Цена зла

— Скажи мне, что ты этого хочешь, — рычит он. — Скажи мне, что ты хочешь, чтобы мой язык был на твоей киске.

Ох, он не заставит меня это сказать.

— Скажи это, или я заставлю тебя съесть мою сперму и отправлю тебя спать без оргазма.

Я бы умерла, если бы он сделал это снова.

— Я… я хочу этого. — От одних этих слов у меня горят щеки.

Его глаза ловят мои. — Чего ты хочешь, Дикая кошка? Скажи мне, чего ты хочешь. — Он снова лижет каждое мое бедро, в опасной близости от моей жаждущей сердцевины, не прикасаясь.

— Я хочу, чтобы твой рот был на мне.

Его бровь приподнимается, когда он ясно понимает, как это тяжело для меня. Я вижу, как он обдумывает это в своей голове.

— На твоей киске. Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я лизал твою киску, пока ты не кончишь.

Я облизываю губы, подавляя прилив стыда, который пытается затащить меня под воду. — Я хочу, чтобы ты… лизал мою киску, пока я не кончу.

Мои щеки становятся еще горячее, но, сказав это, я почему-то чувствую себя правильно. Как будто он добирается до какой-то внутренней части меня, которую Колония подавила.

— Хорошая девочка. Это было так трудно?

Он вознаграждает меня несколькими долгими, медленными облизываниями. Я стону, а затем притягиваю его голову к себе. Спайдер торжествующе рычит и упивается моей плотью, пожирая каждую каплю.

Мои бедра покачиваются, потираясь о него. Он ускоряет темп, и тогда этот злой язык оказывается повсюду. Он проходится по мне снова и снова, и волна поднимается и поднимается, пока мои бедра не подкашиваются, и внезапно мне все равно.

Меня не волнуют приличия, или Колония, или то, чему меня учили. Мне плевать, что он язычник из Ада. Все, чего я хочу, это его рот, его язык, язык Спайдера, облизывающий меня до беспамятства. Я вскрикиваю от удовольствия, хватаю его за волосы и бесстыдно трусь о его лицо.

— Блядь, да. Трахни мой язык, сладкая. — Спайдер стонет, и вибрация от этого делает меня еще более влажной. Его язык возобновляет свои мучения.

Я издаю всхлип.

Его борода царапает мои бедра, поднимая меня выше. Я дико вращаюсь, вцепившись в край матраса за головой так сильно, что удивляюсь, как одеяло не рвется.

— Ах… Спайдер! — его имя наполняет мои уши, и это мой голос, но он едва узнаваем. Я разваливаюсь на части, прилив засасывает меня. Эйфория захлестывает меня умопомрачительной волной.

Белые огни прорезают мое зрение. Едва оргазм отступает, как он ползет вверх по моему телу и ложится на меня сверху.

— Для того, кто хочет уйти от меня, ты только что очень хорошо прошлась по мне. — Он проводит языком по моей щеке. — По всему моему лицу. Ты дикая женщина, когда перестаешь быть такой гребаной ханжой и отпускаешь это.

Негодование разжигает мою кровь. — Это было нечестно. Я…

Его рот пожирает мой, и вкус моих соков в его поцелуе разжигает огонь. Я пытаюсь отвернуться, и его пальцы хватают меня за челюсть. Его рот раскрывает мой, его язык разрушает.

Когда он поднимает голову, я, затаив дыхание, беспомощно смотрю на него.

Его лицо холодное и жесткое, вызывающее меня бросить ему вызов, сказать ему, что я не хочу его. Чтобы солгать ему. Безжалостность в его глазах, победа в них насмехаются надо мной.

— То, что ты заставил меня… пройтись по твоему лицу… ничего не меняет. Я все еще ненавижу тебя.

Молча, он подтягивает мои колени к своим бедрам. Его ствол дразнит мою сердцевину, а затем он входит в меня одним жестким собственническим движением.

Я хнычу, и он делает это снова.

— Так сладко. — Он жадно упивается, вращая бедрами и двигаясь взад и вперед, поглаживая каждый нерв. — Ты была создана, чтобы брать мой член, когда и как я захочу.

Мои глаза закрываются, и я отворачиваюсь в сторону, испытывая унижение от собственной слабости за то, что поддалась ему, съедающее меня заживо.

— Посмотри на меня, — рычит Спайдер.

Я всхлипываю, чувствуя, что мое собственное тело предало меня так же сильно, как и я его. На одно глупое мгновение я подумала, что он доставляет мне удовольствие, но это было не так. Он положил голову мне между ног, чтобы доказать, что может заставить мое тело откликнуться на него.

Я качаю головой.

— Посмотри на меня. — Его руки обхватывают мое лицо, его пальцы на моих щеках и лбу, большие пальцы под моей челюстью. — Даже не думай закрывать глаза. — Он слизывает мои слезы и погружается глубже в меня, достигая каждой частички меня. — Я хочу смотреть на твое лицо, пока буду трахать тебя. Я хочу, чтобы ты увидела, что ты со мной делаешь.

Я не уверена, что понимаю, что он имеет введу, но это не имеет значения. У него есть я. Я ничего не могу сделать, кроме как лежать рядом с ним, пока он заглядывает в мою душу, пока он берет меня, наблюдая, как мой дух медленно развращается и поглощается им.

Спайдер медленно, но грубо входит и выходит из меня, каждый удар, очевидно, должен напоминать мне, что я принадлежу ему. Что он — это все, что есть, и у меня здесь нет власти.

Его грубость должна причинять боль, но это не так. Моя плоть сжимается вокруг него, и растяжка кажется потрясающей. Может быть, это потому, что я такая мокрая, но чем сильнее он входит в меня, тем больше я его хочу.


Мышцы на его лице напрягаются каждый раз, когда он входит в меня. В нем нет ни сострадания, ни тепла. Он снова завоеватель, и мне это нравится.

Я стискиваю зубы и ничего не говорю. Смотрю в глаза зверя, но больше ничего не говорю. Я пытаюсь отключить свое тело, но неизбежно моя потребность усиливается, пока мои бедра не раскачиваются, а затем я нахожу его ритм, бьющийся в такт с его.

Никто из нас не произносит ни слова; комната наполняется нашим дыханием, нашим ворчанием и звуком шлепков плоти по плоти. Я сжимаю одеяло под собой, и он входит быстрее.

И вот тогда я понимаю, почему он хотел, чтобы я смотрела на него, пока он берет меня. Вот тогда я вижу это в его глазах, животное, которое питается моим унижением, болью от осознания того, что он медленно и полностью уничтожает меня.

Боже милостивый, как горячо.

Он ускоряет шаг, и я иду за ним, мои бедра вздрагивают, встречая его толчки. Тогда меня уносит прилив. Еще раз эйфория захлестывает меня, и я разлетаюсь на части, запрокидывая голову в крике.

— Ммм. Да, вот и все. Кончай хорошо и жестко для меня. — Спайдер сильно кусает меня за ухо, и я кричу, дико извиваясь под очередной волной. Затем он вонзается в меня еще три раза, рычит от облегчения и изливается в меня.

— Видишь? — его голос пронизан насмешливым удовлетворением в моем ухе. — Я же тебе говорил. Я могу заставить тебя кончить, когда захочу, черт возьми.

И вот тогда до меня доходит неизгладимая правда. Он действительно владеет мной.

Нравится мне это или нет, но я принадлежу ему целиком и полностью, и, если он не убьет меня, я никогда, ни за что не смогу уйти от него.



Глава 14

Доверие



Эмма



Через неделю после вечеринки я заканчиваю убирать последнюю комнату в клубе и возвращаюсь в бар. Я пообещала себе, что спрошу его сегодня. Я не могу продолжать откладывать это.

Спайдер сидит перед телевизором со Страйкером, Драгоном и кучей других парней. Как только я его вижу, мой желудок сжимается от беспокойства.

Проведя с ним десять дней, я не должна была так нервничать, разговаривая с ним. Но Спайдер никогда не был самым доступным человеком, и неважно, как часто я с ним разговариваю, я все еще комок нервов. Кроме того, дела никогда не идут хорошо, когда я о чем-то прошу. Каждый раз, когда я обращалась к нему за чем-то, он находил способ заставить меня пожалеть, что я спросила.

С того дня, как Спайдер ворвался в мою жизнь, я больше не работаю в Логове Дьявола и не имею никакой работы. Я помогаю здесь разносить напитки или убирать, но это не работа. Или, по крайней мере, Спайдер следит за тем, чтобы это ею не стало.

За последнюю неделю он ни разу не позволил мне покинуть здание клуба. Вряд ли кто-нибудь заговорит со мной здесь без крайней необходимости. Ди и Моника не единственные, кто относится ко мне холодно. Текила — единственная, кто не говорит со мной так, как будто я дерьмо.

Самое главное, что нет никакой надежды на то, что я когда-нибудь выберусь отсюда или найду Сару, если мне никогда не разрешат уйти.

Постоянно держа в голове свою цель побега, я играю эту роль так хорошо, как только могу. Я ждала, наблюдала и училась. Теперь, сегодня, я надеюсь, что это окупится.

Пробираясь к диванам, я прижимаю руки к животу, но это не успокаивает разъяренную стаю летучих мышей, порхающих там.

— Проблема, Дикая кошка? — спрашивает Спайдер, бросая взгляд на мои руки.

Я мысленно выдыхаю и держу руки на месте, позволяя нервозности, которую, я знаю, он видит, стать частью роли. Надеясь, что это выглядит так, как будто я беспокоюсь о том, чтобы попросить об услуге, которая важна для меня, а не о том, что я боюсь, что он увидит мою просьбу насквозь.

Это важно для меня. На карту поставлена моя свобода, и я надеюсь, что ошибаюсь, но я уверена, что Сара тоже будет на кону, если я ее не найду.

— Нет. Я имею в виду, не совсем так. Спайдер, можно тебя кое, о чем спрошу?

— Ты только что это сделала. — Его глаза сверкают.

Страйкер фыркает. Драгон внимательно наблюдает за мной, помешивая лед в своем стакане с виски.

Если бы я не была так встревожена, я бы рассмеялась. Я заставляю себя улыбнуться, я знаю, что это выглядит болезненно.

Спайдер ставит свой пустой стакан на столик, затем откидывается на спинку дивана и ждет.

Я прикусываю губу и на мгновение трушу. — Ты хочешь еще один? — я киваю на стакан.

— Через минуту. — Он указывает пальцем на пол у своих ног.

Внутренне я закатываю глаза, по моим щекам ползет стыд, осознавая, что каждый мужчина, сидящий рядом с ним, смотрит на меня. Наблюдая, чтобы посмотреть, что я буду делать.

Он всегда так делает. Начиная с вечеринки, каждый раз, когда я разговариваю с ним, если он может это сделать, он заставляет меня делать то же самое, становиться на колени у его ног, как будто я какой-то личный раб.

Это еще одна причина, по которой я должна спросить его о том, о чем должна спросить. С прошлой недели, если я не сплю, не ем или не в его постели, я стою на коленях. Обычно с его кулаком в моих волосах и полным ртом… ну… его. Мне нужно больше, чем это. Мне нужно быть чем-то большим, чем просто его игрушкой.

Спайдер сидит с левой стороны дивана, и, поскольку перед ним стол, я не могу встать на колени прямо там, поэтому я делаю что могу. Заставляя свое выражение лица выражать согласие, я осторожно опускаюсь на колени на пол у подлокотника дивана. Я кладу руки на подлокотник и заставляю себя смотреть ему в глаза.