Чужая территория

Я тоже посмотрел в сторону лестницы и устало ответил:

– Мы здесь одни. Их больше нет.

– Как – нет? Ведь здесь было много черных. Почти все. Куда они делись?

– Да нет их больше. Забудь. – Я указал в сторону коридора. – Все там валяются. И на лестнице несколько. Ну да этих ты сам видел.

– А что стало с толстым человеком в желтых одеяниях? – нетерпеливо уточнил степняк.

– Да я их там не сортировал. Что со всеми стало, то и с ним. Живых там нет.

Тут я не вполне искренен, многие покалеченные подавали признаки жизни, да и среди неподвижных наверняка немало раненых. Часть их уже умерла, часть протянет недолго, но, если оказать медицинскую помощь, можно многих вытащить.

Но зачем мне сейчас рассыпаться словами о таких подробностях? Я ведь едва на ногах держусь, мне даже дышать больно, не то что говорить.

Ингармет, глядя на меня недоверчиво, молчал несколько секунд. Затем покосился на заваленную лестницу и воскликнул:

– Если говоришь правду, ты великий воин! Но ты не похож на великого воина. Так кто ты такой?

– Ты же сам видишь, я тот, кто не похож на великого воина. Потому что я лучше великого воина.

Уставившись на меня с усилившимся недоверием и удивлением, Ингармет с нажимом повторил:

– Я щедро тебя одарю. И если ты не обманул меня сейчас, щедрость моя будет превеликой. Просто освободи меня.

Я, ухватившись за слова вождя степняков, покачал головой:

– Допустим, я тебя вытащу из-за решетки. А смысл? Выход отсюда только один, и его завалило.

– Вытащи меня, и я с этим разберусь, – уверенно заявил Ингармет. – Ты ранен, я вижу, как тебе плохо. Я помогу тебе выбраться отсюда. Приведу в свой лагерь. Мои целители тебя вылечат. Ты будешь есть лучшую еду, тебя будут ублажать лучшие девушки. А потом я заберу город у Данто и щедро одарю тебя сокровищами этой проклятой семьи.

– Мне наплевать на деньги. Да и город для начала взять надо. А это не так просто, ты перед ним уже несколько месяцев без толку топчешься.

– Я возьму Хлонассис, – убежденно заявил Ингармет. – У меня уже все готово, надо просто сделать это. Я разговаривать с ними согласился только потому, что не хотел ломать стены. Зачем ломать то, что потом придется восстанавливать? Но больше разговоров не будет. И теперь, когда у черных такие потери, штурмовать город проще. Городские стражники глупы и ленивы, ими командуют наемники. Чем меньше командиров, тем меньше толку от этого сброда.

Я покачал головой:

– Несколько месяцев стоял, а теперь, именно сейчас, у тебя все готово? Звучит неубедительно…

– Не сомневайся, мои люди сделали все, что надо сделать. А тогда те шакалы поняли, что пришли их последние дни, и устроили будто бы переговоры. Они покрыли себя бесчестьем, чтобы обмануть меня. Но веры тому, кто потерял честь, нет, и я не позволю такое повторить. Город уже почти мой. Ты получишь свою награду. Очень скоро получишь.

– Я же тебе сказал, мне деньги не нужны.

Ну да, у меня на плече мешок, в который пара-тройка годовых бюджетов Хлонассиса небрежно свалена. При таких раскладах соглашаться на что-то за долю от состояния семьи Данто – это редкостное скупердяйство.

– Тогда чего ты хочешь, если не денег? Скажи! Помни, ты без меня отсюда не выберешься. Я нужен тебе, а ты нужен мне.

Я покачал головой:

– Меня ранило не в голову, я уже догадываюсь, что тут можно сделать. И ты мне для этого не нужен. Да и с семьей Данто мы не такие уж и враги.

– Как не враги?! – изумился Ингармет.

– А вот так. Я просто на них плевал. На всех. Они просто путались у меня под ногами. Так что не надо рассказывать, что я твой союзник.

Степняк кивнул:

– Хорошо, пусть будет так. Но раз ты не убил меня и не прошел мимо, это что-то значит. Значит, для чего-то я тебе нужен. Раз так, мы можем договориться.

Мне пришлось кивнуть в ответ:

– Верно. Я собираюсь отсюда свалить, но вроде как задолжал некоторым людям. Хотелось бы решить этот вопрос, вот только не уверен, что ты поможешь расплатиться с долгами.

– Я расплачусь. Не сомневайся, – пообещал степняк. – Дай мне только взять город, и я сделаю твоих кредиторов богатыми людьми.

– Вот в этом вся загвоздка, – сказал я. – Откуда у тебя такая уверенность? Насколько я понимаю, у тебя армия из пастухов. А у Хлонассиса высокие стены. И кроме гарнизона у Данто есть два отряда неплохих наемников. Плюс личная стража, плюс хорошо обученные шудры. Я слышал, что их обучали не где-нибудь, а в Раве. Они принесли клятвы семье, и каждый стоит десятка обычных воинов. Думаю, что даже двадцать пастухов одного такого стражника не завалят.

Ингармет усмехнулся с превосходством:

– Я договорился с горными племенами. У них самые ловкие лазутчики, они могут бесшумно забираться на стены без лестниц в полном вооружении. Привыкли дома лазить по скалам. У меня четыре отряда от разных племен. А еще они помогли провести через горы караван с наемными инженерами и алхимиками. Без них я не мог начинать штурм, а теперь могу. Инженеры построили большие боевые машины из деталей, которые пронесли через перевалы, алхимики сделали разрушительные снаряды. Моим людям надо просто оказаться за стеной. Те, кого ты называешь пастухами, с детства оберегают скот от хищников и разбойников. Они достойные воины. Нам не хватает только хорошего оружия. Зато воинов у нас теперь гораздо больше. И еще городская чернь очень недовольна. Я знаю, у меня есть свои люди в городе, и они шепнут вовремя кому надо. Как только я начну штурм, чернь из нищих кварталов ударит страже в спину. Я возьму Хлонассис. Это будет стоить большой крови, будет большой урон стенам и кварталам, но город уже почти мой. Не сомневайся.

Поморщившись от новой вспышки боли, я задал неожиданно пришедший в голову вопрос:


– Зачем вообще проливать кровь за это место? Я видел карту. Степь большая, на весь полуостров, а город – всего лишь точка на его краю. Поставь другой город с портом. Торгуй шкурами и кожей сам. К тебе сразу перебегут местные ремесленники. Данто оставили их без доходов, они голодают, дай только знать, что ждешь их. У тебя быстро появятся деньги на хорошее оружие для пастухов. Да и зачем оно? Тебе ведь даже драться не придется. У Данто нет сил, чтобы в степи воевать, а ты оставишь их ни с чем. Нет шкур – нет денег. Долго не протянут, Хлонассис сам тебе в руки свалится.

На этот раз Ингармет усмехнулся невесело:

– Мальчик, теперь я точно знаю, что ты чужак. Даже дети у нас такое говорить не станут. Все знают, как коварно наше море и какие сложные у него берега. В прибрежном песке корабли тонут быстрее, чем в воде, а сваи причалов и подавно. Многие пытались, ни у кого ничего не получилось. Ни один капитан в трезвом уме не подойдет никуда, кроме Хлонассиса. Хотя хорошие места все же есть, под горами. Там трудно поставить порт, но возможно. Но как это сделать, если даже я не могу договориться со всеми племенами горного народа по-хорошему? А по-плохому надо много сил. Да и трудно степнякам воевать в горах. Лишь некоторые поселения я сделал союзниками. Остальные не позволят поставить город на виду у гор. Да и нет у нас таких специалистов. А чтобы нанимать их на стороне, потребуются большие деньги, которых тоже нет. И еще придется как-то проводить караваны через горы, потому что море для нас закрыто. А это заново договариваться с четырьмя племенами, и я не уверен, что такое получится. Мальчик, ты неправильно понял, я не хочу брать Хлонассис. Тут ведь дело не в желании, я просто должен это сделать. Иначе у нас нельзя.

Я, выслушивая объяснения Ингармета, все больше и больше терял нити его рассуждений. Потрепало меня здорово, надо срочно залечь в надежном месте.

Тогда зачем расспросы устраиваю? Какое мне дело до местечковой политики? Раз грызутся, значит, на это есть причины, которые меня не касаются.

– Ингармет, давай покороче: ты мне не враг, и я отпущу тебя. Но ты должен кое-что сделать для тех людей, которым я задолжал. Найдешь их после того, как возьмешь город. Я все объясню. И еще одно. Я тебе не доверяю. И не знаю, на что ты способен. Раз степняки тебе повинуются, ты явно непрост. А я, как ты видишь, сейчас не в самой лучшей форме. Выпускать тебя – это риск.

– Я даю слово, что не замышляю против тебя плохого, – заявил Ингармет.

Я покачал головой:

– Этого недостаточно. Даже благородные Данто слово не держат, так как же я могу твоему доверять?

– Они паршивые собаки, а я человек! Никто никогда не скажет, что Ингармет лжет!

– И все же этого мало. Ты должен дать мне клятву.

– Матерью клянусь!

– И этого тоже мало. Мне нужна особая клятва.

– Особая? Это какая?

– Клятва шудр.

– Что?! – дернулся Ингармет. – Ты можешь принимать такие клятвы?!

Я кивнул.

– Ингармет – великий вождь, и он ни перед кем никогда не склонится! – воскликнул степняк.

– Ну тогда спокойной ночи, – равнодушно заявил я и направился к завалу.

– Стой! Ты ведь не выберешься без меня!

– Еще как выберусь. Доломаю потолок, устрою пролом на верхний ярус.

– Ты ранен, ты еле идешь!

– У меня, если ты не заметил, есть особый слуга. Донесет куда надо, за это не переживай.

– Ты не должен заставлять меня так поступать!

– Тут ты прав, я никому ничего не должен. И отпускать тебя не обязан. Это твой выбор: соглашаться или нет.

– Стой! Ты из какой семьи?! Она хотя бы древняя?!

– Очень древняя.

– Малая клятва! Только малая клятва шудр! – сломался Ингармет.

А ведь у степняков неглупый вождь, раз столь быстро осознал, что или так, или никак. Не каждому дано уметь проворно просчитывать ситуацию и оперативно переступать через принципы.

Развернувшись, я поковылял обратно, на ходу напомнив:

– И про долги мои не забудь.

Степняк закатил глаза:

– Я тебя ненавижу, мальчик! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!





Глава 9

Ночной герой в маске, или Невольный артиллерист