Цена зла
Часть 50 из 56 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я кричу, бессловесный протест, который отскакивает от стен, высокий и грубый. Я никогда в жизни не была так напугана.
— Ш-ш-ш. — Его голос — тихое воркование у меня на ухе, пародия на нежность, которая столь же извращена, сколь и жестока. Он отпускает мое горло и прижимает пальцы к моим губам.
Я вскидываю голову, мои глаза влажные от слез.
Медленно он рисует случайный узор линий вдоль моей грудины, в дюймах от моего горла.
Он помечает меня. Улыбка касается его губ. Ужас скручивается у меня внутри от того, какой извращенный образ он там оставляет.
— Остановись! — я кричу.
— От кого ты убегала? Откуда ты взялась, Дикая кошка? Что вас связывает с Адамсоном?
Я всхлипываю.
Качая головой, он крадется позади меня, проводя концом ножа вдоль моих ребер, надавливая достаточно сильно, чтобы ужалить. Достаточно, чтобы усилить мою панику и привести мое воображение в бешенство от того, что будет дальше.
Он только что пригрозил поиметь мне в задницу. Держа лезвие одной рукой, он проводит горячей ладонью по каждой ягодице, словно смакуя каждый изгиб. Моя плоть сжимается, и мое сердце пытается вырваться из груди. Насколько будет больно иметь его мужское достоинство, такой толстый и длинный ствол, как у него… там?
— Я же сказала тебе, я ничего не знаю!
— Лгунья, — рычит он, останавливая лезвие у меня на бедре.
Я тяжело дышу и извиваюсь.
— Теперь стой спокойно. Не хотел бы портить мою художественную работу.
Он нажимает немного сильнее, рисуя случайные линии. От жжения у меня горят глаза. Едва заметная струйка крови согревает мою кожу.
— Остановись! Пожалуйста, пожалуйста, прекрати, — всхлипываю я.
Я похожа на одну из тех ведьм на испытаниях, на грани срыва, готовую раскрыть все свои секреты, только чтобы покончить с этим.
Спайдер хватает меня за волосы, чтобы остановить, наклоняется ко мне и скользит рукояткой лезвия по моему животу и вниз спереди, между ног. Я бьюсь и лягаюсь.
— Прекрати двигаться.
Я кричу.
Его зубы сильно кусают меня за ухо. — Прекрати. Двигаться.
Боль проходит прямо у меня между ног. Я почти кончаю.
Кончик рукояти лезвия медленно пробегает по моему клитору, вверх и вниз, мучительными кругами. Господи, это лезвие в нескольких дюймах от моей промежности, а я вся мокрая.
— Пожалуйста, пожалуйста…
— Скажи мне то, что я хочу знать. — Его другая рука гладит меня по волосам. — Ты можешь покончить со всем этим сейчас, Дикая кошка. Все, что тебе нужно сделать, это сказать мне, от кого ты сбежала. И кто этот парень.
— Я не знаю, кто он такой! — рычу я.
Рукоять ножа застывает на моем клиторе, а затем медленно соскальзывает. Он опускает руку, но другой рукой сжимает мои волосы. Он стоит там, застывший и молчаливый, словно размышляя.
Он мне верит или просто просчитывает свой следующий шаг?
— Тогда расскажи мне все остальное. Не заставляй меня выпотрошить тебя. Я делаю то, что должен для своего клуба, и я вытащу это из тебя. — Он держит кончик своего клинка в дюйме от моего глаза. — Даже если мне придется выколоть твои хорошенькие глазки, по одному за раз.
Я замираю, не моргая, даже не дыша.
О, боже, помоги мне. Он так и сделает. Я слышу это в его голосе. Он думает, что причиняет мне боль, чтобы защитить свой народ. Он сделает то, что должен.
— От кого ты пыталась убежать? Кто ты, Эмма Вайнмэн?
Я шмыгаю носом, слезы текут по моим щекам. Моя грудь вздымается.
Я разбиваюсь, как стекло, брошенное в стену.
— Пожалуйста, убери нож. Пожалуйста. Я расскажу тебе все. Просто не делай этого больше.
Спайдер убирает руки. Шаги медленно крадутся вокруг меня, пока он не встает передо мной.
Скрестив руки на груди, его лицо превратилось в холодную, ледяную маску, монстр ждет.
Глава 22
Рассказ Эммы
Спайдер
Стоя перед моей Дикой кошкой, наблюдая, как слезы текут по ее мягким щекам, побелевшим от ужаса, я бы хотел сказать, что ее страх не оказывает на меня никакого влияния.
Несколько недель назад я бы слизал эти сладкие слезы с ее щек. Я бы высосал крошечные капельки крови, которые текли из порезов на ее груди, слизывая их с ее кожи, пока я трахал ее до безумия. Тогда я бы оставил свою сперму по всей киске и размазал ее по ее коже, оставив на ней свой след.
Я бы питался ее страхом и поглощал ее боль, позволяя ей подпитывать мою потребность и успокаивать разъяренного зверя, который живет в глубинах моей почерневшей души.
Сейчас?
Теперь, вид ее прикованной и смотрящей на меня с таким глубоким страхом в этих больших карих глазах, опустошает меня. Это посылает паутину трещин по броне, окружающей мое сердце, угрожая взорвать то, что бьется внутри, с силой бомбы, сброшенной на Хиросиму.
Я стою перед ней с холодной маской на лице, но там, где несколько недель назад у меня не было бы проблем с тем, чтобы сломать ее, теперь я должен сделать сознательное усилие, чтобы отключить свои эмоции. Дело в том, что выключатель, похоже, не работает.
Я бы все отдал, чтобы сказать, что мне нравится процесс систематического разрушения ее, но правда в том, что только моя преданность клубу и знание того, что она представляет опасность для МК, удерживают меня от того, чтобы освободить ее и вынести отсюда прямо сейчас.
Когда я вернулся в клуб, я проверил, чтобы убедиться, что Акс запер ее здесь. Потом я раздел ее догола и повесил на этих цепях, пока она все еще была без сознания. Драгон был тем, кто выключил свет, чтобы напугать ее. Когда я увидел, как она проснулась на экране камеры, выглядя такой испуганной, мне пришлось сдержаться, чтобы не выбить ему зубы и снова включить свет.
Затем я попросил Рэта проверить имя, которое я нашел вместе с ее фотографией. Эмма Вайнмен.
Мне понравилось это имя. Это звучало мягко, элегантно и изысканно, совсем как она. Мне это нравилось, и это меня бесило. Так много для того, чтобы не заботиться о ее имени. Хуже того, теперь, когда я это знал, я хотел знать о ней все остальное.
Через час после того, как Рэт начал свои поиски, он вызвал меня в свой кабинет на втором этаже здания клуба, комнату, которую мы всегда называли Диспетчерской. Мне не понравилось то, что он нашел.
Он отвернулся от полудюжины компьютерных экранов и ТВ-мониторов, которые выстроились вдоль его задней стены, чтобы посмотреть на меня, выглядя озадаченным.
— У меня есть кое-какие интересные новости о твоей девушке, но тебе это не понравится.
Я бросаю взгляд на компьютерные мониторы, где, помимо всего прочего, у него на паузе видеоигра «Мстители». — Выкладывай.
Он тяжело вздыхает. — Ее не существует.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? Что значит «ее не существует»?
Рэт встает, подходит к одному из компьютеров в стороне и набирает несколько клавиш. На задней части его черной футболки изображен мотоцикл с Чудо-женщиной верхом на нем в сексуальной позе пинапа. Поперек футболки под байком написано: "Чудо-женщина — Моя старушка».
Только Рэт мог носить что-то подобное.
— Зацени это. — Он машет мне рукой. — Я искал ее по всей Сети и нигде не мог найти. У нее нет аккаунтов в социальных сетях под именем Эмма или каким-либо другим именем. На ней вообще нет никаких бумажных следов, но вот тут-то все и становится странным.
Я присоединяюсь к нему у монитора.
— Полностью игнорируя тот факт, что девушка ее возраста никогда не была в Интернете и у нее нет телефона, она не оставила никаких следов ни в одной правительственной базе данных. — Его пальцы яростно двигаются по клавишам, волнение на его лице, когда он открывает дюжину страниц в социальных сетях. — У нее нет номера социального страхования, нет свидетельства о рождении, ничего.
— Откуда ты это знаешь?
— Я знаю парня, который знает парня, который знает хакера. Спайдер, каждый оставляет какой-то след. Больничные записи об их рождении. Визит к врачу. Штраф за парковку. Ди сказала, что она была на улице, но не выглядела так, будто пробыла там долго. А это значит, что у нее была работа до Логова дьявола.
Он поднимает один палец.
— Так вот, у нее действительно была одна работа под именем Стефани Джонсон, зарегистрированная в Агентстве няни в Лас-Вегасе. Но об этом было мало информации, и после этого она исчезла из всех записей.
Агентство няни. Это то, куда она звонила по телефону Сэм. Но почему она не осталась там? Почему она оказалась на улице? И почему она решила работать в стриптиз-клубе, когда могла бы устроиться на работу в одно из этих агентств?
Все сигналы тревоги снова звучат у меня в голове. — Ну, я уже знаю, что она от кого-то скрывается. Она не хочет, чтобы ее нашли.
— Нет. — Он набирает еще несколько клавиш. — Дело не только в этом. Есть только одна работа под ее псевдонимом, но нет истории работы или чего-либо еще под ее настоящим именем. Даже для кого-то, находящегося вне поля зрения, я должен был что-то найти. В наши дни правительство все время так вмешивается в наши дела, что ты не можешь мочиться без того, чтобы кто-нибудь об этом не узнал. Единственные люди, которые остаются так далеко от сети — это шпионы, правительственные агенты или компьютерный гений, как ваш покорный слуга. Она — ничто из этого. Она ведь даже не знала, что такое MК, верно? Жизнь полностью вне сети требует подключений, денег и серьезных технических ноу-хау. У нее нет знаний о реальном мире, чтобы вести такое подпольное существование. И все же она призрак.
Я сглатываю, глядя на монитор, где я вижу Эмму, закованную в цепи и висящую посреди камеры, в которую ее поместил Акс. Она выглядит такой невинной, такой скромной. Как такая девушка в конечном итоге связалась с таким парнем, как Адамсон?
— Как это возможно? — спрашиваю я его.
— Это невозможно.
Я выдыхаю и снова смотрю на нее на экране телевизора. Она связана с человеком, который представляет опасность для клуба и всех, кого я считаю семьей. Я не узнаю, что это значит, не вытянув это из нее.