Чужой муж

Он явно настроен агрессивно. Обидные слова и едкий оскал не оставляют сомнений — он пришел наказать меня за измену.

— Хвост поджал в деревню ехать?.. Или боится жопу в уличном туалете отморозить?

Данил утрирует, конечно. У большинства жителей уже давно теплые санузлы, но словно специально каждый раз подчеркивает свою принадлежность к деревне в самом первозданном ее виде.

— При чем тут он, Дань? Ты же на меня обижаешься? Вот и оскорбляй меня.

— А че тебя оскорблять?.. — усмехается злобно, — ты дура дурой. Он тебе лапши на уши навешал, а ты и рада.

— Ну, все, хватит.

Прилагая усилия, пытаюсь сдвинуть его с места, но он как стена бетонная. Не отодвигается ни на миллиметр, а наоборот — еще больше на меня напирает.

— Даня… прекрати…

— Ты чего гонишь, Шурка?.. Красивой жизни захотелось? Работы испугалась, что ли? — шипит он, — говно калошами месить неохота? Совсем деревня опротивела?

— Ты что несешь, Дань?..

Отворачиваясь, пытаюсь избавить себя от вдыхания алкогольных паров, но он вжимается в меня всем телом и приближает лицо так, что время от времени касается щеки кончиком носа.

— Красивого и богатого захотела, Шур?

— От-пус-ти…

— Красивые и богатые женятся на красивых и богатых, — шепчет в ухо, — а безродных, как ты, просто ебут.

Быстро облизываю губы и сглатываю приступ тошноты. Воздух становится спертым. Слова его не ранят, но по ощущениям пачкают чем-то липким и зловонным.

— Ты сейчас меня в таком свете выставляешь, что мне самой от себя противно.

— Это не я выставляю, Шур. Ты сама!

Задыхаться начинаю. Витающие в воздухе гардероба запахи становятся насыщеннее. Раздражают рецепторы и нервы и приводят к новому приступу тошноты.

— Прости меня, Дань! Ну, правда!.. Прости, если обидела!

— Да пошла ты со своими извинениями!.. Я такое не прощаю! — вскрикивает, скидывая маску хладнокровия, — я тебя до свадьбы берег, а ты в городе под первого встречного легла! Проститутка!..

Толкаю его в порыве, все силы в руки вложив. Наклоняюсь, намереваясь проскользнуть в образовавшуюся брешь между ним и вешалкой и вижу поверх нее голову Лены.

— Эй, ты че там делаешь?! — рычит Данилу яростно.

Быстро минует два ряда висящей одежды и, схватив его за шкирку, откидывает в самый угол.

— Сука!..

Я бросаюсь под чужие куртки и быстро добираюсь до выхода.

— Я в город приеду, Шурка! — догоняет в спину, — найду его и прибью!

Встаю у порога, в спешном порядке волосы от лица убираю и одежду на себе поправляю. Лицо горит, в груди все еще давит, а в горле распирает до боли.

— Лена! — зову родственницу.

— Ты че приперся, Отелло?! — рычит на него.

— Тебе какое дело?.. За матерью приехал!

Та еще несколько секунд отчитывает Даню, но вскоре появляется в узком проходе и, задевая висящую одежду своими боками, движется в мою сторону.

— Козел! — выплевывает, выходя из гардероба, — тронул?

— Н-нет!

— Пошли отсюда, — подталкивает в плечо, — надо будет сказать Игорьку, чтобы яйца ему отстрелил.

За это можно не переживать, потому что, муж ее хоть и умелый охотник, но очень добродушный и миролюбивый человек.

Заходим в зал, и я тут же натыкаюсь на внимательный взгляд мамы. Потеряла. Хмурясь, она сканирует мой внешний вид, а затем переводит его за мою спину.

Оборачиваюсь и вижу, как нас догоняет Данил.


Черт!..

Ускоряю шаг и, дойдя до стола, занимаю свое место. Зато мама тут же поднимается на ноги и идет ему навстречу.

— Я за матерью, — слышу его грубоватый голос.

— Иду! — тут же отвечает тетя Света и, поднявшись из-за стола, забирает свою, висящую на спинке стула, сумку.

Мама и дядя Витя выходят, чтобы проводить ее. Задержаться не предлагают, потому что это означает пригласить за стол и ее сына.

— До свидания! — говорю, когда его мать проходит мимо, но она делает вид, что не слышит.

— Да пошли они, — не заботясь о приличиях, выдает Лена, — еще хватило наглости притащиться на праздник.

— Лена! — шипит мама, но та невозмутимо берет бокал с вином со стола и осушает его одним залпом.

Я сижу как на углях, потому что гости, ожидая представления, притихли. Взгляды абсолютно всех присутствующих мечутся от меня к Дане и обратно.

Господи, пусть у него хватит благоразумия и уважения к моим родителям не закатить скандал!

— Всем до свидания! — раздается позади голос тети Светы, а потом сразу становится тише.

Ушли. Облегченно вздыхаю.

— Не хотела говорить тебе, но Маринку он и до того, как ты его бросила, потрахивал, — проговаривает Лена, самостоятельно наполняя свой бокал.

— Да ты что?! Он бы не стал!

— Он же всем хвастал, что целку твою до свадьбы бережет, — продолжает с усмешкой, — а сам, думаешь, на твой светлый лик дрочил?

— Да, ну… не знаю…

— Зато я знаю! — припечатывает она, — давно они уже, — трет друг о друга два своих указательных пальца, — шоркаются.

Глава 31

Олег

«Километров двести до города осталось. В семь — восемь часов будем в городе» — гласит сообщение от мышонка.

Она едет с родственниками на машине и, скорее всего, они ее до дома повезут. Это хорошо.

«У меня срочные дела появились, Саш. Если не успею, увидимся завтра» — отправляю и, затягиваясь сигаретой, неотрывно смотрю в экран.

Пару минут минут висит непрочитанным, потом еще столько же она не отвечает.

У меня за это время кишки в бантик завязываются. Собираюсь уже написать, что приеду и разбужу ее ночью, но в этот момент от нее приходит ответ.

«Конечно. Надеюсь, ничего серьезного»

Я тоже на это отчаянно надеюсь. С полчаса назад Любаня позвонила. Я так толком и не понял, что у нее там случилось, но вой раненого зверя в трубку поднял все волосы на моем теле. Она несла что-то про своего мужа, кричала, что не отвечает за себя и за свои поступки.

Поведение Любани, мягко говоря, повергло в шок. Даже в постели со мной она не была такой импульсивной. И на ее требование приехать срочно, решил отреагировать.

Не прощу себе, если дурочка с собой что-нибудь сделает.

Дом ее находится в пригороде, в современном комфортабельном поселке на одной из крайних улиц. Небольшой, с мансардой, огороженный забором из металлического профиля.

Нажимаю кнопку домофона и слышу ее сорванный голос:

— Заходи, открыто.

Шагаю по неубранному, истоптанному чужими ногами, снегу. И, постучав ботинками друг о друга у крыльца, захожу внутрь.

В доме накурено, музыка звучит.

— Люба!

Слышу звук шаркающих шагов по ламинату, а следом на полу появляется тень, за которой в прихожую выплывает сама Любовь.

Подходит ближе и опускается на круглый пуф.

— На дискотеке была? — спрашиваю с улыбкой.

На ней платье с пышной юбкой, чулки — сеточка, на лице потекшая тушь, размазанная вокруг рта яркая помада. В глазах алкогольный дурман.