Давай никому не скажем
Часть 34 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Она не смотрела на него. Всецело поглощенная разговором, Кира что-то говорила, уверенно отвечая на комментарии мужчин. Артуру не было слышно, о чем шла речь. Но он почему-то был уверен, что этим двоим Кира не по зубам. Уж, если что-то решила, то обязательно своего добьется. Эта мысль вызвала едва заметную улыбку на лице Артура. В ней было столько затаенной гордости, что, если бы, сидящий рядом с ним, инвестор, поднял голову, то непременно бы догадался обо всем, что происходило сейчас в голове Артура.
— Что ж, — сказал партнер, отодвигая в сторону стопку бумаг, — ты хорошо поработал.
А ведь Артур думал, что придется оправдываться.
— С пожарными я улажу, не беспокойся, — продолжил инвестор. Артур молча присвистнул. Вот так просто? — Но со строительством мастерской на набережной нужно поторопиться.
Да, нужно. Артур кивнул.
— Я завтра заеду туда, — сказал он, и снова сделал глоток кофе.
Взгляд Артура так и норовил соскользнуть в сторону столика в дальнем углу, к ножкам в туфлях-лодочках. Мужчина держался из последних сил, понимая всю важность разговора с инвестором.
Желание все время смотреть на Киру обжигало внутренности. Как наркотик, будоражило все чувства, обостряло ощущения. Сказать, что он удивлялся своей реакции? Нет, он давно перестал чему-то удивляться. Просто наслаждался неожиданным тайным обществом любимой женщины.
— Давай через недельку еще встретимся, — сказал инвестор, отставляя от себя пустую уже чашку. — Если возникнет проблема с этой стройкой, сразу мне звони. Нам нельзя затягивать ее.
Артур кивнул. Хорошо все— таки, что они встретились с таким нужным человеком. Глеб не подвел его.
Глеб…
Одна мысль о нем отозвалась болью в груди. Он раздваивался между желанием украсть Киру и запереть ее там, где никто не найдет, и чувством вины перед братом.
Глеб не поймет…
В детстве Артур восхищался страшим братом. Потом, став старше, завидовал его уверенности и умению решать все проблемы по, казалось, одному взмаху руки. А теперь он искренне его уважал. Оттого и было так невыносимо тошно от одной мысли, что собирается причинить ему боль. Артур не мог знать о том, во что превратилась супружеская жизнь Глеба. А ведь на поверхности маячила красивая картинка счастливого супружества.
Тем временем, партнер, пожав ему руку, попрощался и вышел из ресторана. Но Артур остался сидеть за столиком. Слишком велико было желание и дальше наблюдать за Кирой. И, когда она встала из-за стола и пошла в дамскую комнату, мужчина отправился за ней. Зачем? Он и сам не знал. Просто не мог поступить иначе.
Артур зашел в комнату и запер дверь на замок. Кира стояла перед зеркалом, поправляла макияж. Но тут же удивленно вскинула бровь, как только увидела мужчину в отражении.
— Что тебе нужно? — спросила она с вызовом.
— Ты, — ответил Артур. Хотелось подойти, обхватить тонкую талию, прижать к себе и больше никогда не выпускать из объятий.
Кира криво усмехнулась, что-то хмыкнув себе под нос. Не поворачиваясь к мужчине, достала из сумочки косметику. Припудрила лицо, потом пришел черед помады. Ее действия, простые и уверенные, говорили о том, что никакой неуверенности или смущения женщина не испытывала. И это неслабо удивило Артура. Ведь он хорошо помнил их последнюю встречу и то, как она вздрагивала при каждом прикосновении.
Он подошел к ней, положил руки на талию. Кира посмотрела на него в отражении зеркала. В ее глазах загорелось пламя. То самое, которое Артур видел не раз раньше. Но женщина упрямо сопротивлялась своим чувствам. Это было видно по ее лицу, считывалось в окружающей ауре. Она хотела его, и не хотела одновременно. Противоречие раздирало ее. И его самого душило то же самое противоречие.
«Хочу, но не могу», — читалось во взгляде.
В тот день, когда Кира исчезла, два года назад, Артур решил, что она просто использовала его, совершенно наплевав на чувства. Он был уверен, что она ничего к нему не чувствовала тогда, поэтому смогла так легко его оставить. И только сейчас в голове мелькнула мысль, что, возможно, ей самой это решение тогда далось совсем непросто.
— Пусти, — прошептала она. Хрипотца в ее голосе, интонация и боль во взгляде выдавали ее с головой. Все заглушенные логикой эмоции вылезли наружу, теребя наболевшие раны.
— Я люблю тебя, — прошептал Артур, склонившись к ее уху и обжигая дыханием щеку.
Слова слетели с языка сами, Артур и сам не понял, как это произошло. Но он ни капли не жалел о сказанном, потому что это было правдой. Он чувствовал, что любит, еще тогда, два года назад. Он знал, что это не пройдет, но всеми силами убеждал себя в обратном два года. По капле выдавливал из себя неугодные эмоции. И в итоге мужчина сдался, перестав отрицать очевидное.
— Я намного старше, — проговорила Кира, желая образумить мужчину.
— Мне все равно, — сказал Артур, а потом прижался губами к пульсирующей венке на шее.
Кира вздрогнула, шумно выдохнула и обвила руками его ладони, лежащие сейчас у нее на талии.
— Я заберу тебя у него, — прошептал Артур хрипло. — Ты будешь моей.
Кира, спохватившись каким-то своим мыслям, оторвала его руки от своего тела и выскользнула из жарких объятий. Что же так сильно ее напугало?
Прижав к груди сумочку, она стояла в стороне, пытаясь унять бешеный стук сердца.
— Нет, — прошелестела она одними губами. — Мне нужно идти.
И она быстро выбежала из комнаты.
Хотела сбежать? Не выйдет. Артур уже решил, что больше ей этого не позволит.
Глава 45
Из дамской комнаты вылетаю, как ошпаренная. Хотела освежиться? Куда там! Щеки горят, а сбившееся дыхание в купе с дрожащими коленями выглядит, как минимум, подозрительно. Со стороны может возникнуть впечатление, что я от насильника сбегаю.
А мне ведь еще разговор надо завершить. Уверена, что они согласятся на все условия. Но, все же, нельзя заранее праздновать победу. Говорят, это плохая примета. Впрочем, в приметы я давно перестала верить. А вот здравый смысл еще никогда не подводил.
Нацепив очаровательную улыбку, возвращаюсь за столик к своим будущим партнерам. По их лицам вижу, что решение они уже приняли. Ну. А мне надо перестать вспоминать горящий взгляд мужчины в отражении зеркала, полностью сосредоточившись на разговоре.
— Итак, господа, — мой голос, такой спокойный сейчас, не может выдать мои эмоции. Одному Богу известно, скольких усилий стоит это мнимое спокойствие. — Ваше решение?
Краем глаза я подмечаю, что Артур вышел в зал и сел за дальний столик. Сейчас он с наглой усмешкой разглядывает меня. Ну, а мне остается только делать вид, что это ничего не значит. Хоть колени все еще позорно дрожат.
— Мы хотели бы добавить пункт о гарантиях и штрафах в случае задержки сроков и невыполнения договора, — говорит один из моих собеседников.
Такой пункт всегда есть в наших договорах. Но в этот раз я сознательно его «забыла» добавить, понимая, что эти люди будут торговаться до последнего. Поэтому им нужно дать иллюзию, что я готова идти на уступки.
— Думаю, мы можем это сделать, — ответила спокойно, мысленно ликуя, что и в этот раз смогла предугадать разговор практически до мелочей.
И, если бы не случайная встреча с Артуром, то по плану прошло бы абсолютно все. И я бы не нервничала так сильно сейчас. Но, наверное, в этом и есть жизнь, — никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом.
Конечно, я давно поняла, что наш с Глебом брак обречен. И даже несколько раз порывалась поговорить с ним об этом. Но всякий раз меня останавливала мысль — а что будет с Никитой? Ведь он любит ребенка, привык к нему. И весь остальной мир считает, что Глеб — отец Никиты. В случае развода. Что будет с ребенком? Даже страшно представить. Глеб не отдаст мне малыша, я почти уверена в этом.
Мои будущие партнеры за соседним столиком переглянулись. Кажется, вот и все. Их аргументы закончились.
— Подготовьте итоговый вариант договора, и мы подпишем, — сказал один из них.
Ну, вот, мои котики. Сразу бы так.
— Конечно, — отвечаю, — договор будет готов уже на этой неделе. С вами свяжется мой секретарь.
Встреча завершилась, я вышла из ресторана. Как же приятно снова вернуться в любимое дело. И как же сильно мне этого не хватало. Наверное, где-то в мире и есть женщины, способные получать удовольствие от пребывания в роли домохозяйки. Но это точно не я. Переговоры и выгодные контракты — это мой мир, в котором я плаваю, как рыба в воде. Хоть и о Никите не забываю теперь.
К счастью, мне удалось довольно быстро найти хорошую няню, с которой я практически всегда на связи. И Никита, на удивление, быстро привык к тому, что маму частенько подменяет другая тетя. Червячок вины иногда точит совесть. Но я держусь, не уступая ему и понимая, что я тоже заслуживаю быть счастливой и востребованной.
— Кир, я ведь не обманул, — звучит из-за спины хорошо знакомый голос.
Конечно, Артур ведь все еще здесь. Он не ушел, как только понял, что получит меня сразу же. И как же мне хочется сейчас повернуться и сказать, что я тоже люблю. И любила все то время, пока меня не было в стране. И что теперь ничего не изменилось.
Но это было бы ложью. Потому, что моя беременность и рождение Никиты изменили многое. Я осознала это, когда услышала: «Приведи себя в порядок и возвращайся к мужу». Конечно, Артур намекал на то, что он не станет оспаривать меня у брата. Но ведь он не знает, что Никита — его сын. Да и как мне сказать об этом? Слушай, помнишь моего сына? Так вот — это и твой ребенок тоже. Да он же прибьет меня на месте!
Сейчас Артур подошел и встал передо мной. В его взгляде такая решимость, которой я не видела у него никогда раньше. Он не отступит. Не передумает. Разве что только, если узнает о моей главной лжи про сына. Сказать ему — значит, потерять навсегда. Такое не прощают. Не сказать — и он будет настаивать на разводе. Но тогда у Глеба будут все козыри на руках, и ребенка он, наверняка, отберет. А, если еще муж узнает, чей это ребенок, то… Боже, страшно даже представить, что он тогда сделает.
И что теперь делать?
Единственный способ сохранить ребенка — это держаться от Артура подальше. Как бы больно не было от одной этой мысли. Но ребенка я не смогу оставить. Не смогу проиграть его Глебу. А, если он пойдет в суд, то, с его связями, я это дело гарантированно проиграю.
— И я не отступлю, — говорит Артур, заглядывая мне в глаза. Мой взгляд скользит от его глаза к губам и волевому подбородку. Хочется прижаться к нему губами, провести языком вниз к яремной впадине. — В этот раз я тебя не отдам.
Знал бы ты, как много для меня значат эти слова. И как сильно я мечтала услышать их все два года. Только одно дело мечтать. И другое — столкнуться с реальной перспективой потерять сына. Какая мать добровольно пойдет на такой риск?
— А как же Милена? — вовремя вспоминаю о его девушке. Вот уж не думала, что однажды обрадуюсь ее существованию.
— Мы расстались.
Вух! Из-за меня, да? Конечно, из-за меня. Это и так понятно. И не нужно обманывать себя. Я ни чуточки не огорчилась этому факту. Мне нестерпима мысль, что Артур может быть с другой. Я люблю его и хочу, чтобы он был со мной. Но как это сделать и не потерять сына?
— Сочувствую, — произнесла в ответ.
— Не стоит жалеть об этом, — тут же ответил Артур.
А мне и не жаль. Совсем. Я хочу, чтобы ты был только мой.
Боже, какие же у него глаза! И зачем только мужчине такие?! Никогда не перестану ими любоваться. И весь он, такой родной и красивый. Я, наверное, чокнутая, если отказываюсь от такого мужчины. Еще и костюм этот ему невероятно идет. Да он и раньше, в рваных джинсах и, пропахшей машинным маслом, майке выглядел великолепно.
С трудом отрываю взгляд от его лица и иду к парковке. Мне нужно вернуться в машину, обо всем подумать, а потом… только тогда я смогу сказать, что потом.
Но Артур не намерен отступать. Он идет за мной. А, стоило мне сесть за руль, без разрешения садится на пассажирское сидение рядом. В ограниченном пространстве машины автомобиля мужчина кажется еще больше, он, будто, заполнил собой все пространство. И ведь, сама виновата, сама привела его сюда.
Мужчина тянется ко мне, обхватывает рукой мой затылок и впивается в губы. Жадно. Больно. Горячо.
Моя броня трещит по швам. От нее и раньше оставались одни ошметки. Теперь же пламя в груди разгорается вмиг, затапливая каждую клеточку, вбрасывая в вены токсичный яд желания. В сознании мелькает мысль, что нужно оттолкнуть мужчину. На деле же я обхватываю его плечи, больно впиваясь в них пальцами.
— Что ж, — сказал партнер, отодвигая в сторону стопку бумаг, — ты хорошо поработал.
А ведь Артур думал, что придется оправдываться.
— С пожарными я улажу, не беспокойся, — продолжил инвестор. Артур молча присвистнул. Вот так просто? — Но со строительством мастерской на набережной нужно поторопиться.
Да, нужно. Артур кивнул.
— Я завтра заеду туда, — сказал он, и снова сделал глоток кофе.
Взгляд Артура так и норовил соскользнуть в сторону столика в дальнем углу, к ножкам в туфлях-лодочках. Мужчина держался из последних сил, понимая всю важность разговора с инвестором.
Желание все время смотреть на Киру обжигало внутренности. Как наркотик, будоражило все чувства, обостряло ощущения. Сказать, что он удивлялся своей реакции? Нет, он давно перестал чему-то удивляться. Просто наслаждался неожиданным тайным обществом любимой женщины.
— Давай через недельку еще встретимся, — сказал инвестор, отставляя от себя пустую уже чашку. — Если возникнет проблема с этой стройкой, сразу мне звони. Нам нельзя затягивать ее.
Артур кивнул. Хорошо все— таки, что они встретились с таким нужным человеком. Глеб не подвел его.
Глеб…
Одна мысль о нем отозвалась болью в груди. Он раздваивался между желанием украсть Киру и запереть ее там, где никто не найдет, и чувством вины перед братом.
Глеб не поймет…
В детстве Артур восхищался страшим братом. Потом, став старше, завидовал его уверенности и умению решать все проблемы по, казалось, одному взмаху руки. А теперь он искренне его уважал. Оттого и было так невыносимо тошно от одной мысли, что собирается причинить ему боль. Артур не мог знать о том, во что превратилась супружеская жизнь Глеба. А ведь на поверхности маячила красивая картинка счастливого супружества.
Тем временем, партнер, пожав ему руку, попрощался и вышел из ресторана. Но Артур остался сидеть за столиком. Слишком велико было желание и дальше наблюдать за Кирой. И, когда она встала из-за стола и пошла в дамскую комнату, мужчина отправился за ней. Зачем? Он и сам не знал. Просто не мог поступить иначе.
Артур зашел в комнату и запер дверь на замок. Кира стояла перед зеркалом, поправляла макияж. Но тут же удивленно вскинула бровь, как только увидела мужчину в отражении.
— Что тебе нужно? — спросила она с вызовом.
— Ты, — ответил Артур. Хотелось подойти, обхватить тонкую талию, прижать к себе и больше никогда не выпускать из объятий.
Кира криво усмехнулась, что-то хмыкнув себе под нос. Не поворачиваясь к мужчине, достала из сумочки косметику. Припудрила лицо, потом пришел черед помады. Ее действия, простые и уверенные, говорили о том, что никакой неуверенности или смущения женщина не испытывала. И это неслабо удивило Артура. Ведь он хорошо помнил их последнюю встречу и то, как она вздрагивала при каждом прикосновении.
Он подошел к ней, положил руки на талию. Кира посмотрела на него в отражении зеркала. В ее глазах загорелось пламя. То самое, которое Артур видел не раз раньше. Но женщина упрямо сопротивлялась своим чувствам. Это было видно по ее лицу, считывалось в окружающей ауре. Она хотела его, и не хотела одновременно. Противоречие раздирало ее. И его самого душило то же самое противоречие.
«Хочу, но не могу», — читалось во взгляде.
В тот день, когда Кира исчезла, два года назад, Артур решил, что она просто использовала его, совершенно наплевав на чувства. Он был уверен, что она ничего к нему не чувствовала тогда, поэтому смогла так легко его оставить. И только сейчас в голове мелькнула мысль, что, возможно, ей самой это решение тогда далось совсем непросто.
— Пусти, — прошептала она. Хрипотца в ее голосе, интонация и боль во взгляде выдавали ее с головой. Все заглушенные логикой эмоции вылезли наружу, теребя наболевшие раны.
— Я люблю тебя, — прошептал Артур, склонившись к ее уху и обжигая дыханием щеку.
Слова слетели с языка сами, Артур и сам не понял, как это произошло. Но он ни капли не жалел о сказанном, потому что это было правдой. Он чувствовал, что любит, еще тогда, два года назад. Он знал, что это не пройдет, но всеми силами убеждал себя в обратном два года. По капле выдавливал из себя неугодные эмоции. И в итоге мужчина сдался, перестав отрицать очевидное.
— Я намного старше, — проговорила Кира, желая образумить мужчину.
— Мне все равно, — сказал Артур, а потом прижался губами к пульсирующей венке на шее.
Кира вздрогнула, шумно выдохнула и обвила руками его ладони, лежащие сейчас у нее на талии.
— Я заберу тебя у него, — прошептал Артур хрипло. — Ты будешь моей.
Кира, спохватившись каким-то своим мыслям, оторвала его руки от своего тела и выскользнула из жарких объятий. Что же так сильно ее напугало?
Прижав к груди сумочку, она стояла в стороне, пытаясь унять бешеный стук сердца.
— Нет, — прошелестела она одними губами. — Мне нужно идти.
И она быстро выбежала из комнаты.
Хотела сбежать? Не выйдет. Артур уже решил, что больше ей этого не позволит.
Глава 45
Из дамской комнаты вылетаю, как ошпаренная. Хотела освежиться? Куда там! Щеки горят, а сбившееся дыхание в купе с дрожащими коленями выглядит, как минимум, подозрительно. Со стороны может возникнуть впечатление, что я от насильника сбегаю.
А мне ведь еще разговор надо завершить. Уверена, что они согласятся на все условия. Но, все же, нельзя заранее праздновать победу. Говорят, это плохая примета. Впрочем, в приметы я давно перестала верить. А вот здравый смысл еще никогда не подводил.
Нацепив очаровательную улыбку, возвращаюсь за столик к своим будущим партнерам. По их лицам вижу, что решение они уже приняли. Ну. А мне надо перестать вспоминать горящий взгляд мужчины в отражении зеркала, полностью сосредоточившись на разговоре.
— Итак, господа, — мой голос, такой спокойный сейчас, не может выдать мои эмоции. Одному Богу известно, скольких усилий стоит это мнимое спокойствие. — Ваше решение?
Краем глаза я подмечаю, что Артур вышел в зал и сел за дальний столик. Сейчас он с наглой усмешкой разглядывает меня. Ну, а мне остается только делать вид, что это ничего не значит. Хоть колени все еще позорно дрожат.
— Мы хотели бы добавить пункт о гарантиях и штрафах в случае задержки сроков и невыполнения договора, — говорит один из моих собеседников.
Такой пункт всегда есть в наших договорах. Но в этот раз я сознательно его «забыла» добавить, понимая, что эти люди будут торговаться до последнего. Поэтому им нужно дать иллюзию, что я готова идти на уступки.
— Думаю, мы можем это сделать, — ответила спокойно, мысленно ликуя, что и в этот раз смогла предугадать разговор практически до мелочей.
И, если бы не случайная встреча с Артуром, то по плану прошло бы абсолютно все. И я бы не нервничала так сильно сейчас. Но, наверное, в этом и есть жизнь, — никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом.
Конечно, я давно поняла, что наш с Глебом брак обречен. И даже несколько раз порывалась поговорить с ним об этом. Но всякий раз меня останавливала мысль — а что будет с Никитой? Ведь он любит ребенка, привык к нему. И весь остальной мир считает, что Глеб — отец Никиты. В случае развода. Что будет с ребенком? Даже страшно представить. Глеб не отдаст мне малыша, я почти уверена в этом.
Мои будущие партнеры за соседним столиком переглянулись. Кажется, вот и все. Их аргументы закончились.
— Подготовьте итоговый вариант договора, и мы подпишем, — сказал один из них.
Ну, вот, мои котики. Сразу бы так.
— Конечно, — отвечаю, — договор будет готов уже на этой неделе. С вами свяжется мой секретарь.
Встреча завершилась, я вышла из ресторана. Как же приятно снова вернуться в любимое дело. И как же сильно мне этого не хватало. Наверное, где-то в мире и есть женщины, способные получать удовольствие от пребывания в роли домохозяйки. Но это точно не я. Переговоры и выгодные контракты — это мой мир, в котором я плаваю, как рыба в воде. Хоть и о Никите не забываю теперь.
К счастью, мне удалось довольно быстро найти хорошую няню, с которой я практически всегда на связи. И Никита, на удивление, быстро привык к тому, что маму частенько подменяет другая тетя. Червячок вины иногда точит совесть. Но я держусь, не уступая ему и понимая, что я тоже заслуживаю быть счастливой и востребованной.
— Кир, я ведь не обманул, — звучит из-за спины хорошо знакомый голос.
Конечно, Артур ведь все еще здесь. Он не ушел, как только понял, что получит меня сразу же. И как же мне хочется сейчас повернуться и сказать, что я тоже люблю. И любила все то время, пока меня не было в стране. И что теперь ничего не изменилось.
Но это было бы ложью. Потому, что моя беременность и рождение Никиты изменили многое. Я осознала это, когда услышала: «Приведи себя в порядок и возвращайся к мужу». Конечно, Артур намекал на то, что он не станет оспаривать меня у брата. Но ведь он не знает, что Никита — его сын. Да и как мне сказать об этом? Слушай, помнишь моего сына? Так вот — это и твой ребенок тоже. Да он же прибьет меня на месте!
Сейчас Артур подошел и встал передо мной. В его взгляде такая решимость, которой я не видела у него никогда раньше. Он не отступит. Не передумает. Разве что только, если узнает о моей главной лжи про сына. Сказать ему — значит, потерять навсегда. Такое не прощают. Не сказать — и он будет настаивать на разводе. Но тогда у Глеба будут все козыри на руках, и ребенка он, наверняка, отберет. А, если еще муж узнает, чей это ребенок, то… Боже, страшно даже представить, что он тогда сделает.
И что теперь делать?
Единственный способ сохранить ребенка — это держаться от Артура подальше. Как бы больно не было от одной этой мысли. Но ребенка я не смогу оставить. Не смогу проиграть его Глебу. А, если он пойдет в суд, то, с его связями, я это дело гарантированно проиграю.
— И я не отступлю, — говорит Артур, заглядывая мне в глаза. Мой взгляд скользит от его глаза к губам и волевому подбородку. Хочется прижаться к нему губами, провести языком вниз к яремной впадине. — В этот раз я тебя не отдам.
Знал бы ты, как много для меня значат эти слова. И как сильно я мечтала услышать их все два года. Только одно дело мечтать. И другое — столкнуться с реальной перспективой потерять сына. Какая мать добровольно пойдет на такой риск?
— А как же Милена? — вовремя вспоминаю о его девушке. Вот уж не думала, что однажды обрадуюсь ее существованию.
— Мы расстались.
Вух! Из-за меня, да? Конечно, из-за меня. Это и так понятно. И не нужно обманывать себя. Я ни чуточки не огорчилась этому факту. Мне нестерпима мысль, что Артур может быть с другой. Я люблю его и хочу, чтобы он был со мной. Но как это сделать и не потерять сына?
— Сочувствую, — произнесла в ответ.
— Не стоит жалеть об этом, — тут же ответил Артур.
А мне и не жаль. Совсем. Я хочу, чтобы ты был только мой.
Боже, какие же у него глаза! И зачем только мужчине такие?! Никогда не перестану ими любоваться. И весь он, такой родной и красивый. Я, наверное, чокнутая, если отказываюсь от такого мужчины. Еще и костюм этот ему невероятно идет. Да он и раньше, в рваных джинсах и, пропахшей машинным маслом, майке выглядел великолепно.
С трудом отрываю взгляд от его лица и иду к парковке. Мне нужно вернуться в машину, обо всем подумать, а потом… только тогда я смогу сказать, что потом.
Но Артур не намерен отступать. Он идет за мной. А, стоило мне сесть за руль, без разрешения садится на пассажирское сидение рядом. В ограниченном пространстве машины автомобиля мужчина кажется еще больше, он, будто, заполнил собой все пространство. И ведь, сама виновата, сама привела его сюда.
Мужчина тянется ко мне, обхватывает рукой мой затылок и впивается в губы. Жадно. Больно. Горячо.
Моя броня трещит по швам. От нее и раньше оставались одни ошметки. Теперь же пламя в груди разгорается вмиг, затапливая каждую клеточку, вбрасывая в вены токсичный яд желания. В сознании мелькает мысль, что нужно оттолкнуть мужчину. На деле же я обхватываю его плечи, больно впиваясь в них пальцами.