Человек из Санкт-Петербурга

И тут Лидия окончательно потеряла контроль над собой.

Схватив нож, она бросилась на отца. Воздев руку высоко в воздух, она со всей силой обрушила ее вниз, целясь в тощую шею, не переставая истошно кричать:

– Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу тебя!

Он легко уклонился, схватил ее за кисть, заставил выронить нож и толкнул в кресло.

Лидия разразилась истерическими рыданиями.

Отец выдержал долгую паузу, а потом спокойно заговорил, словно ничего не произошло.

– Я могу прекратить пытки немедленно, – сказал он. – И по моему распоряжению юнца в любое время выпустят на свободу.

– О, пожалуйста, сделай это! – взмолилась Лидия сквозь рыдания. – Я выполню любые твои требования.

– Действительно выполнишь? – спросил он.

Она подняла на него полные слез глаза. Вспышка надежды успокоила и ее тоже. Неужели он говорит серьезно? И освободит Максима?

– Я готова на все, – сказала она. – На все!

– Так вот, пока тебя не было, мне нанесли визит, – небрежно бросил он. – Это был граф Уолден. И он просил разрешения видеться с тобой.

– Кто-кто?

– Граф Уолден. Вчера вечером, когда ты познакомилась с ним, он был лордом Хайкомом, однако ночью пришло известие о смерти его отца. Так что теперь титул перешел к нему.

Лидия непонимающе уставилась на него. Она, конечно, помнила вчерашнюю встречу с англичанином, но не в состоянии была уяснить, почему отец заговорил о нем сейчас.

– Теперь ты устроил пытку для меня, – сказала она. – Я так и не поняла, что должна сделать, чтобы Максима освободили.

– Выйти замуж за графа Уолдена, – быстро ответил отец.

Лидия даже перестала плакать и только смотрела на него, онемев от удивления. Неужели она не ослышалась? Ведь это настоящее безумие!

Но батюшка невозмутимо продолжал:

– Уолдену нужно срочно жениться. Вместе с ним ты покинешь Россию и будешь жить в Англии. Твоя позорная связь канет в забытье, и о ней никто не узнает. По-моему, идеальное решение всех проблем.

– А как же Максим? – спросила Лидия.

– Пытки прекратят уже сегодня. А на свободу он выйдет, как только ты уедешь в Англию. И ты больше не увидишь его до конца дней своих.

– Нет, – прошептала она. – Во имя всего святого, нет!

Но через восемь недель она была уже замужем.



– И ты бы действительно ударила ножом собственного отца? – спросил Максим со смесью восхищения и изумления.

Лидия кивнула, подумав при этом: «Хвала Господу, что он не знает всего остального!»

– Я просто горжусь тобой, – сказал Максим.

– Здесь нечем гордиться. Это был ужасный поступок.

– Но ведь и он был ужасным человеком.

– Теперь я уже так не считаю.

Наступила пауза, после которой Максим чуть слышно произнес:

– Значит, ты вовсе не предавала меня.

Желание заключить его в свои объятия стало почти непереносимым. Но она усилием воли заставила себя застыть на месте. И искушение прошло.

– Твой отец сдержал слово, – ударился в воспоминания Максим. – Меня действительно пытали всего один день. И на волю отпустили, как только ты отплыла в Англию.

– Как ты узнал, куда я направилась?

– Получил записку от твоей горничной. Она оставила ее в книжной лавке. Само собой, она и не подозревала о той сделке, на которую тебе пришлось согласиться.


Им еще требовалось сказать друг другу столь многое, но это было так тяжело, что какое-то время оба молчали. Лидия боялась даже пошевелиться. Она заметила, что за все время он ни разу не вынул правую руку из кармана. Подобной привычки раньше за ним не водилось.

– Ты все-таки научилась свистеть? – спросил он совершенно неожиданно.

Она невольно рассмеялась.

– Нет, это мне никак не дается.

Снова воцарилось молчание. Лидии хотелось, чтобы он ушел, но столь же отчаянным было желание побыть с ним еще. Через какое-то время первой заговорила уже она:

– И чем же ты занимался все эти годы?

Максим пожал плечами.

– Я много путешествовал. А ты?

– Воспитывала дочь.

Прошедшие годы оказались темой, одинаково смущавшей обоих.

– А зачем приехал сюда? – спросила Лидия.

Вопрос привел Максима в некоторое замешательство, но он быстро нашелся:

– Зачем я здесь? Мне нужно встретиться с князем Орловым.

– С Алексом? Почему тебе понадобилась встреча с ним?

– На родине угодил в тюрьму один матрос из числа анархистов. Мне нужно убедить Орлова освободить его… Ты же помнишь, как обстоят дела в России? Законы не действуют. Только личные связи.

– Но Алекс здесь больше не живет. Нас пытались ограбить, и это спугнуло его.

– Тогда где же мне его искать? – спросил Максим, надеясь, что ничем не выдал охватившего его волнения.

– В отеле «Савой». Но сомневаюсь, однако, что он тебя примет.

– Я все же попытаюсь.

– Для тебя это очень важно, как я погляжу.

– Да.

– То есть ты по-прежнему… занимаешься политикой?

– В этом вся моя жизнь.

– Многие молодые люди с возрастом теряют к ней интерес.

Он грустно улыбнулся.

– Вероятно, потому, что многие молодые люди женятся и заводят детей.

Лидию охватило безграничное сострадание к нему.

– Мне очень жаль, что все так вышло, Максим.

Он потянулся и взял ее за руку.

Но она отдернула ее и встала.

– Не прикасайся ко мне.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Не знаю, как ты, но я свой урок усвоила, – сказала Лидия. – Меня воспитывали в убеждении, что похоть – зло, разрушающее личность. На время, пока… мы с тобой были вместе, я перестала в это верить или по крайней мере убедила себя, что перестала. И видишь, чем все обернулось? Я сломала жизнь и себе, и тебе. Мой отец оказался прав. Плотское вожделение разрушительно. Теперь я всегда помню об этом.

– Стало быть, вот что ты сейчас себе внушаешь? – печально спросил он.

– Но в этом истина!

– Узнаю мораль Толстого. Добродетель не обязательно сделает тебя счастливым, но порок непременно сделает несчастным.

Она глубоко вздохнула.

– Я хочу, чтобы ты немедленно ушел и больше не возвращался.