Четвертая жена

Лейла проснулась посреди ночи. Ей снился странный сон. Она видела женщину в лохмотьях, лица которой было не разглядеть. «Найди кольцо», – повторяла незнакомка, – «Найди кольцо, чтобы обуздать свою силу». Голос звучал угрожающе мрачно. Она много раз повторяла одно и то же, пока девушка пыталась убежать, но не могла даже пошевелиться.

Заснуть больше не удалось. Лейла боялась возвращения страшного сна, а еще больше боялась она рассказать о нем тетушке. Что она скажет? Что это ее мать сахира вернулась за ней? Что и она такая же ведьма? Что ей нужно забыть об обычной жизни и стать таким же изгоем, бродить по пустыне в лохмотьях? Она встала и подошла к окну, выходившему в сад. Деревья были покрыты цветами, а в глубине пел соловей и стрекотали кузнечики. Ночь казалась мирной, и не верилось, что за стенами сада живут люди, способные причинить ей зло. Лейле захотелось выйти туда, постоять под цветущими миндальными деревьями. Она надела мягкие домашние туфли, накинула расшитую серебром и золотом накидку, когда-то принадлежавшую тетке, и неслышно ступая, выскользнула в сад.

Ее тянуло к самому высокому дереву, она подошла к нему, дотронулась до шершавого ствола и начала потихоньку поглаживать его. Ей показалось, будто зазвенели далекие колокольчики на самой верхушке дерева. Она с удивлением подняла голову и увидела, что цветы с верхних ветвей начали осыпаться. Как лавина сходит с горы с самой вершины, так и дерево начало терять свой цвет с самых верхних веток до нижних. Лейла стояла, осыпанная белыми и розоватыми цветками, которые падали на нее, словно снег.

«Это плохо… Это очень плохо», – подумала она. Почему дерево потеряло цветы? На нем уже не будет миндаля, оно останется бесплодным. Цветы вокруг начали увядать, превращаясь в черные гнилые комочки, которые пришлось стряхивать с себя.

«Что происходит? Это из-за меня?» – в ужасе гнала от себя эту мысль девушка. Что будет, если ее увидит служанка? Она расскажет обо всем в городе, и тогда даже те, кто сомневался, потребуют ее смерти.

Увядание распространялось вокруг нее, как круги на воде. Опали цветы со всех деревьев, почернела трава, с куста замертво упал соловей, смолкли цикады. «Сахира! Сахира!» – послышались крики из-за стены, сначала далекие, а потом раздающиеся все ближе и ближе. Показалось несколько голов над оградой: видимо, горожане притащили к их дому длинные лестницы. Мужчины прыгали на черную траву, вытаскивали из ножен кинжалы, приближались к ней с ненавистью на лицах.

– Убейте ведьму! Ведьма получила свою силу! Убейте ее, пока весь город не превратился в пустыню!

– Нет! – закричала Лейла и выставила вперед обе руки, пытаясь хоть как-то защититься от нападавших.

Вдруг тот, кто был ближе всего, упал, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу. Следом упали еще трое.

– Проклятая ведьма! Почему мы не убили тебя раньше? – закричали те, кто был ближе к ограде сада. Постепенно крики смолкали, люди падали замертво, превращаясь в гнилые почерневшие трупы за несколько мгновений.

– Нет! Я не хотела! Это не я! – продолжала кричать Лейла, пока не поняла, что вокруг нее установилась мертвая тишина. Не слышно было ни пения птиц, ни лая собак, ни плача младенцев. Все были мертвы в городе, который стал могилой, и в котором не было больше ни одной зеленой травинки, ни одного живого дерева. Лейла обернулась к дому. Там ее тетушка! Неужели и она мертва? Она убила единственного человека, который любил ее?

Дома не было. На его месте были руины. Но не это испугало Лейлу, а то, что перед кучей камней, бывшей когда-то ее домом, стояла та самая женщина из сна.

– Найди кольцо. Носи его всегда. И тогда этого не произойдет. Завтра тебе исполнится восемнадцать лет. Найди кольцо до рассвета, иначе город умрет.

– Но где? Где мне его искать? – закричала девушка. – Рассвет уже совсем скоро!

– Найди кольцо. Иначе они все погибнут, и ты навсегда останешься в долине ведьм.

– Кто ты? Ты моя мать?

– Найди кольцо. Не теряй времени, – произнесла женщина и превратилась в черную дымку.

Лейла кинулась к тому месту, где она стояла, и… проснулась. Испуганная увиденным, она первым делом бросилась к окну, чтобы убедиться, что там по-прежнему их сад с цветущими деревьями, и что там сохранилась… жизнь. Она резким движением открыла окно и услышала пение соловья. Все в порядке. Пока. Сколько у нее времени, пока не начнет облетать цвет с миндального дерева? Пока не начнут умирать люди в домах по соседству? И где ей искать это кольцо?

Лейла выбежала из своей комнаты. Дом огромный, в нем множество комнат, закоулков, чуланов. Да, в большинстве комнат почти нет мебели, но ведь кольцо можно спрятать в любую щель, закопать в саду, бросить в один из огромных котлов, которыми уже давно никто не пользуется, и которые наполнены недорогими мисками из глины, которые так и не удалось продать. Одно было ясно – кольцо должно быть в доме, почему-то в этом девушка была уверена.

В первую очередь надо бы проверить шкатулку с украшениями ее тетушки. Да, она продала почти все, но некоторые вещи сохранила на память. Может, там есть и кольца? Сделать это было сложно: шкатулка была спрятана в сундук, на котором были навалены покрывала и подушки, и все это – в спальне тетушки. Что она скажет, если проснется и увидит племянницу, роющуюся в ее вещах? Как можно тише Лейла вошла в комнату тетушки, одно за одним сбросила на пол покрывала, открыла сундук и вытащила шкатулку. В комнате было темно, и разглядеть содержимое было тяжело. Она попыталась на ощупь понять, что же там лежит, но поняла, что это займет слишком много времени. Никогда в жизни она с таким страхом не ждала рассвета. В итоге она просто стала вытаскивать украшения по одному и класть на кучу покрывал, которые сглаживали звуки.

В шкатулке оказалось три кольца, и Лейла с испугом уставилась на них, пытаясь рассмотреть в потемках и понять, какое из них нужное. А что, если все они – не те? Она надела все три на пальцы и бросилась к окну. Сад был все еще мирным и тихим. И вдруг она расслышала страшный звук – тоненький звон колокольчиков.

«Это не те кольца!» – поняла она. За окном стало светлее. Близился рассвет. Лейла в отчаянии оглядела комнату. Наверное, кольцо не здесь. Но искать его – словно искать иголку в стоге сена. Вдруг взгляд упал на другую шкатулку, которая стояла у самой теткиной кровати. Она знала, что хранится там – память о ее отце, его любимая книга стихов и какие-то мелочи, которые напоминали тетке о брате. Девушка кинулась к этой шкатулке, потихоньку, стараясь не разбудить спящую, взяла ее и снова вернулась к окну. Там было посветлее, и там удобнее было бы рассматривать содержимое шкатулки.

У окна она не удержалась от того, чтобы посмотреть на сад. С вершин деревьев медленно начали облетать цветы. У нее больше не было времени. Она открыла шкатулку, отложила книгу – самое объемное, что было внутри. Вынула серебряный гребешок – подарок тетке от отца на день рождения. Какие-то шелковые шнурки. Вышитый платок. Странный ключ с надписями на непонятном языке. На дне лежал сложенный лист бумаги, на котором была написана поэма. Скорее всего, это отец написал для ее матери. Лейла покраснела и не стала читать пылкие стихи. Больше в шкатулке ничего не было. Отчаяние охватило ее. В комнате стало еще чуть светлее, а под миндальным деревом все было усыпано белым.

Лейла закрыла лицо руками, но тут же отдернула их. Она только что заметила, что на обложке книги нарисовано кольцо. Сборник стихов назывался «Кольцо любви». Она открыла потрепанный томик и увидела, что книга эта ненастоящая. Страницы были вырезаны, а внутри лежала еще одна коробочка – закрытая. Ключ! Лейла схватила его и попробовала отпереть замок, который с трудом, но поддался. Внутри оказалось кольцо – простое, без украшений, просто тоненький ободок из серебра. Она тут же надела его – оно оказалось ей впору, словно сделанное по меркам. Колокольчики перестали звенеть, а с деревьев перестали облетать цветы. В ту же минуту показался первый луч солнца. Пение птиц наполнило сад.

«Я успела», – подумала Лейла. «Я спасла их. И я спасла себя».

Аккуратно она вернула маленькую шкатулку в книгу, а книгу – в большую шкатулку. Собрала теткины украшения и спрятала их в сундук, на который снова набросила покрывала. Тетка посапывала во сне, но так и не проснулась. Нужно было возвращаться к себе. Как только взойдет солнце, служанка начнет шуметь на кухне, и тетка проснется. Нехорошо, если она увидит ее в своей спальне. Ей нужно вернуться к себе и попробовать поспать хотя бы немного, она чувствовала себя такой усталой. Ей простят, если она встанет попозже, ведь это случалось с ней нечасто.

В спальне Лейла посмотрела на руку с кольцом. Надо будет придумать, как объяснить, откуда оно. Снимать его она не собиралась. Оставалось надеяться, что и в доме мужа ей позволят сохранить это скромное украшение.

Она вытянулась на кровати и закрыла глаза. Вдруг ей стало страшно засыпать. А если опять явится во сне та женщина? А если прикажет опять искать что-то или заставит делать то, чего она делать не хочет? Страшно оказаться сахирой. Страшно оказаться нечистой ведьмой, но еще страшнее причинить вред другим, даже тем, кто собирался убить ее.

Усталость взяла свое, и Лейла уснула. Ее напряженное лицо стало снова лицом обычной девушки, очень красивой, но такой земной. Ее кулачки разжались, и стало заметно, какие у нее тонкие изящные пальцы. Ее черные волосы густой волной покоились на подушке, а длинные ресницы чуть подрагивали. Изгибы ее стройного тела выдавали в ней взрослую женщину, а не маленькую девочку, которой она была еще так недавно. Мягкая тень скользнула к ее кровати и сложилась в женский силуэт, почти прозрачный и невесомый. Призрак протянул свою руку ко лбу девушки, словно дотрагиваясь до него. Девушка чуть нахмурилась, призрачная рука тут же отдернулась, и силуэт растворился в воздухе.

Лейла сладко спала, не подозревая, что это ее последняя ночь в этом доме. Ей исполнилось восемнадцать лет.





Глава 3




Как только Лейла проснулась, она отправилась искать тетушку. Девушка не хотела упускать ни одного мгновения с ней: возможно, через несколько недель им придется расстаться навсегда. Сможет ли тетушка приезжать к ней в далекий Саранд? Позволит ли будущий муж такие визиты? Она старалась об этом не думать.


Тетушка оказалась в своей спальне. Она перебирала свои наряды и откладывала некоторые в сторону.

– У меня еще осталось кое-что красивое с прежних времен. Я хочу нарядить тебя перед приходом мастериц, которые будут делать твой портрет.

Лейла бросилась к ней в объятия.

– Я так не хочу уезжать! Сколько еще у меня времени, чтобы провести его с тобой?

– Шесть или семь недель по крайней мере. Каравану нужно время, чтобы добраться до Саранда, и чтобы вернуться. А ведь купцам еще нужно продать там свой товар.

Лейла бросила взгляд на свою руку и заметила тонкое кольцо. Тетушка не увидела его, но ей все равно стало неловко.

– Тетя…

– Что, дитя мое?

– В той маленькой шкатулке, которая досталась тебе от отца, что там?

Лицо женщины расплылось в улыбке.

– Твой отец, Амин, был моим единственным братом. Я всегда поддерживала его, даже когда вся семья отвернулась от него. Я храню несколько его вещей и подарков в память о нем. Поди принеси шкатулку!

Лейла легко вскочила с низкого дивана и побежала к кровати тетки, где стояла шкатулка. Тетка открыла ее, и лицо старушки словно озарилось.

– Гребень, который он подарил мне, когда мне исполнилось тридцать, а ему было только двенадцать. Тогда семья уже не надеялась выдать меня замуж, и мне не делали подарков. Я выбрала путь мастерицы, и от семьи пришлось отказаться. Брат поддерживал меня в этом, хотя наш отец был против… Стать мастерицей, отказаться от мужа, детей… Родители этого не понимали. А твой папа понял сразу.

Тетка вздохнула, словно предавшись каким-то воспоминаниям, и Лейла поняла, что за этим решением стоит какая-то давняя история.

– А вот шелковые шнурки, он был совсем маленьким, но очень любил играть со мной. Однажды он попытался вплести их в мои волосы, я их еле выпутала!

Тетка засмеялась, а Лейла живо представила себе, как маленький Амин сидит около своей старшей сестры и, потихоньку пыхтя, пристраивает шнурки в ее пышную прическу.

– А это его любимая книга. Он всегда читал ее, он любил стихи, и сам их тоже писал. Я постоянно перечитываю этот сборник после его смерти.

Лейла замерла от удивления. Перечитывает? Но ведь книга ненастоящая. Она всего лишь хранилище для маленькой коробочки, в которой лежало кольцо.

Тетка продолжала вынимать немногочисленные сокровища – под книгой лежал лист с поэмой отца. И все. Никакого ключа не было. Но Лейла совершенно точно помнила, что она его туда положила! И тут она похолодела – тетка собралась открыть книгу. И каково же было ее удивление, когда она ее открыла, и книга оказалась… обычной книгой. Никаких вырезанных страниц. Никакой коробки внутри. Может, ей это все приснилось? Но вот же кольцо, блестит на ее пальце.

– Тетя, я нашла вчера кольцо…

– Кольцо? Покажи!

Тетушка взяла ее руку и внимательно разглядела скромное украшение.

– Не помню, чтобы у меня такое было… Может, кто-то из мастериц потерял. А может, лежит с давних времен, когда у меня было так много вещей, что все и не упомнишь… Ты хочешь оставить его себе?

– Да, тетушка. На память о тебе. Об этом городе. О твоей доброте.

По слезам женщины покатились слезы.

– Лейла, дочка! Возьми и эту шкатулку тоже, – она протянула ей ту самую шкатулку с памятными вещами от отца. – Твой отец хотел бы, чтобы у тебя осталось что-то от него.

– Но как же ты, тетушка?

– У меня остались мои воспоминания. Ими наполнен этот дом, который похож больше на склеп, чем на нормальное жилище. Здесь уже не зазвучит детский смех и музыка, как раньше.

Лейла прижала шкатулку к груди, как вдруг послышался громкий стук. Их нерасторопная служанка медленно направилась в прихожую, чтобы открыть дверь. Это был Алим. Он пришел один.

– Мир вам, тетушка! – слегка поклонился он.

– Мир тебе, Алим! – ответила она. Я думала, ты вернешься с мастерицами, которые вышьют шелком портрет Лейлы.

– Никто не захочет идти в дом, где живет дочь сахиры. Я возьму Лейлу с собой в Аккалу, мы доберемся за четыре часа. Там никто ее не узнает. Там же и сделаем портрет. Но выезжать нужно сейчас, чтобы успеть приехать засветло и найти девушке приличный гостевой дом.

– Как уезжать? Но мы не готовы! – залепетала женщина.

– Мы договорились обо всем, тетушка. Не нужно никаких приготовлений. Все необходимое мы купим в Аккале. Ехать лучше налегке. Она проведет там день или два, пока не будет готов портрет, а потом я отправлю ее со слугами и стражниками назад. Я буду беречь ее, тетушка, – и он снова смиренно согнулся в поклоне.

Тетушка засуетилась. Девушку нарядили в простое темное платье и с головы до ног замотали в черное покрывало. Она взяла с собой только шкатулку, которую тетушка преподнесла ей в подарок. Алим подгонял их. Наконец старушка, вся в слезах, обняла Лейлу.

– Никогда мы с тобой не расставались, с тех пор как я взяла тебя в этот дом. Эти три дня покажутся мне тремя годами!

Она наскоро прошептала слова благословения и громко разрыдалась. Лейла плакала тоже, но Алим уже подталкивал ее к выходу. Там стояли слуги с крытыми носилками, окна которых были зашторены. Никто из жителей города не узнает, что по улицам несут дочь ведьмы. Никто не потревожит ее. И она не сможет даже бросить взгляд на площади и переулки, по которым никогда не ходила. Слезы застилали ее глаза, и она прижимала к себе шкатулку. Путешествие началось, и ей было страшно.

Во время поездки Алим пытался развлекать девушку беседой, рассказывал о красотах моря, которое она сможет увидеть в Аккале, о высоких горах на подступах пустыни Хармат, за которыми прячется город Саранд, о золотых копях, из которых черпают жители города свое богатство, и прекрасных садах правителя города, главного кади и ее возможного жениха – трех самых больших и красивых в городе. Постепенно Лейла успокоилась. Среди мыслей о тетушке и покинутом доме стали появляться и другие. Она увидит новых людей, будет говорить с ними. Она наконец увидит другой город. Она сможет гулять в саду, надежно скрытая от любопытных взоров высокой оградой. И у нее будет время, чтобы почитать книгу стихов, которая оказалась обычной книгой, и попробовать понять, что с ней приключилось ночью – странный сон, видение, или все это было на самом деле.