловала его. В этот раз он уже не отстранился. Не потому что испытывал к ней что-то, а скорее от усталости и желания вновь почувствовать чье-то тепло.

— Но все же, кто сказал тебе код? — спросил ее Дмитрий, когда девушка уже собиралась уходить.


— Воронцова. Точнее главврач, который заставил ее сказать. Это был целый спектакль. Она стережет тебя, как кошка — канарейку. Дежурная сказала, что эта девушка всех от тебя отгоняет. Всех твоих друзей разогнала. Никому не позволяет тебя навещать. Да еще так яростно! Я что-то о вас не знаю? — с этими словами Оксана иронично вскинула брови.

«Да, обо мне и моей чешуе», — подумал Дмитрий, но в ответ молча пожал плечами.

Девушка не стала больше задавать ему вопросов и, пообещав навестить его вечером, покинула комнату.

Следующим его посетителем стал уже Рома, которому Оксана назвала код от двери. Он и рассказал ему о том, что Воронцова отказалась впускать к нему посетителей, а Катю и вовсе выпроводила со скандалом. Услышав имя Беловой, Дмитрий переменился в лице. То, что эта девушка была здесь, вызвало у него знакомое волнение.

Теперь он уже с откровенным нетерпением ждал появления Эрики, чтобы попросить ее в следующий раз позволить Беловой прийти. Ее категоричность была ему понятна, но в то же время — не слишком ли это, разгонять всех его друзей? Лескову показалось, что девушка опять отыгрывается на нем, хотя по сути это попахивало каким-то ребячеством.

Эрика пришла к нему спустя час, принеся с собой обезболивающее. Она молча осмотрела его рану, после чего сделала укол.

— Эрика, я могу вас кое о чем попросить? — спросил Дмитрий, когда она уже направлялась к двери.

Девушка обернулась и вопросительно посмотрела на него.

— Если мои друзья пожелают навестить меня, не мешайте им, пожалуйста.

— Дмитрий, — устало произнесла она. — Я могу хоть сейчас распахнуть дверь и пригласить сюда на выставку всех обитателей Спасской. Только потом не плачьтесь, что о вашем секрете будут говорить все. Зачем вам отдельная палата, если вы собираетесь сделать из нее проходной двор?

— Причем здесь проходной двор? Я — не пленник, чтобы держать меня здесь взаперти. Мои друзья не будут болтать.

— Честно? Мне плевать! Хотите посетителей, ради Бога. Я немедленно сниму блокировку с двери. Сейчас у меня голова забита куда более важными вещами.

При одном взгляде на нее Дмитрий понял, что нервы девушки на пределе.

— Я знаю, извините, — он решил пойти на попятную, вспомнив об ее отце и брате.

— Да ничего вы не знаете, — резко ответила она. — И не стройте из себя человека, который якобы сочувствует мне. Для вас я не более, чем ученая сука, как и вы для меня не более, чем новая формула или содержимое какой-нибудь пробирки. Особь с порядковым номером четыреста двенадцать. Так что оставьте свое сочувствие при себе.

С этими словами Эрика покинула комнату, нарочно оставив дверь слегка приоткрытой.





Конец пятой части.