Чужие небеса
Часть 31 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Придут – заверил ее я, достал кинжал и начал счищать с него кровь Виталии – А мы их подождем. Сколько надо, столько и будем ждать. Ну, а если не придут – искать отправимся.
Глава восемнадцатая
К моей великой радости в течение ближайшего часа около костерка, который я разложил в стороне от основного воинского лагеря, собрались все наши товарищи. Никто не остался там, на поле боя, с которого до сих пор неумолчным эхом доносились стоны и мольбы о помощи.
– Вот ведь – ворчал Карл, указательный палец которого забавно шевелился в дыре, проделанной чьим-то клинком в его колете – Бок чуть расцарапало, а одежку теперь только на выброс. Новая почти вещь!
– Какая она новая? – возмущенно спросила у него Фриша, поднимая лицо от бадейки воды, в которой умывалась, и смахивая брызги на поморщившегося Эль Гракха – Ты в ней с первого года обучения ходишь. Новая!
– У нас, в Лесном Краю, все делают на совесть – набычился Фальк – Этот колет еще моему сыну бы послужил, если бы у меня таковой имелся. Эраст, скажи ей!
– Так и есть – устало подтвердил я – Гарольд, ты как?
Монброну повезло меньше других. Кроме легкой раны на ноге, которая не вызвала у Эбердин беспокойства, мой друг заработал и более серьезное ранение. Ему крепко приложили в грудь шестопером, да так, что теперь он дышал через раз. Хорошо еще, что на него наткнулся Фальк, который обшаривал тела убитых в надежде найти флягу с вином и утолить свою неизбывную жажду. Искомое он не обнаружил, зато под одним из мертвецов увидел нашего товарища, бледного как смерть, смотрящего в небо остекленевшими глазами и вроде как даже не дышащего. Перепугавшись, что Гарольд на самом деле умер, гигант закинул его на плечи, и поспешил на холм, где надеялся найти лекарей. Там он почти сразу наткнулся на соученицу, помогавшую мессиру Михелю, и с легким сердцем переложил на нее заботы о друге, который к тому времени стал подавать признаки жизни.
– Прекрасно – ответил мне Монброн – Еще чуть-чуть полежу и встану.
– Вот еще чепуха какая! – возмутилась Эбердин – Пока тебя не осмотрит Михель… Ээээ… Мастер Крету, я имела в виду. Так вот – без его разрешения даже не шевелись, ясно?
Вообще-то, в той или иной степени в окончившемся сражении на орехи досталось всем, кроме меня. В смысле – я оказался единственным, кто вышел из этой бойни без каких-либо повреждений. Кроме, разумеется, нравственных. Виталия была той еще змеюкой, но при этом след в моей душе она оставила серьезный. Да еще поведение Ворона во время поединка с ней не шло у меня из головы. Плюс этот медальон… Сдается мне, у них было не просто общее прошлое, там имелось нечто большее, то, что связывает мужчину и женщину навеки, независимо от того, как они себя подают на людях.
Он ведь ее убил в каком-то смысле из-за меня, и от этого факта не отмахнуться. Но, случись все повернуть обратно, я бы поступил так же. Мне наставник дороже ста Виталий. Тем более, что я-то как раз к ней особо теплых чувств не питал, и след в моей душе, тот, о котором я упоминал, она оставила далеко не светлый.
– Не понимаю я мужчин – Рози, морщась, смотрелась в маленькое зеркальце и аккуратно прикасалась мизинчиком к изрядных размеров ссадине, красовавшейся у нее на скуле – Как вам могут нравиться подобные забавы? Это же ужас! Всегда знала, что вот такая война – это кошмар, но не представляла, что насколько! Чтобы я еще хоть раз, хоть когда-нибудь…
– А я вам говорил, чтобы вы воздержались от участия в данном мероприятии – раздался голос наставника – Но меня как всегда никто не послушал. Что теперь жаловаться?
Ворон опустился на землю близ меня, взял из небольшой охапки хвороста ветку, и сунул ее в пламя костра.
– Когда это вы такое говорили? – удивилась Рози – Я ничего подобного не слышала.
– Ну как же? – наставник извлек из огня затлевшую ветку, раскурил от нее трубку и ткнул пальцем в Фалька – За полчаса до битвы я беседовал вот с этим красавцем, он как раз только-только большую нужду справил, причем совсем рядом с шатром его величества Георга Девятого. Видимо, хотел всему миру дать понять, что ему, сыну Лесного Края, на всех монархов Запада кучу навалить с верхом как нечего делать. Пока он штаны натягивал, я ему и сообщил, что не хочу, чтобы вы лезли в эту мясорубку. Напротив, я желаю, чтобы вы спокойно отсиделись на холме, потому что там, на поле, вам делать нечего. Не ваше это сражение. Да и война, похоже, тоже не ваша.
– Ммммм? – сглотнула слюну оторопевшая де Фюрьи, а после ласковым до приторности тоном обратилась к Фальку – Карлуша, милый, подойди ко мне поближе, а?
– Чего? – Карл извлек палец из прорехи и насторожился, глядя на наши лица, выражавшие всю гамму человеческих эмоций – Чего? Ну, забыл, забыл. Я просто после этой беседы встретил одного маркитанта, который мне десять медяков задолжал. Я ему неделю назад серебряк за вино дал, да у него сдачи тогда не нашлось. Не пропадать же деньгам? Вот он мне и говорит…
Точно-точно. Пока мы смотрели на войска, готовящиеся к бою, он куда-то убежал, а после вернулся, благоухая какой-то кислятиной.
– Убить гада – невероятно мирно предложил Мартин.
– Причем не просто, а мучительно – поддержала его Рози, снова мельком глянувшаяся в зеркальце – У меня шрам может остаться. На лице! На лице, Карл, не на заднице!
– Шрам на попе – это возбуждает – Фальк понял, что на этот раз он точно перегнул палку, и мы сейчас на него злимся всерьез – Эраст, я точно это знаю, ты даже не переживай. Была у меня одна…
– Ах ты проглот тупоголовый! – рассыпая вокруг себя кусочки высохшей глины, взвилась вверх Гелла, которую крепко лягнула в бедро копытом умирающая лошадь, после чего миниатюрная брюнетка чуть не захлебнулась грязной жижей, упав в нее вниз лицом – Ай, больно!
Не удержавшись на ногах, она чуть не упала в костер, хорошо еще, что ее Жакоб успел подхватить.
– Ребята, но все же живы! – Фальк отступал назад, стараясь держать нас всех в поле видимости – И еще – мы, как-никак, поучаствовали в одном из самых крупных сражений за последние лет триста! Да мы внукам про это рассказывать станем!
– Не станете – выпустил дымок Ворон – По ряду причин. Первая из них – вы не можете иметь детей, потому и о внуках мечтать не стоит. Ну, и еще кое-какие основания думать так у меня имеются.
– Предлагаю наложить на него заклятие трезвости – подал голос Эль Гракх – Есть такое, я знаю. Тот, к кому его применили, каплю вина в рот взять не может. Мне лично оно неизвестно, но рядом с нами приходят в себя лучшие маги континента. Уверен, что кто-то из них им владеет.
– А я думал, Эль, что мы друзья! – совсем уж переполошился Карл – Да лучше сдохнуть!
– Нет проблем – весело отозвались Магдалена и Миралинда в один голос – Тебе это и предлагают!
Фальк, поняв, что шутки точно закончились, цапнул рукоять шпаги, висевшей у него на боку.
– Все никак не навоюетесь? – хмуро поинтересовался у нас мессир Крету, подходя к костру – Будто мало сегодня людей умерло.
– Вот такие у меня друзья – сообщил ему Фальк, ища хоть какой-то поддержки – Кровожадные!
– Вижу – Михель присел рядом с Монброном – Зато живые. Радуйтесь этому факту, юноша. Почти три десятка наших собратьев остались там, на поле боя. Три десятка отличных магов, мастеров своего дела. И еще семеро могут не дотянуть до рассвета.
– И с той стороны не меньше – добавил Ворон – Хотя, вру. Куда больше. Гай проявил свойственный ему рационализм, отправив в бой юнцов, только-только вступивших в большую магическую жизнь. Если можно так выразиться – обеспечил смазку для наших посохов, и устранил почти всех молодых да ранних.
– Как это мерзко – поморщился Крету – И поступок Гая, и твое высказывание. Впрочем, Туллий, всегда был редкостным подонком, а ты никогда не выбирал выражений в беседе. Эби, с вашего друга надо снять рубаху. Что вы ждете? Давайте, давайте.
– Знаешь, Михель, иногда мне кажется, что у Гая есть мечта остаться единственным магом на этом свете – задумчиво произнес Ворон – И сегодня он изрядно приблизился к ней. Только я убил пятерых сопляков, которые не пожелали уйти с моего пути. Пятерых. Молодые, принципиальные, самоуверенные. И, как следствие, мертвые. А теперь представь, что там творил Люций. А ведь это поколение, которое должно сменить нас. Если его не станет, то что будет после?
– Уцелевшие в войне маги новых учеников наберут – еле слышно просипел Монброн.
– Если кто-то вообще уцелеет – возразил ему Ворон – Кроме Гая, разумеется. Еще пара таких сражений, и нашей истории конец. Сколько магов пережило Век Смуты? Один из десяти. От могущественных орденов, некогда повелевавших жизнью человеческой, и следа не осталось, их сменили конклавы, являющиеся их жалкими подобиями. Мы и так являлись вымирающим видом, а теперь с упорством, достойным лучшего применения, добиваем друг друга в этой войне.
Мне в голову закралась крамольная мысль о том, что, вообще-то, эту войну наставник во многом сам и затеял, но я озвучить ее не решился бы даже под страхом смерти.
– Позволь не согласиться – тряхнул головой Крету – Как это – магов не станет? Ну ладно, пусть тут, в бывших Центральных Королевствах, мы друг друга перебьем, к тому все и идет. А Халифаты? А Южные Пределы? Там нашего брата хватает.
– Вот только никто никогда не слышал, чтобы кому-то на Юге или Востоке боги дали возможность набирать учеников. А без их одобрения маг не может передавать свои знания молодым людям, и это известно тебе не хуже, чем мне – парировал Ворон – Все всегда происходит здесь, в центре континента. Не знаю, отчего так. Может, оттого, что именно тут боги впервые одарили людей частью своей силы, может, еще почему. Но это факт, и он не подлежит сомнениям. Наш век длинен, но не бесконечен. Столетие – другое – и маги станут сказкой, легендой, преданием, тем, что интересно слушать зимними вечерами.
– Может, оно и к лучшему – вдруг буркнул Мартин – Не станет нас, не станет и Ордена Истины. Кому они тогда нужны будут? Терпеть не могу этих сволочей.
– Я сегодня двоих чернецов убил – издалека подал голос Фальк – Один так, видно, что мелкая сошка, а второй из серьезных, со орденским амулетом на груди. Живучий, гад такой! Три раза его в грудь ударил кинжалом, три! А он только хрипит, и к моей глотке скрюченными пальцами тянется. Хотел у него знак с шеи сорвать на память, да не успел. Экая досада!
– Заткнись! – в один голос рявкнуло сразу несколько человек.
– Молчу, молчу – отозвался Карл и уселся на землю – Чего сразу орать?
– Герхард, будь последовательным – тонкие, но сильные пальцы мессира Крету прошлись по груди Монброна – Ты сам все это затеял, не так ли? Если бы не твой призыв, не твоя жажда мести, то сегодняшняя драма не состоялась бы. Точнее…
– Вас просто перебили бы по одному – резко оборвала его речи Гелла – Вы передохли бы от голода или отправились на костры после пыток. Как быстро вы все забыли!
– Я ничего не забыл, девочка – мягко ответил ей Михель – Ничего. Просто теперь мне кажется, что те страдания, которые коснулись только меня, являлись малым злом. А так мы выпустили в мир куда большие бедствия. И они только начали свое шествие, причем, возможно как раз с этого поля. Сколько магов сегодня убил каждый из вас?
– Ни одного – пробасил Фальк – Откуда? Мы сражались там, где царила честная сталь.
– Это ты шпагой махал, о себе одном и говори – поморщилась Рози и снова приложила пальцы к ссадине – Но в целом этот недотепа прав.
– Фон Рут – окликнул меня Ворон – Ничего не хочешь нам рассказать? Сколько наших собратьев на твоем счету?
Ну, вот зачем? Я бы промолчал. Не люблю хвастаться тем, что у самого особой гордости не вызывает.
– Один – буркнул я.
– Один? – усмехнулся наставник.
– Так, чтобы до смерти и лично – один – я достал из сумки жезл, и показал его ребятам – Ну, еще немного помог вам и Рангвальду.
– Ай да Эраст! – пробормотал Мартин, глядя на блестящие камни артефакта – Лихо!
– Если бы не он, то Виталия сейчас хвасталась моей головой как трофеем – сообщил Крету Ворон – Она всегда была дивно хороша в поединках, что скрывать. Умела верно просчитать слабости противника, и нанести удар тогда, когда надо. А вот этого юношу в свои расчеты нынче не включила. И зря. Ошибка оказалась роковой.
– Виталия мертва? – вздернул брови вверх Михель – Однако. Думаю, архимаг Туллий сейчас пьет вино за здоровье того, кто решил часть его проблем. Так, молодой человек, думаю, что через пару-тройку дней вы сможете без особых проблем вставать на ноги. Но не раньше! Ребра я вам срастил, но это не означает, что надо бегать, прыгать и заниматься всякими глупостями.
– Моя щека! – жалобно проныла Рози – Мессир, я боюсь, что останется шрам! Посмотрите!
Крету обреченно вздохнул и кивнул, давая понять, что он сделает все, что может.
– Тебя скоро будут звать «убийцей магов» – сообщил мне Фальк, потихоньку, помаленьку подползавший к костру – Это скольких же ты уже прикончил?
– Да отстань ты – попросил его я – Без тебя тошно.
Казалось бы – надо удовольствие получать от происходящего, радоваться своим успехам, а мне тоскливо донельзя. Может, это после сегодняшнего сумасшедшего дня у меня такой своеобразный откат начался? Эмоциональный?
– Красивая штучка – выхватила у меня из рук жезл Миралинда – Тяжеленькая!
– Будь у тебя дом, можно было бы ее на стенку повесить – еле слышно прошептал Гарольд – Как законный трофей.
– Дома у меня нет, потому пропью я данный трофей в первой попавшейся корчме – огласил я свои планы, а после достал второй жезл – И вот этот тоже. Само собой – в вашей компании.
– Фальк с нами не идет – заявила Магдалена – И это не обсуждается! Потому что спиртное, похоже, у него последний ум из головы выжило!
Карл тут же возмущенно заорал, началась перебранка, к которой подтянулись почти все мои друзья, а я потихоньку отошел от костра в сгущающиеся сумерки. Надо же, какой короткий вышел день. Вроде, недавно только рассвело, а уже вечер.
Лагерь шумел, празднуя победу. Да, многие из тех, кто встречал рассвет сегодняшнего дня, не дожили до заката. Да, там, внизу, под холмом еще не остыли тела людей, убивавших друг друга за чужие и непонятные им интересы. Но те, кто уцелел, о них не думали. На войне нет места многим чувствам, естественным во время мирной жизни, в том числе и жалости к тем, кто умер. То есть – жалость есть, но мимолетная и быстро исчезающая. Он умер, ты выжил. Завтра ты умрешь, и о тебе никто не вспомнит. Но завтра – оно будет завтра, а значит сегодняшний день надо прожить так, чтобы не было мучительно жалко ушедшего навсегда времени в тот момент, когда истечет твоя последняя минута.
Только здесь, на войне, ты по настоящему начинаешь ценить те мелочи, на которые не обращал внимания во время мира. Не какие-то невразумительные общемировые понятия, вроде стабильности и мирного неба над головой, а простые радости земли, вроде возможности в любой момент пойти и вымыться горячей водой, или покупки самого обычного пирожка с мясом у мальчишки-разносчика. Ерунда, пустяк, безделица. Но как этих пустяков не хватает в стылой ночи у костра, когда там, у подножия холма, в темноте, ходит Смерть и собирает свою жатву из числа тех, кто нынешним утром стоял с тобой плечом к плечу.
– Все не так, как должно быть – неслышно подошел ко мне наставник – Да, фон Рут? Внутри пусто и темно, на сердце камень, которому там не место. Ты же победитель, так в чем дело?
Глава восемнадцатая
К моей великой радости в течение ближайшего часа около костерка, который я разложил в стороне от основного воинского лагеря, собрались все наши товарищи. Никто не остался там, на поле боя, с которого до сих пор неумолчным эхом доносились стоны и мольбы о помощи.
– Вот ведь – ворчал Карл, указательный палец которого забавно шевелился в дыре, проделанной чьим-то клинком в его колете – Бок чуть расцарапало, а одежку теперь только на выброс. Новая почти вещь!
– Какая она новая? – возмущенно спросила у него Фриша, поднимая лицо от бадейки воды, в которой умывалась, и смахивая брызги на поморщившегося Эль Гракха – Ты в ней с первого года обучения ходишь. Новая!
– У нас, в Лесном Краю, все делают на совесть – набычился Фальк – Этот колет еще моему сыну бы послужил, если бы у меня таковой имелся. Эраст, скажи ей!
– Так и есть – устало подтвердил я – Гарольд, ты как?
Монброну повезло меньше других. Кроме легкой раны на ноге, которая не вызвала у Эбердин беспокойства, мой друг заработал и более серьезное ранение. Ему крепко приложили в грудь шестопером, да так, что теперь он дышал через раз. Хорошо еще, что на него наткнулся Фальк, который обшаривал тела убитых в надежде найти флягу с вином и утолить свою неизбывную жажду. Искомое он не обнаружил, зато под одним из мертвецов увидел нашего товарища, бледного как смерть, смотрящего в небо остекленевшими глазами и вроде как даже не дышащего. Перепугавшись, что Гарольд на самом деле умер, гигант закинул его на плечи, и поспешил на холм, где надеялся найти лекарей. Там он почти сразу наткнулся на соученицу, помогавшую мессиру Михелю, и с легким сердцем переложил на нее заботы о друге, который к тому времени стал подавать признаки жизни.
– Прекрасно – ответил мне Монброн – Еще чуть-чуть полежу и встану.
– Вот еще чепуха какая! – возмутилась Эбердин – Пока тебя не осмотрит Михель… Ээээ… Мастер Крету, я имела в виду. Так вот – без его разрешения даже не шевелись, ясно?
Вообще-то, в той или иной степени в окончившемся сражении на орехи досталось всем, кроме меня. В смысле – я оказался единственным, кто вышел из этой бойни без каких-либо повреждений. Кроме, разумеется, нравственных. Виталия была той еще змеюкой, но при этом след в моей душе она оставила серьезный. Да еще поведение Ворона во время поединка с ней не шло у меня из головы. Плюс этот медальон… Сдается мне, у них было не просто общее прошлое, там имелось нечто большее, то, что связывает мужчину и женщину навеки, независимо от того, как они себя подают на людях.
Он ведь ее убил в каком-то смысле из-за меня, и от этого факта не отмахнуться. Но, случись все повернуть обратно, я бы поступил так же. Мне наставник дороже ста Виталий. Тем более, что я-то как раз к ней особо теплых чувств не питал, и след в моей душе, тот, о котором я упоминал, она оставила далеко не светлый.
– Не понимаю я мужчин – Рози, морщась, смотрелась в маленькое зеркальце и аккуратно прикасалась мизинчиком к изрядных размеров ссадине, красовавшейся у нее на скуле – Как вам могут нравиться подобные забавы? Это же ужас! Всегда знала, что вот такая война – это кошмар, но не представляла, что насколько! Чтобы я еще хоть раз, хоть когда-нибудь…
– А я вам говорил, чтобы вы воздержались от участия в данном мероприятии – раздался голос наставника – Но меня как всегда никто не послушал. Что теперь жаловаться?
Ворон опустился на землю близ меня, взял из небольшой охапки хвороста ветку, и сунул ее в пламя костра.
– Когда это вы такое говорили? – удивилась Рози – Я ничего подобного не слышала.
– Ну как же? – наставник извлек из огня затлевшую ветку, раскурил от нее трубку и ткнул пальцем в Фалька – За полчаса до битвы я беседовал вот с этим красавцем, он как раз только-только большую нужду справил, причем совсем рядом с шатром его величества Георга Девятого. Видимо, хотел всему миру дать понять, что ему, сыну Лесного Края, на всех монархов Запада кучу навалить с верхом как нечего делать. Пока он штаны натягивал, я ему и сообщил, что не хочу, чтобы вы лезли в эту мясорубку. Напротив, я желаю, чтобы вы спокойно отсиделись на холме, потому что там, на поле, вам делать нечего. Не ваше это сражение. Да и война, похоже, тоже не ваша.
– Ммммм? – сглотнула слюну оторопевшая де Фюрьи, а после ласковым до приторности тоном обратилась к Фальку – Карлуша, милый, подойди ко мне поближе, а?
– Чего? – Карл извлек палец из прорехи и насторожился, глядя на наши лица, выражавшие всю гамму человеческих эмоций – Чего? Ну, забыл, забыл. Я просто после этой беседы встретил одного маркитанта, который мне десять медяков задолжал. Я ему неделю назад серебряк за вино дал, да у него сдачи тогда не нашлось. Не пропадать же деньгам? Вот он мне и говорит…
Точно-точно. Пока мы смотрели на войска, готовящиеся к бою, он куда-то убежал, а после вернулся, благоухая какой-то кислятиной.
– Убить гада – невероятно мирно предложил Мартин.
– Причем не просто, а мучительно – поддержала его Рози, снова мельком глянувшаяся в зеркальце – У меня шрам может остаться. На лице! На лице, Карл, не на заднице!
– Шрам на попе – это возбуждает – Фальк понял, что на этот раз он точно перегнул палку, и мы сейчас на него злимся всерьез – Эраст, я точно это знаю, ты даже не переживай. Была у меня одна…
– Ах ты проглот тупоголовый! – рассыпая вокруг себя кусочки высохшей глины, взвилась вверх Гелла, которую крепко лягнула в бедро копытом умирающая лошадь, после чего миниатюрная брюнетка чуть не захлебнулась грязной жижей, упав в нее вниз лицом – Ай, больно!
Не удержавшись на ногах, она чуть не упала в костер, хорошо еще, что ее Жакоб успел подхватить.
– Ребята, но все же живы! – Фальк отступал назад, стараясь держать нас всех в поле видимости – И еще – мы, как-никак, поучаствовали в одном из самых крупных сражений за последние лет триста! Да мы внукам про это рассказывать станем!
– Не станете – выпустил дымок Ворон – По ряду причин. Первая из них – вы не можете иметь детей, потому и о внуках мечтать не стоит. Ну, и еще кое-какие основания думать так у меня имеются.
– Предлагаю наложить на него заклятие трезвости – подал голос Эль Гракх – Есть такое, я знаю. Тот, к кому его применили, каплю вина в рот взять не может. Мне лично оно неизвестно, но рядом с нами приходят в себя лучшие маги континента. Уверен, что кто-то из них им владеет.
– А я думал, Эль, что мы друзья! – совсем уж переполошился Карл – Да лучше сдохнуть!
– Нет проблем – весело отозвались Магдалена и Миралинда в один голос – Тебе это и предлагают!
Фальк, поняв, что шутки точно закончились, цапнул рукоять шпаги, висевшей у него на боку.
– Все никак не навоюетесь? – хмуро поинтересовался у нас мессир Крету, подходя к костру – Будто мало сегодня людей умерло.
– Вот такие у меня друзья – сообщил ему Фальк, ища хоть какой-то поддержки – Кровожадные!
– Вижу – Михель присел рядом с Монброном – Зато живые. Радуйтесь этому факту, юноша. Почти три десятка наших собратьев остались там, на поле боя. Три десятка отличных магов, мастеров своего дела. И еще семеро могут не дотянуть до рассвета.
– И с той стороны не меньше – добавил Ворон – Хотя, вру. Куда больше. Гай проявил свойственный ему рационализм, отправив в бой юнцов, только-только вступивших в большую магическую жизнь. Если можно так выразиться – обеспечил смазку для наших посохов, и устранил почти всех молодых да ранних.
– Как это мерзко – поморщился Крету – И поступок Гая, и твое высказывание. Впрочем, Туллий, всегда был редкостным подонком, а ты никогда не выбирал выражений в беседе. Эби, с вашего друга надо снять рубаху. Что вы ждете? Давайте, давайте.
– Знаешь, Михель, иногда мне кажется, что у Гая есть мечта остаться единственным магом на этом свете – задумчиво произнес Ворон – И сегодня он изрядно приблизился к ней. Только я убил пятерых сопляков, которые не пожелали уйти с моего пути. Пятерых. Молодые, принципиальные, самоуверенные. И, как следствие, мертвые. А теперь представь, что там творил Люций. А ведь это поколение, которое должно сменить нас. Если его не станет, то что будет после?
– Уцелевшие в войне маги новых учеников наберут – еле слышно просипел Монброн.
– Если кто-то вообще уцелеет – возразил ему Ворон – Кроме Гая, разумеется. Еще пара таких сражений, и нашей истории конец. Сколько магов пережило Век Смуты? Один из десяти. От могущественных орденов, некогда повелевавших жизнью человеческой, и следа не осталось, их сменили конклавы, являющиеся их жалкими подобиями. Мы и так являлись вымирающим видом, а теперь с упорством, достойным лучшего применения, добиваем друг друга в этой войне.
Мне в голову закралась крамольная мысль о том, что, вообще-то, эту войну наставник во многом сам и затеял, но я озвучить ее не решился бы даже под страхом смерти.
– Позволь не согласиться – тряхнул головой Крету – Как это – магов не станет? Ну ладно, пусть тут, в бывших Центральных Королевствах, мы друг друга перебьем, к тому все и идет. А Халифаты? А Южные Пределы? Там нашего брата хватает.
– Вот только никто никогда не слышал, чтобы кому-то на Юге или Востоке боги дали возможность набирать учеников. А без их одобрения маг не может передавать свои знания молодым людям, и это известно тебе не хуже, чем мне – парировал Ворон – Все всегда происходит здесь, в центре континента. Не знаю, отчего так. Может, оттого, что именно тут боги впервые одарили людей частью своей силы, может, еще почему. Но это факт, и он не подлежит сомнениям. Наш век длинен, но не бесконечен. Столетие – другое – и маги станут сказкой, легендой, преданием, тем, что интересно слушать зимними вечерами.
– Может, оно и к лучшему – вдруг буркнул Мартин – Не станет нас, не станет и Ордена Истины. Кому они тогда нужны будут? Терпеть не могу этих сволочей.
– Я сегодня двоих чернецов убил – издалека подал голос Фальк – Один так, видно, что мелкая сошка, а второй из серьезных, со орденским амулетом на груди. Живучий, гад такой! Три раза его в грудь ударил кинжалом, три! А он только хрипит, и к моей глотке скрюченными пальцами тянется. Хотел у него знак с шеи сорвать на память, да не успел. Экая досада!
– Заткнись! – в один голос рявкнуло сразу несколько человек.
– Молчу, молчу – отозвался Карл и уселся на землю – Чего сразу орать?
– Герхард, будь последовательным – тонкие, но сильные пальцы мессира Крету прошлись по груди Монброна – Ты сам все это затеял, не так ли? Если бы не твой призыв, не твоя жажда мести, то сегодняшняя драма не состоялась бы. Точнее…
– Вас просто перебили бы по одному – резко оборвала его речи Гелла – Вы передохли бы от голода или отправились на костры после пыток. Как быстро вы все забыли!
– Я ничего не забыл, девочка – мягко ответил ей Михель – Ничего. Просто теперь мне кажется, что те страдания, которые коснулись только меня, являлись малым злом. А так мы выпустили в мир куда большие бедствия. И они только начали свое шествие, причем, возможно как раз с этого поля. Сколько магов сегодня убил каждый из вас?
– Ни одного – пробасил Фальк – Откуда? Мы сражались там, где царила честная сталь.
– Это ты шпагой махал, о себе одном и говори – поморщилась Рози и снова приложила пальцы к ссадине – Но в целом этот недотепа прав.
– Фон Рут – окликнул меня Ворон – Ничего не хочешь нам рассказать? Сколько наших собратьев на твоем счету?
Ну, вот зачем? Я бы промолчал. Не люблю хвастаться тем, что у самого особой гордости не вызывает.
– Один – буркнул я.
– Один? – усмехнулся наставник.
– Так, чтобы до смерти и лично – один – я достал из сумки жезл, и показал его ребятам – Ну, еще немного помог вам и Рангвальду.
– Ай да Эраст! – пробормотал Мартин, глядя на блестящие камни артефакта – Лихо!
– Если бы не он, то Виталия сейчас хвасталась моей головой как трофеем – сообщил Крету Ворон – Она всегда была дивно хороша в поединках, что скрывать. Умела верно просчитать слабости противника, и нанести удар тогда, когда надо. А вот этого юношу в свои расчеты нынче не включила. И зря. Ошибка оказалась роковой.
– Виталия мертва? – вздернул брови вверх Михель – Однако. Думаю, архимаг Туллий сейчас пьет вино за здоровье того, кто решил часть его проблем. Так, молодой человек, думаю, что через пару-тройку дней вы сможете без особых проблем вставать на ноги. Но не раньше! Ребра я вам срастил, но это не означает, что надо бегать, прыгать и заниматься всякими глупостями.
– Моя щека! – жалобно проныла Рози – Мессир, я боюсь, что останется шрам! Посмотрите!
Крету обреченно вздохнул и кивнул, давая понять, что он сделает все, что может.
– Тебя скоро будут звать «убийцей магов» – сообщил мне Фальк, потихоньку, помаленьку подползавший к костру – Это скольких же ты уже прикончил?
– Да отстань ты – попросил его я – Без тебя тошно.
Казалось бы – надо удовольствие получать от происходящего, радоваться своим успехам, а мне тоскливо донельзя. Может, это после сегодняшнего сумасшедшего дня у меня такой своеобразный откат начался? Эмоциональный?
– Красивая штучка – выхватила у меня из рук жезл Миралинда – Тяжеленькая!
– Будь у тебя дом, можно было бы ее на стенку повесить – еле слышно прошептал Гарольд – Как законный трофей.
– Дома у меня нет, потому пропью я данный трофей в первой попавшейся корчме – огласил я свои планы, а после достал второй жезл – И вот этот тоже. Само собой – в вашей компании.
– Фальк с нами не идет – заявила Магдалена – И это не обсуждается! Потому что спиртное, похоже, у него последний ум из головы выжило!
Карл тут же возмущенно заорал, началась перебранка, к которой подтянулись почти все мои друзья, а я потихоньку отошел от костра в сгущающиеся сумерки. Надо же, какой короткий вышел день. Вроде, недавно только рассвело, а уже вечер.
Лагерь шумел, празднуя победу. Да, многие из тех, кто встречал рассвет сегодняшнего дня, не дожили до заката. Да, там, внизу, под холмом еще не остыли тела людей, убивавших друг друга за чужие и непонятные им интересы. Но те, кто уцелел, о них не думали. На войне нет места многим чувствам, естественным во время мирной жизни, в том числе и жалости к тем, кто умер. То есть – жалость есть, но мимолетная и быстро исчезающая. Он умер, ты выжил. Завтра ты умрешь, и о тебе никто не вспомнит. Но завтра – оно будет завтра, а значит сегодняшний день надо прожить так, чтобы не было мучительно жалко ушедшего навсегда времени в тот момент, когда истечет твоя последняя минута.
Только здесь, на войне, ты по настоящему начинаешь ценить те мелочи, на которые не обращал внимания во время мира. Не какие-то невразумительные общемировые понятия, вроде стабильности и мирного неба над головой, а простые радости земли, вроде возможности в любой момент пойти и вымыться горячей водой, или покупки самого обычного пирожка с мясом у мальчишки-разносчика. Ерунда, пустяк, безделица. Но как этих пустяков не хватает в стылой ночи у костра, когда там, у подножия холма, в темноте, ходит Смерть и собирает свою жатву из числа тех, кто нынешним утром стоял с тобой плечом к плечу.
– Все не так, как должно быть – неслышно подошел ко мне наставник – Да, фон Рут? Внутри пусто и темно, на сердце камень, которому там не место. Ты же победитель, так в чем дело?