Царство Греха
Часть 4 из 50 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Антонио прижал палец к губам. Некто заговорил снова, теперь чуть громче. Расслышать сказанное все еще было невозможно, но звучало оно весьма недружелюбно. Я схватилась за нож. Фигура в капюшоне выступила из тени и протянула к нам руки.
– Грешники-и-и…
По телу побежали мурашки. Бабушкины сказки о демонах тут же были вытеснены из моей головы реальным страхом перед охотниками на ведьм. Вот они меня и нашли. А использовать магию перед ними и Антонио, не разоблачив себя, невозможно.
Я так быстро отпрыгнула, что споткнулась о юбки и врезалась в корзину с припасами. Серебряная посуда с грохотом упала на землю. Бутылка моего особого бальзамического уксуса разбилась. Антонио выхватил деревянные четки, спрятанные под его мантией, и шагнул вперед, встав между мной и злоумышленником.
– Во имя Иисуса Христа приказываю тебе, демон, изыди!
Внезапно фигура согнулась пополам и… расхохоталась. Охвативший меня ужас мгновенно сменился гневом. Я отошла от стены и в ярости уставилась на нее.
– Виттория!
Сестра перестала смеяться и отбросила капюшон с лица.
– Не обращайте внимания, просто я увидела выражение твоего лица. Это было очень весело.
Антонио медленно отошел в сторону и, хмурясь, принялся разглядывать залитые уксусом стеклянные осколки на полу. Сделав глубокий вдох, я молча сосчитала до десяти.
– Это вовсе не было весело. Из-за тебя я разбила уксус.
Виттория поморщилась, глядя на разбросанные всюду стекла.
– О, Эмилия, мне очень жаль.
Она пересекла маленькую комнату и сжала меня в объятиях.
– Когда вернемся домой, можешь в качестве наказания разбить мои любимые духи с лавандой и белым шалфеем.
Я вздохнула. Сестра предложила это искренне. Она с радостью отдаст мне драгоценный флакон и будет смотреть, как он разобьется вдребезги, но мне месть не нужна.
– Лучше выпью рюмку твоего лимончелло.
– Сделаю тебе целый кувшин.
Виттория громко расцеловала меня в обе щеки и кивнула Антонио.
– А ты выглядишь очень грозно со всеми этими божественными атрибутами, брат Антонио. Будь я демоном, непременно провалилась бы в ад.
– В следующий раз окроплю тебя святой водой, чтобы изгнать бесов.
– Хммм. Боюсь, потребуется целая ванна, чтобы сработало.
Он покачал головой и обернулся ко мне.
– Мне пора. Нужно помочь братству с подготовкой к завтрашнему празднику. Не переживай из-за уксуса, я вернусь позже и все отмою. Спасибо за наш ужин, Эмилия. После праздника мне вновь предстоит отправиться в поездку, развеивать слухи и предрассудки. Но надеюсь увидеться с тобой по возвращении.
Едва он вышел за дверь, моя бестолковая сестрица принялась кружиться по комнате в танце, притворяясь, что страстно целует Антонио.
– О, Эмилия! Надеюсь увидеть тебя, когда вернусь. Лучше сразу голой, в моей постели, выкрикивающей имя Господне всуе.
– Прекрати, – прикрикнула я на нее. – Вдруг он тебя услышит.
– Вот и прекрасно, – она призывно покачала бедрами. – Может, наконец, поймет, что делать. Ему еще не поздно покинуть братство. Нет такого закона, который обязывал бы остаться в монастыре навечно. Для мужчин есть и более захватывающие способы прийти к религии. Пусть лучше посмотрит, как ты купаешься в святой воде.
– Сколько же в тебе кощунства.
– Зато ты покраснела с ног до головы. Почему бы тебе не рассказать ему о своих чувствах? Или, может, стоит просто поцеловать его? Судя по тому, как он на тебя смотрит, сомневаюсь, что брат Антонио станет возражать. В худшем случае, начнет читать проповеди. Тогда просто задуши его четками.
– Ну, хватит уже строить из себя богиню любви. Не надоело работать свахой?
Я схватила ее за руку и потащила прочь из комнаты, с облегчением обнаружив, что коридор пуст.
Ни Антонио, ни других членов святого братства. Слава Богине! Мы поспешили по сумрачным коридорам к выходу и перестали бежать, лишь когда монастырь превратился в темную точку за нашими спинами.
Дома на кухне Виттория достала апельсины, лимончелло, красное вино и бутылку просекко. Я наблюдала за тем, как она методично отправляла ингредиенты один за другим в кувшин. Чашка того, щепотка сего, немного засахаренной кожуры… лучше всего сестре удавались зелья, духи и напитки. Редкие моменты, когда она становилась абсолютно серьезной. Мне нравилось наблюдать за тем, как Виттория полностью растворяется в ощущении чистейшей радости.
Когда она принялась нарезать апельсины, у меня потекли слюнки. Это был мой любимый напиток в исполнении сестры, вдохновленный сангрией, которая в последние годы приобрела популярность во Франции и Англии. Англичане, переехавшие в Палермо, привезли рецепт с собой и добавили его к нашей и без того богатой и эклектичной кухне. Бабушка говорит, что испанцы переняли его у древних римлян, которые называли вино со специями «гиппокрасом». Не важно, откуда взялся этот напиток, я обожаю смесь апельсинового сока с вином и пузырьками игристого. Виттория опустила ложку в ароматную смесь, быстро перемешала, попробовала немного и налила мне щедрую порцию, затем взяла бутылку лимончелло и жестом пригласила наверх.
– Быстрее, Эмилия, пока мы никого не разбудили.
– А где ты пропадала? – спросила я, тихо прикрыв за нами дверь спальни. – Мы думали, бабушка изведет все оливковое масло, чтобы проверить «Вино и море» и весь остальной остров на присутствие дьявола.
Виттория упала на матрас с бутылкой в руках и улыбнулась.
– Призывала дьявола. Одна древняя книга нашептала мне свои секреты, и я решила взять сатану в мужья. Приглашу тебя на свадьбу, но учти, что церемония наверняка пройдет в аду.
Я бросила на нее сердитый взгляд. Не хочет говорить правду, и не надо. Пусть хранит роман с Домиником в секрете хоть до старости.
– Перестань привлекать к себе столько внимания.
– Иначе что? Мальваги явятся похитить мою душу? Может, я и сама бы им ее продала.
– Иначе у нашей семьи будут проблемы. На прошлой неделе убили двух девушек. Обе были ведьмами. Антонио сказал, люди в последнем городишке, который он посещал, болтают об оборотнях. Сейчас не время для шуток про дьявола. Ты же знаешь, как это бывает у смертных: сначала оборотни, потом демоны, а в итоге преследовать они станут ведьм. Это лишь вопрос времени.
– Знаю.
Виттория тяжело вздохнула и отвернулась. Я открыла рот, чтобы спросить ее, что она делала в монастыре, но сестра резко обернулась, в ее взгляде сквозило озорство.
– Кстати, пробовала ли ты в последнее время какие-нибудь новые коктейли?
Мой вопрос остался невысказанным. «Какие-нибудь коктейли» – наша кодовая фраза, которой мы обозначаем особые ведьмовские видения и знаки. Мы часто его использовали для обсуждения тем, которые хотели скрыть от людей и всяких любопытных бабушек. Я откинулась на подушку и подтянула колени к груди. Прежде чем ответить Виттории на этот вопрос, мне пришлось прошептать заклинание тишины, чтобы заглушить звуки наших голосов.
– Ну, пару ночей назад мне приснился призрак…
– Стой! – Виттория поставила лимончелло на пол, схватила дневник и приготовилась записывать.
– Расскажи мне все до мельчайших подробностей. Как призрак выглядел? Светящийся силуэт или просто ощущение? Он говорил с тобой? Когда это случилось, как только ты заснула или глубокой ночью?
– Ближе к утру. Сначала я решила, что проснулась.
Я отхлебнула из бокала и рассказала сестре про странный сон: бесплотный голос, слишком тихий, чтобы различить слова, шептал нечто бессмысленное, нечто из мира снов. Уверена, что это была всего лишь игра моего богатого воображения, а не предвестник грядущего кошмара.
Три
Мы вовсю готовились к ужину. Я быстро разделывала рыбные тушки, не обращая внимания на тихий хруст костей, когда вдруг осознала, что накануне забыла корзину в монастыре. Поскольку был день праздника, у нас собралась целая толпа посетителей, и мне пришлось ждать закрытия «Вина и моря», чтобы отправиться за своими вещами.
Может, оно и к лучшему. Братство будет праздновать день Святой Розалии, и мне не придется волноваться из-за встречи с Антонио. Не хочу сталкиваться с ним, учитывая вчерашнее поведение Виттории. Ей позволялось быть смелой и нахальной, люди в ней это обожали. Но мне, к сожалению, такое качество не досталось. Сегодня с самого утра сестра вела себя необыкновенно тихо. Что-то ее беспокоило. После того, как я пересказала ей свой сон прошлой ночью, казалось, она тоже хотела чем-то со мной поделиться, но вместо этого просто отложила дневник в сторону, отвернулась к стене и уснула. Может, поссорилась со своим тайным воздыхателем, и теперь собиралась встретиться с ним в монастыре.
– Знаю, что сегодня у нас будет полно работы, – внезапно сказала Виттория, прервав ход моих мыслей. – Но мне нужно уйти немного пораньше.
Бабушка проскользнула мимо нашей матери, которая варила эспрессо, чтобы подать его вместе с десертами, подняла плетеную корзину, полную небольших улиток, поставила на стол и кивнула моей сестре.
– Вот, свари-ка их для бабалуччи[7], – она хлопнула мою близняшку по руке. – Да не слишком долго, чтобы они не стали резиновыми.
Я подняла брови, ожидая продолжения и того, что бабушка непременно запретит Виттории покидать ресторан, но та ничего не сказала. Пока сестра быстро небольшими порциями отваривала улиток, бабуля измельчала чеснок. Вот она поставила на огонь сковороду с оливковым маслом, и вскоре мы все работали в едином ритме, и я полностью сосредоточилась на рыбе, отбросив все посторонние мысли. Но что-то тревожило мою сестру. Ей придется все рассказать, но позже.
Виттория доставала улиток из воды, а бабушка выкладывала их на сковороду с маслом и чесноком, слегка обжаривала и добавляла немного соли, перца и свежей петрушки. В конце она прошептала над блюдом короткое благословение, поблагодарив еду за насыщение, которое она принесет, а улиток за их жертву. Вряд ли это можно считать магией, но клянусь, еда от этого становилась вкуснее.
– Николетта, – позвала бабушка. Мама отодвинула в сторону последний поднос с готовыми десертами и перекинула через плечо полотенце. – Отнеси чашку бабалуччи своему брату, попроси его выйти на улицу и угостить всех, кто голоден. Это поможет нам с очередью и привлечет больше людей в тратторию.
Может, бабушка и не использовала магию, чтобы влиять на наших посетителей, но она отлично владела искусством соблазнять людей, взывая к их собственным чувствам. Запах жареного чеснока совсем скоро должен был привлечь за наши столики множество голодных посетителей.
Когда мама покинула кухню, бабушка заговорила, погрозив нам деревянной ложкой.
– Вы видели небо сегодня утром? Оно было алым, словно кровь дьявола. Оставайтесь дома, займитесь своими гримуарами[8] и пришейте сушеный тысячелистник под юбки. Дома для вас найдется куча дел. Кстати, амулеты при вас?
Я вытянула свой из-под лифа и показала ей. Виттория со вздохом сделала то же самое.
– Хорошо. Вы же не снимали их, правда?
– Нет, бабуля, – ответила я, игнорируя тяжелый взгляд сестры.
Технически мне даже не пришлось лгать. Когда нам было по восемь, это она сняла свой амулет, а мой оставался на мне. Насколько мне известно, с тех пор ни одна из нас этого не повторяла.
Бабушка сделала глубокий вдох и, кажется, успокоилась.
– Слава Богине. Вы же знаете, что случится в противном случае?
– Грешники-и-и…
По телу побежали мурашки. Бабушкины сказки о демонах тут же были вытеснены из моей головы реальным страхом перед охотниками на ведьм. Вот они меня и нашли. А использовать магию перед ними и Антонио, не разоблачив себя, невозможно.
Я так быстро отпрыгнула, что споткнулась о юбки и врезалась в корзину с припасами. Серебряная посуда с грохотом упала на землю. Бутылка моего особого бальзамического уксуса разбилась. Антонио выхватил деревянные четки, спрятанные под его мантией, и шагнул вперед, встав между мной и злоумышленником.
– Во имя Иисуса Христа приказываю тебе, демон, изыди!
Внезапно фигура согнулась пополам и… расхохоталась. Охвативший меня ужас мгновенно сменился гневом. Я отошла от стены и в ярости уставилась на нее.
– Виттория!
Сестра перестала смеяться и отбросила капюшон с лица.
– Не обращайте внимания, просто я увидела выражение твоего лица. Это было очень весело.
Антонио медленно отошел в сторону и, хмурясь, принялся разглядывать залитые уксусом стеклянные осколки на полу. Сделав глубокий вдох, я молча сосчитала до десяти.
– Это вовсе не было весело. Из-за тебя я разбила уксус.
Виттория поморщилась, глядя на разбросанные всюду стекла.
– О, Эмилия, мне очень жаль.
Она пересекла маленькую комнату и сжала меня в объятиях.
– Когда вернемся домой, можешь в качестве наказания разбить мои любимые духи с лавандой и белым шалфеем.
Я вздохнула. Сестра предложила это искренне. Она с радостью отдаст мне драгоценный флакон и будет смотреть, как он разобьется вдребезги, но мне месть не нужна.
– Лучше выпью рюмку твоего лимончелло.
– Сделаю тебе целый кувшин.
Виттория громко расцеловала меня в обе щеки и кивнула Антонио.
– А ты выглядишь очень грозно со всеми этими божественными атрибутами, брат Антонио. Будь я демоном, непременно провалилась бы в ад.
– В следующий раз окроплю тебя святой водой, чтобы изгнать бесов.
– Хммм. Боюсь, потребуется целая ванна, чтобы сработало.
Он покачал головой и обернулся ко мне.
– Мне пора. Нужно помочь братству с подготовкой к завтрашнему празднику. Не переживай из-за уксуса, я вернусь позже и все отмою. Спасибо за наш ужин, Эмилия. После праздника мне вновь предстоит отправиться в поездку, развеивать слухи и предрассудки. Но надеюсь увидеться с тобой по возвращении.
Едва он вышел за дверь, моя бестолковая сестрица принялась кружиться по комнате в танце, притворяясь, что страстно целует Антонио.
– О, Эмилия! Надеюсь увидеть тебя, когда вернусь. Лучше сразу голой, в моей постели, выкрикивающей имя Господне всуе.
– Прекрати, – прикрикнула я на нее. – Вдруг он тебя услышит.
– Вот и прекрасно, – она призывно покачала бедрами. – Может, наконец, поймет, что делать. Ему еще не поздно покинуть братство. Нет такого закона, который обязывал бы остаться в монастыре навечно. Для мужчин есть и более захватывающие способы прийти к религии. Пусть лучше посмотрит, как ты купаешься в святой воде.
– Сколько же в тебе кощунства.
– Зато ты покраснела с ног до головы. Почему бы тебе не рассказать ему о своих чувствах? Или, может, стоит просто поцеловать его? Судя по тому, как он на тебя смотрит, сомневаюсь, что брат Антонио станет возражать. В худшем случае, начнет читать проповеди. Тогда просто задуши его четками.
– Ну, хватит уже строить из себя богиню любви. Не надоело работать свахой?
Я схватила ее за руку и потащила прочь из комнаты, с облегчением обнаружив, что коридор пуст.
Ни Антонио, ни других членов святого братства. Слава Богине! Мы поспешили по сумрачным коридорам к выходу и перестали бежать, лишь когда монастырь превратился в темную точку за нашими спинами.
Дома на кухне Виттория достала апельсины, лимончелло, красное вино и бутылку просекко. Я наблюдала за тем, как она методично отправляла ингредиенты один за другим в кувшин. Чашка того, щепотка сего, немного засахаренной кожуры… лучше всего сестре удавались зелья, духи и напитки. Редкие моменты, когда она становилась абсолютно серьезной. Мне нравилось наблюдать за тем, как Виттория полностью растворяется в ощущении чистейшей радости.
Когда она принялась нарезать апельсины, у меня потекли слюнки. Это был мой любимый напиток в исполнении сестры, вдохновленный сангрией, которая в последние годы приобрела популярность во Франции и Англии. Англичане, переехавшие в Палермо, привезли рецепт с собой и добавили его к нашей и без того богатой и эклектичной кухне. Бабушка говорит, что испанцы переняли его у древних римлян, которые называли вино со специями «гиппокрасом». Не важно, откуда взялся этот напиток, я обожаю смесь апельсинового сока с вином и пузырьками игристого. Виттория опустила ложку в ароматную смесь, быстро перемешала, попробовала немного и налила мне щедрую порцию, затем взяла бутылку лимончелло и жестом пригласила наверх.
– Быстрее, Эмилия, пока мы никого не разбудили.
– А где ты пропадала? – спросила я, тихо прикрыв за нами дверь спальни. – Мы думали, бабушка изведет все оливковое масло, чтобы проверить «Вино и море» и весь остальной остров на присутствие дьявола.
Виттория упала на матрас с бутылкой в руках и улыбнулась.
– Призывала дьявола. Одна древняя книга нашептала мне свои секреты, и я решила взять сатану в мужья. Приглашу тебя на свадьбу, но учти, что церемония наверняка пройдет в аду.
Я бросила на нее сердитый взгляд. Не хочет говорить правду, и не надо. Пусть хранит роман с Домиником в секрете хоть до старости.
– Перестань привлекать к себе столько внимания.
– Иначе что? Мальваги явятся похитить мою душу? Может, я и сама бы им ее продала.
– Иначе у нашей семьи будут проблемы. На прошлой неделе убили двух девушек. Обе были ведьмами. Антонио сказал, люди в последнем городишке, который он посещал, болтают об оборотнях. Сейчас не время для шуток про дьявола. Ты же знаешь, как это бывает у смертных: сначала оборотни, потом демоны, а в итоге преследовать они станут ведьм. Это лишь вопрос времени.
– Знаю.
Виттория тяжело вздохнула и отвернулась. Я открыла рот, чтобы спросить ее, что она делала в монастыре, но сестра резко обернулась, в ее взгляде сквозило озорство.
– Кстати, пробовала ли ты в последнее время какие-нибудь новые коктейли?
Мой вопрос остался невысказанным. «Какие-нибудь коктейли» – наша кодовая фраза, которой мы обозначаем особые ведьмовские видения и знаки. Мы часто его использовали для обсуждения тем, которые хотели скрыть от людей и всяких любопытных бабушек. Я откинулась на подушку и подтянула колени к груди. Прежде чем ответить Виттории на этот вопрос, мне пришлось прошептать заклинание тишины, чтобы заглушить звуки наших голосов.
– Ну, пару ночей назад мне приснился призрак…
– Стой! – Виттория поставила лимончелло на пол, схватила дневник и приготовилась записывать.
– Расскажи мне все до мельчайших подробностей. Как призрак выглядел? Светящийся силуэт или просто ощущение? Он говорил с тобой? Когда это случилось, как только ты заснула или глубокой ночью?
– Ближе к утру. Сначала я решила, что проснулась.
Я отхлебнула из бокала и рассказала сестре про странный сон: бесплотный голос, слишком тихий, чтобы различить слова, шептал нечто бессмысленное, нечто из мира снов. Уверена, что это была всего лишь игра моего богатого воображения, а не предвестник грядущего кошмара.
Три
Мы вовсю готовились к ужину. Я быстро разделывала рыбные тушки, не обращая внимания на тихий хруст костей, когда вдруг осознала, что накануне забыла корзину в монастыре. Поскольку был день праздника, у нас собралась целая толпа посетителей, и мне пришлось ждать закрытия «Вина и моря», чтобы отправиться за своими вещами.
Может, оно и к лучшему. Братство будет праздновать день Святой Розалии, и мне не придется волноваться из-за встречи с Антонио. Не хочу сталкиваться с ним, учитывая вчерашнее поведение Виттории. Ей позволялось быть смелой и нахальной, люди в ней это обожали. Но мне, к сожалению, такое качество не досталось. Сегодня с самого утра сестра вела себя необыкновенно тихо. Что-то ее беспокоило. После того, как я пересказала ей свой сон прошлой ночью, казалось, она тоже хотела чем-то со мной поделиться, но вместо этого просто отложила дневник в сторону, отвернулась к стене и уснула. Может, поссорилась со своим тайным воздыхателем, и теперь собиралась встретиться с ним в монастыре.
– Знаю, что сегодня у нас будет полно работы, – внезапно сказала Виттория, прервав ход моих мыслей. – Но мне нужно уйти немного пораньше.
Бабушка проскользнула мимо нашей матери, которая варила эспрессо, чтобы подать его вместе с десертами, подняла плетеную корзину, полную небольших улиток, поставила на стол и кивнула моей сестре.
– Вот, свари-ка их для бабалуччи[7], – она хлопнула мою близняшку по руке. – Да не слишком долго, чтобы они не стали резиновыми.
Я подняла брови, ожидая продолжения и того, что бабушка непременно запретит Виттории покидать ресторан, но та ничего не сказала. Пока сестра быстро небольшими порциями отваривала улиток, бабуля измельчала чеснок. Вот она поставила на огонь сковороду с оливковым маслом, и вскоре мы все работали в едином ритме, и я полностью сосредоточилась на рыбе, отбросив все посторонние мысли. Но что-то тревожило мою сестру. Ей придется все рассказать, но позже.
Виттория доставала улиток из воды, а бабушка выкладывала их на сковороду с маслом и чесноком, слегка обжаривала и добавляла немного соли, перца и свежей петрушки. В конце она прошептала над блюдом короткое благословение, поблагодарив еду за насыщение, которое она принесет, а улиток за их жертву. Вряд ли это можно считать магией, но клянусь, еда от этого становилась вкуснее.
– Николетта, – позвала бабушка. Мама отодвинула в сторону последний поднос с готовыми десертами и перекинула через плечо полотенце. – Отнеси чашку бабалуччи своему брату, попроси его выйти на улицу и угостить всех, кто голоден. Это поможет нам с очередью и привлечет больше людей в тратторию.
Может, бабушка и не использовала магию, чтобы влиять на наших посетителей, но она отлично владела искусством соблазнять людей, взывая к их собственным чувствам. Запах жареного чеснока совсем скоро должен был привлечь за наши столики множество голодных посетителей.
Когда мама покинула кухню, бабушка заговорила, погрозив нам деревянной ложкой.
– Вы видели небо сегодня утром? Оно было алым, словно кровь дьявола. Оставайтесь дома, займитесь своими гримуарами[8] и пришейте сушеный тысячелистник под юбки. Дома для вас найдется куча дел. Кстати, амулеты при вас?
Я вытянула свой из-под лифа и показала ей. Виттория со вздохом сделала то же самое.
– Хорошо. Вы же не снимали их, правда?
– Нет, бабуля, – ответила я, игнорируя тяжелый взгляд сестры.
Технически мне даже не пришлось лгать. Когда нам было по восемь, это она сняла свой амулет, а мой оставался на мне. Насколько мне известно, с тех пор ни одна из нас этого не повторяла.
Бабушка сделала глубокий вдох и, кажется, успокоилась.
– Слава Богине. Вы же знаете, что случится в противном случае?