Чужая война

— Была бы у нас лишняя армия, полагаешь, придворные лизоблюды согласились бы на то, что ты станешь герцогом Торендским?

— А они разве об этом знают?

— Еще нет. Но и очереди желающих одолеть мятежника и занять его место не наблюдается.

— Ну вот. Значит, в численности армии я однозначно герцогу уступлю. В подготовке войск… возможно. Я еще не знаю состав армии мятежника.

— Его вассалы и наемники.

— Основные силы?

— Наемники.

— Понятно. Ну, подготовку его войск еще предстоит оценить. Предположим, у герцога десятитысячное войско. У меня в самом лучшем случае будет тысячи четыре. Еще один минус — герцог на своей территории: города, замки, линии снабжения под рукой. У нас… Ближайший пункт, где можно устраивать базу, — Тинур на границе с герцогством. Но один городок… он уязвим.

— То есть ты считаешь, что ничего сделать нельзя?

— Если бы я так считал, то так бы и сказал. Сделать можно, что я и делаю. У герцога есть одна слабость, которую он не в силах устранить, — у него отсутствует системный подход. И сейчас, готов поклясться, он допускает массу ошибок, которыми и надо воспользоваться. Но вот какие именно ошибки, еще предстоит выяснить. А вот это, — Володя поднял стопку бумаг, — будет самым верным и действенным оружием против него.

— И что это?

— Законы королевства Локхер, собранные в единый свод.

— Надеешься устыдить мятежника нарушенными им законами?

— Герцога? Нет. А вот его подданных — возможно.

— У тебя есть план действий?

— Знаете, у меня на родине был один полководец, который за всю свою жизнь не проиграл ни одного сражения. И вот однажды его отправили на войну с одним очень серьезным врагом, который до этого уже разбил несколько армий союзника моего императора. Так вот, когда он приехал в столицу союзника нашей империи, их генералы потребовали от него план кампании. Я могу ответить только так, как в свое время ответил он.

— И как же этот полководец ответил?

Володя повернулся к столу, покопался среди бумаг, достал один лист и протянул его герцогу.

— Вот план моей кампании.

Ленор Алазорский недоуменно уставился на лист, перевернул его и оглядел с другой стороны, снова перевернул. Потом усмехнулся и положил совершенно чистый лист обратно на стол.

— Хочешь сказать, что лучше о твоем плане никому не знать?

— Нет. Я хочу сказать, что у меня еще нет плана. Чтобы сделать хотя бы черновые наброски, надо обладать намного большей информацией, чем у меня есть сейчас. Сбором информации я и собираюсь в эти дни заняться. Подготовка же армии, набор солдат… Ваше сиятельство, с этим любой сержант справится, а Лигур знает методику подготовки новых полков.

— Тогда на что же ты рассчитываешь?

— А я с самого начала решил делать ставку не на военную силу, хотя она и должна сыграть свою роль, но… Большинство сражений выигрывается задолго до того, как первые солдаты выйдут из казарм. Действовать надо на нескольких направлениях. Да, на это вот, — Володя кивнул на стол, — я делаю основную ставку. Но даже если она не сработает, то отвлечет внимание и заставит противника нервничать и усомниться в надежности собственных тылов.

— Не буду делать вид, что хоть что-то понял, лучше посмотрю на результат.

После ухода герцога Володя отправился к Аливии с Рупертом и до самого вечера занимался с ними: с Аливией русским, основами физики на занимательных примерах, а с Рупертом математикой — стал обучать делению. Руперт, пораженный простотой математических действий в десятичной системе, горел энтузиазмом зараз освоить всю математику. Володе с трудом удалось охладить его пыл, перечислив разделы элементарной математики: арифметика, алгебра, геометрия, включая планиметрию и стереометрию, теория элементарных функций и элементы математического анализа. Руперт слегка растерялся, но все же не испугался. Хотя и согласился, что спешить не стоит. Уже под вечер Володя предложил им остаться переночевать у него. Аливия выказала небывалый энтузиазм, но Руперт засомневался и, в конце концов, уговорил сестру отправиться домой.

— Завтра с утра меня не будет, и когда вернусь, не знаю, — сообщил им Володя, когда те уже вышли из дома. — Так что если захотите в гости, то не раньше вечера.

Аливия клятвенно пообещала прийти и притащить брата. Как понял Володя, Руперта и сегодня Осторн отправил не просто так — с дочерью он мог и слугу снарядить, а чтобы тот продолжил обучение счету, чем, собственно, они и занимались.

Джером разбудил Володю около пяти утра. Мальчик недовольно посмотрел на слугу и встал с кровати.

— Все сделал?

— Да. Люди Лигура и Гирона на своих местах, ждут только сигнала.

— Где Крейс, выяснили?

— Конечно, иначе организовывать все не имело бы смысла.

— Логично. Тогда надо начинать. Чем больше тянем, тем больше вероятность, что все сорвется.

Джером на несколько минут вышел из комнаты и вернулся, когда Володя уже оделся и застегивал свою ставшую знаменитой в Тортоне накидку. Конрон даже заметил, что многие из благородных заказывали себе накидки такого же фасона. То ли действительно настолько удобной оказалась, то ли в подражание.

— Я послал одного солдата с приказом начинать. Мы как раз успеем, если поторопимся.

Володя кивнул и быстро спустился по лестнице.

— Джером, найди слуг для дома, а то убирать некому. Кухарка же не может и уборкой комнат заниматься. Как только будет свободное время, конечно.


Джером кивнул.

Чтобы добраться до нужного места, им пришлось пробираться по таким глухим переулкам, что, не будь с ними солдат, Володя всерьез опасался бы за свое имущество как минимум. Наконец добрались до цели, где их встретили Лигур и Гирон. Гирон, бывший начальник тюрьмы, а теперь командир отряда специального назначения, как командующий этой операцией, тут же подошел для доклада. Лигур был хоть и старше по званию, но Гирон намного лучше понимал городскую специфику, особенно таких вот кварталов.

— Мы начали минут десять назад. Как вы советовали, согласовали действия по удару набатного колокола. Сейчас мои люди уже должны захватить мазу Крейса, а люди Лигура должны взять остальных.

— Что? Мазу?

— Это так называют дом, где они устраивают свои собрания.

— Понятно…

В этот момент появился солдат, прикрывая рукой большущий синяк под глазом. Он, периодически морщась, огляделся и, заметив Гирона, направился к нему.

— Всех взяли. Как и приказали, без крови. Только вот один залепил… кулаком. Сволочь. Один и пострадал, получается.

— Прогресс, — хмыкнул Володя. — В прошлый раз у вас серьезно раненные были. Но еще тренироваться и тренироваться. Такие операции надо без последствий для себя проводить. Никакие бандюки не должны быть вам соперниками. Гирон, ты говорил, что хочешь со мной отправиться?

— Если вы, милорд, не откажетесь от моей присяги.

— Не откажусь. Узнай, кто еще из твоего отряда согласится.

— Да все, милорд. Я уже разговаривал на эту тему.

Солдат с синяком согласно кивнул.

— Тогда завтра утром зайди ко мне, обсудим подготовку солдат и то, чему ты будешь их учить дальше. У меня на ваш отряд есть кое-какие планы, и если вы оправдаете мои надежды… Ладно, идем, поговорим с этим Крейсом. Не будем заставлять их ждать и нервничать, а то еще сделают что-то, о чем потом будут жалеть. Джером, ты предупредил, кого брать, а кого после операции отпускать?

— Конечно, милорд. Берем только тех, на ком кровь, остальным стучать по шее и гнать пинками, но только спустя час после ареста.

— Вот и хорошо, идем.

В дом, где схватили подручных Крейса во главе с ним самим, вошли только Володя, Гирон и Джером. Арестованные сидели, нахохлившись, вдоль стены под прицелом нескольких арбалетчиков. Володя неторопливо прошел мимо них, аккуратно сел на специально подготовленный для него стул и кивнул Джерому. Тот тут же развил бурную деятельность: в мгновение ока всех лишних выпроводили из дома, Крейса водрузили на второй стул напротив Володи. Вскоре в комнате остались только Крейс, Джером, тихонечко сидевший в углу, и сам Володя. Обалдевший от всего случившегося, Крейс даже не пытался качать права и смирненько сидел, косясь то на князя, то на его слугу. Он явно не понимал, что происходит, и избрал самую правильную тактику поведения — молчал и ждал, когда ситуация прояснится.

В этот момент распахнулась дверь и несколько слуг торопливо внесли тарелки с едой, бутыли вина, кружки и быстро, но аккуратно расставили на столе. Глаза Крейса чуть не вылезли из орбит. Но, к его чести, он продолжал сидеть молча, не пытаясь ничего узнать, резонно рассудив, что вскоре и так все объяснят.

— Угощайся, — пригласил Володя, когда слуги вышли. — Признаться, я сегодня еще не ел, так что закушу с удовольствием.

— Спасибо, что-то не хочется.

— Ну и зря. Между прочим, в самой дорогой таверне города заказывали. Специально для нашей встречи.

— Хороша встреча… — Крейс потер подбородок.

— Ну а ты как хотел? Сам виноват, нечего было в таком опасном районе города селиться, что без охраны сюда не войдешь.

— Так вы бы, милорд, только намекнули, мои люди сами бы вас провели, и так, что никто даже тронуть не посмел бы.

— Да нет, мы уж своими силами, — хмыкнул Володя и придвинул к себе тарелку с овощами, отрезал кусок зайчатины и налил сильно разбавленного вина. — Итак, уважаемый Крейс, как ты уже понял, у меня к тебе серьезный разговор.

— Я могу отказаться?

— Конечно, можешь. Ты можешь прямо сейчас встать и уйти, тебя никто не остановит.

Крейс недоверчиво хмыкнул, потом поднялся и направился к двери. Около нее обернулся. Володя продолжал есть, не обращая ни на что внимания, Джером задумчиво разглядывал ногти. Крейс потоптался и вышел, прикрыв за собой дверь.

— А если не вернется? — поинтересовался Джером.

— Вернется. Он любопытный.

Дверь снова раскрылась, и растерянный Крейс в самом деле вернулся за стол. Мальчик проглотил кусок вареной тыквы и глянул на него.

— Раз ты все же согласился меня выслушать, то угощайся, а то как-то неудобно даже — я ем, а ты тут сидишь… на меня смотришь. Да и еду жалко, она и в самом деле чудесна.

Крейс вздохнул, немного подумал, а потом все же придвинул к себе тарелку. Во время еды мальчик серьезный разговор решил не начинать и потому болтал о всякой всячине: погоде, новых веяниях в моде, ценах на продовольствие в городе. Но вот пустые тарелки были отставлены, Крейс напрягся, приготовившись к серьезному разговору — понимал, что к нему не поесть приходили.

Володя откинулся на спинку стула.

— Итак, уважаемый Крейс, ночной король Тортона… я ничего не напутал?

— Я на титул не претендую, — хмыкнул он.

— Конечно, это было бы чрезвычайной наглостью с твоей стороны. Скажи, а почему ты вообще ушел на другую сторону закона?