Дело молодых
Часть 5 из 29 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Не теряя ни секунды, стрелок быстро подбежал к задней дверце автомобиля и выстрелил еще раз через тонированное стекло. Вскинув оружие стволом вверх, он на мгновение замер, глядя в салон внедорожника, затем подскочил к машине и с силой дернул за ручку. Дверь распахнулась. Человек в камуфляжном плаще наклонился и заглянул в салон автомобиля.
– Смотрит, остался кто живой или нет, – не удержался от нового комментария Жора.
Очевидно, увиденное стрелка не удовлетворило. Он подался назад, отскочил на шаг от машины и, вновь вскинув обрез, выстрелил четвертый раз.
– Теперь все, – вздохнул майор.
Убийца вновь шагнул к машине и на мгновение заглянул в салон. Похоже, на этот раз все было так, как ему нужно, поскольку, не задерживаясь на месте, он подбежал к своему автомобилю, забросил обрез на пассажирское сиденье и сам уселся за руль. Не обращая внимания на красный сигнал светофора и несколько машин, проезжающих через перекресток, черно-оранжевая «шкода» рванула с места, и вскоре ее уже не было видно на мониторе.
– Ну что же, – задумчиво протянул Реваев, – все, как и говорили наши свидетельницы. Отстрелялся и уехал. С каршеринговой компанией связались?
– Да, – быстро отозвалась Крылова, – они уже мне на запрос ответили.
– И что же ты молчишь? – недовольно нахмурился полковник.
– Так только что ответ пришел. Я к вам в кабинет уже идти собиралась, и они на связь вышли.
– Хорошо. Есть данные по клиенту?
– Есть. Некто Герасимов Александр Андреевич, девяносто восьмого года рождения, проживает в Москве.
– Адрес есть? – уточнил Жора.
– Ну конечно, – кивнула Вика, – они прислали все документы, которые получили при регистрации. Так что все есть. И права, и паспорт, и фотография. Вот, я распечатала.
Крылова достала из папки и положила перед Реваевым распечатанные копии документов. С фотографии на полковника, чуть прищурясь, смотрел молодой человек с короткой спортивной стрижкой и тяжелым, выступающим вперед подбородком.
– Серьезный хлопчик. – Жора наклонился над столом, чтобы получше рассмотреть фотографию. – Вон, шея какая, как у бычка.
Мясоедов ткнул в распечатку пальцем, словно пытался нокаутировать изображение на снимке.
– Ну что, беру бойцов и едем брать душегуба?
– Поехать вы, конечно, поедете, – Реваев достал из стола бланк постановления, – только, Георгий, вы там поаккуратнее. Не факт, что парень имеет к делу какое-то отношение. Машину ведь вполне могли взять в аренду по подложным документам.
– Могли, – немного поколебавшись, согласился Жора. – Не бойтесь, Юрий Дмитриевич, доставим вам юношу в целости и сохранности. Возьмем его так аккуратненько за шейку и принесем, а уж вы там сами выводы делайте. Хотя, – Мясоедов широко улыбнулся, – если у него в прихожей на вешалке обрез висеть будет или на руках следы пороха обнаружатся, то выводы сами собой сделаются.
– Жора, ну какие следы? – возразила Крылова. – Ты видео хорошо смотрел? Руки у него в перчатках, лицо закрыто. Что там можно обнаружить?
– А ты видео еще раз пересмотри, пока я делом буду занят, – ехидно парировал Жора, рукава у дождевика какие широкие, запястья, конечно, на записи не разглядишь, но, думаю, там пороховые следы остаться могли. Был бы человек, а криминалист что-нибудь накопает, – заключил Мясоедов.
– Видео я, пожалуй, без вас один посмотрю, – вмешался в их перепалку Реваев, – у Вики своих дел хватает. И вот что, Георгий, – полковник строго взглянул на Мясоедова, – как в квартиру войдете, так мне отзвонись, что все у вас нормально.
Оставшись один, Реваев вышел из-за стола и включил стоявший на тумбочке у окна чайник. Пока вода закипала, полковник с удовольствием рассматривал набравшие за лето силу многочисленные цветы в горшках, которыми был заставлен весь широкий подоконник. Особенно радовал Реваева кодиеум или, как называли его все остальные, – кротон, пересаженный им весной в новый, большего размера горшок. За последние несколько месяцев цветок изрядно разросся, а листья его налились тем ярким желто-бордовым цветом, за который кротон так ценят все цветоводы. Любуясь растением, Реваев отчего-то подумал о том, что скоро, всего через месяц, почти все деревья в городе окрасятся точно в такие же цвета, радуя глаз нечастыми в октябре солнечными днями. Вот только если для кодиеума яркая раскраска означает, что он полон сил и прекрасно развивается, то для остальной природы подобное буйство цветов означает лишь одно – скорый приход мрачной, холодной зимы, когда все вокруг вынуждено если и не умереть совсем, то притвориться мертвым на долгие месяцы, в ожидании прихода новой весны.
Чайник закипел и с громким щелчком отключился. Сняв очки и положив их на тумбочку, Реваев немного помассировал себе виски. Пульсирующая где-то в глубине боль на удивление легко отступила. Сделав себе кофе покрепче, полковник вернулся к столу и вновь открыл папку с видеофайлами. Просмотрев первый из них, Реваев сделал глоток кофе и включил следующий. Одну за другой полковник просмотрел записи со всех четырех камер, после чего допил уже совсем остывший кофе и, вынув из компьютера флешку, раздраженно бросил ее на стол. Ни один из просмотренных видеофайлов так и не дал возможности понять, что же крикнул преступник перед тем, как сделать четвертый выстрел, да и кричал ли он что-то вообще, пока оставалось неясным.
Глава 3
Черный, с тонированными стеклами микроавтобус «Мерседес» свернул с Волгоградского проспекта и уже вскоре въезжал в битком забитый машинами двор недавно построенного на месте снесенных пятиэтажек двадцатичетырехэтажного дома. Возле одного из подъездов уныло топтался полный усатый мужчина лет сорока, в полицейской форме с капитанскими погонами на плечах.
Увидев полицейского, Мясоедов похлопал по плечу водителя.
– Давай к этому толстяку подруливай. Похоже, он нас дожидается.
Свободного места для парковки поблизости не оказалось, и «мерседес» замер прямо посреди проезжей части. Первым из микроавтобуса выскочил командир группы захвата Леня Фишман, невысокий, жилистый мужчина с цепким, настороженным взглядом карих глаз, прячущихся под густыми темными бровями. Вслед за ним, кряхтя, из микроавтобуса выбрался Жора. Остальные бойцы остались на месте, ожидая приказа своего командира.
– Лукин? – майор шагнул к участковому и протянул ему руку, тот торопливо пожал широкую ладонь оперативника.
– Он самый, – кивнул капитан. – Я так понимаю, у нас задержание.
– У нас задержание, – уточнил Жора, – ты давай к чужой славе не примазывайся.
Увидев нахмуренное лицо участкового, Мясоедов не смог удержаться от смеха.
– Да ладно, шучу, не дуйся. В рапорте отметим, можешь не сомневаться. Ключ от домофона взял?
– А то как же, – мгновенно повеселел капитан. – Заходим?
– Заходим, – отозвался Леня, – капитан, порядок, надеюсь, знаешь. В подъезд заходим, ты ждешь в сторонке. Как мы отработаем, позовем. Мы друг друга поняли?
– Да я в герои и не рвусь, – усмехнулся Лукин и первым направился к подъезду.
Фишман махнул рукой, и пять бойцов группы захвата один за другим выпрыгнули из микроавтобуса.
– Подожди! – окликнул уже распахнувшего дверь участкового Леня. – Этаж у него какой?
– Квартира же двести восьмая, я правильно понял? – уточнил Лукин у Жоры.
Мясоедов кивнул.
– Ну, значит, четвертый этаж, и окна у него на обе стороны выходят, – сообщил участковый.
– Четвертый? – нахмурился Леня. – Высоко, конечно, но дураков ведь хватает. Так, ты двигай за дом, там контролируешь, – приказал он одному из бойцов, – ну а ты, – Фишман повернулся к другому, – здесь поглядывай.
Зайдя в подъезд, Леня отправил всех трех оставшихся при нем бойцов вверх по лестнице, а сам вместе с Мясоедовым и участковым вошел в гостеприимно распахнувшиеся перед ними двери лифта.
– Леня, – когда двери лифта закрылись, произнес Мясоедов, – ты помнишь, что я тебе говорил?
– Чего именно? – вопросительно приподнял бровь Фишман.
– Мы пока не знаем, насколько этот парень в теме. Скорее всего, тупо его документы использовали, и все. Так что давайте без этого вашего фанатизма.
– А что не так с нашим фанатизмом? – хитро прищурился Фишман. – Кто-то жаловался?
– При чем тут это? – досадливо поморщился Жора. – Я к тому говорю, что усердствовать не надо сегодня. Зайдем спокойно, а ребята твои пусть в коридоре постоят покурят.
Двери лифта распахнулись.
– Они у меня все некурящие, – буркнул Фишман и первым вышел на лестничную площадку, где его уже дожидались бойцы группы захвата.
Тяжелая железная дверь отделяла общий для четырех квартир тамбур от лестничной площадки. Изучив номера квартир, подписанные под дверными звонками, участковый нажал одну из кнопок. Звука звонка слышно не было, и, подождав некоторое время, капитан позвонил еще раз.
– Приличные люди в квартире живут, работают, – заключил Мясоедов, – звони другим.
Во второй квартире также никого не оказалось, и только после третьей попытки послышался сначала шум открываемой двери, а потом медленные, шаркающие шаги. Подошедшая к двери пожилая женщина сперва тщательно изучила в глазок удостоверение Лукина и только потом, с явной неохотой, отперла дверь. Выслушав просьбу участкового, она некоторое время молчала, недовольно поджав губы, после чего, с явным сомнением в голосе, спросила:
– И что я, по-вашему, у него попросить должна? Пистолет?
– Почему пистолет? – оторопел участковый.
– Раз вы пришли брать его, значит, бандит, – объяснилась женщина, – а раз бандит, так, значит, у него наверняка и пистолет имеется.
– Нет у него никакого пистолета, – как можно убедительнее заверил Жора. – Что люди обычно у соседей просят? Соль, спички. Вот и вы попросите.
– Я у соседей ничего не прошу, – презрительно посмотрев на Жору снизу вверх, отозвалась женщина. – Ладно, позвоню. Но если у него окажется пистолет, – она обернулась и грозно помахала указательным пальцем перед носом Лукина, – я на вас жалобу напишу самому министру, что вы пожилую женщину под пули подставляете.
Не дожидаясь ответа от растерявшегося участкового, пенсионерка все той же шаркающей походкой направилась к двери квартиры Герасимовых. Мясоедов и Фишман последовали за ней. Бойцы группы захвата тоже зашли в межквартирный тамбур, отчего стало совсем тесно. Взглянув на их защищенные бронежилетами спины, Лукин пришел к выводу, что его помощь в проникновении в квартиру явно не потребуется, и благоразумно остался на лестничной площадке.
– Вам кого? – послышался недовольный голос из-за двери.
– Мне? Кто дверь откроет, мне вот того, – решительно отозвалась женщина, – сахарку хотела у вас одолжить. Собралась чаю попить, а дома сахара и нет, оказывается.
За дверью молчали, словно раздумывая, стоит ли открывать.
– Ты меня не слышишь аль чего? – поинтересовалась соседка. – Или у тебя глазок сломан? – Она с силой постучала по выпирающему из двери стеклянному кругляшку.
Замок дважды щелкнул, отпираясь. Мясоедов мгновенно отжал плечом пенсионерку от двери, после чего ее мгновенно подхватили и повлекли все дальше, к выходу на лестничную площадку, руки бойцов группы захвата. Как только дверь начала открываться, Жора правой рукой потянул ее на себя, а левую поднял, демонстрируя удостоверение.
– А мы к вам, – улыбнулся он стоявшему за дверью крепкому молодому парню в синей футболке, обтягивающей его мощный торс.
«Не наш клиент», – сразу понял Жора, мгновенно оценив фигуру Герасимова. Парень, хотя и был широк в плечах, ростом не задался, в нем от силы было метр шестьдесят, может, на пару сантиметров больше. Стрелок же, хотя его фигуру и нельзя было толком рассмотреть из-за мешковатого дождевика, был среднего роста, сто семьдесят пять – сто восемьдесят сантиметров.
Хозяин квартиры, мельком взглянув на удостоверение Мясоедова, попытался было потянуть дверь на себя, но с таким же успехом он мог попробовать подтянуть к двери квартиру.
– Да вы не пугайтесь, – Жора, словно не замечая сопротивления, открыл дверь пошире и шагнул в квартиру, – нам надо с одним недоразумением разобраться.
– Ну да, конечно, – кивнул молодой человек, отступая назад. – Это я, что ли, недоразумение?
Тот момент, когда Герасимов выхватил пистолет, Жора из вида упустил. Он стоял, удивленно уставившись в направленный прямо ему в грудь ствол «макарова».
«Неужели боевой, – удивился Жора, – интересно откуда?» – а вслух произнес:
– Смотрит, остался кто живой или нет, – не удержался от нового комментария Жора.
Очевидно, увиденное стрелка не удовлетворило. Он подался назад, отскочил на шаг от машины и, вновь вскинув обрез, выстрелил четвертый раз.
– Теперь все, – вздохнул майор.
Убийца вновь шагнул к машине и на мгновение заглянул в салон. Похоже, на этот раз все было так, как ему нужно, поскольку, не задерживаясь на месте, он подбежал к своему автомобилю, забросил обрез на пассажирское сиденье и сам уселся за руль. Не обращая внимания на красный сигнал светофора и несколько машин, проезжающих через перекресток, черно-оранжевая «шкода» рванула с места, и вскоре ее уже не было видно на мониторе.
– Ну что же, – задумчиво протянул Реваев, – все, как и говорили наши свидетельницы. Отстрелялся и уехал. С каршеринговой компанией связались?
– Да, – быстро отозвалась Крылова, – они уже мне на запрос ответили.
– И что же ты молчишь? – недовольно нахмурился полковник.
– Так только что ответ пришел. Я к вам в кабинет уже идти собиралась, и они на связь вышли.
– Хорошо. Есть данные по клиенту?
– Есть. Некто Герасимов Александр Андреевич, девяносто восьмого года рождения, проживает в Москве.
– Адрес есть? – уточнил Жора.
– Ну конечно, – кивнула Вика, – они прислали все документы, которые получили при регистрации. Так что все есть. И права, и паспорт, и фотография. Вот, я распечатала.
Крылова достала из папки и положила перед Реваевым распечатанные копии документов. С фотографии на полковника, чуть прищурясь, смотрел молодой человек с короткой спортивной стрижкой и тяжелым, выступающим вперед подбородком.
– Серьезный хлопчик. – Жора наклонился над столом, чтобы получше рассмотреть фотографию. – Вон, шея какая, как у бычка.
Мясоедов ткнул в распечатку пальцем, словно пытался нокаутировать изображение на снимке.
– Ну что, беру бойцов и едем брать душегуба?
– Поехать вы, конечно, поедете, – Реваев достал из стола бланк постановления, – только, Георгий, вы там поаккуратнее. Не факт, что парень имеет к делу какое-то отношение. Машину ведь вполне могли взять в аренду по подложным документам.
– Могли, – немного поколебавшись, согласился Жора. – Не бойтесь, Юрий Дмитриевич, доставим вам юношу в целости и сохранности. Возьмем его так аккуратненько за шейку и принесем, а уж вы там сами выводы делайте. Хотя, – Мясоедов широко улыбнулся, – если у него в прихожей на вешалке обрез висеть будет или на руках следы пороха обнаружатся, то выводы сами собой сделаются.
– Жора, ну какие следы? – возразила Крылова. – Ты видео хорошо смотрел? Руки у него в перчатках, лицо закрыто. Что там можно обнаружить?
– А ты видео еще раз пересмотри, пока я делом буду занят, – ехидно парировал Жора, рукава у дождевика какие широкие, запястья, конечно, на записи не разглядишь, но, думаю, там пороховые следы остаться могли. Был бы человек, а криминалист что-нибудь накопает, – заключил Мясоедов.
– Видео я, пожалуй, без вас один посмотрю, – вмешался в их перепалку Реваев, – у Вики своих дел хватает. И вот что, Георгий, – полковник строго взглянул на Мясоедова, – как в квартиру войдете, так мне отзвонись, что все у вас нормально.
Оставшись один, Реваев вышел из-за стола и включил стоявший на тумбочке у окна чайник. Пока вода закипала, полковник с удовольствием рассматривал набравшие за лето силу многочисленные цветы в горшках, которыми был заставлен весь широкий подоконник. Особенно радовал Реваева кодиеум или, как называли его все остальные, – кротон, пересаженный им весной в новый, большего размера горшок. За последние несколько месяцев цветок изрядно разросся, а листья его налились тем ярким желто-бордовым цветом, за который кротон так ценят все цветоводы. Любуясь растением, Реваев отчего-то подумал о том, что скоро, всего через месяц, почти все деревья в городе окрасятся точно в такие же цвета, радуя глаз нечастыми в октябре солнечными днями. Вот только если для кодиеума яркая раскраска означает, что он полон сил и прекрасно развивается, то для остальной природы подобное буйство цветов означает лишь одно – скорый приход мрачной, холодной зимы, когда все вокруг вынуждено если и не умереть совсем, то притвориться мертвым на долгие месяцы, в ожидании прихода новой весны.
Чайник закипел и с громким щелчком отключился. Сняв очки и положив их на тумбочку, Реваев немного помассировал себе виски. Пульсирующая где-то в глубине боль на удивление легко отступила. Сделав себе кофе покрепче, полковник вернулся к столу и вновь открыл папку с видеофайлами. Просмотрев первый из них, Реваев сделал глоток кофе и включил следующий. Одну за другой полковник просмотрел записи со всех четырех камер, после чего допил уже совсем остывший кофе и, вынув из компьютера флешку, раздраженно бросил ее на стол. Ни один из просмотренных видеофайлов так и не дал возможности понять, что же крикнул преступник перед тем, как сделать четвертый выстрел, да и кричал ли он что-то вообще, пока оставалось неясным.
Глава 3
Черный, с тонированными стеклами микроавтобус «Мерседес» свернул с Волгоградского проспекта и уже вскоре въезжал в битком забитый машинами двор недавно построенного на месте снесенных пятиэтажек двадцатичетырехэтажного дома. Возле одного из подъездов уныло топтался полный усатый мужчина лет сорока, в полицейской форме с капитанскими погонами на плечах.
Увидев полицейского, Мясоедов похлопал по плечу водителя.
– Давай к этому толстяку подруливай. Похоже, он нас дожидается.
Свободного места для парковки поблизости не оказалось, и «мерседес» замер прямо посреди проезжей части. Первым из микроавтобуса выскочил командир группы захвата Леня Фишман, невысокий, жилистый мужчина с цепким, настороженным взглядом карих глаз, прячущихся под густыми темными бровями. Вслед за ним, кряхтя, из микроавтобуса выбрался Жора. Остальные бойцы остались на месте, ожидая приказа своего командира.
– Лукин? – майор шагнул к участковому и протянул ему руку, тот торопливо пожал широкую ладонь оперативника.
– Он самый, – кивнул капитан. – Я так понимаю, у нас задержание.
– У нас задержание, – уточнил Жора, – ты давай к чужой славе не примазывайся.
Увидев нахмуренное лицо участкового, Мясоедов не смог удержаться от смеха.
– Да ладно, шучу, не дуйся. В рапорте отметим, можешь не сомневаться. Ключ от домофона взял?
– А то как же, – мгновенно повеселел капитан. – Заходим?
– Заходим, – отозвался Леня, – капитан, порядок, надеюсь, знаешь. В подъезд заходим, ты ждешь в сторонке. Как мы отработаем, позовем. Мы друг друга поняли?
– Да я в герои и не рвусь, – усмехнулся Лукин и первым направился к подъезду.
Фишман махнул рукой, и пять бойцов группы захвата один за другим выпрыгнули из микроавтобуса.
– Подожди! – окликнул уже распахнувшего дверь участкового Леня. – Этаж у него какой?
– Квартира же двести восьмая, я правильно понял? – уточнил Лукин у Жоры.
Мясоедов кивнул.
– Ну, значит, четвертый этаж, и окна у него на обе стороны выходят, – сообщил участковый.
– Четвертый? – нахмурился Леня. – Высоко, конечно, но дураков ведь хватает. Так, ты двигай за дом, там контролируешь, – приказал он одному из бойцов, – ну а ты, – Фишман повернулся к другому, – здесь поглядывай.
Зайдя в подъезд, Леня отправил всех трех оставшихся при нем бойцов вверх по лестнице, а сам вместе с Мясоедовым и участковым вошел в гостеприимно распахнувшиеся перед ними двери лифта.
– Леня, – когда двери лифта закрылись, произнес Мясоедов, – ты помнишь, что я тебе говорил?
– Чего именно? – вопросительно приподнял бровь Фишман.
– Мы пока не знаем, насколько этот парень в теме. Скорее всего, тупо его документы использовали, и все. Так что давайте без этого вашего фанатизма.
– А что не так с нашим фанатизмом? – хитро прищурился Фишман. – Кто-то жаловался?
– При чем тут это? – досадливо поморщился Жора. – Я к тому говорю, что усердствовать не надо сегодня. Зайдем спокойно, а ребята твои пусть в коридоре постоят покурят.
Двери лифта распахнулись.
– Они у меня все некурящие, – буркнул Фишман и первым вышел на лестничную площадку, где его уже дожидались бойцы группы захвата.
Тяжелая железная дверь отделяла общий для четырех квартир тамбур от лестничной площадки. Изучив номера квартир, подписанные под дверными звонками, участковый нажал одну из кнопок. Звука звонка слышно не было, и, подождав некоторое время, капитан позвонил еще раз.
– Приличные люди в квартире живут, работают, – заключил Мясоедов, – звони другим.
Во второй квартире также никого не оказалось, и только после третьей попытки послышался сначала шум открываемой двери, а потом медленные, шаркающие шаги. Подошедшая к двери пожилая женщина сперва тщательно изучила в глазок удостоверение Лукина и только потом, с явной неохотой, отперла дверь. Выслушав просьбу участкового, она некоторое время молчала, недовольно поджав губы, после чего, с явным сомнением в голосе, спросила:
– И что я, по-вашему, у него попросить должна? Пистолет?
– Почему пистолет? – оторопел участковый.
– Раз вы пришли брать его, значит, бандит, – объяснилась женщина, – а раз бандит, так, значит, у него наверняка и пистолет имеется.
– Нет у него никакого пистолета, – как можно убедительнее заверил Жора. – Что люди обычно у соседей просят? Соль, спички. Вот и вы попросите.
– Я у соседей ничего не прошу, – презрительно посмотрев на Жору снизу вверх, отозвалась женщина. – Ладно, позвоню. Но если у него окажется пистолет, – она обернулась и грозно помахала указательным пальцем перед носом Лукина, – я на вас жалобу напишу самому министру, что вы пожилую женщину под пули подставляете.
Не дожидаясь ответа от растерявшегося участкового, пенсионерка все той же шаркающей походкой направилась к двери квартиры Герасимовых. Мясоедов и Фишман последовали за ней. Бойцы группы захвата тоже зашли в межквартирный тамбур, отчего стало совсем тесно. Взглянув на их защищенные бронежилетами спины, Лукин пришел к выводу, что его помощь в проникновении в квартиру явно не потребуется, и благоразумно остался на лестничной площадке.
– Вам кого? – послышался недовольный голос из-за двери.
– Мне? Кто дверь откроет, мне вот того, – решительно отозвалась женщина, – сахарку хотела у вас одолжить. Собралась чаю попить, а дома сахара и нет, оказывается.
За дверью молчали, словно раздумывая, стоит ли открывать.
– Ты меня не слышишь аль чего? – поинтересовалась соседка. – Или у тебя глазок сломан? – Она с силой постучала по выпирающему из двери стеклянному кругляшку.
Замок дважды щелкнул, отпираясь. Мясоедов мгновенно отжал плечом пенсионерку от двери, после чего ее мгновенно подхватили и повлекли все дальше, к выходу на лестничную площадку, руки бойцов группы захвата. Как только дверь начала открываться, Жора правой рукой потянул ее на себя, а левую поднял, демонстрируя удостоверение.
– А мы к вам, – улыбнулся он стоявшему за дверью крепкому молодому парню в синей футболке, обтягивающей его мощный торс.
«Не наш клиент», – сразу понял Жора, мгновенно оценив фигуру Герасимова. Парень, хотя и был широк в плечах, ростом не задался, в нем от силы было метр шестьдесят, может, на пару сантиметров больше. Стрелок же, хотя его фигуру и нельзя было толком рассмотреть из-за мешковатого дождевика, был среднего роста, сто семьдесят пять – сто восемьдесят сантиметров.
Хозяин квартиры, мельком взглянув на удостоверение Мясоедова, попытался было потянуть дверь на себя, но с таким же успехом он мог попробовать подтянуть к двери квартиру.
– Да вы не пугайтесь, – Жора, словно не замечая сопротивления, открыл дверь пошире и шагнул в квартиру, – нам надо с одним недоразумением разобраться.
– Ну да, конечно, – кивнул молодой человек, отступая назад. – Это я, что ли, недоразумение?
Тот момент, когда Герасимов выхватил пистолет, Жора из вида упустил. Он стоял, удивленно уставившись в направленный прямо ему в грудь ствол «макарова».
«Неужели боевой, – удивился Жора, – интересно откуда?» – а вслух произнес: