Держись за небо. Полёт души

Растерянный взгляд подруги начал порядком раздражать Ксению – да сколько можно мямлить, когда все и так очевидно?!

– Я не отшивала. А попросила время.

– Так два месяца прошло! Или ему ждать до пенсии?

– У вас что-то было? – чуть успокоившись, требовательным взглядом Света уткнулась в окно, с нетерпением ожидая ответа.

– Нет, – со вздохом пожала плечами та. – А могло бы быть.

Света с облегчением закрыла глаза и выдохнула:

– Прости, Ксюш.

– Знаешь, с тех пор как появился Ордынцев, ты каменная стала какая-то, подруга! – вдруг с досадой заметила Тольшина, занимательно листая принесенный секретарем журнал регистрации. – Памятник ходячий! Смотреть тошно. Будто стараешься скрыть свои чувства. Обратная реакция какая-то у тебя получилась. Вместо того, чтобы открыться и броситься в его объятия, ты закрываешься в себе… Уже забыла, когда ходили в кафе… или просто по душам говорили. Боишься откровенности?

Угрожающий тон Ксении заставил ее содрогнуться и задуматься. Ведь и правда, такой она себя ненавидит, а сделать ничего не может! Нет. Может! Не хочет!

– У меня тоже есть пригласительное, – Ксения рассерженно собрала свои бумаги с конференц-стола. – Вместе пойдем. Через неделю. Не забудь. Может, хоть там увижу настоящую Светку. Нормальную.





«О любви на всех языках говорят одинаково»




– Свет, позволь немного отойти от твоих проблем, – нарушила воцарившуюся между ними тишину Лена, – у меня к тебе новости. Хочу поговорить сейчас, не откладывая на потом.

Они сидели в сквере, неподалеку от дома Светланы и наблюдали за носившимся по детской площадке Максимом. Погода сулила теплое лето: ветер теребил сочно-зеленые листья, погружая в этот приятный шуршащий гомон человеческое сознание. Это помогало расслабиться.

А еще, если б семья Маниловых не надумала приехать в гости, Света наверняка отправилась бы к ним сама, ибо ее душевное состояние испытывало острую нужду в беседе с родными людьми. Поэтому сейчас, пока Андрей отправился на встречу с давним другом, сёстрам предоставлялась возможность немного пооткровенничать.

– Судя по тому, как ты мнешься, прозвучит то, что не особо мне понравится, – предположила Света. – Да и ваш внезапный приезд, сказать честно, меня насторожил. Сразу поняла, что неспроста.

– Боюсь, что да, – сомкнула губы старшая. – Нам хотелось и увидеть тебя, и поддержать, и поговорить о серьезном и насущном. Для тебя эта тема не менее болезненна, чем тема Константина. Мама звонила.

– Какая мама? – почему-то поспешила спросить та, хотя ответ сам по себе тут же пришел.

– Ну какая, Свет?

– Я и не помню, когда подобная фраза звучала из твоих уст, – пренебрежительно махнула рукой младшая. – Сколько лет, сколько зим. Ну и что?

– Плакала. Прощения просила, – по печали в голосе Лены Света поняла, что та готова броситься матери в объятия.

– Только прощения? – черствость в голосе Светы звучала ледяным эхом. – Или еще что?

Улыбнувшись ее проницательности, Елена подняла голову к небу и утвердительно кивнула.

– Онкология у нее, Свет. Помочь просила.

– Деньгами! – с раздражительным пониманием кивнула Света.

– Ну да.

– И ты, сердобольная моя, поспешишь помочь?

– Кое-что хочу выслать…

– О чем ты говоришь, Лена? – в сердцах воскликнула Светлана, едва сдерживаясь, чтобы не тряхнуть старшую сестру за ворот, моля опомниться. – Она бросила нас! Мы для нее – никто. Значит, и она для нас – тоже! Какая может быть помощь?

– Но она ведь изредка высылала деньги нам на жизнь! – убеждала старшая. – Значит, не совсем бросила.

– Да, потому что она – мать. Она должна была принимать участие в том, чтобы поставить нас на ноги. И это меньшее, что она должна была нам дать.

– А тот факт, что она дала нам жизнь, мы ей можем компенсировать? Или, если говорить не твоим языком, а человеческим – отблагодарить за это. Пусть даже финансово. Света, ну нельзя же быть такой твердолобой!

– Ты не представляешь, как тяжело мне дается это прощение! – со злостью бросила та.

– Свет, у нее онкология. Четвертая степень… Мне нужно объяснять, чем закончится? Просто по-человечески не жаль ее? Откуда ты знаешь причины ее поступка? Ее в детстве тоже бросил отец. И возможно, это непрощение сыграло ключевую роль в отношении и к нам. А обиды часто превращаются из душевной онкологии в телесную. Поэтому постарайся простить… Это важно для тебя самой!

– Ясно… Ничего не меняется: ты всегда всех оправдываешь…


– Я пытаюсь понять! Потому что на все есть причины! У каждой обиды есть корень. И его нужно искать в себе. Найди силы, чтобы научиться прощать. Иначе так и будешь Ордынцеву голову морочить, пока он другую не полюбит.

– Что-о-о? – от возмущения Света даже задрожала.

– Да ничего! Настоящая любовь – без требовательности, и она всепрощающа. Когда мы не прощаем – мы не умеем любить. Пока не простишь родителей, с построением семьи будут проблемы. Сто раз говорила. Сколько еще переливать из пустого в порожнее?

Света хотела опротестовать доводы сестры, но слова застряли в ее изумленном возмущении и возгласе Максика:

– Дядя Котя!

– Да-да… Тетя Света морочит дяде Косте голову, – удерживая ёрзающего на коленях сынишку, бурчала Лена, что заставило Свету с подозрением сощуриться.

Мальчишка проворно соскользнул с маминых рук и бросился бежать.

– Что значит – «дядя»?.. – Света обомлела, когда увидела, как ее племянник запрыгивает на руки к подходящему Ордынцеву. Да еще и так, будто проделывает этот маневр каждое утро.

Костя же радостно хохотал, подбрасывая ребенка в воздух и бегло поглядывая на Светлану. Та повернулась к собеседнице, всем своим очевидным нетерпением требуя немедленных объяснений. Лена видела в ее глазах и обиду, и злость, и восторг. Но ее не смущало смятение младшенькой.

– Внезапная встреча, – кивнула она в сторону сынули, который уже тянул дядю «Котю» к лотку с игрушками. – Не хотела открывать карты преждевременно.

– Карты? – Света сыпала из глаз искры негодования на сестру. – Лена! Объясни! Я не помню, чтобы вас знакомила!

– Мы сами познакомились, – спокойно улыбалась та. – Потому что он приехал в Южный, пытаясь тебя разыскать. Нашел нас, объяснил ситуацию. Я позвонила Марине с очередным вопросом о вакансиях в вашей фирме. Он готов был даже курьером к вам устроиться, Свет! Только бы к тебе приблизиться. Ждал месяц, пока ваша ревизорша в декрет отправится…

Света понимала, что подобный шаг являлся для Константина Юрьевича не просто движением назад, а самоуничтожением. Полным.

– Ты знаешь, открою тебе один секрет, – вдруг сказала Света, задумчиво поджав губы. Ее взгляд устремился на сестру, освободив Константина от своей пристальности, – частично из-за этого я и колеблюсь в своих чувствах. Не могу понять нового образа Ордынцева: ведет себя как тряпка.

Неожиданно для Светы Лена усмехнулась, едва удержав в себе стервозное замечание. Затем перевела дух, будто настраиваясь на какой-то резкий рывок вперед. Но младшая сестра знала – так старшая пыталась овладеть чувствами, которые в их беседе грозили стать неуправляемыми.

– Помоги мне, Господи, – взмолилась Леночка. – Не знаю, как этот героический человек выдерживает твои бзики. Но у меня уже иссякает все смирение.

С этими словами она обратила проницательный взгляд на Свету.

– То есть, по-твоему, взять на себя смелость подчиняться любимой женщине – это слабость для такого мужчины как он? Как по мне, это самоотверженный шаг и наверняка продуманный. Или брутальность Димы тебя устраивала больше?

– Вот если б ты сразу мне сказала о вашем общении с Костей, возможно, я иначе к этому отнеслась бы…

– Если б я сказала, – вдруг повысив голос, перебила Лена, – ты даже не слушала бы! Потому что твой Дима-манипулятор выгрыз тебе мозг. Не хотелось бы возвращаться к этому разговору, но у меня аж свербит высказаться! Вы же разные с этим Димой. Совершенно разные! И ты вновь закрыла на это глаза и попыталась насладиться мнимым счастьем. Что я могла сделать? Я была бездейственна так же, как и тогда с Марком. Терять тебя опять из-за какого-то мимо проходящего мужчины мне не хотелось. Помолвка была объявлена, если б я вмешалась, то ты словесно отправила бы меня в далекое и долгое путешествие. Никогда меня не слушала… Но ты мне больше, чем младшая сестра. И я знаю наперёд твои шаги. Поэтому мы с Костей пошли на хитрость.

Ее считают дурой?! Почему все близкие люди не желают напрямую с ней контактировать, а придумывают всевозможные лазейки, чтобы достучаться до нее. Неужели она настолько непроста?

– Лен, ты говорила, что мы были разными с Марком. Теперь с Димой то же самое. Но с Ордынцевым разве мы одинаковые?

Мудрая улыбка на лице старшей сестры вновь подчеркнула ее осведомленность: создается впечатление, что не существует вопроса, на который она не нашла бы четкого и грамотного ответа. Несколько лет разницы в возрасте, а такие прекрасные знания человеческой души… Света относилась к этим знаниям с любовью.

– У вас разный темперамент, разные достоинства и недостатки. Но ваше сходство очень значительно. Да, вы с ним похожи в своем стремлении к справедливости, в требовательности к себе и карьеризме. А как похоже складывается ваша жизнь – тяжелые разводы с судебными разбирательствами, гулящее и беспечное прошлое, амбиции, страстное желание стать счастливыми, несмотря ни на что. Да и много общего в стремлении любить, в пониманиях верности и самоотверженности. Да, при этом вы разные, но своими отличиями удивительно точно дополняете друг друга, благодаря чему каждый из вас получает недостающие своей душе вещи. Гармония двух душ. Если в тебе отсутствует мягкость, он дает ее тебе своей заботой. Если ты стремишься быть сильной, он показывает тебе, что он сильнее, а значит, в твоем стремлении нет нужды. Если ты предаешь его, то он тебя прощает и тем самым помогает тебе обнаружить и признать свою ошибку. Это идеально для отношений.

– Ну да. С Димой я просто забывалась. Предавалась глупости и самозабвению.

– Вообще меня всегда удивляла та легкость, с которой ты пыталась проигнорировать в своем Диме жесткость и порой даже мужланство. И при этом ты его не любила! В нем чувств было больше, чем в тебе.

Вроде как хотелось закрыть эту тему и переключиться на полнейшее умиление – Костя удивительно находил с Максимом общий язык, и эту идиллию не хотелось нарушать даже Лене. Однако Света заставляла себя вернуться в эту пренеприятнейшую, но требующего своего завершения беседу.

– Странно, и Костя уверял меня, что Дима что-то ко мне испытывал. Он подхалимничал, потакал мне против своей воли. Как-то слащаво ухаживал. Не знаю… может, он просто не умеет проявлять свою любовь?

– Да разве любовь это была у него, Света? Желание подчинить себе самодостаточную женщину. Только сделать это не силой, а хитрым способом – так, чтобы она сама склонила голову. Этот поступок в стиле мужчины, некогда разочаровавшегося в женщинах и всеми силами старающегося подчеркнуть свое физическое превосходство над противоположным полом. Например, Дима всегда привселюдно высмеивал твои недостатки. Я видела твое смущение и его торжество. Я уже не говорю об изменах, растаптывающих женщину как личность. Хотя он знал, как ты боялась этого после Марка.

– Странная игра на психике, да? Мне кажется, она что-то под собой скрывает.

– Я тебе больше скажу, – Лена намеревалась растоптать Коренко в сознании сестры, тем самым испепелив малейшие сомнения. – Изначально его интерес подогревало соперничество с Костей, которого Дима всегда видел выше себя, это его наверняка убивало. У мужчин это как игра за трофей. Только каждый из победителей ведет себя по-разному с этим трофеем: кто бережёт и пылинки сдувает, а кто хвастает и выпячивает его как очередную победу. В данном случае Костя был ему достойным соперником, с которым Диме интересно было соревноваться. А потом все вообще вышло идеально – он ведь за счет тебя устроился и облагородил свою жизнь. Так почему бы и не поиграться? Деньги-то Мирослав, наверное, приличные платил. А вообще, хочу сказать, родная, я не берусь судить тебя за тот момент с Димой… Потому что ситуация была слишком неоднозначной. Бог только знает, как тут было бы верно…

– Опять наступила на те же грабли, что и с Марком, – с досадой скривилась Света.

– Похоже на то. Опять захотелось быть использованной. Быть жертвой. Но теперь ты интенсивно реабилитируешь себя в борьбе с Костей.

– Не поняла?! – сдвинула брови Света.

– Сейчас ты не жертва, не слабая женщина, – голос сестры торжествовал сарказмом. – Да и вообще, на женщину мало походить стала. Сплошные амбиции и карьеризм. То гнев на него выливаешь, то притягиваешь к себе надеждой, – Лена указала кивком головы на подходящих Костю и Макса. – Свет, определиться уже пора.

– Максик так просто запомнил его? – сглотнув ком обиды, кивнула в их сторону она.

– Конечно, – рассмеялась Лена. – Дядя Котя ведь с квадрациклом приехал. Не просто так тебе!

– Купил ребенка, – недовольно поморщилась Света.