Цена невинности

С запоздалым страхом понимаю, что твари и Дастин не пощадили бы моего защитника. А ему с ними не справиться. Дальше нас ведет Брех. Я забираюсь на него верхом, а Шейла освобождается от части поклажи, перегрузив сумки на него же. Киберканис ведет нас в одну из пещер под горой, а местные особи крутятся поблизости, но нападать не рискуют.

– Твой питомец тут в авторитете, – смеется Итан. – Уйдет от тебя и будет править своим народом по праву сильного.

– Запросто! Развитие Бреха сильно ушло вперед, благодаря науке и искусственному интеллекту, а канисы – коллективный разум. Он мог бы объединить всех особей в своего рода био-сеть и оптимизировать их поведение с точки зрения выживания.

– Хм. Это был бы интересный эксперимент, – отмечает Шейла.

Минут пятнадцать мы преодолеваем лабиринт из одинаковых с виду туннелей с невысокими потолками и песчаного цвета стенами, покрытыми флюоресцентными грибами и растениями, похожими на мелкий плющ. Они дают достаточно бледного света, чтобы видеть дорогу без фонарей.

Наконец, подходящая пещера находится. Тут даже есть вода – небольшой родник бьет прямо из стены и теряется в зияющем чернотой провале. Анализаторы показывают, что она безопасна, и, напившись, мы устраиваемся на ночлег.

– Я должна найти маяк. Брех меня отвезет.

– Брех никуда тебя не повезет, он снова убежал по своим делам, а тебе следует выспаться хоть немного, ты еле держишься, – Шейла перерывает аптечку в поисках нужных препаратов.

– Давайте дождемся Рейна, и решим, что делать дальше, – предлагает Итан, пока ар Аззор вкалывает мне очередную порцию препаратов.

Брех возвращается через полчаса.

– Ари! Вселенная… – возглас Шейлы вырывает меня из полудремы.

А мой канис осторожно кладет перед ней на землю маленького пучеглазого щенка. Четыре пары пока еще по-детски фиолетовых глаз таращатся на мир сквозь мутноватую поволоку. Щенок делает неуклюжий шаг. Замирает и вдруг умильно чихает, мотая головой. От этого несложного действия он теряет равновесие и смешно перебирает лапами. Степень милоты зашкаливает, а у Шейлы почему-то струятся по щекам слезы.

– М-можно? – севшим голосом она спрашивает у каниса.

Тот отступает, освобождая ей место, и я вижу, как у самого выхода из пещеры в туннель переминается самка каниса, отличающаяся поджарой конституцией и более узкой мордой и светлым окрасом, чем у самцов. Она волнуется за дитеныша, но не решается выразить протест и забрать его.

Почему-то мне становится ее жалко. Да и вся сцена напоминает момент, когда в наш дом пришел Адолфо, чтобы забрать меня, и мама ничего не могла сделать, только покориться и отправиться следом…

Шейла осторожно берет щенка на руки и поднимает на уровень глаз. Тот замирает и тоже смотрит на нее, а потом вдруг внезапно облизывает ей нос. Рядом тихо смеется Итан.

– Все? Твой? – интересуюсь я, и рыжая часто кивает, вытирая слезы.

– Это так важно, да? – Итан не до конца понимает происходящее.

– Ментальная привязка. Прежний канис Шейлы погиб, и связи были разорваны. Это ее мучило.

– Я не знал… Расскажешь? – обращается он уже к Шейле.

Та не сразу, но кивает. Брех, успокаивая, вылизывает морду самки, у которой отнял дитеныша, и та тихонько поскуливая уходит, окончательно смирившись с утратой щенка.

– Жалко ее… – Шейла провожает самку взглядом.

– Ничего, у нее наверняка там еще штук пять-семь в гнезде. Она быстро забудет про этого, – бормочу я, отворачиваясь и накрываясь с головой походным одеялом.

На этот раз организм берет свое, и мне удается уснуть почти мгновенное. Будит меня тихий протяжный стон. Я резко открываю глаза, не сразу понимая, что происходит, и несколько мгновений лежу, пытаясь осознать, где я, вообще, нахожусь. Звуки повторяются, и до меня доносится тихий шепот из противоположного угла пещеры.

Шейла и Итан занимаются любовью!

Похоже, эти двое, преодолев все разногласия, упиваются страстью, охватившей их целиком. В слабом свете флюоресцирующих растений, я вижу два обнаженных силуэта, сливающихся воедино в бешеном ритме. Стоны, влажные шлепки, приглушенные вскрики…

Я честно пытаюсь закрыть глаза, и снова уснуть, но смущение зашкаливает. А еще меня обдает волнами их возбуждения в пси-диапазоне.

Как она только может? Это ведь Солар! Хотя… Между ними еще в скайросе было такое напряжение, хоть ножом режь, а пережитая вместе опасность, зачастую действует не хуже афродизиака.

Противоречивые эмоции захлестывают меня волнами, а возбуждение передается по воздуху. Надолго меня не хватает. Не выдержав пытки чужой любовью, я тихонько поднимаюсь и, прихватив походную лежанку и одеяло, тихонько ретируюсь из пещеры, но они этого даже не замечают.

Поднимается и выходит следом за мной Бреша.

– Поспим в другом месте. Тут поблизости была еще одна пещера, мы ее проходили, – предлагаю я, опираясь на металлический бок каниса.

Но и там я не могу уснуть. Одолевают тревожные мысли. Рейна нет, и не ясно, когда он появится.

– И появится ли, вообще?.. – от высказанного вслух опасения, становится не по себе. До этого момента мне было некогда волноваться. Но что, если он не справился с прорывом? Что если… – Нет! Не хочу думать, что мы последние выжившие на всей планете! – Брех, идем к маяку, – поднимаюсь и сгребаю в охапку свои немногочисленные пожитки.

Брех знал маршрут к маяку и доставил меня в пещеру на вершине горы. Похожее на большой куб устройство с механическими кнопками и трубкой на проводе ни с чем нельзя было перепутать. Точно такой же был установлен у отца в кабинете в потайной нише. Сигнал с него шел на маленький портативный передатчик, который он всегда носил с собой.

Несмотря на древность, устройство сразу же заработало, стоило вставить в него батарею. Несколько хранились прямо здесь в специальном кофре. Правда, пришлось помучиться, чтобы его открыть, и запястья ужасно разболелись.

Набираю девятизначный код, и жду ответа. Сигнал проходит, он чистый и мощный, но… Почему-то на том конце никто не отвечает. Но так не должно быть!

– Ничего, попробуем позже, – бодро обещаю канису.


Но спустя час тщетных попыток, у меня сдают нервы. Отец так и не отвечает. И Рейна все нет… Плохой знак. Что, если Солары всех перехитрили? Что если…

В детстве мне часто снился один и тот же кошмар: я шла по пустому мрачному коридору с черными провалами входов и ответвлений, затянутых паутиной, и единственным звуком было эхо мои шагов. И чем ближе я подходила к концу этого коридора, тем больший страх мной овладевал.

Но остановиться я не могла и всегда доходила до самого конца. Коридор выводил в просторный торжественный зал, границы которого размывались, не давая разглядеть детали. А по центру был большой каменный куб, перед которым на коленях стоял мужчина, а рядом лежала мертвая женщина с лицом Деборы. Она держала в руках его отрубленную голову.

Каждый раз, когда я входила в этот зал, голова начинала говорить со мной: «Ари, помоги! Ты должна…»

Что именно я должна, я так и не успевала услышать, потому что, страшно крича, просыпалась в холодном поту.

Почему-то именно сейчас мне приходит в голову, что сон этот пророческий, и дома случилась беда, иначе почему столько лет он мне время от времени снился?

Прижавшись спиной к передатчику, плачу навзрыд, баюкая разболевшиеся руки. Рядом тоскливо скулит Брех и мелет хвостом, пытается слизывать слезы, бегущие по моим щекам.

– Отстань! Не надо! – уворачиваюсь я от каниса. – Уйди, Бреша!

Расстроенный друг ложится рядом, и кладет голову на лапы. А я вдруг понимаю, что у меня только один шанс, узнать, живы ли мои отец и мать. Теперь, когда я прошла стихийную инициацию, мои возможности расширились. Мне доступно то, о чем я раньше только мечтала, а значит…

– Я попробую найти их в астрале, – заявляю вслух, обращаюсь к Бреху. – А если Дастин меня обнаружит? Что ж, придется его убить.

Появилась у меня одна идея, как это провернуть.

С тоской думаю об ампуле «Восстановителя». Бойня с астральными тварями и полет в ручном режиме выжали меня до капли. Прежде чем снова использовать пси-силы, неплохо бы как минимум выспаться, да только нет у меня ни секунды лишней.

План такой: высший прыжок Аннунейры прямиком в гардеробную, там у меня есть инъектор с ампулой, припрятанные в тайном месте. Надеюсь, сумею сделать себе инъекцию прежде, чем свалюсь без чувств. Если дом захвачен Праймом Соларом, то я смогу отсидеться среди рядов вешалок, пока полегчает. Наверняка, дом уже обыскали, но не думаю, что кто-то станет дежурить в гардеробной. А что дальше? Не знаю…

Откровенно дерьмовый план, но другого все равно нет.

Чтобы не передумать, ложусь на спину, но едва успеваю принять любимую позу звезды, как меня отвлекает рычание каниса.

– Бреша? Что не так?

Я поднимаю голову и вижу, как пространство поодаль сгущается, затягивается пятном непроглядной черноты, по силуэту похожей на человеческую фигуру, и вдруг превращается в Рейна фон Аделхарда! Он моргает, словно вышел из темноты на яркий свет. Судорожно вздохнув, не сразу, но фокусируется на мне и мгновенно замечает главное:

– Ари, что с твоими руками? И с аурой? – муж оказывается подле меня на коленях.

Стараясь не опираться на руки, сажусь, радуясь, что не стала отказываться от футболки, которой со мной поделилась Шейла. Разгуливать в одеяле было неудобно.

– Дастин поранил, – демонстрирую запястья, перебинтованные шинами из розоватого цвета пены.

– Как я не заметил? – Рейн смотрит на них с искренней тревогой, и никак не может расстегнуть один из многочисленных карманов тактического пояса.

– Может, потому что пялился в основном на мою грудь? – иронизирую я, лишь бы не бросится ему на шею с радостным писком. – А что с моей аурой? Совсем плохо?

Пытаюсь проверить самостоятельно, но почему-то не выходит сконцентрироваться. И в ушах шумит. Похоже, я серьезно перенапряглась. Ну конечно же перенапряглась, зачем врать себе? Раньше мне не доводилось убивать столько тварей за один день. Вообще не доводилось!

– С такой аурой… живут конечно, но не слишком счастливо, – Рейн наконец справляется с застежкой и достает портативный иньектор, в котором приветливой зеленью поблескивает та самая заветная ампула! – И в астрал я бы тебя точно не пустил.

– Новость неутешительная…

Это значит, что стоило мне войти в прыжок Аннунейры, и я из него просто не вышла бы. От понимания, что едва не самоубилась по глупости, бледнею. Дерьмовый план, я так и знала!

– Руку давай.

Стаскиваю с плеча рукав куртки. Мгновенный укол, и от места инъекции начинает расходится живительное тепло, проникая в каждую клеточку тела. Теперь минут пятнадцать нужно провести в покое и позволить организму восстановиться. Я отползаю ближе к передатчику и опираюсь спиной на его металлическую стенку.

И вдруг что-то вокруг меняется. Ощущение похоже на то, когда Шейла генерирует прикрытие… Одного взгляда на Рейна хватает, что это именно он генерирует какое-то поле.

– Ты протектор?! Не может быть! – открытие удивляет меня до глубины души.

– Изначально да, – улыбается Рейн, но как-то натужно, будто ему больно.

– Ты меня разочаровал! Протектор не может быть Звездой Смерти! – подкалываю его я, как это делают студенты академии. – Ликвидаторы самые крутые! – вскидываю кулак, словно поддерживая свою команду на поле.

На самом деле я ужасно рада видеть мужа. А его помощи – еще больше. К тому же он – единственная моя надежда узнать, что происходит за пределами этих гор.

Рейн подсаживается ближе, касаясь меня плечом, но молчит, не торопясь делиться новостями.

– Солары затеяли преждевременную инициацию в академии, и я кое-что выяснила, – многозначительно смотрю на мужа, но он ничем не выдает того, что читал мои сообщения. – Я сообщила об этом тебе и пыталась связаться с отцом, но он до сих пор не отвечает, и не спешит мне на помощь, – делюсь переживаниями.

– Это странно, – хмурится Рейн. – Похоже, что-то произошло у тебя дома, – слишком уж быстро приходит он к такому же, как и я, выводу.

– Так ты тоже не знаешь, что происходит на Итерре, да?

– Не было времени выяснять. С тех пор, как мы расстались, я гонялся по астралу за Дастином. Он натравил на меня полчища тварей и сбежал. Улизнул раньше, измотав меня до предела. Проклятый камень постоянно его подпитывает! – Рейн ударяет по земле кулаком.