Что случилось с Маргарет?

Валерио взял Маргарет за руку.

— Как и прежде, моя прекрасная Маргарет, это твой дом. И твой, Элиза.

— Нет, Валерио, мы здесь только проездом, — ответила я за Маргарет, зная, что ей перед ним неудобно. — Маргарет хочет жить у Майи, я пообещала отвезти ее туда. Но вот можешь ли ты снять эти путы? Они живые. И причиняют ей боль. Когда я попыталась срезать их, они еще глубже впились ей в кожу.

— Попробую, — кивнул он.



В лаборатории Валерио все так же было мрачно, я же не могла смотреть на стол, на котором лежала сейчас Маргарет, и не вспоминать о том, как впервые занималась с ним любовью. Год путешествий ничего не поменял в этом смысле. При взгляде на Валерио в памяти всплывали наши встречи.

Валерио попробовал парализующее заклинание на живой повязке Маргарет и, когда мы убедились, что шипы не врезаются глубже при попытке их снять, осторожно удалил колючую повязку с ее головы, разрезая стволы тонким маленьким ножичком.

Стебли роз так напитались кровью Маргарет, что, казалось, кровоточили. Валерио осторожно промыл проколы на коже и чуть впавшие глазницы, положил лекарство и наложил повязку, чтобы лучше зажило. Увы, но вернуть ей зрение он не мог.

Мы поужинали втроем, Маргарет кратко рассказала ему свою историю. Потом я проводила ее до спальни, а там служанки помогли ей раздеться и принять ванну.

Пожелав Маргарет спокойной ночи, я нерешительно дошла до своей спальни и остановилась. Потом, понимая, что мне не уснуть, решила спуститься в сад.

Из темного сада я смотрела на окна чудесного особняка с крышей, похожей на спину дракона, и мне казалось, нет более уютного места на земле. А потом я пошла проведать Яго.

Дракон встретил меня по-философски:

«Вернулась, блудная дочь».

«Я ненадолго. Нашла Маргарет, представляешь?»

«Валерио уже рассказал. Как и то, что ты куда-то там опять намылилась».

«Что за тон, Яго? Ты вроде как обижен. Альфонс предложил мне должность в своем королевстве, забыл?»

«Я думал, ты останешься здесь».

«Зачем? Что я здесь забыла?»

«Меня, например».

«Ты неплохо сработался с Валерио. Или нет? Могу забрать с собой, если захочешь».

«Не хочу».

— Я так и знал, что ты придешь к нему, — раздалось у меня за спиной.

Яго демонстративно спрятал голову под крыло и притворился спящим. Я повернулась и пошла навстречу Валерио.

— Он не очень-то рад меня видеть, — пожала я плечами, проходя мимо некроманта. — Пойду спать.

— Подожди, Элиза.

Я замедлила шаг, и он поравнялся со мной. Вместе мы неторопливо пошли к особняку. Некоторое время мы молчали, только мелкий гравий выразительно скрипел под ногами. Где-то сладко пела ночная птица.

— Я надеялась, ты убедишь Маргарет остаться, — сказала я.

— Зачем? — удивленно спросил Валерио.

— Ты же любил ее…

— Любил. До тебя.

О, этот сладкий яд признания в любви! Я думала, уже никогда не поддамся тебе, но даже два слова могут перевернуть душу. Когда же это пройдет?

— Просто она слепая, и ты поэтому… — я пыталась уязвить его, заставить возмутиться. Но он только грустно улыбнулся.

— Нет, Элиза. Я с удовольствием поселю ее здесь, если она того захочет, и буду заботиться о ней. Но не проси меня сделать то, чего ни она, ни я не хотим.

— Прости, ты прав. Это глупо.

Мы некоторое время шли молча. Я заметила, что Валерио намеренно не выбирает короткую дорогу до дома, предпочитая блуждать по витиеватым песчаным дорожкам сада. Ночь стояла теплая и томительная. Идти в дом и ложиться спать и в самом деле не хотелось.

— Как прошло твое путешествие?

— Очень хорошо. Я смогла примириться с мыслью, что теперь Мистерра — мой дом, узнала ее получше, пусть и в границах только одного континента.


— Как тебе абасские лягушки?

— Они действительно поют, как соловьи! Невероятно!

— А закаты у Пурпурного моря?

— Очень романтичные, жаль, я была одна. Туда приходят парами.

— Да. Я тоже был там один. — Лицо Валерио осветила вышедшая из-за туч луна. — Печальное зрелище.

Я засмеялась.

— А ты как провел этот год?

— В интригах и управлении государством. Ничего интересного. Я рад, что ты заглянула ко мне по возвращении.

— Я тоже рада. Здесь очень хорошо.

Как же не хотелось уезжать отсюда и жить в королевстве Альфонса! Хотелось крепко обнять Валерио и никогда не отпускать, прекрасный вечер вдруг превратился в пытку. Иногда мы касались случайно друг друга плечом, от этого было странно, щемяще больно телу. Словно оно готово было наплевать на мою память и послать все к чертям, прижавшись к магу. Как только в моем сознании мелькнула эта картинка, я поняла, что пора бежать, пока эта томительная нежная ночь, окутавшая нас запахами сада, не стала опасной, как минное поле.

— Но я очень устала, поэтому пойду спать. Спасибо, что принял нас и помог Маргарет снять боль.

— Если бы и мою боль можно было снять так же…

Я, чертов воин, который столько видел в своей жизни и уже ничего не боялся: ни умертвий, ни магов, ни орков, ни троллей, вдруг шарахнулась в сторону, потому что мой спутник вдруг шагнул навстречу мне.

Заметив, как я дернулась, Валерио тут же остановился и чуть поклонился, убрав руки за спину.

— Спокойной ночи, Элиза.

Я вернулась в спальню, приняла ванну и долго сидела на кровати в ночной рубашке. У меня было ощущение, что все мои странствия, если бы не Маргарет, оказались бы впустую. Я вернулась к тому же, от чего уходила. К неопределенности.



Наутро мы с Маргарет завтракали в одиночестве. По словам Нора, Валерио срочно выехал в город по государственным делам. Я вздохнула с облегчением. Он определился за нас двоих.

Мы тронулись в путь сразу же после завтрака.

Майя приняла нас радушно, она сама предложила Маргарет остаться у нее, и девушка расплакалась от счастья.

Бедняжка Маргарет обрела покой в компании лесной магини и ее черного волка. Я была уверена, что оставляю ее в заботливых руках.

А потом я поехала к Альфонсу и Лючии. Король с королевой успели обзавестись маленьким розовым младенцем, который постоянно просил есть. Лючия светилась от счастья. Альфонс дышал ею и наследником. Все мои опасения, что король окажется ветреным повесой, рассеялись. Значит, и среди магов есть семейные и любящие люди.

Их счастье немного ослепляло меня, сама не понимаю почему. Король оттягивал мой отъезд, уговаривал остаться и предлагал опять стать главой какой-нибудь области, но я вновь повторила, что меня это не интересует.

— Тогда что ты будешь делать?

— Отправлюсь снова в путь, только теперь сяду на корабль и поплыву на другие материки. О них ходят красивые легенды.

— Не понимаю, Элиза, — покачал головой Альфонс. — Такое ощущение, что ты от нас торопишься сбежать.

— Теперь, когда тайна Маргарет разгадана, а в вашем счастье я убедилась, мне больше нечего здесь делать. А там меня ждут новые приключения.

— А любовь? — спросила Лючия.

— Любовь… наверно, просто не для меня, — пожала я плечами.

— Тогда скажи это мне в лицо!

Я обернулась. Валерио Аминити неожиданно возник на пороге зала и решительно подошел ко мне. Я бросила взгляд на короля. Судя по его глумливой морде, он в этом замешан по самые уши. Вот почему он все откладывал мой отъезд!

Сама я стояла на месте, лицо было каменным, а душа металась испуганной птицей по залу в поисках выхода. Некромант был настроен решительно, он подходил все ближе, а я все не решалась: гордо выпрыгнуть в окно или позорно выбежать из зала?

— Скажи мне, что не любишь, что не хочешь быть со мной. Потому что я больше всего на свете хочу, чтобы ты осталась. Потому что люблю тебя. Но я хочу услышать от тебя сейчас, что ты чувствуешь. Потому что не хочу больше надеяться. Я устал. Я ждал тебя, надеялся, что ты вернешься ко мне. Но ты вернулась, а я по-прежнему не знаю, что думать. Я больше не хочу неопределенности и недосказанности, Элиза. Если ты все так же презираешь меня, считаешь манипулятором и мерзавцем, скажи мне это в лицо. Если же я тебе небезразличен, останься, прошу тебя, любовь моя. Останься.

Сдержанный, спокойный и рассудительный Валерио вдруг превратился в пламенного требовательного оратора. Он просил свободы для себя. Просил забвения. Просил отпустить.

Несмотря на весь мой путь, падения и осознания своих ошибок, несмотря на то, что я стала воином, первым моим желанием было сбежать. Вторым — уклониться от удара. И только третьим — признание правды.

— Я не могу… Не могу любить тебя, Валерио. И не могу не любить. — Я вдруг разрыдалась от того, что наконец-то позволила самой себе сказать правду. — Я тебя люблю всем сердцем, но я боюсь.

— Чего ты боишься, бесстрашный воин, храбрая и отважная Элиза? — Он ласково взял мое лицо в свои ладони и внимательно вгляделся в глаза, словно ожидал прочесть ответ.

— Боюсь, что это всего лишь побочное действие твоей вакцины. — Меня трясло от любви к нему, от горячей нежности, затопившей душу. И как только своим прикосновением и улыбкой он сломал те надежные стены недоверия, что я так долго возводила? — Что все это: и мои, и твои чувства — это обман. Ты же маг. А я… Я просто попаданка.