Даша и Домовой

– Ты Фейри возьми, им лучше отмывать, – стал советовать парень, наливая себе в кружку чая из чайника стоящего на столе, – им вообще хорошо всё отмывается. Я как-то штаны заляпал беляшом, приехал домой, мне жена Фейри застирала, они отстирались и стали как новенькие.

– Я бы на месте твоей жены давно тебя убила, скотина рогатая, – разозлилась Даша, замывая пятна на полу.

Пашка выглянул из-за стола и посмотрел на Дашу.

– Слыш, Дашка, а задница у тебя ничего, может, замутим, а? Я даже могу на тебе жениться, после того, как разведусь. А чего, переедем к вам в город…Аааай, – Пашка не успел договорить и на него полился кипяток из подпрыгнувшего к потолку чайника.

– Прекрати, – сказала Даша совершенно спокойным тоном, – убьёшь же его, а меня потом посадят.

– Да я ничего не делаю, – заорал Пашка девушке, – я же говорю, это не я.

В полицейского прилетело сырое яйцо и, ударившись об макушку, разбилось и растеклось по голове.

– Ай, – опять заорал он, смахивая с себя противную жижу, но даже не подумал встать. Размазанный желток упал на обивку стула и стал впитываться в неё со скоростью света.

Даша начала закипать и кинулась во двор, менять воду в ведре. Пока она бегала к бочке, Пашка ещё несколько раз вопил из кухни, и когда девушка вернулась обратно, там царил дичайший разгром. Стены, пол, шторы, стол, стулья всё было вымазано желтками яиц. А Пашка стоял в углу, весь обвешанный скорлупой.

– Ты, чего, блин, издеваешься что ли? – взревела Даша, – мне же это и за неделю не отмыть.

– Да это не я, – закричал чуть не плача парень, – оно само взбесилось.

– Да я не тебе говорю, а домовому, – рявкнула Даша, – неужели не понятно, что это он разошелся.

– Какой ещё домовой? – Пашка побелел, и начал бочком двигаться к выходу.

– Обыкновенный, как у всех, – пожала плечами девушка, – они, понимаешь ли, ненавидят лентяев, хамов, дармоедов и врунов. Видать, ты не пришелся ко двору.

Как бы в подтверждение Дашиных слов, открылся холодильник и прямо оттуда в парня, прилетело ещё одно яйцо.

– Ай, – закричал он ещё раз и отбил его рукой.

Яйцо плюхнулось на стену и растеклось по обоям.

– Твою мать, – не выдержала девушка, – а ну, бери тряпку и быстро мой мне стены.

Пашка схватил тряпку, которую ему совала под нос хозяйка, и сильно намочив её и плохо отжав, начал развозить грязь по обоям. Краска с бумаги тут же начала расплываться и потекла.

– Ты что творишь, урод, – схватилась Даша за тряпку, – дай сюда.

– Чего ты обзываешься, – обиделся Пашка, – я же не виноват во всём этом.

Дашу затрясло мелкой дрожью, и она закричала на парня:

– Ты не виноват? Это ты-то не виноват? Да если хочешь знать, это всё только твоя вина. Это надо же было так довести домового, что он собственный дом начал крушить.

– Да что я сделал такого? – с обидой спросил парень.

– О-о-о, – застонала Даша, – что я сделал такого? Что я сделал такого? Да всё!!! Всё, чем можно выбесить не только человека, а даже потустороннее существо, которому, в общем-то на всех плевать. Ты не воспитан, ленив, жаден и к тому же беспросветный врун.

– Чего ты на меня кидаешься? – обиженно спросил Паша, и в него тут же вновь прилетело яйцо.

– Хватит, – рявкнула Даша, – прекрати сейчас же.

Но домовой то ли не понял, что это говорят ему, то ли не захотел понять, но в гостя прилетела ещё пара яиц.

– Всё, сил моих больше нет, – завопил Пашка, – ноги моей больше в этом доме не будет, – и с места рванул на большой скорости к выходу, ему вслед полетела сковородка.

Девушка мгновенно среагировала и успела остановить её прямо в воздухе, и любимый предмет домового завис над головой гостя. Пашка поднял голову, посмотрел на сковороду, взвизгнул, и одним прыжком покинул дом. Даша слегка пошевелила пальцем, дверь за гостем с грохотом захлопнулась, и в ту же секунду в неё вонзилась вилка, на уровне Пашкиной пятой точки.

– Не успел, – с сожалением произнёс домовой, появившись возле девушки.

– Вилка, это уже лишнее, – совершенно спокойно сказала она, и, повернувшись к Додо, медленно произнесла, – я тебя убью.

Домовой вопросительно посмотрел на хозяйку, потом оглянулся, тихо произнёс:

– Ох, ё, – и исчез.

Даша тяжело вздохнула:

– Всё правильно, мужики нагадили и исчезли, а женщинам теперь за ними прибирать. Вернее одной несчастной ведьме.

Девушка зашла на кухню и схватилась за голову:

– Боже мой, с чего начинать?


Вдруг, она увидела, как из-под стола вылезает домовой с ведром, тряпкой и куском хозяйственного мыла.

– Ну, чего замерла, выноси стулья на улицу, а то в доме они не просохнут, а остальное я уж как-нибудь сам…

Даша провозилась с обивкой стульев часа два, и результат ей понравился. Стулья стали даже чище, чем были раньше. Настроение поднялось, и уборка кухни ей уже не казалась ужасом. Но зайдя в дом, она ахнула. Там царила идеальная чистота. Даша в изумлении оглядывалась вокруг, не веря своим глазам. Кухня, казалось, блестит от чистоты.

– Ух ты, здорово, а шторы ты как постирал? – не удержалась она от восхищения.

– Мое дело, – послышался грустный голос из-под стола, – но, обои всё-таки придётся менять.

– Пофиг, поменяем, – радостно ответила она, – лишь бы Пашка больше не вернулся.

Утро выдалось беспокойным, и к обеду девушка была как выжатый лимон, поэтому она решила остальной день посвятить отдыху. Даша вынесла старенькое покрывало, расстелила его возле дома и легла загорать, взяв в руки телефон. Вообще, ей очень хотелось позвонить бабушке и обсудить события последних дней, спросить совета и поинтересоваться, что за таинственные планы были у них с мамой, но её телефон все время молчал. Вот и в этот раз Даша набрала бабушкин номер телефона, абонент оказался не доступен.

– Абонент не абонент, – тяжело вздохнула она и опять начала рыться в интернете.

Её интересовали все случаи, где были подробные описания телепатии, телекинеза, телепортации, ей хотелось найти что-нибудь полезное для себя, чтобы понять, к чему стремиться. Особенно её начали интересовать те случаи, где искали людей по фотографиям. Но, настоящие ведьмы не стремились делиться своими знаниями и секретами, а куча «ясновидящих в десятом поколении» мололи явную чушь, и было сразу видно, что ничего общего с ясновиденьем у них нет. И тут Даша наткнулась на интересную статью. Оказывается, в советском союзе было пятнадцать очень сильных ведьм и колдунов. Их знали все, и за ними все охотились. Они вроде бы были на виду, и как бы всегда были скрыты от посторонних глаз. Их постоянно пытались переманить и перекупить то одни, то другие, но они всегда были преданы одному хозяину – КГБ. И это было неспроста. Даша и сама уже начинала понимать, что нельзя выпячивать свой дар и лучше держаться от всех подальше, а иначе можно попасть на заметку органов. И эта глухая деревня была как нельзя кстати. А ещё она прочитала, что хороший, сильный дар развивается только тогда, когда ведьма проходит обучение у старой ведьмы.

– Интересно, зачем же бабушка меня оставила одну? А вдруг, я заиграюсь и стану чёрной ведьмой, и что тогда? – начала беспокоиться девушка, – а если Таня куда-нибудь свернёт? Надо и за ней приглядывать. Хотя, конечно, силы у неё меньше, чем у меня, и если что, можно будет справиться. Но лучше конечно чтобы никакой борьбы не было. Надо как-то поаккуратней с ней, что ли, а то вечно я со своей правдой-маткой прямо в лоб.

От таких мыслей у Даши настроение пропало, и опять вспомнился Пашка.

– Вот что за человек, а я ведь была лучшего мнения о нём. И вообще, общение с ним показало мне, какая я лохушка. Нужно просто перестать доверять людям. Блин, ну почему именно сейчас бабушке приспичило уехать?

Даша встала, собрала покрывало, и пошла в дом. Делать ничего не хотелось, она села на диван, включила телевизор и начала смотреть какую-то передачу о здоровье. Пяти минут девушке хватило, чтобы понять, что она смотрит полную чушь, и она переключила канал. Затем ещё, и ещё, и ещё… И вдруг, на одном из каналов девушка увидела, какую-то передачу, снимающуюся в неизвестной деревне. На большом футбольном поле, окруженная зеваками стояла женщина в чёрном, по виду самая настоящая ведьма, и рассказывала, что здесь все погибают потому, что виновато родовое проклятье и его нужно срочно снять. Даша улыбнулась, ей стало интересно происходящее, она пересела на кресло, придвинула его почти вплотную к телевизору и стала внимательно наблюдать за происходящим. Когда женщина постелила платок на землю, девушка посчитала это забавным. Когда женщина раскинула кости на этом самом платке, Даша затаила дыхание, пытаясь разглядеть и запомнить изображенные на них руны. Она даже попыталась сфотографировать их на телефон, но из этого ничего не получилось. Рисунки на камнях были не чёткими и не поддавались рассмотрению. И тогда, в последней попытке что-либо увидеть, Даша протянула руки к телевизору, пытаясь нащупать что-то при помощи своей силы и… расхохоталась. Передней была обыкновенная мало популярная актриса из захудалого уездного театра. Она изо всех сил пыталась изобразить из себя очень сильную ведьму.

– Тьфу, – плюнула девушка, – повелась как пацанка. Безобразие, везде людей дурят, а ведь они ей верят, в рот заглядывают. Развелось тут ясновидящих, громкодышащих, остронюхающих… Но как же так можно, на людском горе наживаться.

Даша выключила телевизор, возмущению не было предела. День явно не задался.

– В такие дни лучше вообще из дома не выходить. И ничего не делать…

Девушка легла на диван, покопалась в интернете, все бесило и раздражало. Она откинула телефон, села и тут ей на глаза попался их семейный альбом. И тут Дашу посетила совершенно невинная идея:

– О, а давайте-ка мы посмотрим, где на самом деле наша бабушка пропадает.

Девушка взяла альбом, открыла его на первой странице и увидела фотографию бабушки в шикарном и, наверное, очень дорогом платье, широкополой шляпе с немыслимыми цветами и перьями. Конечно, любой другой, кто бы взял этот альбом подумал, что это далёкая как минимум пра-пра, Дашиной бабушки. Но девушку уже нельзя было обмануть, она точно знала, что эта красавица – её бабуля в самом расцвете сил. Даша прикоснулась к лицу на фотографии и побелела от напряжения. Она не увидела того, что хотела, зато перед ней стали мелькать картинки прошлой жизни. Вот бабушка стоит возле Эйфелевой башни. Рядом с ней стоит красавец мужчина с тонкими чёрными усиками и не сводит с неё глаз. Дарья старшая хмурится и что-то говорит мужчине. Улыбка стирается с его лица, он растерянно озирается, а бабушка отвешивает хлёсткую пощёчину усачу и гордо удаляется прочь. Затем Даша видит, как бабушка рыдает в гостинице и собирает свои вещи. А потом ночной поезд уносит её вдаль.

– Хм… Наверное несчастная любовь, – подумала девушка и перелистнула страницу.

На этой фотографии бабушка была уже с маленьким карапузом на руках. На фото было не понятно мальчик это или девочка, на нём был смешной чепчик, как у старушек того времени. Даша не стала подсматривать за бабулей, ей стало интересно, мальчик это был или девочка. Она прикоснулась к младенцу.

Девушка оказалась в огромной светлой комнате, с дорогой обстановкой и лепниной на полке. Вообще, Даше показалось, что находится она в каком-то дворце. Почти в середине комнаты стояла огромная кровать с балдахином, там лежала бабушка и держала на руках голенького младенца. Это оказался мальчик.

– Вот так, сыночек. Мы и сами справимся, не нужен нам никакой папка.

– Нифига себе, – подумала Даша, – вот это заплёт. Хотела разгадать одну загадку, а нашла другую. То, что у бабушки была несчастная любовь и её кинули, это обыденное дело. Но вот вопрос… Кто был тот хлыщ, и кто на самом деле моя бабушка?

Девушка нетерпеливо перелистнула ещё одну страницу. Наверное, в то время изобрели фотоаппарат, и делать фотокарточки было очень модно. Бабушка опять была одна. В этот раз она была в бальном платье. Шея, уши, волосы, руки, всё было обвешано крупными жемчугами, но лицо у бабушки было грустным.

– Фига себе ёлка новогодняя. Это же столько булыжников она на себя навешала, – присвистнула девушка, – интересно, ей не тяжело? Наверное, тогда это было нормальным. Любопытно, чего это она такая нарядная.

Даша с нетерпением прикоснулась к лицу и вздрогнула. Опять этот хлыщ! Девушка раньше не знала такого слова и не понимала его значения, но оно всплыло как-то само собой и уходить не собиралось.

В этот раз всё было по-другому. Бабушка стояла в небольшой комнатке у огромного, на всю стену, зеркала и поправляла на себе платье, а усатый хлыщ стоял перед ней на коленях и умолял её на ломаном русском языке:

– Даша, я прошу тебя, беги. Они не оставят тебя в покое, они тебя сожгут как ведьму.

– Никуда я не поеду, – жестко ответила бабушка, – здесь могила моего сына.

– Нашего сына, – перебил её хлыщ, – нашего. Ради него, я умоляю тебя, беги. Я позабочусь о его могиле.

Дашу передернуло, и она захлопнула альбом.

– Всё понятно, это та самая история, о которой рассказывал Додо, только, похоже, в красках и с дополнительными нюансами. Всё – таки неприятная это вещь, подглядывать за людьми, узнаёшь много лишнего. Слишком много… И как это некоторым может нравиться?

От грустных мыслей Дашу отвлёк стук в дверь.

– Опять Пашка, – почему-то подумала она, – вот же наглая рожа. Ну всё, ему капец. Порву как тузик грелку.

Девушка решительно подошла к двери и с суровым выражением лица распахнула её. На пороге стояла Аня и улыбалась.

– Даш, ты чего такая суровая? Обидел кто?