Цена невинности

Ответ на этот вопрос не требует отдельного расследования. Кто-то из студентов забрел в мой пентхаус. Судя по вонище, после вечеринки он был не в том состоянии, чтобы анализировать последствия. Просто дополз до кровати и вырубился.

– Ой, дурачок…, – покачав головой, включаю очистку воздуха.

За мгновения, пока подхожу ближе, система поддержки микроклимата отлично справляется с задачей, и я наконец могу сделать свободный вдох. Запрыгнув на постель, чтобы доминировать над противником, склоняюсь, пытаясь рассмотреть, кто это.

Поджарое тело, наполовину прикрытое простыней, длинные пепельные волосы беспорядочно разметались по подушкам. Сам бледный какой-то, почти серый. Наверное, с перепоя?

Делаю вывод, что парень мне совершенно незнаком. Может, новичок? Студент по обмену, который только что перевелся, и не подозревает, с кем имеет дело? Или чей-нибудь гость? Да не все ли равно! Он нарушил не только границы моей территории, но и мои планы выспаться. Разлегся и наглым образом дрыхнет, пока я вокруг бегаю, не зная, как подступиться к собственной койке! Сейчас я ему покажу!

Ничего, проснется и осознает все в процессе. Решительно вцепившись в длинные патлы, безжалостно тяну, собираясь выдворить незваного гостя прочь.

Так и выходит. Просыпается. Осознает. Хватает меня за лодыжку и резким рывком дергает.

Не ожидая от похмельно пованивающего полутрупа подобной прыти, падаю на спину. Поганец тут же усаживается сверху, ловко фиксируя мне руки над головой. Стальная хватка пальцев на запястьях, скорость, с которой он переходит ото сна к бодрствованию…

А гость-то не так прост! Будет сложнее, чем я полагала.

Лицо парня в считаных сантиметрах от моего кажется особенно блеклым из-за белесых бровей и ресниц. Тусклые голубые глаза, неприятного землистого оттенка кожа… Отдалённо он похож на диатрианца, но бесцветность этой расы воспринимается яркой особенностью, но здесь – все с точностью наоборот.

– Ммм, горячая крошка, как по заказу! – голос хриплый спросонья. – Но с утра я предпочитаю ласки понежнее. Лучше начни снизу, детка.

Свои слова он сопровождает однозначным движением таза и… получает коленом прямиком в напряженное хозяйство.

Запрещенный прием? Да ни чуть!

Кривясь от отвращения, спихиваю с себя тяжелое подвывающее тело и соскакиваю на пол. Удовлетворенно отмечаю, что гаду очень больно и, вздохнув, ласково так предлагаю:

– У тебя есть все шансы уйти с миром, пока я добрая. Считаю до трех! Два… – сцеживаю в кулак зевок.

Как же спать хочется…

Искаженное болью и злобой лицо обращается ко мне. От полыхнувшей в блеклых глазах ярости внутренне вздрагиваю. Укорив себя за этот испуг, улыбаюсь пошире. Кастильеро надлежит выглядеть уверенно, даже когда в душе полный кавардак. Отец годами вбивал эту мысль мне в голову, и я усвоила ее ценность.

А мой гость, баюкающий в ладонях самое драгоценное, уверенным не выглядит.

– Чего лыбишься, шлюха? – рычит он сдавленно. – Я сошлю тебя обслуживать шахтеров на Сорусанте!

Хм? А знатно я его приложила! Может, даже поломала чего-то из ненужного, раз так сильно ругается.

– Три! – чеканю холодно, игнорируя его нелепую угрозу.

Нахал и не думает подчиниться. Вместо этого стекает на пол и садится спиной к кровати. Совсем как Рейн вчера. Только вот Аделхарду я искренне сочувствовала, а этому… Нет, все-таки маловато я его отоварила. Пожалела убогого, а зря. Надо было сильнее отделать, чтобы говорить смог только о лазарете.

А что? Я в своем праве. Он ведь мне насилием угрожал, это легко доказать, если посмотреть записи охранной системы.

– Понятно, – киваю сама себе. – Намеков мало. Объясняю в последний раз. На пальцах. Я – Арелия Кастильеро, и это – мой пентхаус, – обвожу руками пространство. – Вон пошел!

Блеклый, потихоньку пришедший в себя, похабно шарит по моей фигуре взглядом, не торопясь выполнять приказ. От такого непочтения я потихоньку зверею. Вместо сна трачу драгоценное время на то, чтобы его вышвырнуть, да еще и постель придется менять!

Парень продолжает с интересом рассматривать меня, склонив голову набок. Его взгляд мерзкий, точно слизень медленно ползет по моему телу сверху вниз и обратно. Готова поклясться, в тусклых глазах мелькает торжество.

– Чего уставился? Совсем тупенький? Медиа не смотришь?

– Значит, Кастильеро? – игнорирует он мой очередной выпад. – Раз так, позволю тебе остаться. Вдвоем веселее будет и, пожалуй, приятнее.

– Что значит, позволишь?! – от подобной наглости едва не задыхаюсь. – Нет, ты точно псих. Нормальный бы уже обос… Кхм! Бежал, теряя тапки.

– Приятно познакомиться, Арелия, – перебивает он меня елейным голосом. – Меня зовут Дастин Солар. И теперь это – мой пентхаус.





Глава 25. Пора бросить вызов




Не может быть! Еще один Солар на мою голову за последние сутки?!

– Значит, Солар. Угу, – я не планирую оказывать ему почести только потому, что он умудрился родиться сыном лидера Содружества.

Дастин – не Прайм, и важная шишка он только в своей системе. Примерно, как и я – в своей. Система Зимурон – вотчина Кастильеро, вот и посмотрим, чье влияние здесь сильнее.


Задумавшись, я едва ли не с брезгливостью рассматриваю Дастина.

– Крошка Арелия, не желаешь принять душ вместе? – предлагает незваный гость.

Неужели догадался, что смердит как куча дерьма?

Придирчиво осматриваю сухощавую фигуру парня, намеренно зацепившись взглядом за кипенно-белые труселя. И отметив, как растянулись в победной улыбке губы Дастина, припечатываю:

– И не надейся!

– Как хочешь, – жмет тот плечами и, легко поднявшись, направляется в МОЮ ванную!

Вот что с ним будешь делать, а? Но как же охота просто прибить!

Прикрыть дверь младший Солар не удосуживается, и вскоре до слуха доносится журчание воды и невнятное, приглушенное душевой кабиной, пение.

Я вся пропахла Аделхардом, мне просто необходимо помыться, но пока этот урод здесь, я в душевую не зайду. Астральные твари!

Кипя как Лайнозойский вулкан, скрываюсь в гардеробной. Сменив белье, натягиваю повседневную форму: юбку чуть выше колена, темно-синюю в крупную складку, и того же цвета блузку с мелкими пуговками и воротником под горло. Девушки обычно заменяют ее на что-то более удобное, а то и вовсе носят форменный пиджак застегнутым прямо на голое тело, будоража воображение парней. Но я так никогда не поступала, а сейчас мне тем более необходимо выглядеть строго и благопристойно.

Туфли выбираю классические черные на высоком каблуке из аридия – мои любимые. Особенные, сделанные на заказ по моему собственному эскизу. Натуральная кожа и редкий металл – так и кричат о моем состоянии и положении в обществе. Каблуки, если смотреть сзади, больше напоминают лезвия ножей, чем опору, и при должном усилии, оставляют следы почти на любом покрытии. Обувь гнева и негодования – то, что надо!

– Эй, крошка Кастильеро, не передумала? – придурок Солар едва не по самый корешок высовывается из душевой кабины, когда прохожу мимо ванной.

Не удостоив его ответом, покидаю пентхаус и направляюсь в административное крыло несколькими этажами ниже. С каждым шагом на пути к кабинету коменданта мои каблуки высекают снопы искр из плит пола. Пластон, из которого он сделан, почти не уязвим для повреждений, если только речь не идет об аридии. Да-да, на то и был расчет.

Информационная панель на двери кабинета гласит: «Лао Пиммон, комендант», ниже демонстративно светится предупредительная надпись – «Обед».

– Не рановато ли? – ворчу.

Поднимаю правую ладонь, окутанную едва заметным голубым сиянием, и аккуратно прижимаю к панели замка. Постепенно увеличиваю давление пси-энергией – прием грубый, но действенный. Если ты сильный псионик, конечно.Стандартный запор, жалобно вжикнув, сдается. Дверь тут же прячется в стену, пропуская меня в кабинет коменданта.

– А! Кх! Кхм!.. – страдающий излишней полнотой сурианец внезапно давится недожеванным куском сэндвича и суетливо вскакивает с кресла.

Брезгливо разглядываю его серую форму, усыпанную крошками. По-военному строгая, на коменданте она сидит комично, некрасиво обтягивая шаровидное пузо. Острые уши сурианца торчат в стороны и кажутся непропорционально маленькими, слишком уж дородную ряху нажрал комендант.

– Добрый день, господин Пиммон! – бесцеремонно присаживаюсь на край комендантского стола и демонстративно кладу ногу на ногу.

Комендант перестает давиться. И дышать, кажется, тоже, судя по стремительно краснеющему лицу. В начале учебного года я едва не довела его до приступа своими придирками, так что видеть меня снова он, откровенно говоря, не рад.

– З-з-з-здравствуйте, Звездная леди Кастильеро, – заикаясь, отвечает он на приветствие.

– Ну вот же! Я рада, что вы запомнили, как следует ко мне обращаться, – поощрительно ему улыбаюсь.

– И я… р-р-р-рад, – врет, не моргнув глазом, толстяк.

Но на этом все хорошее заканчивается. Сколько я его ни запугиваю, комендант бледнеетл, сереет, но не сдается, ссылаясь на то, что поселить в мой пентхаус Дастина Солара – прямое распоряжение ректора.

– В-в-в-вы можете выбрать любую комнату из свободных, звездная леди! – заученно твердит он.

– Да неужели! Так и любую? – меняю я тактику.

– Можете даже выселить кого-то из студентов, – с видимым облегчением предлагает комендант. – Или даже п-п-п-преподавателей… – добавляет через паузу, не дождавшись моей реакции. – П-п-п-просто любую! – истерически пискнув, Пиммон заскакивает в складскую комнату, соседствующую с его тесным кабинетом.

Прячется от меня, что ли?

– Да вы что! Даже преподавательскую? Даже вашу? – издевательски тяну я, следуя за несчастным толстяком.

– Если желаете, Звездная леди. Мы все понимаем.

Из последней фразы делаю вывод, что это тоже распоряжение ректора. Желание меня умаслить.

Так-то лучше! Хотя…

Нет, не лучше!

Это значит, что ректор больше опасается гнева Соларов и отчего-то уверен, что именно Кастильеро должны уступить.

– Я. Желаю. Вернуть мой пентхаус! – в свою очередь не собираюсь отступать я.

И дело не в том, что привыкла к роскоши за последние годы, дело в репутации рода Кастильеро. Это то, за что отец велит сложить голову.

Мне плевать и на отца, и на его репутацию, сейчас я пекусь о собственной. Все должны крепко запомнить, что трогать Арелию Кастильеро не надо вовсе не потому, что за ней стоит крутой папочка.