Да здравствует Король!
Часть 16 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Коварный монстр! Все вокруг чисто и благолепно – не сыпется штукатурка, не гнутся стропила, не темнеет стекло. Дюжина молодых саженцев продолжает расти в парке как ни в чем не бывало. Не ржавеют замки на сокровищнице, нетленным лежит на императорском складе годовой запас риса и овса, вино в кувшинах не теряет вкуса. Но стоит в огражденном стенами пространстве раздаться биению сердца…
Капитан Ридзер походил вдоль ограды, побренчал амулетами и быстро вернулся.
– Карантинный феномен, как он есть! – довольно констатировал колдун. – Хищное Эхо.
– Надежды нет? – Голос Номори дрогнул.
– Ну почему же! Нежить-то как раз не проблема…
Ингернийцы понимающе переглянулись.
– Дело в том, что справиться с карантинным феноменом может только один из нас, – вымучено улыбнулся господин Мерсинг. – Осталось убедить его немного поработать.
Номори воздержался от комментариев. Он вообще не представлял, что заставляет тронутых порчей вкалывать в поте лица, когда все необходимое можно отнять силой. Хорошо хоть личностью Аната’Зирона ингернийцы не интересуются! Номори не представлял, что в таком случае ему говорить.
Старейшина уважительно поклонился:
– Сообщите мне ваше решение как можно скорее. На все сопутствующие вопросы может ответить мой заместитель, Ана’Тулле.
Всю обратную дорогу ингернийцы спорили. Нет, не о способе изгнания чудовища, перед которым императорскому рыцарю оставалось бы молча отступить. О том, как подвигнуть на нужное деяние молодого колдуна (Номори его помнил – дружелюбный юноша, нагловатый, но это у тронутых порчей в крови). Возникало ощущение, что нежить мельче.
Старейшина собрал все мысли о проклятой усадьбе, пайках и голодающих шахтерах вместе и задвинул в дальний уголок сознания. Тут он все равно ничего больше сделать не может. Где еще может подкарауливать их неназываемый злодейский замысел? Надо напомнить секретарю об обязанностях – списка официальных мероприятий у Номори до сих пор нет.
Так бы и лежал всю жизнь кверху брюхом. Хорошо!
В одной гостинице с отрядом Ридзера я останавливаться не стал: во-первых, рожи армейских экспертов надоели мне до тошноты, во-вторых – дурные воспоминания. Резонно рассудив, что белый в плохом месте жить не станет, я заселился в тот дом, который облюбовал для себя Лючик. Владелец жилища был в некотором замешательстве, обнаружив нового жильца, но возражать не стал (требовать плату за постой, кстати, тоже). Пришло время вкушать положительную сторону са-ориотских традиций.
Мою драгоценную особу разместили в тенистом дворике, обложили подушечками и принялись ублажать. Стоило скинуть с ног сапоги, как на их месте тут же оказались мягкие туфли. Одежда как-то сама собой оказалась выстирана и заштопана, Макс – аккуратно расчесан (они что, не поняли, к кому лезут?). Около ложа всегда стоял холодный мятный чай и какие-то сухарики, в поле зрения мелькал мой непоротый брат, за перемещениями которого неусыпно следил Шорох (или я за себя не отвечаю). Единственным моим конкурентом оказался младенец, зычно требующий жрать и спать. Хорошо.
Через двор с тихим шорохом тек ручеек местных жителей, приходящих сказать хозяйке привет и поглядеть на иноземного колдуна (и зомби). Я не возражал – все они приносили в дом какой-нибудь гостинец, а это было актуально, потому что в харчах наблюдалась явная недостача (самоцветами у градоправителя был забит целый сейф, а рис выдавали по полстакана на рыло).
Естественно, мое привилегированное положение порождало зависть и попытки испортить кайф. Понимая, что в одиночку им ничего не светит, недоброжелатели пошли на дело, сбившись в банду – местный чиновник, Ли Хан, Ридзер и куратор до кучи (иначе бы я их просто избил).
Вперед выпустили самого наивного. Кунгхарнец принялся улыбаться и кланяться:
– О досточтимый господин, почтивший своим визитом наше недостойное селение! Не желаете ли употребить свою силу супротив гостей, кои нежеланными являются к нам ночью?
Я честно обдумал его вопрос. Бойцы Ридзера, дорвавшиеся до денежных заказов, вкалывали день и ночь, что-то зачищая, заряжая и переустанавливая (кажется, Браймер подрядился заменить городские отвращающие амулеты, все разом). Но мне доля в их трудах полагалась в любом случае, а одному заработать больше не получится, как ни крутись. Так стоит ли напрягаться?
– Нет, не желаю. Я – алхимик!
Саориотец опешил, Питер печально вздохнул (явно перебирая в уме какие-то доводы). Как ни странно, верные слова первым нашел Ридзер.
– А пахлаву медовую, с орехами ты хочешь? – хмуро поинтересовался у меня капитан.
– Хочу.
– Ан нету! И овес на исходе, скоро будешь просо жевать.
Ничего против пшенной каши я не имел, но ведь ее станут подавать без молока и масла, с одними травками (и хорошо, если с солью). Так дело не пойдет!
– Ладно, займусь на днях, – пахлава ты моя, пахлава, – сегодня схожу, осмотрюсь на месте.
Городской чиновник снова заулыбался:
– И да наполнит Господь могуществом ваши руки! Паланкин будет ждать вас у ворот.
Ридзер сердито насупился. Ага, ага! Меня понесут работать на руках, а ему наряд в зубы и – вперед, рысью. И это я еще не нашел, с кого за Плешь слупить! Ах, до чего ж пленительна ты, доля патриарха.
Осматривать цель отправился вечером, по холодку – после четырех часов тень Хребта Мира накрывала всю долину. Обещанный паланкин напоминал натуральную кровать (у нее даже ножки были) с четырьмя ручками и балдахином. Шторки затягивать не стал: вдруг случится навстречу кто-то из армейских экспертов, а тут – я, путешествую лежа. Рядом трусил особый человек, развлекающий меня приятной беседой. Заодно и обстановку разузнаем.
Быстро выяснилось, что за те харчи, которые нам в Алякан-хуссо напихали буквально силой, на рудниках можно брать бериллы по весу. Там вообще нечего было жрать! Так что, сдав грузовики в найм, мы могли бы заработать не меньше, чем за изгнание нежити, потому что того проса, которым меня пугал Ридзер, оставалось буквально на две раздачи. Понятно, чего капитан так засуетился – на полное разграбление Кунг-Харна отряду требовалось не меньше месяца. Быстрого пополнения запасов другими способами не предвиделось и решение проблемы опять повесили на алхимика. Это им дорого обойдется!
За пять минут катания в паланкине меня укачало, но бороться с гордостью не пришлось – на первой же более-менее широкой улице процессию ждал лимузин представительского (по местным понятиям) класса. Нейтрально-серый агрегат со спиртовым мотором размерами колес напоминал карету. Экзотика!
– Единственно уцелел! – всплеснул руками чиновник. – Не побрезгуйте.
Я старательно продемонстрировал скепсис, осмотрел салон, поковырял пальцем почти не видное пятно на обивке и сокрушенно махнул рукой:
– Везите!
И меня повезли по единственной уходящей из Кунг-Харна дороге, недалеко, впрочем. Продуктовые склады оказались упрятаны в настоящую крепость, непонятно, для кого построенную, учитывая, что мы были снаружи, а нежити – внутри. Я не поленился трижды с разных точек запустить диагностирующие проклятия, чтобы убедиться: картина заражения, как и все в И’Са-Орио-Те, нетипичная.
Шорохом тронутые имперцы пристроили к крепости многоярусное подземелье, по площади превосходившее надземные постройки вдвое, а еще – начисто заделали внешние окна, превратив их в глухие ниши. Смысл?!! Когда вокруг из жилья – один Кунг-Харн на горизонте. Естественно, что недоступные для солнца помещения облюбовали иные жильцы.
– Ну, изгнать-то я, конечно, изгоню… Но вы понимаете, что нежитей тут как минимум трое?
– Правда? – Сопровождающий опасливо топтался за границей белых флажков.
– Угу. Хищное Эхо на нижних этажах, гуль – на первом наземном и еще что-то, распределенное по территории.
Причем Эхо превратило подземелья в один гигантский резонатор и настойчиво пыталось пробиться за пределы рукотворных коридоров.
– А фома? – схватился за сердце чиновник. – Фома там есть?
Я прислушался.
– Нет, фомы пока нет.
– Ах вы ж, добрый господин, звезда очей, прохлада сердца, – всплеснул руками кунгхарнец. – Сделайте же что-нибудь, во имя милосердия, пока не поздно! Все ж пропадет!!!
Это точно. Один-единственный фома, оставленный без присмотра, способен испортить любое количество продовольствия буквально за сутки. И главное, сам-то не съест…
– Завтра утром, – постановил я. – С вас трофей по моему выбору и оплата по прейскуранту. Для работы мне нужны кристаллы под накопители и кое-какие реактивы.
В Кунг-Харн возвращался, борясь с желанием заявить Ридзеру, что не подаю. Сколько можно? Едем, едем, а самое страшное – сплошь рукотворное. Ну вот зачищу я им завтра карантинный феномен (!), а они за неделю еще что-нибудь там выведут. Меня просто оскорбляет бессмысленность прилагаемых усилий.
И ведь заселили же они как-то свою империю, периметры дельные (местами) навели. А потом словно – тыдыщ! – самосохранение атрофировалось. Эпидемия, что ли, тут какая-то прошла? (Как бы не подцепить!) Или есть другая причина деградации?
Этот заказ мне активно не нравился, а когда некроманту что-то не по нраву… Ну, вы понимаете. Надо подстраховаться!
Легко сказать – нужных мне ингредиентов у местных в запасе не было, и даже Браймер такого не держал (или все извел). Ну да, периметр, прозрачный для атаки, но способный защитить от трех разнородных тварей, – весьма замысловатая штука.
Оставалось «экономить на свечках» – осуществить всю ворожбу оперативными проклятиями. Маги, вышедшие из состояния юношеского идиотизма, так не поступают! Да, дешево, да, быстро, но очень, очень опасно, а если ты получишь по мозгам сорвавшимся плетением, то будешь сам дурак. Выжить… может, и получится, но ощущения будут ниже среднего. Я талантлив и умел, но способен трезво оценить сложность предстоящей работы – саориотцы умудрились подобрать на редкость гадостное сочетание чудовищ. Допустим, Хищное Эхо я заломаю. Но что, если в самый неподходящий момент ко мне подвалит гуль? На обладающего плотью мертвеца требуются совсем другие проклятия! Да и то, третье добром не уступит…
Помаявшись полчаса, я посмотрел правде в глаза – пахлавой придется делиться.
Ридзер обнаружился на открытой веранде своей гостиницы. Мягкими туфлями его никто не снабдил.
– Ты, это, утром своих собирай, со мной пойдешь. И на амулетах не экономьте! В случае чего, трофеями компенсируем.
– Думаешь валить нанимателей? – заинтересовался Ридзер. – А куда куратора деть?
Я закатил глаза.
– Ты когда к моей пахлаве примерялся, ничего необычного не заметил?
– А что? – насторожился капитан.
– А то! Ты когда-нибудь видел трех нежитей, проявившихся друг в друге? Не парься! Не бывает такого в природе, чтоб съеденный фомой стал гулем, ну или Ведьмина Плешь росла там, где уже Пегая Соломка повеселилась. Понимаешь?
Ридзер не понимал. Я вздохнул и обещал себе дать Ли Хану пенделя.
– Ситуация имеет признаки разумного замысла. Магическое вмешательство может вызвать лавинообразное нарастание угрозы, а наниматели хотят получить свои склады целыми.
Оно мне надо – прогорклое масло?
– Намек понят, – резко посерьезнел Ридзер. – Мы возьмем на себя силовую поддержку и охранение.
Есть все-таки от армейских экспертов польза!
Работать будем вместе, а пахлаву – мне.
Глава 5
Посмотреть на то, как молодой колдун будет совершать невозможное, собрались все жители Кунг-Харна, хотя бы немного связанные с волшебством. Пришел учитель Хан с новым учеником. Пришли пастыри под предводительством не отравленного еще Тай’Келли, Калич, не чующий занесенного над ним топора, рудничные мастера, смотрители и хранитель благочестия с отрядом стражи, пресекающей появление еще большего количества любопытных.
Номори с тоской следил за поднимающимся в зенит светилом, Ана’Тулле предусмотрительно раскрыл над головою зонтик. Старший пастырь спокойно ждать зрелища не желал.
– Я официально заявляю, что Храм не одобряет подобного! – громко объявил он.
Капитан Ридзер походил вдоль ограды, побренчал амулетами и быстро вернулся.
– Карантинный феномен, как он есть! – довольно констатировал колдун. – Хищное Эхо.
– Надежды нет? – Голос Номори дрогнул.
– Ну почему же! Нежить-то как раз не проблема…
Ингернийцы понимающе переглянулись.
– Дело в том, что справиться с карантинным феноменом может только один из нас, – вымучено улыбнулся господин Мерсинг. – Осталось убедить его немного поработать.
Номори воздержался от комментариев. Он вообще не представлял, что заставляет тронутых порчей вкалывать в поте лица, когда все необходимое можно отнять силой. Хорошо хоть личностью Аната’Зирона ингернийцы не интересуются! Номори не представлял, что в таком случае ему говорить.
Старейшина уважительно поклонился:
– Сообщите мне ваше решение как можно скорее. На все сопутствующие вопросы может ответить мой заместитель, Ана’Тулле.
Всю обратную дорогу ингернийцы спорили. Нет, не о способе изгнания чудовища, перед которым императорскому рыцарю оставалось бы молча отступить. О том, как подвигнуть на нужное деяние молодого колдуна (Номори его помнил – дружелюбный юноша, нагловатый, но это у тронутых порчей в крови). Возникало ощущение, что нежить мельче.
Старейшина собрал все мысли о проклятой усадьбе, пайках и голодающих шахтерах вместе и задвинул в дальний уголок сознания. Тут он все равно ничего больше сделать не может. Где еще может подкарауливать их неназываемый злодейский замысел? Надо напомнить секретарю об обязанностях – списка официальных мероприятий у Номори до сих пор нет.
Так бы и лежал всю жизнь кверху брюхом. Хорошо!
В одной гостинице с отрядом Ридзера я останавливаться не стал: во-первых, рожи армейских экспертов надоели мне до тошноты, во-вторых – дурные воспоминания. Резонно рассудив, что белый в плохом месте жить не станет, я заселился в тот дом, который облюбовал для себя Лючик. Владелец жилища был в некотором замешательстве, обнаружив нового жильца, но возражать не стал (требовать плату за постой, кстати, тоже). Пришло время вкушать положительную сторону са-ориотских традиций.
Мою драгоценную особу разместили в тенистом дворике, обложили подушечками и принялись ублажать. Стоило скинуть с ног сапоги, как на их месте тут же оказались мягкие туфли. Одежда как-то сама собой оказалась выстирана и заштопана, Макс – аккуратно расчесан (они что, не поняли, к кому лезут?). Около ложа всегда стоял холодный мятный чай и какие-то сухарики, в поле зрения мелькал мой непоротый брат, за перемещениями которого неусыпно следил Шорох (или я за себя не отвечаю). Единственным моим конкурентом оказался младенец, зычно требующий жрать и спать. Хорошо.
Через двор с тихим шорохом тек ручеек местных жителей, приходящих сказать хозяйке привет и поглядеть на иноземного колдуна (и зомби). Я не возражал – все они приносили в дом какой-нибудь гостинец, а это было актуально, потому что в харчах наблюдалась явная недостача (самоцветами у градоправителя был забит целый сейф, а рис выдавали по полстакана на рыло).
Естественно, мое привилегированное положение порождало зависть и попытки испортить кайф. Понимая, что в одиночку им ничего не светит, недоброжелатели пошли на дело, сбившись в банду – местный чиновник, Ли Хан, Ридзер и куратор до кучи (иначе бы я их просто избил).
Вперед выпустили самого наивного. Кунгхарнец принялся улыбаться и кланяться:
– О досточтимый господин, почтивший своим визитом наше недостойное селение! Не желаете ли употребить свою силу супротив гостей, кои нежеланными являются к нам ночью?
Я честно обдумал его вопрос. Бойцы Ридзера, дорвавшиеся до денежных заказов, вкалывали день и ночь, что-то зачищая, заряжая и переустанавливая (кажется, Браймер подрядился заменить городские отвращающие амулеты, все разом). Но мне доля в их трудах полагалась в любом случае, а одному заработать больше не получится, как ни крутись. Так стоит ли напрягаться?
– Нет, не желаю. Я – алхимик!
Саориотец опешил, Питер печально вздохнул (явно перебирая в уме какие-то доводы). Как ни странно, верные слова первым нашел Ридзер.
– А пахлаву медовую, с орехами ты хочешь? – хмуро поинтересовался у меня капитан.
– Хочу.
– Ан нету! И овес на исходе, скоро будешь просо жевать.
Ничего против пшенной каши я не имел, но ведь ее станут подавать без молока и масла, с одними травками (и хорошо, если с солью). Так дело не пойдет!
– Ладно, займусь на днях, – пахлава ты моя, пахлава, – сегодня схожу, осмотрюсь на месте.
Городской чиновник снова заулыбался:
– И да наполнит Господь могуществом ваши руки! Паланкин будет ждать вас у ворот.
Ридзер сердито насупился. Ага, ага! Меня понесут работать на руках, а ему наряд в зубы и – вперед, рысью. И это я еще не нашел, с кого за Плешь слупить! Ах, до чего ж пленительна ты, доля патриарха.
Осматривать цель отправился вечером, по холодку – после четырех часов тень Хребта Мира накрывала всю долину. Обещанный паланкин напоминал натуральную кровать (у нее даже ножки были) с четырьмя ручками и балдахином. Шторки затягивать не стал: вдруг случится навстречу кто-то из армейских экспертов, а тут – я, путешествую лежа. Рядом трусил особый человек, развлекающий меня приятной беседой. Заодно и обстановку разузнаем.
Быстро выяснилось, что за те харчи, которые нам в Алякан-хуссо напихали буквально силой, на рудниках можно брать бериллы по весу. Там вообще нечего было жрать! Так что, сдав грузовики в найм, мы могли бы заработать не меньше, чем за изгнание нежити, потому что того проса, которым меня пугал Ридзер, оставалось буквально на две раздачи. Понятно, чего капитан так засуетился – на полное разграбление Кунг-Харна отряду требовалось не меньше месяца. Быстрого пополнения запасов другими способами не предвиделось и решение проблемы опять повесили на алхимика. Это им дорого обойдется!
За пять минут катания в паланкине меня укачало, но бороться с гордостью не пришлось – на первой же более-менее широкой улице процессию ждал лимузин представительского (по местным понятиям) класса. Нейтрально-серый агрегат со спиртовым мотором размерами колес напоминал карету. Экзотика!
– Единственно уцелел! – всплеснул руками чиновник. – Не побрезгуйте.
Я старательно продемонстрировал скепсис, осмотрел салон, поковырял пальцем почти не видное пятно на обивке и сокрушенно махнул рукой:
– Везите!
И меня повезли по единственной уходящей из Кунг-Харна дороге, недалеко, впрочем. Продуктовые склады оказались упрятаны в настоящую крепость, непонятно, для кого построенную, учитывая, что мы были снаружи, а нежити – внутри. Я не поленился трижды с разных точек запустить диагностирующие проклятия, чтобы убедиться: картина заражения, как и все в И’Са-Орио-Те, нетипичная.
Шорохом тронутые имперцы пристроили к крепости многоярусное подземелье, по площади превосходившее надземные постройки вдвое, а еще – начисто заделали внешние окна, превратив их в глухие ниши. Смысл?!! Когда вокруг из жилья – один Кунг-Харн на горизонте. Естественно, что недоступные для солнца помещения облюбовали иные жильцы.
– Ну, изгнать-то я, конечно, изгоню… Но вы понимаете, что нежитей тут как минимум трое?
– Правда? – Сопровождающий опасливо топтался за границей белых флажков.
– Угу. Хищное Эхо на нижних этажах, гуль – на первом наземном и еще что-то, распределенное по территории.
Причем Эхо превратило подземелья в один гигантский резонатор и настойчиво пыталось пробиться за пределы рукотворных коридоров.
– А фома? – схватился за сердце чиновник. – Фома там есть?
Я прислушался.
– Нет, фомы пока нет.
– Ах вы ж, добрый господин, звезда очей, прохлада сердца, – всплеснул руками кунгхарнец. – Сделайте же что-нибудь, во имя милосердия, пока не поздно! Все ж пропадет!!!
Это точно. Один-единственный фома, оставленный без присмотра, способен испортить любое количество продовольствия буквально за сутки. И главное, сам-то не съест…
– Завтра утром, – постановил я. – С вас трофей по моему выбору и оплата по прейскуранту. Для работы мне нужны кристаллы под накопители и кое-какие реактивы.
В Кунг-Харн возвращался, борясь с желанием заявить Ридзеру, что не подаю. Сколько можно? Едем, едем, а самое страшное – сплошь рукотворное. Ну вот зачищу я им завтра карантинный феномен (!), а они за неделю еще что-нибудь там выведут. Меня просто оскорбляет бессмысленность прилагаемых усилий.
И ведь заселили же они как-то свою империю, периметры дельные (местами) навели. А потом словно – тыдыщ! – самосохранение атрофировалось. Эпидемия, что ли, тут какая-то прошла? (Как бы не подцепить!) Или есть другая причина деградации?
Этот заказ мне активно не нравился, а когда некроманту что-то не по нраву… Ну, вы понимаете. Надо подстраховаться!
Легко сказать – нужных мне ингредиентов у местных в запасе не было, и даже Браймер такого не держал (или все извел). Ну да, периметр, прозрачный для атаки, но способный защитить от трех разнородных тварей, – весьма замысловатая штука.
Оставалось «экономить на свечках» – осуществить всю ворожбу оперативными проклятиями. Маги, вышедшие из состояния юношеского идиотизма, так не поступают! Да, дешево, да, быстро, но очень, очень опасно, а если ты получишь по мозгам сорвавшимся плетением, то будешь сам дурак. Выжить… может, и получится, но ощущения будут ниже среднего. Я талантлив и умел, но способен трезво оценить сложность предстоящей работы – саориотцы умудрились подобрать на редкость гадостное сочетание чудовищ. Допустим, Хищное Эхо я заломаю. Но что, если в самый неподходящий момент ко мне подвалит гуль? На обладающего плотью мертвеца требуются совсем другие проклятия! Да и то, третье добром не уступит…
Помаявшись полчаса, я посмотрел правде в глаза – пахлавой придется делиться.
Ридзер обнаружился на открытой веранде своей гостиницы. Мягкими туфлями его никто не снабдил.
– Ты, это, утром своих собирай, со мной пойдешь. И на амулетах не экономьте! В случае чего, трофеями компенсируем.
– Думаешь валить нанимателей? – заинтересовался Ридзер. – А куда куратора деть?
Я закатил глаза.
– Ты когда к моей пахлаве примерялся, ничего необычного не заметил?
– А что? – насторожился капитан.
– А то! Ты когда-нибудь видел трех нежитей, проявившихся друг в друге? Не парься! Не бывает такого в природе, чтоб съеденный фомой стал гулем, ну или Ведьмина Плешь росла там, где уже Пегая Соломка повеселилась. Понимаешь?
Ридзер не понимал. Я вздохнул и обещал себе дать Ли Хану пенделя.
– Ситуация имеет признаки разумного замысла. Магическое вмешательство может вызвать лавинообразное нарастание угрозы, а наниматели хотят получить свои склады целыми.
Оно мне надо – прогорклое масло?
– Намек понят, – резко посерьезнел Ридзер. – Мы возьмем на себя силовую поддержку и охранение.
Есть все-таки от армейских экспертов польза!
Работать будем вместе, а пахлаву – мне.
Глава 5
Посмотреть на то, как молодой колдун будет совершать невозможное, собрались все жители Кунг-Харна, хотя бы немного связанные с волшебством. Пришел учитель Хан с новым учеником. Пришли пастыри под предводительством не отравленного еще Тай’Келли, Калич, не чующий занесенного над ним топора, рудничные мастера, смотрители и хранитель благочестия с отрядом стражи, пресекающей появление еще большего количества любопытных.
Номори с тоской следил за поднимающимся в зенит светилом, Ана’Тулле предусмотрительно раскрыл над головою зонтик. Старший пастырь спокойно ждать зрелища не желал.
– Я официально заявляю, что Храм не одобряет подобного! – громко объявил он.