Черное облако души

Прошёл год. Теперь в лесничестве стоят два дома, один старый, бревенчатый, а другой большой, кирпичный, с множеством окон и высоким крыльцом. На участке появились ровные дорожки, вымощенные разноцветной плиткой. По ним очень удобно ходить, опираясь на костыли. Именно так передвигается пока Маша Свиристелкина, осторожно переставляя ноги, обутые в тёплые войлочные ботинки. Операция прошла успешно, и она мечтает о том моменте, когда сможет наконец отбросить костыли, снять ботинки и пробежать босиком по густой траве прямо к речке. Врачи сказали, что скоро так и произойдёт.

Под рябиной у стола стоит коляска – не простая, а двойная. Там сладко спят сразу два наследника Сашки Куролесов, близнецы Рома и Тема. Их мама Лена месит тесто на кухне. По участку с визгом бегают три шоколадных щенка с белыми крапинками. Их дрессирует Куролесов, решивший наконец, каким делом займётся вдали от Москвы и от своего завода. А в гостиной кирпичного дома уютно горит камин. Никита Кузьмич сидит на диване и играет на гитаре. Влада и Рада распевают свои вокализы под его аккомпанемент. Они студентки первого курса колледжа на Ордынке, и скоро их отчетный концерт.

Во всей этой идиллии нет только одного – дачи, которую некогда построил Никита Авдеев, будучи директором завода. Ее продали за неплохие деньги. Остались только фотографии в альбоме: зимний сад, каминный зал, зона барбекю, футбольное поле…

– Жалеешь? – спрашивает Никиту Куролесов, когда они с ним вечерком пропускают пару рюмочек коньяка.

– Нет, не жалею, – отвечает Никита.

И он не кривит душой. Зачем человеку роскошные хоромы, если на душе мрак и холод? И наоборот, когда в сердце весна, простой и скромный дом будет казаться царским дворцом.


Никита достаёт со стены гитару, долго и придирчиво настраивает ее, чтобы та звучала идеально чисто, садится на любимый диван и кричит:

– Эй, молодежь! Спешите услышать! Незабываемая композиция специально для вас. «В джазе только дедушки».

Народ хохочет и занимает места.