Чистильщики

Лекарка уже потеряла сознание, похоже, что ей крепко досталось, повреждены внутренние органы — скорее всего печень. Она еще дышала, прерывисто и хрипло, но скоро все прекратится. Навсегда. Все-таки «демон» колдовства совсем уж ничтожен против демона физической мощи. Нет у него способности к такой быстрой регенерации носителя! Конечно, он поддерживает организм — в противном случае лекарка давно бы умерла. Но все-таки это совсем не то, несравнимо с могучей силой «физика».

Обе ладони на голову лекарки, и… бамс! Это похоже на то, как ты вдруг выдыхаешь воздух, распиравший твою грудь после задержки дыхания.

Фффухх!

И вот тело лекарки вытянулось, задрожало, принимая нового «жильца», и расслабилось, растекаясь по полу коридора. Теперь следующий. Вернее — следующая! Элена. Она попыталась встать, и я увидел, что ноги девушки не работают. Она приподнялась на руках, и я удивился, что с такой раной упорная девица еще и двигается.

Ей разрубили позвоночник — виднелась белая кость, разрезы в мышцах, из которых при движении ручейками текла кровь, и я понял — не умерла она от болевого шока и кровопотери только потому, что находилась под наркотой. Элена просто не чувствовала боли, и жить ей оставалось считанные минуты. Это понял и Юсас, он бросился к девушке, схватил ее за плечи и похоже что собирался «заразить» ее «демоном», но я окриком его остановил, приказав сидеть рядом и ни во что не вмешиваться. Во мне роилось столько этих тварей, что подсадить их в другое тело было для меня даже не актом благотворительности, а скорее всего актом спасения самого себя. Меня распирало от той энергии, от поглощенных мной демонов, и мне срочно нужно было освободиться хотя бы частично от не нужных мне энергетических существ.

Рраз! Вздрогнула.

Два! Активировал.

Расслабилась, как и лекарка. Закрыла глаза и успокоилась. Все, за этих двух я спокоен.

Теперь Серх. Уцепился за рукоять кинжала, дернул, что есть силы… ага, есть! У него та же проблема — кинжал врос в тело, как будто оставался в нем долгие годы. Чтобы вырвать — пришлось хорошенько потрудиться, а Серху — потерпеть. Вылезал, как и в моем случае — с кусками ороговевшей плоти, с треском мяса, с фонтаном крови и яростным матом. Только Серху пришлось труднее — все-таки маленькая стрелка для духовой трубки несравнима с клинком тридцатисантиметрового кинжала.

Справа от меня послышался шорох, и я обернулся… чтобы выхватить из воздуха кинжал, наподобие того, что только что торчал в Серхе.

Красный Дракон очнулся. И не нашел ничего лучшего, чем метнуть в меня эту пакость. На что он рассчитывал — я не знаю. Если я сумел вместе со своими спутниками победить лучших его бойцов — какого черта он думал, что сможет убить меня в одиночку?!

А может это был акт самоубийства. Дракон почувствовал, что я вырвал из него то, что делало его великим бойцом. То, что вело его всю жизнь и позволило выжить на улицах города, когда он был совсем мелким мальцом. Демона.

Но в том момент я ничего не мог думать. И мне не было дела до мотивов того, кто пытался нас всех убить. Мгновенная вспышка ярости, и перехваченный в воздухе клинок летит назад, вонзаясь хозяину в глаз. Красный Дракон падает, не издав ни звука, его ноги мелко дрожат, возбужденные последними импульсами, прошедшими по нервным окончаниям, и человек замирает кучкой старого грязного тряпья.

И только потом я ощущаю досаду и сожаление. Не потому, что убил этого мужчину, нет. Потому, что теперь не смогу его допросить, и узнать — как они все попали в этот дом. Запертый дом. Дом-крепость. И скорее всего теперь уже и не узнаю. Да и черт с ним. Я примерно представляю, как это было. Я и сам так умею. Или не я? Или тот, кто сделал меня тем, что я теперь есть?

Тяжелый удар в дверь. Они начали штурм! Загружаю в память заклинание и тут же вспоминаю — тут же антимагия! И только подумал — в голове щелкает: «Какая, к черту, антимагия?! Как он мог поставить антимагию так, чтобы могло пройти мое заклинание, сравающее «Покров»? Я ведь сумел «высветить» этих ниндзя, а что это значит? Значит, что активированный амулет антимагии был только на Драконе! И что если бы я захотел, то не выдрыгивался бы с боевыми искусствами, а просто размазал бы нападавших одним из боевых заклинаний!»

И снова себя ругаю. Ну размазал бы, а как бы тогда я заполучил «демонов»? И кроме того — заклинание массового удара, фактически бомбежка по площадям. И как бы я в этом случае сумел сохранить моих спутников? Как бы их уберег?

Нет, я все правильно сделал. Только так нужно было поступить. Только так биться. А теперь — проверю-ка я свои умозаключения насчет антимагии… сейчас, ребята, я вам устрою маленький локальный армагеддон!

Подхожу к окну, выглядываю — осторожно так, чтобы ненароком не проверить теорию о том, что я могу выжить и со стрелой в башке. Вот только забуду кое-что. Например — кто я такой и откуда пришел.

Само собой, паранойя не остается без вознаграждения — стрела влетает в маленькое оконце, пронесшись буквально в сантиметре от моего лица, и врезается в стену, подняв облако пыли и обнажив сущность стены — корявую такую сущность в виде необработанного камня, из которого, собственно, и сложен весь этот дом.

— Все от окон! Не подставляйтесь! — кричу я, и будто в ответ на мои слова в окна сыплется град из стрел, тут же будто перфоратором отодрав всю штукатурку со стен напротив окна, на линии выстрела. Одна стрела даже умудрилась вонзиться между камнями, застряв так крепко, как если бы ее забили молотком. Мощные луки, ничего не скажешь! Впрочем — не только луки. Вижу и много арбалетных болтов, способных пробить не защищенного броней человека просто навылет.

Но я уже увидел и запомнил все, что хотел. Море блестящих стальных голов, лес копий, украшенных дурацкими флажками с тем гербом, что я видел на карете убиенной мной императрицы. Здесь похоже что собрали весь цвет императорской гвардии — сотни, тысячи латников, способных сравнять этот дом с поверхностью земли. Если я им, конечно, это позволю сделать. А я не позволю!

Бросаюсь к трупам «ниндзя», шарю у них на груди. Вот они! Амулеты! Я не знаю, какого рода заклинание в них заключено, но то, что амулеты полны магии — это точно. Серебряные диски на серебряной же цепочке. Как можно использовать их в виде оружия? Никто не знает. Кроме меня!

Собрав десяток амулетов, поспешил к тому окну, что выходит в переулок над входом. Именно тут раскачивают здоровенный таран, высаживая нашу дверь. Но та держится! Слава неизвестному магу, укрепившему ее до состояния броневого листа! Теперь, пока они не догадаются, что пора позвать боевого мага — у меня есть время… И я перебираю нужные заклинания у себя в памяти.

Нашел. Загружаюсь, а потом… рраз! Заклинание впиталось в амулет. Теперь — не мешкать! Подбегаю к окну и что есть силы мечу амулет в сторону наступающего врага. Главное — не промазать в это самое окно и не сделать так, чтобы амулет остался в доме. Не дай бог… кисло тогда придется!

А насколько именно кисло — я и не подозревал. Грохнуло так, что дом вздрогнул, а я на несколько секунд оглох. И первой мыслью почему-то было: «Дети напугаются!»

И точно — откуда-то издалека раздался детский плач (не успел усыпить детей!), и лекарка тяжело опираясь на уже не такую мертвецки бледную руку, медленно встала и побрела по коридору. За ней потянулась Элена, ноги которой слушались еще как-то не очень, но девушка уже способна кое-как шагать, шатаясь и придерживаясь за стену. Замечательная это штука — одержимость демоном! Слегка похудеют, но скоро будут в полном порядке.

Итак, я отбомбился, теперь пришла пора вести переговоры. Или еще рано? Нет, все-таки рано. Не поняли! Страх потеряли? Будем искать!

Намотал цепочку на амулет, прицелился, метнул новую «гранату». Снова жахнуло, и как бы не посильнее, чем первый раз! Похоже, что сила взрыва зависит от количества оставшейся в амулете магической энергии.

Что это за энергия? Почему резкое высвобождение дает такой эффект? В который раз убеждаюсь — есть в мире вещи, которые мы никогда не познаем. Даже если посвятим этому познанию все свою жизнь. И это аксиома. «Есть в мире, друг Горацио, много такого, что неизвестно нашим мудрецам».

Выглянул, посмотрел на поле боя. А хорошо жахнуло! Лежат десятка три гвардейцев, закованных в блестящие доспехи наподобие рыцарских. Снаружи целые, и только присмотревшись, можно заметить, что доспехи слегка так помяты. По ним будто здоровенным поленом шарахнули! Сплющенные шлемы, сплющенные нагрудники, наплечники, поножи. Взрывная волна, однако! Не от ядерного взрыва, конечно, но все-таки очень хороша! Ну как если бы посреди площадки взорвали несколько килограммов тротила. Воздух, уплотнившийся при взрыве, ударит совсем не хуже здоровенной, великанской дубины. Осколков практически нет — что там осколков от амулета и цепочки? Но безоболочечное взрывное устройство получилось очень даже хорошим!

Есть и живые — стонут, шевелятся, пытаются подняться. Так и подмывает врезать по ним смертельным заклинанием! Эти люди шли меня убивать! Так не за что мне их жалеть!

Но и добивать не буду. Не зверь же, в самом-то деле. Гуманный советский человек!

— Не лезьте сюда! Иначе я вас уничтожу! — завопил так, что сам едва не оглох. Потому только сообразил — я автоматически загрузил в память «усилитель звука» и рявкнул, используя заклинание. Получилось что-то вроде звука корабельного ревуна. Громко. Очень громко!

— Переговоры! — громыхнуло так же громко, как только что проорал я. Тоже усиленный магией голос.

— Согласен! — завопил я, снова подкрепив голос магией. — Двое! Без оружия!

— Согласен! — тут же откликнулся громовой голос, и через минуту я разглядел две человеческие фигурки, одна из которых держала в руках древко с белой тряпкой, извечным во всех мирах знаком переговорщика. Когда они подошли совсем близко, остановившись в десяти шагах от крыльца, я спустился на первый этаж, открыл засовы двери и вышел — настороже, ожидая любого подвоха. Но никто не кинулся на меня из-за угла, никто не пустил стрелу или болт. И заклинанием никто не ударил. Кстати сказать — перед тем как выйти, снял с убитого Красного Дракона амулет антимагии и надел его на себя. Предварительно отчистив от крови о рубаху хозяина.

Передо мной стояли двое, из которых я знал одного. Тот самый глава тайной стражи, что договорился с Братством о моем устранении.

Второй — ярко светился зеленым светом — маг высшего уровня. Белый флаг держал глава стражи, из чего я сделал вывод — маг готов к бою, и в любой момент может запустить в меня смертельное заклинание. Впрочем — как и я в него. Я загружен всякой смертоносной дрянью буквально под завязку, так что просто это все у них не выйдет. Кстати, вообще даже не представляю — зачем они пришли на переговоры? Ясно же, что не сдамся! Глупо было бы! О чем я тут же и сообщил своим собеседникам.


— Я не сдамся!

— Мы и не сомневаемся, что не сдашься. Просто решил с тобой поговорить. — Голос главы стражи был спокойным и размеренным. — Скажи, мой заместитель исчез в этом доме. Он жив?

Честно сказать, я слегка опешил. Ожидал совсем другого вопроса! Но я ответил. И в нескольких фразах рассказал, кем был его заместитель, и что он тут творил. Глава стражи только кивнул.

— А что у тебя вышло с императрицей? Зачем тебе понадобилось ее убивать?

И это я объяснил. Не опуская никаких деталей и не преувеличив. Что есть — то есть. Как вышло, так вышло!

— Понятно, — кивнул глава. — Просто невезение какое-то! Только все устоится, и ты вносишь в наш мир новый беспорядок! Начинаю думать, что это уже правило, а не случайность. Итак, как будешь дальше действовать?

— Я уйду в свой мир. И вам не помешаю. Меня здесь ничего не держит! И мне ничего от вас не надо! Просто дайте мне… нам уйти. Все!

— Ну ты же понимаешь, что мы не можем дать уйти убийце императрицы! Мы должны сделать все, чтобы убийца был наказан. Вот что, Дегер… или как там тебя? Анатолий? Вот что, Анатолий… сдавайся. Стой, стой — не отказывайся! Выслушай вначале! Итак — ты сдашься, а мы устроим так, будто ты умер от пыток. Или вместо тебя казним какого-нибудь негодяя, который всем сильно насолил, и у которого рожа будет избита так, что и узнать нельзя. Подберем, не беспокойся! Никто не догадается! Он сдохнет вместо тебя, а ты будешь жить! И работать на меня. На империю. Зарабатывать большие деньги. Будешь учить наших бойцов, и… наших магов. У тебя ведь есть знания, которых нет больше ни у кого в этом мире. Ты поделишься ими со мной, и…

— Нет. Нет! — почти прорычал я, чувствуя, как из души поднимается гнев. — Я все знаю. Знаю, как ты заключил соглашение с Братством на мое убийство. Знаю, что ты лжешь. И как только получишь от меня знания — попытаешься убить! Никаких договоров! Ты просто позволяешь нам уйти. Не пытаешься штурмовать дом. А я позволяю вам забрать трупы и раненых. Обещаю не трогать тех, кто за ними придет. Но если попытаются напасть — будут уничтожены. Итак. Вы все поняли?

— Я понял… — как мне показалось, довольно-таки искренне вздохнул глава стражи. — Я не хочу с тобой драться! Не хочу тебя убивать! Но пойми — у нас не остается другого выхода! И будет вот как: ты остаешься в доме, и мы не позволяем тебе выйти. Сюда уже тащат метательные машины, которые легко бросают камни размером с голову на несколько сотен метров. А еще они могут метать горшки с магическим зельем, что горит даже в воде, и так жарко — что может расплавить и камни. Ты понимаешь, что будет, когда мы закидаем дом эти зельем? И этими камнями? И вот еще что: сюда собирают полсотни лучших боевых магов из Управления Магии. Вначале мы закидаем дом действующими амулетами антимагии. Твои заклинания перестанут работать. Потом разобьем стены и подожжем содержимое. А все, что останется — сравняем с землей, превратим в озеро раскаленного камня. Сил наших магов вполне на это хватит. И ты ничего не сможешь сделать.

— Время на размышление? И где гарантия, что вы отпустите, не тронете моих людей?

— Гарантирую! Не тронем! — глаза дернулись, совсем чуть-чуть. И я понял — врет. Достанется ребятам. Выжмут из них информацию, а потом будут меня шантажировать, угрожая расправой над всеми моими людьми. И если я заартачусь и не выдам информацию — тупо будут убивать детей — по одному, и как можно страшнее. Чтобы я видел, что случится с остальными — если не покорюсь.

— Сколько времени на размышление? — снова спросил я, вглядываясь в серые, водянистые глаза «гэбэшника». — До вечера?

— Нет. Полчаса! — отрезал «гэбэшник», и уже разворачиваясь, на ходу бросил. — Потом мы начинаем обстрел.

Было сильнейшее желание ударить ему в спину. Выпустить смертельное заклинание. А если оно не подействует — просто свернуть башку. А лучше всего — захватить его в плен. В заложники. И тогда… тогда они сто раз подумают — стоит ли нас трогать!

Но ничего такого я не сделал. Дурацкое воспитание, да. Не бить в спину, не трогать парламентеров. И зачем мама меня таким воспитала? С трудом преодолеваю ее воспитание. Иногда — не могу преодолеть.

Ладно, все это чепуха. Надо срочно отсюда сваливать! То, что они могут разнести нас из баллист — я не сомневаюсь. И кранты нам. Можно было бы поставить купол, защищающий от быстродвижущихся предметов — есть такое заклинание. Но его надолго не хватит. Купол просто высосет из меня все силы и лопнет после десятка ударов каменюками. Это не стрелу отразить, энергия почти как у артиллерийского снаряда!

Дверь за моей спиной захлопнулась, и я оказался перед двумя парами глаз. Юсас и Серх смотрели на меня, и ничего не спрашивали. Судя по всему — по моему лицу все уже определили. Хреновое дело! Совсем хреновое.

— Уходить надо. И очень быстро. Через полчаса они начнут обстрел. Ну может и не через полчаса — баллисты еще развернуть надо, опять же — снаряды подвезти. Но то, что начнут, и скоро — без всякого сомнения. Потому — собирайте всех вниз, в самую большую комнату. Сейчас колдовать будем!

Спокойные, ненормально спокойные лица детей. Только за это надо было на части порвать тварей, которые сотворили такое. Эти дети не знают детства. Только клетку и муки. Смертные муки, от которых хочется побыстрее освободиться. Умереть. Тех, кто говорит, будто рабство это хорошо — надо убивать на месте. Или лучше — сажать в маленькие такие клетки — на всю оставшуюся жизнь.

Элене и лекарке я быстро объяснил, что происходит — буквально в трех предложениях. Элене было все равно. Ну… почти все равно. Она даже в лице не изменилась. Главное — с ней уходит Юсас. Она даже переспросила — точно ли он с ней уходит? И Юсас тут же горячо подтвердил — да, да — с ней!

Смешно, конечно… дети же! Хотя… сколько там было Ромео и Джульетте? Пятнадцать и тринадцать? То-то же… и не надо про другие времена! Времена и миры другие, а люди всегда те же.

Лекарка ругалась. Минут пять, беспрерывно, и многими, многими словами — часть мне были даже неизвестны. Часть — выстроены в таком прихотливом порядке, что это могло бы заинтересовать лингвиста. И сексолога. Но все время, что ругалась — деловито и споро собиралась, укладывая в свою объемистую сумку привезенные снадобья. Как я понял — эта здоровенная сумища была у нее чем-то вроде «тревожного чемоданчика». Ну как сумка у фельдшера скорой помощи.

Юсас с Серхом таскали деньги. Все деньги, что были в доме, они сложили в сумки наподобие той, в которой принес свои деньги я, и посреди гостиной образовалась здоровенная куча, весом центнера полтора (так мне показалось). Я не протестовал — для заклинания все равно, какой вес будет перемещен в иной мир. Главное, чтобы перемещаемая вещь находилась в непосредственной близости к человеку, на которого направлено заклинание.

Пришлось собрать и вещи — рубахи, куртки, одеяла. Неизвестно, в какое время года попадет наша компания. А если там зима? Между прочим, в горах и мороз совсем даже не редкость. Снег выпадает! Не дай бог померзнут наши детишки. Да и взрослым не слабо придется потерпеть. Так что пусть лучше будут с собой теплые вещи.

Взяли и оружие — мечи, ножи — все, что было. Кто знает, что за люди встретят с той стороны. Шпаны-то и в нашем мире полным-полно.

И тут меня как кипятком обдало — не хватит! Того артефакта, что я сделал для перемещения — не хватит! Он слабосильный! Заклинанию-то все равно, какое количество объектов оно перенесет. А вот артефакту — нет! Бросить в иной мир парочку людей — пожалуйста. Даже пятерых — нет проблем! (испытано) А вот запулить больше дюжины, да еще и с центнерами груза — нет. Энергии артефакта не хватит. Я не рассчитывал перемещать такую толпу народа!

Потому нам придется перемещаться по-отдельности. Я усыпляю всех остальных — как это сделал с телохранителями императора. Отправляю их в свой мир, выпустив заклинание без посредства артефакта. А потом уже отправляюсь сам. Оглушаю себя заклинанием, заключенным в одном из амулетов, и…

Иду к Юсасу, тихонько объясняю ситуацию. Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, пытается что-то сказать, но я перебиваю — сейчас не до объяснений! Не до выяснений частностей! Вначале всех отправить в наш мир, а уж потом!

Юсас молча протягивает руку и раскрывает ладонь. На ладони лежит массивный мужской перстень, с вставленным в него здоровенным красным камнем. И я всей душой чувствую, что этот камень налит магической энергией! Он будто трепещет, мечтая выбросить ее в пространство, и я невольно содрогаюсь — не дай бог с ним станется то, что я сделал с амулетами «ниндзя»! С маленькими, слабенькими амулетами, которые взрывались, как авиационные бомбы. Этот же амулет будет подобен если не ядерной бомбе, то… хмм… а может и ядерной бомбе! Только без излучения. Так жахнет — что и здание это полетит вверх тормашками! И полгорода!

— Ты где ЭТО взял? — спрашивая я вдруг охрипшим голосом, и Юсас пожимает плечами:

— У палача был. Это же артефакт, да? Я что-то чувствую… он будто горячий. Вот я и подумал — может, тебе пригодиться? Может с ним ты что-то сделаешь, и не надо будет оставаться?

Я смотрю на перстень, и в голове у меня вдруг возникает смутная, неясная картинка: темная комната, полная смрада, дыма и боли, и корявая сильная рука, сдергивающая с моего пальца это кольцо. Этот перстень. И я кричу от боли, и палач смеется, вытирая окровавленный камень о свою волосатую грудь.

Тряхнул головой, наваждение пропало. Всмотрелся в обеспокоенные глаза Юсаса, и неверяще помотав головой, сказал:

— Этот перстень принадлежал тому, кто все это заварил. Магу. Я вспомнил. Это очень сильный артефакт, и очень опасный. Пойдем! Время!

Дети уже лежали стройными рядами, создав телами что-то вроде квадрата, и прижавшись друг к другу — грудь к спине, на боку. Взрослые, (если можно назвать взрослыми в том числе Элену и Серха), стояли, глядя на дверь, а когда я появился, вопросительно и молча посмотрели мне в лицо, видимо ожидая команды. Даже лекарка не говорила ни слова, явно озабоченная до самого предела. Впрочем, и немудрено — ей, прожившей долгую жизнь, как никому было ясно — что будет после бомбардировки дома из крепостных баллист. Ничего не будет. Кроме груды развалин. А если кто-то останется в живых — сгинет в застенках Охраны.

Чуть поодаль от живых лежало тело Арины, замотанное в покрывало с головой. Сердце мое снова екнуло, наполнившись тяжелой тоской. Ну почему?! Зачем?! Ну так же все хорошо шло! Ну зачем такое свинство?!