Черная вишня

Сегодня празднику девчат, сегодня будут танцы.



Мы с Кари, полные предвкушения веселья, побросали покупки, прихорошились и понеслись навстречу празднику. Самый большой зал, широкими арочными пролетами выходящий на улицу, был уже полон, столики сдвинули к стенам. Два зала поменьше оказались так же полны народа, но места для танцев там почти не было. Народ только начинал входить во вкус. Осмотревшись, похвалила подругу за выбор одежды. Все действительно были в светлых или цветастых платьях. Несколько дам в нарядах, явно приличествующих высокому обществу, сидели в окружении таких же строго одетых мужчин. На фоне разгорающегося веселья они выглядели белыми воронами. Кажется, более юная барышня была не прочь потанцевать вволю, но дама с поджатыми губами рядом убивала весь порыв. Те женщины, что путешествовали с нами, пока не пришли.

Музыку давал небольшой оркестр в уголке, он как раз начал новую мелодию, стоило нам переступить границу света и войти через арки в зал.

— Я же говорила, — шепнула подруга, пихая меня локтем в бок, потом высмотрела кого-то из наших мужчин и потянула меня через зал к ним.

Но дойти нам было не суждено.

Резко вступили ударные, и я поняла, что руки Кари в моей больше нет. Удивленно обернулась, чтобы увидеть, как ее закружил какой-то парень, увлекая в энергичный танец. Изумленно уловила знакомый ритм, безумно напоминающий сальсу. Раз, два, три. И тут же меня закрутили, подтолкнув в талию, и поймали в объятия, увлекая за собой. Смешливый русоволосый парень поймал за руку, подхватил, оттолкнул и тут же сменился невысоким мужчиной в возрасте, меня одарили улыбкой, крутанули. Пять, шесть, семь. Поворот. Ноги в ритм. Оказалась лицом к лицу с Кари, в ее глазах сиял чистый восторг. Обхватив друг друга ладонями за талию, завертели друг дружку, переступая и увлекая на новый и новый круг. Хохотали и кружились. Ритм сменился, и мгновения задержки хватило, чтобы нас растащили в стороны. Увлекли в новый водоворот движений. Раз, два, три, четыре. Тело двигалось само. В какой-то момент я обернулась, чтобы понять, что жаркие ладони, только что заставлявшие меня качать бедрами, принадлежат улыбающемуся Кайтару, тот подмигнул, раскрутил меня, а поймал уже его брат. Без сомнений закинула ножку на крепкое бедро, была подхвачена под колено и откинулась назад, максимально прогибая спину. Меня рывком вернули назад, чтобы, нависая, почти коснуться губами лица. Запрокинув голову, закусила губу. А моя свободная рука уже была призывно выставлена за спину. За нее меня и выдернули из объятий Дарсана, заставляя того провернуться, подхватывая новую партнершу. Пять, шесть, семь, восемь. Я ликовала.

Этот безумный калейдоскоп стал для меня настоящим подарком. Не «вертлявые мальчики» с бальных танцев, как звала их моя мама, а мужчины, самые разные, молодые и не очень, сейчас предавались веселью и кружились под музыку.

Не знаю, сколько времени все это длилось. Может, час, может, больше. Сердце уже буквально выпрыгивало из груди от дикого ритма и восторга от всего происходящего. Наконец оркестр завел медленную мелодию, и мне удалось увернуться от пары приглашений продолжить танец, одарить предлагающих шальной улыбкой, воздушным поцелуем, обещанием вернуться и сбежать. Краем глаза заметила подругу, утопающую в объятиях Кайтара. Кажется, она выглядела счастливой.

Остальные мужчины были за столом, до которого я наконец добралась. Или не танцевали, или только вернулись, не поняла. Оперлась ладонями на столешницу, выдохнула и категорично заявила:

— Мне нужно выпить! Иначе умру!

Среагировать мужчины просто не успели, я стремительно протанцевала — просто ходить сейчас я была неспособна — поближе к Альгеру, поскольку заметила перед ним знакомый кубок. Тот был полон. Подняв коварную емкость, отсалютовала всем и тут же выпила до дна. Тепло прокатилось волной, омывая, согревая и утоляя жажду. Я счастливо зажмурилась.

— Ника, — пробился сквозь довольство голос Шера, — если ты пьешь из одного кубка с мужчиной, то таким образом заявляешь, что ты с ним.

Дарсан и Шер смотрели на меня с неожиданно единодушным укором. Да и рядом сидят. Неужели спелись и договорились, как меня делить? Обернулась к магу, показала глазами в сторону танцующих. Тот проказливо подмигнул.

— Альгер, зайчик мой, — с придыханием произнесла я, запуская ему в волосы руку и прижимаясь к плечу. — Ты нужен мне! Как мужчина!

— Конечно, детка, — в тон ответил маг, рывком притянул меня за талию. — Для тебя все что угодно, мой сладкий перчик.

Пару секунд постояли, сверля друг друга глазами и боковым зрением ловя реакцию обалдевших спутников, потом он перехватил мою руку, и мы резво утанцевали в гущу народа. Расхохотались уже там.

— Альгер, а давай ты мне сам все расскажешь и я не буду тебя пытать? — начала я, обводя носком ноги круг и приседая.

— Не понимаю, о чем ты, — невинно закатил глаза маг, возвращая меня назад.

— Мне надо знать, до чего эти двое договорились, если это касается меня, — с готовностью пояснила я. — А я тогда не выдаю, что за кубок ты притащил с собой. У тебя ведь на него планы?

— Неведомый, за что на меня свалилась эта женщина?! — патетично вопросил маг, закрутил меня, оттолкнул и вернул обратно, добавив уже деловым тоном: — Тебе полностью пересказать последний час или тезисно?

— Давай вкратце, — обошла я его по кругу.

— Дарс спросил, серьезны ли намерения Шера, тот затруднился ответить, повел себя в очередной раз как баран, о чем мы ему и сообщили.

— И даже драки не было? — изумилась я.

— Вся ночь впереди, дурное дело нехитрое, — подмигнул маг.

— Так пришли-то к чему? — не дала сбить себя с толку.

— Шердана уязвили цветы в твоих руках. Он решил, что раз ты симпатизируешь оборотню… — Альгер многозначительно замолк, подкинул меня, поймал и поставил. — А у того обстоятельства не позволяют от тебя отказаться… То надо дать ему шанс.

— Я уж думала, он решил меня сдать, — фыркнула я.

— Нет, детка, хана тебе теперь. — Маг сделал сочувствующее лицо. Тут музыка прервалась, и народ стал расступаться к стенам, освобождая середину зала. — А вот и началось.

И Альгер меня оставил, тоже отступая. Я обернулась и увидала, что возле музыкантов стоят двое. Шер и Дарсан. Седая женщина затянула хрипловатым сильным голосом песню. Вступил оркестр.

Танго!

Совершенно не представляла Шера танцующим, пока не вспомнила его с оружием посреди маленького дворика на задах замка. Именно он сделал первый шаг ко мне, а потом еще один. Но его догнал, задел плечом оборотень. Они отшатнулись, как два бойцовых петуха, но не сцепились, снова шагнули ко мне. Вместе, слаженно.

А я отшатнулась. Наверное, даже испугалась. Выставила руку, отгораживаясь от мужчин, затравленно осмотрела зал. Альгер стоял у стола, наливая в кубок еще вина.

К нему я буквально подбежала, зная, что преследователи неотвратимо идут за мной. Выхватила кубок, осушила его. До дна. Вино одарило теплой волной, отгоняя напряжение, затмевая испуг, заводя бесшабашное веселье. Опьянения не было, была эйфория момента. И сейчас мне сам черт не брат.

Повела бедрами, разворачиваясь к моим мужчинам.

Повела бедрами снова, скользнула по ноге ладонью, нащупывая нитяную петлю на юбке. Пристегнула подол к пуговке на корсете, делая юбку асимметричной, соблазнительно, вызывающе открывая ногу.

И тягуче, плавно, хищно пошла на этих двух рисковых парней.

Шердан — первым мне попался именно его светлость — сам шагнул ко мне, хотя видно было, что сомневается. Да, черт возьми, даже здесь, в танце, он сомневался. Но притянул меня к себе. Это была битва ног. Шаги, обманы, скольжения, выбивания и прыжки. Он не выдержал: рывок — и я лечу к потолку, падаю в его руки и тут же соскальзываю вниз, к его колену, не отказав себе в удовольствии пройтись пальцами по литым мышцам ног.


Меня выдернул с пола Дарсан. Развернул, качнул на себя, подхватывая бедро, буквально протащив за собой. Он сильный, горячий, мощный, но при этом совершенно не грузный. Шаг, разворот, моя нога на его плече. Шпагат. Пальцы оборотня проводят по ноге от щиколотки, миг, и я уже мету кончиками волос пол, жестко выгнутая его рукой. Он же огладил мое напряженное тело, поднял и раскрутил, притянул к себе. Оттолкнула его ладонями. Шагнула назад, раз, другой, чтобы упереться в грудь Шера. Он буквально встряхнул меня за плечи и, наклонив, заставил нырнуть к себе под руку. Я оказалась у него за спиной. К нам шел Дарсан.

Седая женщина выпевала древнюю как мир песню страсти. Зал хлопал в едином порыве, задавая ритм. Они сошлись, сцепившись предплечьями и взглядами. Кружась, напряженно повторяя движения друг друга. Едва не рыча. Блондин и брюнет. Дарсан чуть выше и массивнее, Шердан гибче и зримо опаснее. От них исходила такая волна притягательности и силы, что я невольно шагнула к ним. Отбила каблучками ритм, привлекая внимание к себе.

Мужчины меня не удостоили и взглядом, слишком занятые друг другом. Тогда я развернулась, топнула ножкой и пошла на выход из зала.

Далеко не ушла. Не пустили. Настигли! Зажатая меж ними, я танцевала с обоими. Синхронные шаги. Единый порыв движения трех тел, слившихся воедино.

Я песчинка меж двух жерновов. И уже перестала различать, кто передо мной в данный миг. Только сердце гулко стучало где-то в горле. Что ощущает игрушка, которую тянут к себе двое детей? Только эти дети были очень большими, умелыми и страстными. Передо мной один, за спиной другой. Мои ноги сомкнулись на талии Шера, а его дыхание коснулось бешено вздымающейся груди. Рывок. Мои руки поднимают вверх, и я запутываюсь в светлых волосах, а ушка касаются горячие губы. Это фактически секс. Акт любви на троих на глазах подбадривающей толпы зрителей. Это дико возбуждает. И не только меня. Я ощущаю силу желания своих мужчин той частью тела, которой прижата к ним в тот или иной момент. Я не вижу их глаз, но на моем теле их руки. И губы то и дело задевают разгоряченную кожу.

Если бы мы были одни в этом зале, то, вероятно, все закончилось бы горизонталью. Или вертикалью и другими поверхностями. Эта мысль на мгновение отрезвила.

Я поймала взгляд седой женщины. Та поняла меня без слов. Еще несколько тактов, и мелодия оборвалась. Зал умолк.

Мужчины замерли друг против друга. А я сползла меж ними на пол. Упала на колени, опираясь ладонями и тяжело дыша.

Секунда. Другая. И зал взорвался криками, весельем, восторгами. Меня уже давно подняли, отряхнули, и какие-то женщины обнимали меня с улыбкой, что-то говорили, целовали в щеки. Я видела, как Шера кто-то хлопал по плечу и поздравлял. Кайтар подошел к Дарсану. Мужчин буквально оттеснили, закружили, предлагая выпивку и тут же дополняя ее тостами. Кажется, меня хоть ненадолго оставят в покое. Я обернулась, чтобы увидеть, как на меня налетает Кари.

Она оттащила меня в сторонку.

— Ника, я не спрашиваю, где ты научилась танцевать, — ее глаза горели изумлением, — но что это было вообще?

— Разврат, — лаконично ответила я.

Чуть не ляпнула «тройничок». Вообще соображала заторможенно. Вино, возбуждение, адреналин, эйфория — все это не способствовало ясному уму. Подруга хихикнула:

— Никогда не видела брата танцующим. — Она задумалась, постучала пальцем по губам. — Да и Дарса тоже. По-моему, даже на приемах.

— Ну, если бы они так станцевали на приеме, это произвело бы фурор. — Я улыбнулась, подруга рассмеялась.

К нам неожиданно подошла женщина, которая пела. Кари отступила мне за спину.

— Спасибо! — с чувством поблагодарила я певицу. И за песню, и за ее своевременное завершение.

— Молодец, девочка! Я Ларина, — представилась она, взяла меня за руку, пожала. — С тобой хотят поговорить.

За ее спиной стояла немолодая пара.

— Жозефина и Карл Девет, — представились они.

— Ой, я Вероника, это Кариза, — сообразила я представить себя и подругу.

— Отличное выступление. Дело в том, что у нас большое заведение в Вилене. «Два тракта». — Похоже, Жозефина была главной в этой паре, она и речь вела. — Мы будем счастливы, если ты согласишься станцевать и у нас.

— Я поняла. В прошлой жизни зарабатывала танцами, — сама удивилась своей откровенности, — пока больше не хочу.

— В любом случае будем рады видеть в гостях, — понимающе улыбнулась женщина.

И все трое ушли.

Кари, похоже, встретилась взглядом со своим оборотнем и направилась к нему. Ох и закрутилось у них с Кайтаром, даже помучить толком не вышло. Я вздохнула и, убедившись, что моих мужчин не видно в поле зрения, сбежала из зала в ночную прохладу.

В номер идти не хотелось, в саду было слишком темно, и туда соваться я просто не рискнула. Мало ли на кого нарвешься. Осмотрелась и прошла в холл центрального жилого домика. Там я видела узкую лесенку-лаз, ведущую на крышу-террасу.



Вид отсюда открывался шикарный. Над ломаной линией гор висел кривоватый блин луны, отдававший зеленью. Шумели листвой яблони, кричала какая-то птица. Я сняла туфли, хоть и удобные, но нагрузка на ножки пришлась еще какая. С удовольствием прошлась по устланной циновками крыше. Некоторое время просто стояла, подставив лицо ветерку, чувствуя, как успокаивается возбуждение.

Вот чего они добились? Ладно, заметили, что танцевать люблю. Хорошо, борьбу затеяли. Допустим, сами заигрались, чего уж. Вина за тем столом выпито было немало, я четыре бутыли видела, когда подходила. А легче кому? Эйфория отступила, и мной овладевало смятение. Меня дико тянуло к этим мужчинам тогда, в танце. Вот только к обоим или к одному? И к кому? Припомнила теплое чувство в животе, словно толкающее меня навстречу приключениям. Я же не девочка малолетняя, что бы там зеркало ни отражало. Если судить строго и здраво, то Шердан связан со мной временной необходимостью. А руководствуется нормальным желанием мужчины затащить в постель симпатичную девушку, которая к тому же постоянно рядом. Дарсан вообще привязан искусственным влечением, заставляющим его желать меня. Ни о каких чувствах речь не идет даже близко. На фоне того, что мне надо с застоем магической энергии бороться, все выглядит вдвойне грустно, ибо если не научусь колдовать в ближайшее время, то с кем-то обмен жидкостями устроить придется. Стало как-то противно. Я хоть и не юная романтичная девочка, но любви-то всем хочется. Я вздохнула, оперлась ладоням о парапет, заглядывая вниз.

В широкие арки зал хорошо просматривался, веселье там продолжалось. Моих мужчин отсюда видно не было, зато музыка долетала отлично. Быстрый ритм неожиданно сменился плавной тягучей мелодией, до дрожи цепляющей что-то в душе. Флейта и гитара?

Я неожиданно повела плечами, сбрасывая напряжение. Повытаскивала шпильки, удерживающие остатки прически. Прогнулась. Подняла для пробы ножку в вертикальный шпагат. А что, здесь, на крыше, меня и не видно со света. К мелодии присоединилась скрипка, добавляя ранящую, слезную ноту.

Видимо, это ощущение свободы и одиночества на подлунной крыше и позволило расслабиться. Я повернулась спиной к парапету, погладила шершавую поверхность руками. Выгнувшись волной, сползла на пол, распутно разводя бедра. Опустилась на колени, очень по-кошачьи прогнувшись. Зарывшись пальцами в волосы, мотнула гривой пару раз и перекатилась на спину, чтобы, почти встав на мостик, потянуться стройной ножкой вверх. Будто стараясь коснуться безразличной зеленоватой луны босыми пальчиками.

Наверное, виноват лунный свет, он ласкал меня, словно нежный взгляд, а ветерок казался невесомым касанием пальцев. Они бесстыдно забирались под юбку, гладили плечи и грудь, холодили губы. Под эти невесомые дуновения-касания ветерка я кружила по крыше, погружаясь в свой чувственный, вольный балет. Флейта вела темой грусти.

В какой-то момент решила, что на циновках мне уже неудобно, и в прыжке взлетела на парапет. Он был шириной ладони в две, но мне хватало. Чудом держа равновесие и прикрыв глаза, я то прогибалась назад, оглаживая ладонями грудь и бедра, то почти становилась на руки, уже не заботясь о том, куда при этом улетает юбка. Наконец разбежалась по узкой полоске, взвиваясь в прыжке жете.

Возглас, вспоровший очарование ночной крыши, заставил меня вздрогнуть при приземлении. Я дернулась, обернулась на звук, идущий от лесенки. С удивлением поняла, что равновесие не удержу, и начала падать. Взвился ветер, словно стремясь поддержать, ухватить меня. И одновременно темная фигура метнулась через крышу на запредельной скорости, и меня буквально сдернули со ставшего родным и близким парапета. Со стороны яблонь раздался шелест, треск ломающейся ветви и глухой удар. Но я не обратила на это никакого внимания, впечатанная в знакомую мощную грудь.

— Ты что творишь, шальная? — склонился к моему уху Дарсан.