День, когда разорвался мир

Мне тяжело было представить, каково это, когда тебя изгоняют из привычной среды. Сьюзи была похожа на существо, сплошь состоящее из одного только солнечного света, всегда в хорошем настроении, и при этом она была невероятно храброй. Она могла бы, как та женщина-вирблер из Токио, с головой погрузиться в чувство ненависти. Но не стала.

– Спасибо, – прошептала я. – Что, несмотря… что ты, несмотря на все, даешь мне шанс.

Как же ужасно это прозвучало, как все-таки неуклюжа была я в таких вещах. Но Сьюзи это, казалось, совсем не интересовало, потому что в следующий же момент меня обвили ее тонкие голубоватые руки, и я осознала, что это было объятие. Я осторожно обняла Сьюзи в ответ, ощутив ее большую, тяжелую машину, и от всего сердца захотела вернуть ей жизнь, которую у нее забрали.

– Кстати, я вас благословляю, – прошептала мне в ухо Сьюзи. – Только не делай ему больно, хорошо? Бэйл мне как старший брат.

В ту же секунду все волшебство разрушилось. Я отстранилась от Сьюзи и с возмущением посмотрела на нее:

– Мы не…

Она захихикала:

– Да ты покраснела! Нет, ну понятно… я знаю, что ничего не было. Но это же не значит, что ничего не может быть? Когда Бэйл увидит тебя сегодня вечером в твоем платье, он втрескается в тебя по уши, это точно.

Я уставилась на нее, открыв рот:

– В моем что?

– Ну, в твоем платье! – вскрикнула Сьюзи и открыла дверцу шкафа, стоявшего около входной двери. Не хватало только, чтобы она при этом пропела торжественное та-да-а-ам.

Я еще была занята тем, что переваривала все эти «благословляю», «втрескается» и «твое платье», а Сьюзи уже демонстрировала нечто огромное и блестящее, что в принципе не могло быть моим.

На плечиках висело темно-синее платье, которое сверху донизу, словно повторяя форму вихря, было украшено бриллиантами, блестящими один ярче другого. Платье сужалось к талии, а затем свободно, хоть и не сильно широко, спускалось. Материал выглядел таким мягким, что мне сразу захотелось его потрогать.

– Я не ношу платья, – вырвалось у меня вместо этого.

Я… это была не я. Вся моя одежда в первую – а также во вторую, третью и четвертую – очередь была функциональной. В ней я могла бегать, бороться и удирать прочь, если было необходимо.

– Может быть, но сейчас тебя это не спасет, – сказала Сьюзи. – Потому что Аллистер раздавит тебя собственными руками, если ты откажешься, и поверь мне, тебе не захочется испытать его гнев на себе.

– Но зачем он его сделал?

Сьюзи закатила глаза:

– Ну как зачем? Ты ему нравишься.

«Но почему?» — хотела спросить я, но промолчала. Я не была готова к ответу.

Я решилась приблизиться к платью. Вблизи оно производило еще более захватывающее дух впечатление. Почти черный материал отливал синим. Блестящие камни действительно были вшиты в форме вихря. А орнаменты были так похожи на узоры на костюме Бэйла, что это никак не могло быть случайностью.

– Оно… действительно красивое, – неохотно призналась я, и Сьюзи энергично закивала:

– Аллистер работал над ним ночь и два дня. Я обещала ему, что ничего тебе не скажу. Это должен был быть сюрприз.

И он ему удался. Мои пальцы робко пробежались по прохладной ткани. Это платье внушало мне гораздо больше страха, чем любой из вихрей.

– Бэйлу оно точно понравится, – сказала Сьюзи и снова захихикала, когда я пихнула ее в бок. – Это всего лишь мое мнение!



Прошло четыре часа, и я еще меньше стала понимать, как Мия и ее подружки могли так радоваться, когда красились, натягивали на себя свои платьица или укладывали свои волосы в прически.

Всего этого никогда не было в моей повседневной жизни. И все же я мужественно выдержала эту процедуру и теперь стояла перед зеркалом в комнате Сьюзи, не узнавая себя. Макияж, лак для волос, высокие каблуки – Сьюзи проделала большую работу.

– Ты прекрасна, – сказала она, вставая рядом со мной.

На высоких каблуках она была примерно такого же роста, как я, и в своем коротком вечернем платье выглядела просто волшебно. По всей видимости, она еще и чувствовала себя в нем невероятно удобно.

Я завидовала ей только из-за этого.

– Ты тоже, – ответила я и, неожиданно поддавшись порыву, взяла ее за руку. – Я очень волнуюсь.

– Но я же с тобой, – сказала Сьюзи с улыбкой, и мы отправились вниз.

Сьюзи буквально вплыла на первый этаж. Я же была рада тому, что не споткнулась на своих высоких каблуках… благодаря тому, что на мгновение ускользнула в свою комнату и втайне поменяла туфли, которые одолжила мне Сьюзи, на сапоги бегуна. Все равно под этим длинным платьем никто ничего не заметит.

Снаружи меня уже ждали обитатели гостиницы: Фагус, Сьюзи, Аллистер и… Робур. Когда я его увидела, у меня перехватило дыхание, потому что он сбрил волосы. И только посередине оставил небольшую прядку волос.

Значит, он присоединился к «Зеленому трепету». Интересно, именно по этому поводу Натаниэль хотел с ним поговорить вчера?

Аллистер был мрачнее обычного, но все равно они с Робуром стояли рядом и тихо о чем-то беседовали. Когда Аллистер с печальным выражением лица дотронулся до руки Робура, я отвернулась.


«Должно быть какое-то другое решение», – подумала я в этот момент. Решение, которое не превратит армию Натаниэля в очередной отряд мятежников.

Позади себя, в фойе, я услышала чьи-то шаги, и на пороге дома появился Бэйл. На нем был черный костюм, а еще он что-то сделал со своими волосами, так что они не торчали теперь в разные стороны. Я тут же вспомнила о том, как он выглядел сегодня утром – нежный, беззащитный и без этой своей стены из тайн.

Теперь стена определенно вернулась на место. И все-таки Бэйл смотрел на меня пристальным взглядом, как тогда на ледяной улице на Аляске – взглядом, который пронзал меня насквозь. Словно он знал меня намного лучше, чем это было возможно.

Мне захотелось прикрыть свое платье руками, чтобы он не видел меня в этом одеянии, но это было конечно же сумасшествием. «Все это немного похоже на вихревые гонки», – внушала я себе. Вот только моей униформой было усыпанное бриллиантами платье.

По выражению лица Бэйла было абсолютно непонятно, что он думает, рассматривая меня с головы до ног. Прошло несколько секунд, затем его взгляд превратился в нечто… иное. Он улыбнулся, и я с облегчением почувствовала, что защитная стена вокруг него стала рушиться.

Я подошла к нему. Когда он так ничего и не произнес, я выпалила:

– Что?

Бэйл удивленно поднял бровь:

– Я ведь совсем ничего не сказал.

– А твое лицо сказало.

– Мое лицо не умеет говорить. – Он замолчал. – Я имею в виду… ну, оно, конечно, умеет, но…

– Ты улыбаешься.

Бэйл фыркнул, как будто только сейчас это заметил, но его улыбка при этом никуда не исчезла. Она стала только больше.

– А это плохо?

– Нет, – ответила я. – Совсем нет. Просто ты выглядишь… ну, как-то непривычно.

Я искала подходящее слово и никак не могла его найти. Он был каким-то… освобожденным. Но такое он определенно не захочет слышать.

– А это ехидство из-за моего комментария по поводу бального платья? – спросила я вместо этого.

Тут он рассмеялся:

– Вообще-то я только хотел сказать, что ты выглядишь очень красиво.

Он провел рукой по моему плечу, и у меня по коже побежали мурашки. Через тончайшую ткань рукава я чувствовала каждый миллиметр его прикосновения.

– Непривычно, – продолжил он, – но красиво.

– Спасибо, – ответила я.

– Особенно туфли. Чувствуется вкус.

Я прищурилась, но тут же рассмеялась и стукнула своим грубым сапогом по шикарным ботинкам Бэйла:

– Скажи спасибо, что я вообще пошла.

Бэйл лишь усмехнулся – слишком дерзко, будто что-то задумал.

– О, я и говорю. Пойдем? – спросил он.

Я кивнула. И, словно мы договорились накануне, он вывел меня под руку из гостиницы, где на меня обрушилось столько комплиментов от Аллистера и остальных, что под конец у меня ужасно гудела голова.

Я внушала себе, что этот вечер станет завершением этой театральной постановки. Платье принцессы, праздник – все это было заключительным актом. С другой стороны… когда Бэйл вел меня под руку по дороге под гирляндами и фонариками в кронах деревьев, мне захотелось, чтобы мы с ним были просто юношей и девушкой. И чтобы нас не разделяли никакие миры. И чтобы мы могли просто провести друг с другом этот прекрасный вечер.

Пожалуй, пару часов я переживу.





25


Дерево собраний возвышалось над городом, словно огромный зеленый зонт. Сегодня от него исходило какое-то волшебство, какая-то нежная магия, с каждым шагом привлекавшая меня все больше и больше.

В сумерках раннего вечера между ветками повсюду сверкали маленькие лампочки и гирлянды. Когда мы со Сьюзи гуляли здесь в первый раз, я видела их только в нижней части деревьев, но сейчас они протянулись через весь Санктум. В воздухе витали разные мелодии – это, наверное, были музыканты, игравшие в городе, – и чем ближе мы приближались к огромному дереву, тем интенсивнее становился запах еды.

– И каким образом будет проходить сегодняшний вечер? – спросила я Бэйла.

Мы шли в паре метров от остальных, и я прекрасно понимала, почему они то и дело оглядывались, бросая на нас любопытные взгляды. Что им сейчас рассказывала Сьюзи, я предпочла бы не знать.