Дело молодых

– Эх, Лешка, натворил ты делов!

– Ладно, время терять не будем, давайте на выход, – Жора махнул рукой в сторону двери, – сейчас я здесь все опечатаю и поедем к следователю, будете ему еще раз о своей нелегкой жизни рассказывать. Если все скажете по делу и будете сидеть с жалобными лицами, может, он вас обоих под подпиской оставит. Хотя я бы закрыл вас обоих на пару месяцев, чтобы лучше прочувствовали.





* * *


Настроение у всех собравшихся в кабинете Реваева было приподнятым. Мясоедов гордо восседал на стуле, закинув ногу на ногу и горделиво улыбаясь, Вика о чем-то оживленно перешептывалась с Михеевым, ожидая, пока полковник закончит разговор по телефону.

Наконец Реваев попрощался со своим собеседником, положил телефон на стол и обвел взглядом сидящих за столом людей.

– Я смотрю, вы все такие довольные, словно дело уже раскрыли.

– Маленько ведь приоткрыли, Юрий Дмитриевич, – ухмыльнулся довольный прошедшим днем Жора, – есть ясность с оружием. Понятно, что оно за несколько дней до убийства было у Волкова. Можно сделать вывод, что убийца – это кто-то из его окружения, который смог этим оружием завладеть.

– Кто-то, – насмешливо фыркнул Реваев, – мы действительно сильно продвинулись вперед. Раньше у нас был некто, а теперь уже кто-то. Солидная разница! Мы и раньше предполагали, что убийцей может быть кто-то из окружения одной из жертв, и именно у Волкова был самый широкий круг общения.

– Но ведь теперь мы можем исключить мотив мщения, – вступила в разговор Вика, – ясно, что родственники Валеевой или Агапова не имеют к этому отношения. Никто из них не знал, что у Волкова появилось оружие, так что они вряд ли могли им завладеть.

– То есть убийца – это тот человек, которому Волков, скорее всего, сам рассказал о том, что у него есть карабин, кто-то ему достаточно близкий, – высказал версию Михеев.

– Или тот, кому Волков сам этот карабин отдал, – отозвался полковник.

– Отдал, зачем? – удивился капитан.

– Не знаю, – признался Реваев, – но, чем больше я узнаю про наших убитых, тем больше они все мне не нравятся.

– Да, тот еще букет собрался, – фыркнул Жора. – И как их только всех притянуло друг к другу?

– Similis simili gaudet, – тихо пробормотал Юрий Дмитриевич.

– Вот, я тоже так думаю, – подтвердил Мясоедов и тут же уточнил: – А это вы о чем?

– Подобное радуется подобному, – перевел полковник, – вот только мне почему-то начинает казаться, что наши ребятки друг другу уже не очень радовались. Я даже не удивлюсь, если узнаю, что кто-то из них очень тяготился обществом всех остальных.

– Вы говорите о Волкове? – насторожилась Вика. – Вы что, думаете, что он хотел избавиться от своих приятелей?

Реваев молча пожал плечами.

– Но зачем ему действовать так радикально? – не успокаивалась Крылова. – Он же мог просто прекратить с ними общение.

– Или не мог, – возразил полковник. – Я внимательно изучил эту историю с наездом на Валееву. Конечно, со связями Волкова-старшего дело, скорее всего, замяли бы, но в данном случае и заминать ничего не пришлось. Показания Волкова подтвердили все, кто был в машине: Мирзоев и Черных. На камеру место аварии не попадает, в машине регистратора не было, так что дознаватель мог опираться только на показания свидетелей и самого Волкова, а они полностью совпадали.

– Вы предполагаете, что они дали ложные показания? – Викины глаза азартно загорелись. – И на самом деле все было совсем не так?

– Кто знает, – покачал головой полковник, – но, судя по тому, что собой представляют эти ребята, большой проблемы выгородить своего приятеля для них не составило.

– А значит, у них был на Волкова компромат, – радостно заключила Виктория и тут же поправилась под укоризненным взглядом Реваева, – мог быть.

– Мог быть, – повторил полковник, – хотя, конечно, это всего лишь предположение. И в любом случае после того, как дело о наезде было закрыто, они уже не могли прийти просто так и изменить показания. То есть прийти, конечно, могли, но не факт, что их стали бы слушать. Волков всегда мог бы заявить, что это всего лишь попытка банального шантажа. Должно было быть что-то более существенное.

– Запись видеорегистратора. – Жора качнулся на стуле и чуть не опрокинулся на спину, в последний момент успев ухватиться рукой за стол. – Стопудово у ребятишек была запись регистратора, и стопудово она была интереснее, чем то, что они рассказали дознавателю.

– Георгий, я ценю ваш энтузиазм, – усмехнулся полковник, – но, пока запись не обнаружена, все эти теории остаются только нашими предположениями.

– Мы же делали обыски по месту жительства всех четверых, – вновь включился в разговор Михеев, – но ничего не нашли.

– Да ладно, делали, – хлопнул ладонью по столу Мясоедов, – во-первых, не знали, что искать, а во-вторых, мы с Викой вообще ни в одном обыске не участвовали, там только опера из вашего отдела работали.

– Ну да, в районе же все безрукие да безглазые, – обиделся за коллег капитан.

– Значит так, – прервал их дискуссию Реваев, – я предлагаю провести повторные обыски у троих. Квартиру Волкова трогать не будем. Если его и вправду шантажировали, значит, запись была у кого-то из остальных.

– Пошерстим, – радостно потер ладони Жора, – если есть, то всяко найдем.

– Я бы не был так уверен, – возразил полковник, – не обязательно хранить у себя регистратор. Скорее всего, речь идет о карте памяти, а ее размеры такие, что спрятать можно где угодно. Так что не факт, что завтрашний день принесет нам что-то, кроме разочарований.

– Юрий Дмитриевич! – Вика сложила на столе руки, словно прилежная школьница. – Мне непонятно!

– Что именно? – осведомился Реваев.


– Если вы предполагаете, что Денис Волков сам и стоит за всем этим убийством, то почему тогда он тоже оказался в машине? Неужели вы думаете, что он испытывал такие муки совести из-за гибели Валеевой, что решил таким способом уйти из жизни?

– Ну это вряд ли, – буркнул Жора.

– И, в конце концов, кто же тогда стрелял? – продолжила задавать вопросы Крылова.

– Хорошие вопросы задаешь, Вика, очень хорошие, – улыбнулся Реваев, – надеюсь, что с вашей помощью получится найти на них ответы.





Глава 9




Обыски начались с самого утра. Реваев решил вести работу одновременно двумя группами. В одну из них он поставил вместе Михеева и Мясоедова, с ироничной улыбкой сообщив последнему, что предоставляет ему возможность поделиться опытом с коллегой. Их группа, усиленная еще двумя сотрудниками из управления по Юго-Западному округу, выдвинулась на квартиру Мирзоева. Вторая группа, во главе с Крыловой и неожиданно для всех решившим присоединиться к ней полковником, отправилась на квартиру Ларисы Черных. Было решено, что если ни одна из групп ничего не обнаружит, то затем они все вместе отправятся к Корниловой.

Телефоны, ноутбуки и прочие возможные носители электронной информации были изъяты из квартир потерпевших еще в первый день расследования. Так что надеяться, что удастся найти видеозапись, просто включив одно из электронных устройств, не приходилось, включать было нечего. Обычно шумный, любящий комментировать свои и чужие действия Мясоедов, угрюмо нахмурившись, тщательно осматривал гостиную двухкомнатной квартиры, в которой жил Мирзоев. Михеев работал в спальне, еще двое оперативников перетряхивали кухню. Два часа спустя, ничего не обнаружив, четверо мужчин собрались на кухне. Жора поставил кипятиться чайник и отругал оперов, высыпавших кофе из банки на стол.

– Хорошо хоть, вы его с солью не перемешали, – бурчал Жора, ладонью одной руки сгребая кофе к краю столешницы, а другой прижимая к этому краю пустую банку, – пришлось бы вам тогда в магазин идти.

– Мы сейчас как, – один из оперов приоткрыл окно и закурил, – кофейку накатим и свободны?

– Размечтался, – Мясоедов ловко вернул кофе обратно в банку, – передохнем малость и меняемся. Я буду на кухне, вы двое спальню осматриваете, Михеев – гостиную. И не надо на лице тоску наводить. Будем искать, пока не найдем.

– Так, а если здесь нет ничего? – возмутился оперативник.

– Вот когда я поверю, что здесь нет ничего, – Жора насыпал себе в кружку кофе и залил кипятком, – тогда мы здесь закончим. Здесь закончим, а на квартире Корниловой начнем, – ехидно усмехнулся он и сделал глоток. – А где сахар? – спохватился Мясоедов. – Его вы куда высыпали, обормоты?

Еще час спустя Жора обессиленно рухнул на диван и набрал номер Крыловой.

– Как я понимаю, раз ты не звонишь, то похвастать вам нечем.

– Пока пусто. А что, вы что-то нашли?

– Кофе мы нашли, – буркнул Жора, – и сахар. Но сахар эти идиоты высыпали в раковину, так что кофе пришлось пить несладкий.

– Жора, ты знаешь, как это называется? – возмутилась Вика.

– Как, язва желудка?

– Мелкое мародерство. Несолидно, скажу я тебе, выглядит. Если уж вы так там оголодали, то могли и до магазина пройтись.

– До магазина – это долго, – вяло парировал Мясоедов, – я же не виноват, что любимая женщина не собрала мне ни термосок, ни бутербродиков.

– Господи, Жора! Я теперь из-за тебя сама есть захотела.

– Ну так заканчивайте там и сходите перекусите где-нибудь. Мы тоже сейчас закругляться будем. Думаю, через час-полтора будем на квартире Корниловой.

– Да, наверное, так и сделаем, – грустно отозвалась Крылова, – будем надеяться, у нее что-то обнаружим. Вполне может быть, что Мирзоев спрятал у нее запись.

Продлившийся более трех часов обыск в квартире Маргариты Корниловой тоже не дал никаких результатов. Реваев отпустил усталых сотрудников по домам, а сам поехал в управление, на доклад Карнаухову.

– Мне кажется, Юрий Дмитриевич сильно расстроился. – Откинув голову на подголовник, Вика смотрела в окно на ползущие в соседнем ряду автомобили.

– Да уж, – согласился Жора, – похоже, он на сегодняшнее мероприятие большие надежды возлагал. Я сам, если честно, злой как собака, а устал так вообще, как непонятно кто. Весь день такой толпой промурыжились, а толку ноль.

– Давай сегодня ужин не будем готовить, – по Викиному лицу было видно, что она тоже очень устала, – в морозилке, по-моему, пельмени валялись.

– Пельмени – любимая еда студентов и оперативников, – усмехнулся Мясоедов и предложил Вике: – Мы еще час ползти будем, поспи лучше.

Крылова посильнее откинула спинку кресла и закрыла глаза. Жора еще раз взглянул на ее усталое лицо и сделал радио тише. Заходящее солнце повисло над забитым автомобилями проспектом и безжалостно ослепляло едущих навстречу ему водителей. Мясоедов опустил сначала свой козырек, а затем и перед пассажирским креслом, но огненный диск был уже слишком низко и по-прежнему бил прямо в лицо Крыловой.

– Я вот думаю, а что мы будем делать завтра?

Жора повернул голову и увидел, что Вика вновь открыла глаза и смотрит на него.

– На ужин? – попытался пошутить Мясоедов.

– После завтрака, – в тон ему отозвалась Крылова, – может быть, Юрий Дмитриевич что-то за ночь и придумает, но пока похоже на то, что вариантов активных действий у нас не осталось.

– Не скажи, – возразил Жора, – версия с регистратором, конечно, неплохая, но я вовсе не уверен, что мы должны отбросить все, что было до этого.