Что скрывает Эдем [части 1 и 2]

Благодарно им улыбнулась в ответ и снова посмотрела на сцену.

– Ита-а-к, победителем стала… – Глава комиссии выдержал театральную паузу, а затем торжественно объявил: – Кара Грант с книгой «Реальная магия»! Встречаем!

Зал взорвался бурными аплодисментами, а я замерла. Показалось или…

– Кара, иди, – легонько подтолкнула меня мама. – Тебя ждут.

Я непонимающе на нее уставилась, потом покрутила головой по сторонам и с удивлением обнаружила любопытные, внимательные, доброжелательные взгляды, прикованные к моей персоне. Медленно встала и, как во сне, направилась к сцене. Люди улыбались, хлопали в ладоши. А я не могла поверить, что все это происходит по-настоящему. Не ожидала. Нет, правда, не ожидала. Хотя об этом столько мечтала.

Пока я шла по проходу, глава комиссии что-то сострил по поводу девичьей нерешительности, но из-за волнения его слова пролетели мимо моих ушей.

– Поздравляю, Кара, – произнес он, когда я наконец оказалась на сцене. Приобнял за плечи и вручил позолоченную статуэтку. – Одержать победу в столь юном возрасте – невиданное дело. Что вы сейчас чувствуете?

– Что? – растерянно переспросила я, касаясь пальцами награды.

Зрители расхохотались.

– Я спросил, что вы сейчас чувствуете, – улыбаясь, повторил свой вопрос глава комиссии.

– Я не знаю… До сих пор не могу поверить, что это правда. Все участники конкурса безумно талантливы, а их работы сильны…

– Безусловно. Но победили именно вы. Что скажете по этому поводу? Может, зачитаете благодарственную речь?

– М-м-м… У меня ее нет. Только платье и туфли, – выдала я самый идиотский ответ, на который в принципе была способна, чем спровоцировала очередную волну смеха. Ну же, Кара, соберись! – Извините, я волнуюсь. – Помотала головой и продолжала уже увереннее: – Но мне бы хотелось сказать спасибо родным, которые меня поддерживали, редактору и корректору за их титанический труд, членам жюри, что смогли разглядеть и оценить тот посыл, который я вложила в «Реальную магию» и, конечно, читателям, что так чутко отреагировали на слова не знакомого им ранее автора.

Зрители снова зааплодировали.

– Что ж, еще раз вас поздравляю, Кара. Так держать! – Глава комиссии опять меня обнял, легонько поцеловал в щеку, прощаясь, и я, крепко сжимая награду в руке, уже гораздо бодрее вернулась к родным.

Они смеялись, что-то весело бормотали наперебой, но из всей этой какофонии звуков мне удалось разобрать только «Кара, дай подержать». Как завороженная, я посмотрела на статуэтку и провела кончиками пальцев по холодному металлу, оглаживая ее контуры. Так вот, значит, каково на ощупь признание… Да и на вкус ничего. Я усмехнулась этой мысли. Сердце забилось, затрепетало, на душе стало легко-легко. И я, счастливо улыбаясь, повернулась к сестре и тихо сказала:

– Держи.

Мы пробыли в ресторане недолго. Пятничный вечер. Такое событие… Уходить рано не хотелось. Но у каждой из нас утром были важные дела, которые нельзя было отменять. Я перебросилась парой фраз с коллегами, выпила бокал лимонада, который в тот момент показался мне вкуснее шампанского, кое с кем потанцевала, и на этом пришлось поставить точку. А дальше мы забрали из гардероба верхнюю одежду и вышли на улицу.

В лицо тут же ударил теплый осенний ветерок. Яркие огни фонарей, освещавших полупустынные улочки, звонкое щебетанье родных… И мое черное кашемировое пальто, колыхавшееся волнами в такт шагов. Счастливая, я неслась чуть впереди остальных, стараясь отыскать нашу машину.

– Кара, застегнись! – окликнула меня мама. – Простынешь!

– У меня в крови сейчас столько эндорфинов, что это в принципе невозможно! – повернувшись, весело отозвалась я, и, раскинув в стороны руки, покружилась на месте. – Эх, девочки мои, родные, любимые, как же мне сейчас хорошо!

– А ты точно пила лимонад? – хихикнула Мила, наблюдая за мной.

– Точно. И это был самый вкусный лимонад на свете, – мечтательно протянула я, прижимая к груди награду.

– И все-таки, юная эндорфинщица, застегнись, – усмехнулась мама. – Мне так будет спокойнее.

– Хорошо, мам, как скажешь.

Я осторожно переложила статуэтку в руку с сияющим клатчем и сделала, как она хотела. А затем опять устремилась вперед.

Внезапно увидела, что перед нашим БМВ самым нахальным образом припарковался какой-то черный джип. А если учитывать тот факт, что и за нашим авто стояла другая машина, то возникшая ситуация грозила обернуться возвращением домой на такси.

– У него что, глаз нет? – возмутилась сестренка, но мама ее мгновенно одернула:

– Мила, следи за языком!

Между тем водитель выскочил из авто, как пробка из бутылки шампанского, и припустил в направлении перекрестка.

– Стойте! – выпалила я, пробежала немного, замахала рукой. Но мужчина даже не обернулся и продолжал бодро двигаться к перекрестку. – Какая досада! – фыркнула я и полезла в пальто за телефоном. – Придется вызвать такси.

– Не надо! Я его догоню! – выпалила сестренка, и, не дожидаясь ответа, рванула вслед за коротышкой в черной кожаной куртке. – Постойте! Вы нам закрыли проезд!

– Мила! Вернись! – крикнула мама, а я закатила глаза. Ну и сорви-голова…

– Я почти что его догнала! – бросила она на ходу и выбежала на дорогу. Снова позвала мужчину: – Постойте!

Откуда-то справа послышался шум колес, и я обернулась. С ужасом заметила черную машину, рычавшую, словно голодный хищник, которая неслась аккурат на Милу.

– Мила! Берегись! – заорала я и рванула вслед за безголовой сестренкой.

Схватила ее за плечи и яростно оттолкнула в сторону.


Яркий белесый свет ударил в глаза, и я мотнула головой вправо, оцепенела. А в следующий миг сознание разорвало вспышкой оглушительной боли. И я как сломанная кукла рухнула на грязный асфальт. Последнее, что запомнила, прежде чем отключиться, – пронзительный женский крик, желто-оранжевые вспышки фар и позолоченную статуэтку, выпавшую из моих ослабевших пальцев.





Часть первая

Романтическая




Глава 1

О дивный новый мир




– Карина, быстрее! Просыпайтесь! – долетел до меня, как сквозь толщу воды, взволнованный мужской голос. – У нас мало времени!

Я заерзала, с трудом разомкнула пудовые веки и с удивлением обнаружила, что лежу не посреди полупустынной улицы, а на сочном зеленом лугу, залитом золотистым солнечным светом.

Пальцы касались изумрудно-лаймовой, лимонной травы, сквозь которую проглядывали ало-оранжевые лепестки маков, и я понятия не имела, как здесь оказалась.

– Что произошло? Где я? – просипела нахмурившись.

Мысли путались, но в теле ощущалась странная легкость.

– Карина, сейчас не до расспросов, – ответил мне загорелый светловолосый мужчина лет сорока пяти в белоснежном костюме-тройке. – Нам нужно как можно скорее…

– Не понимаю, – пробормотала рассеянно. – Мы с мамой и Милой пошли в ресторан. Кажется, там было какое-то важное мероприятие. А потом собирались поехать домой. Но эта машина…

Внезапно чудовищные воспоминания ожили, градом рухнули на меня, и я испуганно вскрикнула:

– Мила! Умоляю, скажите, что с ней все хорошо!

– Карина, не беспокойтесь. Ваша сестра осталась жива…

– Спасибо, – выдохнула с облегчением. – А я уж было подумала, что…

– …А вы – нет, – закончил свою мысль собеседник. – Мне жаль.

Я недоверчиво глянула на него, усмехнулась.

– Это что, шутка такая? Я же говорю, сижу рядом с вами и чувствую себя замечательно.

– Просто поверьте мне на слово, ладно? – Незнакомец покачал головой. – Но вас еще можно спасти. Только нужно действовать расторопно. Вы же хотите остаться в живых, моя дорогая?

Последнюю фразу он произнес как-то особенно вкрадчиво, и я растерянно кивнула.

– Хочу…

Мужчина улыбнулся.

– Отлично! Тогда представьте, что вы можете выглядеть, как угодно. Какой вы хотели бы стать?

Я пожала плечами.

– Не знаю. Самой собой?

– Тогда скажите это, Карина, – загадочным полушепотом произнес незнакомец. – Опишите лучшую версию себя самой. А ловец душ вам поможет.

С этими словами он подошел к кипарисам, ветви которых переплелись, словно арка, пошелестел листьями, на что-то нажал – и тонкие блестящие нити, что хрустальной паутиной закрывали проход, начали трансформироваться, расширяться, превращаясь в сиявшую гладь.

– Зеркало… – выдохнула я с изумлением.

– Именно! – просиял собеседник. – А точнее – ловец душ. Он облегчит вашу задачу.

Несколько мгновений серебристая гладь была мутной, непроницаемой, а потом неожиданно ожила, засияла. И я увидела в ней себя.

Все то же черное кашемировое пальто, то же роскошное блестящее платье. Аккуратный вечерний макияж и кудряшки, над которыми столько бились в салоне. Правда, немного всклокоченные… И дивный летний пейзаж, который был так далек от реального. Может быть, у меня все-таки сотрясение мозга? Галлюцинации?

– Приступайте, моя дорогая!