Черная луна
Часть 3 из 8 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Если не будет другой возможности, наймусь к кому-нибудь камеристкой или куафером, – думала она, сооружая себе прическу, достойную королевского дворца. – А кстати, бывают ли куаферы женщины? Надо бы узнать…»
Вообще-то, лассарская корона лучше всего смотрится на блондинках. У Герды же волосы были светло-русые, но проблема эта, как показывал опыт, решаемая. Перед плетением она натерла волосы соком, добытым из листьев сизой потравы, которой полно на любом кладбище, и в результате получила невероятный эффект. Ее волосы словно бы посветлели, и среди них вроде бы появились седые прядки. Неожиданно и очень красиво, но главное – вся эта красота легко смывается теплой водой с мылом.
– Отлично! – признала Герда, придирчиво осмотрев свою прическу. – Теперь лицо.
Кожу лица она натерла «холодными сливками»[3] и покрыла тонким слоем снежно-белой пудры из Надира. Положила на губы темно-вишневую помаду и сурьму на брови и ресницы, отчего потемнели даже ее прозрачно-голубые глаза, и вот он образ «знатной иностранки». Молодая женщина, но никак не девушка-подросток. Однако женщина – это отнюдь не только лицо.
Вместо короткой нижней рубашки Герда надела ушитое по фигуре бюстье – она была чуть тоньше своей матери, – не забыв вложить в него сшитые как раз на такой случай мешочки, набитые хлопковой ватой. После этого и платье, сшитое когда-то в княжестве Борго и предназначавшееся для куда более зрелой женщины, село на Герду как влитое. Туфли на высоких каблуках – Герда училась ходить в них и танцевать почти целый месяц – добавили ей еще четыре дюйма[4] роста, а шелковая полумаска, которую она наденет позже, окончательно превратит Герду в таинственную незнакомку. В другого человека. В молодую женщину с другой судьбой.
– Весьма! – решила Герда, изловчившись посмотреть на себя в небольшое настольное зеркало.
Конечно, и платье, и плащ с капюшоном, вообще, все, что надела сейчас Герда, было сшито не меньше чем пятнадцать лет назад. Но мода, – думала она, – понятие относительное, да и меняется она в достаточной мере хаотично. То, что модно сейчас в Эриноре, не обязательно является таковым в Лассаре или Горанде. Иди знай, может быть, в Горанде снова в моде фасоны, кружившие женщинам головы в Эриноре лет пятнадцать-двадцать назад?
– Время! – напомнила себе Герда и, закрыв дверь, покинула дом.
– Не то чтобы я лезла в чужие дела, – сказала ей Кирса, стоявшая возле калитки, – но ты ведь в курсе, милая, что женщинам такого класса платят не серебром, а золотом?
– Спасибо, Кирса, – улыбнулась Герда. – Не бойся, я не продешевлю…
О такой возможности она еще никогда не думала, но это не означает, что не подумает впредь.
«Отчего бы и нет? – размышляла она, направляясь в сторону Бегонии. – Другие же продаются, а чем я лучше этих женщин?»
Она пересекла пустынную в этот час Рыночную площадь, прошла по короткому чистенькому переулку, – там она, наконец, надела полумаску, – свернула в другой точно такой же – и в результате вышла на улицу Черных рейтаров сбоку от «Северной красавицы» – одной из самых дорогих и известных далеко за пределами города гостиниц. Теперь она могла взять извозчика, – а их здесь всегда было несколько, – и все будут думать, что она знатная иностранка, остановившаяся как раз в этом отеле. Однако жизнь иногда подкидывает неожиданные подарки. Не успела Герда пройти по улице и двух десятков шагов, как рядом с ней остановилась карета, украшенная незнакомым гербом.
– Надеюсь, мадемуазель, вы направляетесь в королевский замок?
Через окно кареты к ней обращался симпатичный молодой человек в офицерском мундире с золотыми галунами. На эрне[5] он говорил сносно, но с ужасным акцентом.
– Вы крайне догадливы, генерал, – улыбнулась из-под капюшона Герда.
– Увы, я пока не генерал, – молодой человек покинул карету и остановился перед Гердой, он был высок и широкоплеч, и от него хорошо пахло. – Разрешите представиться, мадемуазель, граф Иван Давыдов. К вашим услугам!
– Вы из Московии? – заинтересовалась Герда.
– Мы называем свою страну Гардарика, – поправил ее офицер.
– Гардарика? Ну, конечно! Какое у вас звание? – продолжила расспрашивать Герда.
– Лейб-гвардии поручик. Но, – улыбнулся граф, – я ответил уже на три ваших вопроса, мадемуазель, а вы ни на один.
– Во-первых, граф, вы ответили всего на два вопроса, – уточнила Герда. – Остальное вы сообщили из вежливости. А во-вторых, вы задали мне пока всего один вопрос, и я на него ответила. Впрочем, извольте. Да, поручик, я направляюсь на королевский бал. А теперь скажу вам, как вежливый человек вежливому человеку. Я из Горанда. Эдле Маргерит ди Чента. Услуги не предлагаю, ибо неприлично. И предупреждая ваш следующий вопрос: нет, у меня нет своей кареты.
– О! – восхитился внимательно выслушавший ее длинную отповедь граф. – Какая удача. Моя карета в вашем распоряжении, эдле, и позвольте мне перейти на горанд, его я знаю много лучше.
– Спасибо! Ваше предложение с благодарностью принимается, – ответила Герда, переходя на знакомый собеседнику язык.
– Позвольте предложить вам руку, мадемуазель?
– А кстати, с чего вы взяли, что я барышня, а не вдова или не убеленная сединами матрона? – спросила Герда и, опершись на руку молодого человека, поднялась в карету.
– Интуиция, – коротко ответил граф, последовав за ней.
– Итак, – сказал он через мгновение, – судя по вашему безупречному эрну, вы в Эриноре не в первый раз?
– Вы проницательны, поручик, – улыбнулась Герда. – Вам удалось догадаться об этом с первого раза.
– Вы смеетесь надо мной?
– Есть возражения?
– Похоже, что нет.
– Ну, и славно! – завершила обмен репликами Герда, однако новый знакомый и не думал замолкать:
– Надеюсь, вы не обидитесь на меня, если я скажу, что вы очень необычная девушка.
– В чем же заключается моя необычность? – раз уж начала, приходилось продолжать.
– Вы раскованны, уверены в себе, ведете разговор на равных и к тому же невероятно отважны.
– Это эвфемизм? – усмехнулась в ответ Герда. – Это вы, граф, меня так в дурости упрекнули?
– Ни в коем случае! С чего вы взяли?
– Села в карету к незнакомому мужчине…
– Вот я и говорю, что вы решительная и смелая девушка.
– Почем вам знать, сударь, а что, если так и есть, и у меня в складках платья спрятан стилет?
– У вас есть стилет?
– Отчего бы не быть? Я путешествую одна… А что касается моей раскованности… Что, если я путана? Ведь может такое случиться?
– Нет! – твердо возразил ей собеседник. – Не может. Вы уж извините, эдле, но, чтобы купить такую девушку, как вы, не хватит ни одного из известных мне состояний. А я их, уж поверьте, знаю немало. И размеры этих состояний иногда достигают невероятных величин.
– Это комплимент?
– Ну, разумеется, комплимент!
– Хорошо, я подумаю, – усмехнулась Герда, мысли которой неожиданно повернули куда-то не туда.
«А что, если и в самом деле? – подумала она лениво. – Сколько может стоить моя девственность?»
– О чем, простите? – граф ее не понял, но Герда была готова все объяснить ему своими словами.
– Подумаю о том, сколько может стоить моя любовь…
* * *
Как легко, оказывается, вскружить голову галантному кавалеру.
«Даже странно, – думала Герда, пока карета везла их с Иваном на замковый холм, – он ведь меня даже толком не рассмотрел. Просто не мог. Тогда что он увидел? Кого?»
Она знала ответ. Он мог увидеть высокую женщину в темно-синем плаще и в капюшоне, накинутом на голову так, что даже лица не рассмотреть. Подол платья, на три ладони выступающий из-под плаща, да высокие каблуки, время от времени мелькающие из-под подола при ходьбе. И тем не менее вот она, Герда, едет в графской карете на бал к королю. Без приглашения и без ведома грозного отца, ненавистной мачехи и безразличных сестер. Свободная и счастливая. Не ограниченная ничем: ни правилами, ни запретами, ни совестью. У тени нет и не может быть совести, а Герда всего лишь бесплотная тень. На привидение не распространяются запреты, но кто она, если не «развоплощенный дух»? Она есть, потому что скоро появится на балу у короля, где ее сможет увидеть любой человек, но в то же время ее нет, потому что в природе не существует женщины, которая сейчас направляется на бал.
– Вы давно из Горанда?
– Нет. Приехала только сегодня, – улыбнулась Герда, откидывая капюшон на спину. – Видите, даже карету арендовать не успела.
– Но приглашение на бал получить успели.
– С чего вы взяли? – Ее удивление было искренним. – У меня нет приглашения во дворец. Я еду туда только, чтобы погулять в парке, посмотреть на гостей короля и послушать хорошую музыку.
– Тогда я приглашаю вас пойти во дворец со мной, – предложил граф. – У меня есть приглашение.
– Серьезно? – заученным движением подняла Герда бровь. – Я вас этим не стесню?
– С чего бы? – улыбнулся молодой человек, почти дословно повторив ее собственную реплику. – У меня нет пары, а приглашение выписано, как водится, на два лица.
– Даже не знаю… – задумалась Герда.
– Соглашайтесь! – попросил граф. – Говорят, там будет весело. Я познакомлю вас с земляками. Но обещайте, что первый танец мой!
– Я могу пообещать вам что угодно, – рассмеялась Герда, – но танцую я скверно.
– Не верю!
– Скоро сможете убедиться сами.
– Значит, вы согласны составить мне пару?
– Согласна, но на продолжение не рассчитывайте! Я скромная девушка и не разделяю разнузданных нравов современной молодежи.
Откуда взялась эта фраза? Бог весть…
– Но ухаживать-то за вами можно? – не унимался московит.
– В рамках приличия, – согласилась Герда.
– Разумеется.
– Тогда ухаживайте, я не возражаю.
Вообще-то, лассарская корона лучше всего смотрится на блондинках. У Герды же волосы были светло-русые, но проблема эта, как показывал опыт, решаемая. Перед плетением она натерла волосы соком, добытым из листьев сизой потравы, которой полно на любом кладбище, и в результате получила невероятный эффект. Ее волосы словно бы посветлели, и среди них вроде бы появились седые прядки. Неожиданно и очень красиво, но главное – вся эта красота легко смывается теплой водой с мылом.
– Отлично! – признала Герда, придирчиво осмотрев свою прическу. – Теперь лицо.
Кожу лица она натерла «холодными сливками»[3] и покрыла тонким слоем снежно-белой пудры из Надира. Положила на губы темно-вишневую помаду и сурьму на брови и ресницы, отчего потемнели даже ее прозрачно-голубые глаза, и вот он образ «знатной иностранки». Молодая женщина, но никак не девушка-подросток. Однако женщина – это отнюдь не только лицо.
Вместо короткой нижней рубашки Герда надела ушитое по фигуре бюстье – она была чуть тоньше своей матери, – не забыв вложить в него сшитые как раз на такой случай мешочки, набитые хлопковой ватой. После этого и платье, сшитое когда-то в княжестве Борго и предназначавшееся для куда более зрелой женщины, село на Герду как влитое. Туфли на высоких каблуках – Герда училась ходить в них и танцевать почти целый месяц – добавили ей еще четыре дюйма[4] роста, а шелковая полумаска, которую она наденет позже, окончательно превратит Герду в таинственную незнакомку. В другого человека. В молодую женщину с другой судьбой.
– Весьма! – решила Герда, изловчившись посмотреть на себя в небольшое настольное зеркало.
Конечно, и платье, и плащ с капюшоном, вообще, все, что надела сейчас Герда, было сшито не меньше чем пятнадцать лет назад. Но мода, – думала она, – понятие относительное, да и меняется она в достаточной мере хаотично. То, что модно сейчас в Эриноре, не обязательно является таковым в Лассаре или Горанде. Иди знай, может быть, в Горанде снова в моде фасоны, кружившие женщинам головы в Эриноре лет пятнадцать-двадцать назад?
– Время! – напомнила себе Герда и, закрыв дверь, покинула дом.
– Не то чтобы я лезла в чужие дела, – сказала ей Кирса, стоявшая возле калитки, – но ты ведь в курсе, милая, что женщинам такого класса платят не серебром, а золотом?
– Спасибо, Кирса, – улыбнулась Герда. – Не бойся, я не продешевлю…
О такой возможности она еще никогда не думала, но это не означает, что не подумает впредь.
«Отчего бы и нет? – размышляла она, направляясь в сторону Бегонии. – Другие же продаются, а чем я лучше этих женщин?»
Она пересекла пустынную в этот час Рыночную площадь, прошла по короткому чистенькому переулку, – там она, наконец, надела полумаску, – свернула в другой точно такой же – и в результате вышла на улицу Черных рейтаров сбоку от «Северной красавицы» – одной из самых дорогих и известных далеко за пределами города гостиниц. Теперь она могла взять извозчика, – а их здесь всегда было несколько, – и все будут думать, что она знатная иностранка, остановившаяся как раз в этом отеле. Однако жизнь иногда подкидывает неожиданные подарки. Не успела Герда пройти по улице и двух десятков шагов, как рядом с ней остановилась карета, украшенная незнакомым гербом.
– Надеюсь, мадемуазель, вы направляетесь в королевский замок?
Через окно кареты к ней обращался симпатичный молодой человек в офицерском мундире с золотыми галунами. На эрне[5] он говорил сносно, но с ужасным акцентом.
– Вы крайне догадливы, генерал, – улыбнулась из-под капюшона Герда.
– Увы, я пока не генерал, – молодой человек покинул карету и остановился перед Гердой, он был высок и широкоплеч, и от него хорошо пахло. – Разрешите представиться, мадемуазель, граф Иван Давыдов. К вашим услугам!
– Вы из Московии? – заинтересовалась Герда.
– Мы называем свою страну Гардарика, – поправил ее офицер.
– Гардарика? Ну, конечно! Какое у вас звание? – продолжила расспрашивать Герда.
– Лейб-гвардии поручик. Но, – улыбнулся граф, – я ответил уже на три ваших вопроса, мадемуазель, а вы ни на один.
– Во-первых, граф, вы ответили всего на два вопроса, – уточнила Герда. – Остальное вы сообщили из вежливости. А во-вторых, вы задали мне пока всего один вопрос, и я на него ответила. Впрочем, извольте. Да, поручик, я направляюсь на королевский бал. А теперь скажу вам, как вежливый человек вежливому человеку. Я из Горанда. Эдле Маргерит ди Чента. Услуги не предлагаю, ибо неприлично. И предупреждая ваш следующий вопрос: нет, у меня нет своей кареты.
– О! – восхитился внимательно выслушавший ее длинную отповедь граф. – Какая удача. Моя карета в вашем распоряжении, эдле, и позвольте мне перейти на горанд, его я знаю много лучше.
– Спасибо! Ваше предложение с благодарностью принимается, – ответила Герда, переходя на знакомый собеседнику язык.
– Позвольте предложить вам руку, мадемуазель?
– А кстати, с чего вы взяли, что я барышня, а не вдова или не убеленная сединами матрона? – спросила Герда и, опершись на руку молодого человека, поднялась в карету.
– Интуиция, – коротко ответил граф, последовав за ней.
– Итак, – сказал он через мгновение, – судя по вашему безупречному эрну, вы в Эриноре не в первый раз?
– Вы проницательны, поручик, – улыбнулась Герда. – Вам удалось догадаться об этом с первого раза.
– Вы смеетесь надо мной?
– Есть возражения?
– Похоже, что нет.
– Ну, и славно! – завершила обмен репликами Герда, однако новый знакомый и не думал замолкать:
– Надеюсь, вы не обидитесь на меня, если я скажу, что вы очень необычная девушка.
– В чем же заключается моя необычность? – раз уж начала, приходилось продолжать.
– Вы раскованны, уверены в себе, ведете разговор на равных и к тому же невероятно отважны.
– Это эвфемизм? – усмехнулась в ответ Герда. – Это вы, граф, меня так в дурости упрекнули?
– Ни в коем случае! С чего вы взяли?
– Села в карету к незнакомому мужчине…
– Вот я и говорю, что вы решительная и смелая девушка.
– Почем вам знать, сударь, а что, если так и есть, и у меня в складках платья спрятан стилет?
– У вас есть стилет?
– Отчего бы не быть? Я путешествую одна… А что касается моей раскованности… Что, если я путана? Ведь может такое случиться?
– Нет! – твердо возразил ей собеседник. – Не может. Вы уж извините, эдле, но, чтобы купить такую девушку, как вы, не хватит ни одного из известных мне состояний. А я их, уж поверьте, знаю немало. И размеры этих состояний иногда достигают невероятных величин.
– Это комплимент?
– Ну, разумеется, комплимент!
– Хорошо, я подумаю, – усмехнулась Герда, мысли которой неожиданно повернули куда-то не туда.
«А что, если и в самом деле? – подумала она лениво. – Сколько может стоить моя девственность?»
– О чем, простите? – граф ее не понял, но Герда была готова все объяснить ему своими словами.
– Подумаю о том, сколько может стоить моя любовь…
* * *
Как легко, оказывается, вскружить голову галантному кавалеру.
«Даже странно, – думала Герда, пока карета везла их с Иваном на замковый холм, – он ведь меня даже толком не рассмотрел. Просто не мог. Тогда что он увидел? Кого?»
Она знала ответ. Он мог увидеть высокую женщину в темно-синем плаще и в капюшоне, накинутом на голову так, что даже лица не рассмотреть. Подол платья, на три ладони выступающий из-под плаща, да высокие каблуки, время от времени мелькающие из-под подола при ходьбе. И тем не менее вот она, Герда, едет в графской карете на бал к королю. Без приглашения и без ведома грозного отца, ненавистной мачехи и безразличных сестер. Свободная и счастливая. Не ограниченная ничем: ни правилами, ни запретами, ни совестью. У тени нет и не может быть совести, а Герда всего лишь бесплотная тень. На привидение не распространяются запреты, но кто она, если не «развоплощенный дух»? Она есть, потому что скоро появится на балу у короля, где ее сможет увидеть любой человек, но в то же время ее нет, потому что в природе не существует женщины, которая сейчас направляется на бал.
– Вы давно из Горанда?
– Нет. Приехала только сегодня, – улыбнулась Герда, откидывая капюшон на спину. – Видите, даже карету арендовать не успела.
– Но приглашение на бал получить успели.
– С чего вы взяли? – Ее удивление было искренним. – У меня нет приглашения во дворец. Я еду туда только, чтобы погулять в парке, посмотреть на гостей короля и послушать хорошую музыку.
– Тогда я приглашаю вас пойти во дворец со мной, – предложил граф. – У меня есть приглашение.
– Серьезно? – заученным движением подняла Герда бровь. – Я вас этим не стесню?
– С чего бы? – улыбнулся молодой человек, почти дословно повторив ее собственную реплику. – У меня нет пары, а приглашение выписано, как водится, на два лица.
– Даже не знаю… – задумалась Герда.
– Соглашайтесь! – попросил граф. – Говорят, там будет весело. Я познакомлю вас с земляками. Но обещайте, что первый танец мой!
– Я могу пообещать вам что угодно, – рассмеялась Герда, – но танцую я скверно.
– Не верю!
– Скоро сможете убедиться сами.
– Значит, вы согласны составить мне пару?
– Согласна, но на продолжение не рассчитывайте! Я скромная девушка и не разделяю разнузданных нравов современной молодежи.
Откуда взялась эта фраза? Бог весть…
– Но ухаживать-то за вами можно? – не унимался московит.
– В рамках приличия, – согласилась Герда.
– Разумеется.
– Тогда ухаживайте, я не возражаю.