Царство Проклятых
Часть 10 из 57 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ты, должно быть, проходил Коридор Греха. Я сомневаюсь, что тебе нужно напрягать воображение, чтобы понять, каково это.
– Это точно. – Он сделал глоток вина, в его взгляде читалось любопытство. – Тебе нужно завоевать доверие принцев, стать их другом. Пусть вступают с тобой в сговоры, разыскивают тебя. Если ты будешь играть на их эго и грехах, что они олицетворяют, они будут делиться полезной информацией. Всегда будь готова выдать секрет или заключить сделку. Выбирай то, чем ты не против поделиться или использовать против себя. Ставь условия прежде, чем согласишься, иначе они будут действовать в свою пользу.
Я выдохнула.
– Я надеялась, что будет быстрее.
– Ты вовлечена в нечто такое, что охватывает десятилетия и царства. Быстро и легко не бывает. Это посерьезней кровопролитий, что творятся на вашем острове. Но начиная с малого, возможно, ты многое узнаешь. Сузь список. Сосредоточься на том, кто, по твоему мнению, может знать ответы. Какая информация нужна тебе больше всего? Что будет наиболее полезным для достижения твоей главной цели?
– Но у меня нет плана. Мне просто любопытно. Если жену Гордыни убили, как и каждую из его последующих потенциальных невест, я хочу избежать той же участи.
– Если бы это все было правдой, ты бы вообще не пришла сюда.
– Я здесь для того, чтобы демоны не проскользнули через врата. Я здесь, чтобы защитить свою семью.
Анир не ответил. Мы оба знали, что это правда лишь отчасти. Если мне нужны ответы о жене Гордыни и подробности ее жизни и смерти, мне придется идти к Гордыне. Но сейчас они с Гневом меряются мужским эго словно дети, и мне необходимо ждать приглашения.
Я еще не успела столкнуться с Завистью, но его роль в убийстве моей сестры все еще оставалась туманной. Раскрытие убийцы первой супруги мне бы невероятно помогло в разгадке моей тайны. Похоже, Анир знал больше, и то, как искусно он строил фразы, излагая свою речь, не оставляло места для вопросов. По крайней мере, во всем была тонкая подсказка.
– Почему ты решил стать членом Дома Гнева?
Анир ответил не сразу, и я тотчас пожалела, что затронула что-то личное. Он тяжело вздохнул.
– После того, как мои родители были убиты, злость и гнев стали моим самым большим утешением. Он почувствовал это, взглянув на мой путь, и предложил найти применение этой ярости.
В этом мы были похожи.
– И как давно ты здесь?
– Хм. Время здесь течет довольно своеобразно. Час смертного может быть неделей. Месяцем, десятилетием. Все, что я знаю, это произошло давно.
Анир щедро хлебнул вина, зажмурив глаза.
– Твоя очередь. Что ты с ним сделала?
– Я не уверена, что понимаю о чем ты. Что произошло?
– Он вышел и обрушил целую гору на западном краю Бессмертных земель. Нас заваливают письмами из обители Похоти и Чревоугодия. Они уверены, что наступил конец света, и хотят знать, готовимся ли мы к войне.
– Почему всякий раз, когда мужчина устраивает истерику, женщину обвиняют в его плохом поведении? Если Гнев и вел себя как идиот, то он сам к этому и пришел. Не понимаю, почему его поведение так шокирует. Он живое воплощение гнева. Я уверена, вы уже видели, как он злится.
Анир ухмыльнулся, глядя в бокал.
– Ты уверена, что он был зол?
– А каким же ему еще быть?
– Выбери другую эмоцию.
– А гордый ублюдок подойдет?
– Твоя комната, твои правила. Но я не думаю, что он был зол или горд. – Его темные глаза сверкнули. – Знаешь, за все те годы, что я его знаю, он никогда лично никого не сопровождал в Ледяной Город. – Какой бы вопрос он ни прочитал на моем лице, он пояснил: – Здесь, на Семи Кругах, так называют Дом Гнева. Чем могущественнее дом, тем холоднее круг.
Это объясняло морозное стекло и хрустальный декор в моей ванной.
– Я бы не стала придавать слишком большого значения его, так называемому, доброму делу. Он должен был меня сопровождать из-за договора. Ему нужна была моя душа в уплату своего долга.
– Он выполнил свои условия, как только ты вошла в преисподнюю. И мог бы оставить тебя одну в Коридоре Греха. И следовало бы. – Анир резко встал и направился к двери в прихожей. Он постучал пальцами о косяк и взглянул на меня. – Он сейчас на балконе седьмого этажа. На случай, если захочешь еще побороться. Думаю, это будет ему на пользу. Бунтарка. Ты определенно запала ему в душу.
Без сомнения, его слова зашли как отравленный осколок прямо в сердце. Звучало заманчиво, и я бы непременно так и сделала, если бы не заметила какой-то предмет, оставленный на краю кровати. Несколько мгновений назад его явно здесь не было. Я пожелала Аниру спокойной ночи и прижалась к закрытой двери, молча считая нарастающее сердцебиение, я пристально смотрела в другую комнату.
Страх – вот на чем процветало это царство. И я изо всех сил старалась не дать ему свой. Я медленно выдохнула, досчитав до десяти. Затем я выпрямилась, расправила плечи и подошла к человеческому черепу.
Шесть
«Angelus mortis жив», – пропел череп в тот момент, как только я приблизилась к нему на несколько дюймов, его голос до ужаса напоминал голос моей сестры. Волосы на руках встали дыбом. Словно Виттория пересекла грань между жизнью и смертью, чтобы передать мне послание, только оно было какое-то оборванное, невнятное: «Ярость. Почти свободен. Дева, Мать, Старуха. Прошлое, настоящее, будущее, найти ».
– Виттория?
Голая челюсть отвисла, и вся темная магия, питавшая череп, исчезла. Я тяжело сглотнула, не в силах оторвать взгляд от проклятого посланника.
«Богиня всевышняя».
То, что кто-то проник внутрь заколдованного черепа, минуя Анира и меня, тревожило не меньше, чем сама магия, повелевавшая им. Я прежде никогда не слышала о заклинаниях, управляющих костями мертвых. Здесь, несомненно, присутствовала некромантия, но явно не она управляла черепом. Такая магия даже подходила под Il Proibito, а была чем-то иным, чем-то более ужасающим, чем Запрет.
Не прикасаясь к черепу, я плюхнулась на стеклянный стул и сделала солидный глоток вина, в голове метались мысли. Я вспомнила о бабушкиных уроках темной магии, особенно о заклинаниях с использованием предметов, тронутых смертью – и то, что и тех и других следует избегать, во что бы то ни стало. Никогда, ни разу она не рассказывала нам историй о ведьме, способной оживить что-то давно умершее. Если это вообще когда-либо происходило. Должно быть, тут замешана демоническая магия. Это означало, что отправитель, вероятно, был принцем Ада. Оставался вопрос, какой именно и почему.
Я мысленно воспроизвела сообщение: «Ангел смерти жив. Ярость. Почти свободен. Дева, Мать, Старуха. Прошлое, настоящее, будущее, найти». Чтобы перестать паниковать из-за жуткого послания, я попыталась упростить его, разбирая строку за строкой, начиная с ангела смерти.
Клаудия, моя лучшая подруга и ведьма, чья семья открыто практиковала темные искусства, использовала черное зеркало и человеческие кости в своем последнем гадании, тогда ее разум помутился из-за голосов мертвых. Еще она упоминала ангела смерти.
Я не верила в такие совпадения.
Я встала и принялась ходить по комнате, изо всех сил пытаясь вспомнить еще что-нибудь из гаданий Клаудии. Та ночь была наполнена ужасом, а детали расплывались в памяти. Я нашла ее на коленях во дворе монастыря, ее ногти были обломаны до мяса, а сама она цитировала бессмысленные сообщения от проклятых. Она сказала, что мне надо бежать, но я никак не могла оставить ее с суеверным святым братством. Она говорила что-то о коварном воре, что крадет звезды, выпивая их досуха. Что он приходил и уходил. Что это должно быть невозможным…
В то время по Сицилии бродило по крайней мере четверо демонов, насколько я знала: Гнев, Зависть, Жадность и Похоть. Один из них должен был быть ангелом смерти. Возможно, не в прямом смысле, но это могло бы определенно быть его прозвищем. Я остановилась как вкопанная, сердце колотилось.
Только один демон подходит под описание. Однажды ночью я даже назвала его Самаэлем – ангелом смерти и правителем Рима, – подумав, что такое описание будет вполне разумно. Он окинул меня удивленным взглядом, и тут же предупредил, чтобы я больше никогда его так не называла. Гнев.
Он не скрывал, что был военным генералом. И преуспел в жестокости. Если бы он был Смертью, то вряд ли бы его выбрали для раскрытия убийств; возможно, он был в ярости от того, что кто-то осквернил его титул и вовлек его без согласия дьявола. Это бы объясняло, почему Гордыня не хотел приглашать его на свой круг. Дьявол наказывал Гнева за неповиновение.
Если мое предположение – правда, то все, даже малейшая информация, что он мне говорил, подвергалась сомнению. Если Гнев умолчал основные мотивы своего участия, сложно было сказать, как далеко зашел его обман. Я потерла виски. Гнев был моим главным подозреваемым, как в отношении ангела смерти, так и в той доле ярости, что присутствовала в моей тайне.
Затем последовали Дева, Мать и Старуха. Эту часть было сложнее всего связать с убийствами. Согласно нашей истории, Дева, Мать и Старуха были тремя богинями, правившими небесами, землей и преисподней. Старые легенды о ведьмах гласили, что они породили богинь, которым мы молились, одна из них – богиня неба и солнца – была матерью Ла Прима Стрега. Дева, Мать и Старуха были для наших богинь ровно тем же, чем Титаны были для богов в мифологиях смертных.
Если бы она существовала на самом деле, а не была лишь легендой, богиня преисподней – или любая другая богиня, рожденная там, – то вероятнее всего, обладала бы такой магией, которая способна оживлять кости, но зачем она послала это загадочное сообщение, оставалось для меня загадкой. Богини раньше никогда не проявляли интереса и не связывались с ведьмами. И вряд ли решились бы на это сейчас.
Хотя образ Девы, Матери и Старухи вполне подходил, он отличался от тех легенд, что я знала. Мне не сложно было представить, что у демонов была своя история, как и легенды, связанные с ними. Но сидя в запертой комнате, я вряд ли найду какие-то ответы.
Я вытащила из шкафа шарф и взяла им череп так, чтобы не прикасаться к нему голыми руками. Если бы здесь была Виттория, она тут же бы его схватила, и стала бы танцевать с ним по всей комнате, тем самым разжигая бабушкино беспокойство от такой близости со смертью. От этой мысли я чуть было не улыбнулась, но тут же прогнала ее прочь. Я осмотрелась в поисках укромного местечка, затем опустилась на колени, засунула череп глубоко в шкаф и закрыла дверцы.
Готово, я отряхнула руки и направилась осматривать Дом Гнева.
Преодолев около дюжины каменных ступеней, я перестала их считать. Каждый великолепный пролет спускался на этаж, который, казалось, охватывал тысячи метров. Скорее всего это какой-то зрительный обман, магия – замок Гнева не мог быть настолько большим.
Спустившись на следующий этаж, я остановилась, чтобы взглянуть на композицию из трех витражных арок. Огромный водоем бордово-красного цвета у подножия равнины, с поверхности которой лениво поднимались струи дыма. Ветвь с ближайшего дерева упала прямо в воду, и тут же вспыхнула огнем. Про себя я отметила никогда не приближаться к проклятому озеру, если не хотела, чтобы его воды сорвали плоть с моих костей. Я отошла от окна и побрела по коридору.
Замок был построен из светлого камня, похожего на известняк, а некоторые его части оказались богато украшены большими красочными гобеленами. В этом крыле на них изображались ангелы, сражающиеся с чудовищными существами.
Полотна напомнили мне искусство эпохи Возрождения; глубокие и темные цвета на фоне бледных стен и колонн. Двери, вырезанные из кости, вели в бальные залы, пустующие спальни и гостиные. Я остановилась у высоких двойных дверей и стала разглядывать изящную резьбу. Клубок лозы с цветами и звездами тянулся вверх, обрамляя края и свод, у основания дверей лоза скручивалась в корни, уходящие в недра земли. Внизу оставались тлеть скелеты и черепа.
Я толкнула дверь и чуть не ахнула. Внутри была библиотека, о которой можно было только мечтать. Как только я вошла в комнату, меня охватило волнение, я уставилась на многочисленные ряды стеклянных полок. Они казались бесконечными.
Мое лицо расплылось в широкой улыбке. Богини явно благоволили мне – это было идеальное место для поиска магии и мифов. Я восхищалась корешками тысяч книг, украшенных драгоценными камнями. Кто-то расположил их по цвету, переплеты варьировались от самых ярких оттенков желтого до бледно-сливочного и чисто белоснежного. Красные, фиолетовые, синие, зеленые и оранжевые тона – будто радуга на фоне льда.
Я не могла себе представить Гнева, такого безмятежного, занятого чтением тихой, безмолвной ночью, а если бы и так, то вряд ли бы ему это удалось в окружение такого буйства красок. Возможно черное и золото – темное блестящее дерево и кожа. Мужская элегантность во всей красе. Это был…
– Укромный уголок. Похоже на райский уголок, но не так скучно.
Я обернулась, прижимая руку к колотящемуся сердцу.
– Подкрадываться к людям – это так грубо. Я думала, у принцев-демонов должны быть безупречные манеры.
– Так и есть. По большей части. – Взгляд Гнева бесстыдно скользнул по моему открытому платью, и я мучительно ощутила каждое место, где шелковистая ткань соприкасалась с кожей. Думаю, он хотел убедиться, что в роли королевы я не буду смущаться ни перед кем и ни перед чем в его дворе. – Моя личная библиотека на уровень ниже.
– Дай угадаю… Ад? Черный цвет, кожа и золото?
– А еще много огня, цепей и орудий пыток. – Его улыбка ослепляла словно вспышка. Опасная и обезоруживающая. Оружие, которое он наточил до совершенства. Возможно, самое опасное в его арсенале. Особенно здесь. – Когда ты наберешься смелости, я покажу тебе.
В моем животе что-то перевернулось при мысли о цепях, темном месте и Гневе.
– Мне кажется, ты немного переборщил, назвав библиотеку Укромным уголком и Адом. – Я шла по проходу, заполненному книгами разных оттенков синего, демон следовал за мной. Мне нужно было перестать смотреть на эту улыбку, иначе ад поглотит меня. – Ты что-нибудь слышал от братьев?
– Зависть, Похоть и Жадность – все проявляют большой интерес к твоему присутствию здесь. Мы еще раньше получили от них послания. – Его тон оставался подозрительно легким. – Они особенно просили твоего присутствия на Волчьем Пире. Думаю, что Лень и Чревоугодие перестанут себя в конце концов баловать, и тоже пришлют приглашения.
«Луперкалия» была до-римским праздником, и примерно означала «Волчий Пир», когда люди приносили в жертву козлов, а затем мазали лбы богатых пролитой кровью. Некоторые отрезали куски плоти от животного и бегали голыми по улицам, шокируя прохожих. Если бы праздник демонов был чем-то похожим, то я бы предпочла не ходить туда. Не оборачиваясь, я спросила:
– Пир будет у тебя?
– Это точно. – Он сделал глоток вина, в его взгляде читалось любопытство. – Тебе нужно завоевать доверие принцев, стать их другом. Пусть вступают с тобой в сговоры, разыскивают тебя. Если ты будешь играть на их эго и грехах, что они олицетворяют, они будут делиться полезной информацией. Всегда будь готова выдать секрет или заключить сделку. Выбирай то, чем ты не против поделиться или использовать против себя. Ставь условия прежде, чем согласишься, иначе они будут действовать в свою пользу.
Я выдохнула.
– Я надеялась, что будет быстрее.
– Ты вовлечена в нечто такое, что охватывает десятилетия и царства. Быстро и легко не бывает. Это посерьезней кровопролитий, что творятся на вашем острове. Но начиная с малого, возможно, ты многое узнаешь. Сузь список. Сосредоточься на том, кто, по твоему мнению, может знать ответы. Какая информация нужна тебе больше всего? Что будет наиболее полезным для достижения твоей главной цели?
– Но у меня нет плана. Мне просто любопытно. Если жену Гордыни убили, как и каждую из его последующих потенциальных невест, я хочу избежать той же участи.
– Если бы это все было правдой, ты бы вообще не пришла сюда.
– Я здесь для того, чтобы демоны не проскользнули через врата. Я здесь, чтобы защитить свою семью.
Анир не ответил. Мы оба знали, что это правда лишь отчасти. Если мне нужны ответы о жене Гордыни и подробности ее жизни и смерти, мне придется идти к Гордыне. Но сейчас они с Гневом меряются мужским эго словно дети, и мне необходимо ждать приглашения.
Я еще не успела столкнуться с Завистью, но его роль в убийстве моей сестры все еще оставалась туманной. Раскрытие убийцы первой супруги мне бы невероятно помогло в разгадке моей тайны. Похоже, Анир знал больше, и то, как искусно он строил фразы, излагая свою речь, не оставляло места для вопросов. По крайней мере, во всем была тонкая подсказка.
– Почему ты решил стать членом Дома Гнева?
Анир ответил не сразу, и я тотчас пожалела, что затронула что-то личное. Он тяжело вздохнул.
– После того, как мои родители были убиты, злость и гнев стали моим самым большим утешением. Он почувствовал это, взглянув на мой путь, и предложил найти применение этой ярости.
В этом мы были похожи.
– И как давно ты здесь?
– Хм. Время здесь течет довольно своеобразно. Час смертного может быть неделей. Месяцем, десятилетием. Все, что я знаю, это произошло давно.
Анир щедро хлебнул вина, зажмурив глаза.
– Твоя очередь. Что ты с ним сделала?
– Я не уверена, что понимаю о чем ты. Что произошло?
– Он вышел и обрушил целую гору на западном краю Бессмертных земель. Нас заваливают письмами из обители Похоти и Чревоугодия. Они уверены, что наступил конец света, и хотят знать, готовимся ли мы к войне.
– Почему всякий раз, когда мужчина устраивает истерику, женщину обвиняют в его плохом поведении? Если Гнев и вел себя как идиот, то он сам к этому и пришел. Не понимаю, почему его поведение так шокирует. Он живое воплощение гнева. Я уверена, вы уже видели, как он злится.
Анир ухмыльнулся, глядя в бокал.
– Ты уверена, что он был зол?
– А каким же ему еще быть?
– Выбери другую эмоцию.
– А гордый ублюдок подойдет?
– Твоя комната, твои правила. Но я не думаю, что он был зол или горд. – Его темные глаза сверкнули. – Знаешь, за все те годы, что я его знаю, он никогда лично никого не сопровождал в Ледяной Город. – Какой бы вопрос он ни прочитал на моем лице, он пояснил: – Здесь, на Семи Кругах, так называют Дом Гнева. Чем могущественнее дом, тем холоднее круг.
Это объясняло морозное стекло и хрустальный декор в моей ванной.
– Я бы не стала придавать слишком большого значения его, так называемому, доброму делу. Он должен был меня сопровождать из-за договора. Ему нужна была моя душа в уплату своего долга.
– Он выполнил свои условия, как только ты вошла в преисподнюю. И мог бы оставить тебя одну в Коридоре Греха. И следовало бы. – Анир резко встал и направился к двери в прихожей. Он постучал пальцами о косяк и взглянул на меня. – Он сейчас на балконе седьмого этажа. На случай, если захочешь еще побороться. Думаю, это будет ему на пользу. Бунтарка. Ты определенно запала ему в душу.
Без сомнения, его слова зашли как отравленный осколок прямо в сердце. Звучало заманчиво, и я бы непременно так и сделала, если бы не заметила какой-то предмет, оставленный на краю кровати. Несколько мгновений назад его явно здесь не было. Я пожелала Аниру спокойной ночи и прижалась к закрытой двери, молча считая нарастающее сердцебиение, я пристально смотрела в другую комнату.
Страх – вот на чем процветало это царство. И я изо всех сил старалась не дать ему свой. Я медленно выдохнула, досчитав до десяти. Затем я выпрямилась, расправила плечи и подошла к человеческому черепу.
Шесть
«Angelus mortis жив», – пропел череп в тот момент, как только я приблизилась к нему на несколько дюймов, его голос до ужаса напоминал голос моей сестры. Волосы на руках встали дыбом. Словно Виттория пересекла грань между жизнью и смертью, чтобы передать мне послание, только оно было какое-то оборванное, невнятное: «Ярость. Почти свободен. Дева, Мать, Старуха. Прошлое, настоящее, будущее, найти ».
– Виттория?
Голая челюсть отвисла, и вся темная магия, питавшая череп, исчезла. Я тяжело сглотнула, не в силах оторвать взгляд от проклятого посланника.
«Богиня всевышняя».
То, что кто-то проник внутрь заколдованного черепа, минуя Анира и меня, тревожило не меньше, чем сама магия, повелевавшая им. Я прежде никогда не слышала о заклинаниях, управляющих костями мертвых. Здесь, несомненно, присутствовала некромантия, но явно не она управляла черепом. Такая магия даже подходила под Il Proibito, а была чем-то иным, чем-то более ужасающим, чем Запрет.
Не прикасаясь к черепу, я плюхнулась на стеклянный стул и сделала солидный глоток вина, в голове метались мысли. Я вспомнила о бабушкиных уроках темной магии, особенно о заклинаниях с использованием предметов, тронутых смертью – и то, что и тех и других следует избегать, во что бы то ни стало. Никогда, ни разу она не рассказывала нам историй о ведьме, способной оживить что-то давно умершее. Если это вообще когда-либо происходило. Должно быть, тут замешана демоническая магия. Это означало, что отправитель, вероятно, был принцем Ада. Оставался вопрос, какой именно и почему.
Я мысленно воспроизвела сообщение: «Ангел смерти жив. Ярость. Почти свободен. Дева, Мать, Старуха. Прошлое, настоящее, будущее, найти». Чтобы перестать паниковать из-за жуткого послания, я попыталась упростить его, разбирая строку за строкой, начиная с ангела смерти.
Клаудия, моя лучшая подруга и ведьма, чья семья открыто практиковала темные искусства, использовала черное зеркало и человеческие кости в своем последнем гадании, тогда ее разум помутился из-за голосов мертвых. Еще она упоминала ангела смерти.
Я не верила в такие совпадения.
Я встала и принялась ходить по комнате, изо всех сил пытаясь вспомнить еще что-нибудь из гаданий Клаудии. Та ночь была наполнена ужасом, а детали расплывались в памяти. Я нашла ее на коленях во дворе монастыря, ее ногти были обломаны до мяса, а сама она цитировала бессмысленные сообщения от проклятых. Она сказала, что мне надо бежать, но я никак не могла оставить ее с суеверным святым братством. Она говорила что-то о коварном воре, что крадет звезды, выпивая их досуха. Что он приходил и уходил. Что это должно быть невозможным…
В то время по Сицилии бродило по крайней мере четверо демонов, насколько я знала: Гнев, Зависть, Жадность и Похоть. Один из них должен был быть ангелом смерти. Возможно, не в прямом смысле, но это могло бы определенно быть его прозвищем. Я остановилась как вкопанная, сердце колотилось.
Только один демон подходит под описание. Однажды ночью я даже назвала его Самаэлем – ангелом смерти и правителем Рима, – подумав, что такое описание будет вполне разумно. Он окинул меня удивленным взглядом, и тут же предупредил, чтобы я больше никогда его так не называла. Гнев.
Он не скрывал, что был военным генералом. И преуспел в жестокости. Если бы он был Смертью, то вряд ли бы его выбрали для раскрытия убийств; возможно, он был в ярости от того, что кто-то осквернил его титул и вовлек его без согласия дьявола. Это бы объясняло, почему Гордыня не хотел приглашать его на свой круг. Дьявол наказывал Гнева за неповиновение.
Если мое предположение – правда, то все, даже малейшая информация, что он мне говорил, подвергалась сомнению. Если Гнев умолчал основные мотивы своего участия, сложно было сказать, как далеко зашел его обман. Я потерла виски. Гнев был моим главным подозреваемым, как в отношении ангела смерти, так и в той доле ярости, что присутствовала в моей тайне.
Затем последовали Дева, Мать и Старуха. Эту часть было сложнее всего связать с убийствами. Согласно нашей истории, Дева, Мать и Старуха были тремя богинями, правившими небесами, землей и преисподней. Старые легенды о ведьмах гласили, что они породили богинь, которым мы молились, одна из них – богиня неба и солнца – была матерью Ла Прима Стрега. Дева, Мать и Старуха были для наших богинь ровно тем же, чем Титаны были для богов в мифологиях смертных.
Если бы она существовала на самом деле, а не была лишь легендой, богиня преисподней – или любая другая богиня, рожденная там, – то вероятнее всего, обладала бы такой магией, которая способна оживлять кости, но зачем она послала это загадочное сообщение, оставалось для меня загадкой. Богини раньше никогда не проявляли интереса и не связывались с ведьмами. И вряд ли решились бы на это сейчас.
Хотя образ Девы, Матери и Старухи вполне подходил, он отличался от тех легенд, что я знала. Мне не сложно было представить, что у демонов была своя история, как и легенды, связанные с ними. Но сидя в запертой комнате, я вряд ли найду какие-то ответы.
Я вытащила из шкафа шарф и взяла им череп так, чтобы не прикасаться к нему голыми руками. Если бы здесь была Виттория, она тут же бы его схватила, и стала бы танцевать с ним по всей комнате, тем самым разжигая бабушкино беспокойство от такой близости со смертью. От этой мысли я чуть было не улыбнулась, но тут же прогнала ее прочь. Я осмотрелась в поисках укромного местечка, затем опустилась на колени, засунула череп глубоко в шкаф и закрыла дверцы.
Готово, я отряхнула руки и направилась осматривать Дом Гнева.
Преодолев около дюжины каменных ступеней, я перестала их считать. Каждый великолепный пролет спускался на этаж, который, казалось, охватывал тысячи метров. Скорее всего это какой-то зрительный обман, магия – замок Гнева не мог быть настолько большим.
Спустившись на следующий этаж, я остановилась, чтобы взглянуть на композицию из трех витражных арок. Огромный водоем бордово-красного цвета у подножия равнины, с поверхности которой лениво поднимались струи дыма. Ветвь с ближайшего дерева упала прямо в воду, и тут же вспыхнула огнем. Про себя я отметила никогда не приближаться к проклятому озеру, если не хотела, чтобы его воды сорвали плоть с моих костей. Я отошла от окна и побрела по коридору.
Замок был построен из светлого камня, похожего на известняк, а некоторые его части оказались богато украшены большими красочными гобеленами. В этом крыле на них изображались ангелы, сражающиеся с чудовищными существами.
Полотна напомнили мне искусство эпохи Возрождения; глубокие и темные цвета на фоне бледных стен и колонн. Двери, вырезанные из кости, вели в бальные залы, пустующие спальни и гостиные. Я остановилась у высоких двойных дверей и стала разглядывать изящную резьбу. Клубок лозы с цветами и звездами тянулся вверх, обрамляя края и свод, у основания дверей лоза скручивалась в корни, уходящие в недра земли. Внизу оставались тлеть скелеты и черепа.
Я толкнула дверь и чуть не ахнула. Внутри была библиотека, о которой можно было только мечтать. Как только я вошла в комнату, меня охватило волнение, я уставилась на многочисленные ряды стеклянных полок. Они казались бесконечными.
Мое лицо расплылось в широкой улыбке. Богини явно благоволили мне – это было идеальное место для поиска магии и мифов. Я восхищалась корешками тысяч книг, украшенных драгоценными камнями. Кто-то расположил их по цвету, переплеты варьировались от самых ярких оттенков желтого до бледно-сливочного и чисто белоснежного. Красные, фиолетовые, синие, зеленые и оранжевые тона – будто радуга на фоне льда.
Я не могла себе представить Гнева, такого безмятежного, занятого чтением тихой, безмолвной ночью, а если бы и так, то вряд ли бы ему это удалось в окружение такого буйства красок. Возможно черное и золото – темное блестящее дерево и кожа. Мужская элегантность во всей красе. Это был…
– Укромный уголок. Похоже на райский уголок, но не так скучно.
Я обернулась, прижимая руку к колотящемуся сердцу.
– Подкрадываться к людям – это так грубо. Я думала, у принцев-демонов должны быть безупречные манеры.
– Так и есть. По большей части. – Взгляд Гнева бесстыдно скользнул по моему открытому платью, и я мучительно ощутила каждое место, где шелковистая ткань соприкасалась с кожей. Думаю, он хотел убедиться, что в роли королевы я не буду смущаться ни перед кем и ни перед чем в его дворе. – Моя личная библиотека на уровень ниже.
– Дай угадаю… Ад? Черный цвет, кожа и золото?
– А еще много огня, цепей и орудий пыток. – Его улыбка ослепляла словно вспышка. Опасная и обезоруживающая. Оружие, которое он наточил до совершенства. Возможно, самое опасное в его арсенале. Особенно здесь. – Когда ты наберешься смелости, я покажу тебе.
В моем животе что-то перевернулось при мысли о цепях, темном месте и Гневе.
– Мне кажется, ты немного переборщил, назвав библиотеку Укромным уголком и Адом. – Я шла по проходу, заполненному книгами разных оттенков синего, демон следовал за мной. Мне нужно было перестать смотреть на эту улыбку, иначе ад поглотит меня. – Ты что-нибудь слышал от братьев?
– Зависть, Похоть и Жадность – все проявляют большой интерес к твоему присутствию здесь. Мы еще раньше получили от них послания. – Его тон оставался подозрительно легким. – Они особенно просили твоего присутствия на Волчьем Пире. Думаю, что Лень и Чревоугодие перестанут себя в конце концов баловать, и тоже пришлют приглашения.
«Луперкалия» была до-римским праздником, и примерно означала «Волчий Пир», когда люди приносили в жертву козлов, а затем мазали лбы богатых пролитой кровью. Некоторые отрезали куски плоти от животного и бегали голыми по улицам, шокируя прохожих. Если бы праздник демонов был чем-то похожим, то я бы предпочла не ходить туда. Не оборачиваясь, я спросила:
– Пир будет у тебя?