Бумажные девочки

— Здесь в основном живут пожилые люди, в бунгало; большинство редко выходят из дома. Мейси знала некоторых из них, но они не склонны вступать с кем-то в контакт.

Кетт кивнул.

— Хорошо, благодарю вас, — сказал он, допивая отвратительный чай и вставая. — Я только что приехал, так что позвольте мне разобраться с вещами. Я вернусь к вам, как только возникнут новые вопросы.

Он повернулся и кивнул суперинтенданту, а потом нахмурился и снова заговорил:

— Джейд, вы сказали, что Мейси зарабатывала десять фунтов. Как я понял, весь маршрут занимал у нее два часа. Три фунта в час — получается шесть фунтов в неделю…

— Так и есть, — подтвердила Джейд, уронив сигарету в нетронутый чай. — Но у нее был еще один маршрут, по субботам, в Маусхолд, возле леса. Он довольно короткий.

Кетт сделал заметку в телефоне, который немедленно превратил Маусхолд в мышиную нору[8].

— Тот же киоск, что принадлежит Уокеру? — спросил он.

Джейд кивнула и тут же принялась вытаскивать из пачки следующую сигарету.

— Всего два маршрута? — спросил Кетт. — Больше ничего?

— Верно, — подтвердила она.

Женщина выглядела совершенно измученной, как надувной замок, из которого выпустили почти весь воздух.

— Вы должны постараться отдохнуть, Джейд, — проговорил Роберт. — Предоставьте всю работу нам.

Он засунул телефон обратно в карман и направился к двери. Задержался, прекрасно понимая, что ему не следует произносить эти слова, — однако Кетт знал, что все равно скажет их.

— Мы ее найдем.





Глава 6




— Никогда не становится легче, — спокойно проговорил инспектор Портер, закрывая за собой двери.

Кетт потер глаза, глубоко вдохнул жаркий летний воздух, и ему ужасно захотелось закурить.

Головная боль возвращалась — вероятно, потому что он успел поспать совсем немного. Ему всегда плохо спалось в новых кроватях, а прошлая ночь выдалась совсем неудачной — он умудрился каким-то образом потерять сумку с постельным бельем. Детей накрыл полотенцами, а сам провел ночь на двуспальной кровати без простыней, согреваясь лишь лунным светом. В доме не оказалось занавесок, и с раннего утра солнце било ему прямо в глаза.

— Хм-м, — протянул он, чтобы как-то отреагировать на слова Портера.

— Эти, — заявил тот, поправляя лацканы пиджака. Казалось, еще немного, и его бицепсы разорвут рукава костюма от «Тома Форда». — Мамочки и папочки.

Кетт кивнул. Он встречал такое количество родителей пропавших детей, не говоря уже о тех, чьи дети погибли… Джейд Мэлоун держалась на удивление очень неплохо, но прошло всего два дня. В тех случаях, когда речь шла о пропавших людях, первые дни близкие находились в шоке, но их поддерживала надежда. Однако по мере того, как уходило время, родители начинали чувствовать холод и быстро погружались в пучину ужаса, словно кто-то разрезал удерживавшие их веревки, когда они оставались на поверхности бездонного темного океана. Кетт знал об этом по работе с семьями жертв.

А теперь и по собственному опыту.

Он содрогнулся, словно вновь очутился во второй, третьей и четвертой неделях после исчезновения Билли. У него снова возникло ощущение, будто он, шатаясь, стоит на краю пропасти.

Дверь у них за спиной распахнулась, и Кетт обрадовался, что его отвлекли — пусть даже это были волосатые ноздри Клэра.

— Все бесполезно, Кетт, — прошептал он. — Мы уже несколько раз беседовали с мисс Мэлоун. Нет никакого смысла снова ее тревожить. Я не хочу, чтобы вы находились с ней рядом.

Роберт кивнул, поднимая руки, чтобы показать, что сдается, и суперинтендант исчез в глубинах дома.

— Он… — начал Кетт, но дверь снова открылась.

— И я не хочу, чтобы вы разговаривали с семьей Конни, вы меня поняли? — добавил Клэр. — Мы с этим уже разобрались.

Он захлопнул за собой дверь, но лишь на секунду. Она распахнулась в третий раз, и вновь появилось рассерженное лицо суперинтенданта.

— И я подумал, что вам не стоит появляться на местах преступления. Там находятся эксперты, и нет ни малейшего смысла в том, чтобы вы затаптывали улики. Вам понятно?

Он не стал дожидаться ответа, снова исчез, и стук закрывшейся двери разнесся по улице.

— Он просто очарователен, — поморщившись, сказал Кетт. — Я лишь хотел с ней поговорить. С матерью.

— Звучит разумно, — отозвался Портер. — Когда пропадают дети, как правило, что-то не так в семье. Ты думаешь, она знает?..


— Нет, — ответил Роберт. — Нет, если только она не величайшая актриса в мире. А я думаю, что это не так, потому что такая актриса не станет жить в коробке из-под обуви в самой неприглядной части Нориджа.

— Хороший довод, — согласился Портер, шагая по тропинке.

Большая часть репортеров уже ушла, но те, что остались, напоминали собак, рассчитывавших получить вкусные объедки. Они смотрели на Кетта и Портера большими голодными глазами. Старший инспектор бросил на них быстрый мрачный взгляд.

— Ты думаешь, мне стоит взглянуть на место преступления? — спросил он. — Дома, из которых похищены Мейси и Конни… И, может быть, все же имеет смысл поговорить с матерью Конни?

— Я бы не советовал, — ответил Портер. — Мы сделали там все, что было возможно, так что лучше лишний раз не раздражать босса.

— Это единственная причина, по которой я собирался так поступить, — признался Кетт, и Портер рассмеялся, качая головой. Затем проворчал:

— Норидж, да… Ну кто бы мог подумать…

— Хм-м?

— Мы, двое лучших столичных детективов, оказались в Норидже… Мы живем в странном мире.

— Тебе здесь не нравится? — спросил Кетт.

Портер пожал плечами.

— Я ничего не имею против города. Мне лишь не нравится, что стоит поехать в любом направлении, и через пять минут ты оказываешься за городом — поля, деревья, коровы… У меня от них мурашки по коже.

— Пит Портер боится коров, — с улыбкой сказал Кетт. — Ты почти обманул меня, если учитывать, сколько молока было в той чашке чая.

Портер нахмурился.

— Мой чай меня вполне устраивает, большое спасибо, — отозвался он. — Пойдем в участок. Я введу тебя в курс дела.

Кетт оглядел улицу и большую ярко-оранжевую детскую коляску, стоявшую на ближайшем углу. Констебль Сэвидж сделала несколько шагов, повернулась и помахала Роберту.

— Звучит неплохо, — ответил он. — Но это может немного подождать. Малышка спит, и я попытаюсь перенести ее в машину, пока она не поставила на уши всю улицу. Мойра может стать трёпаным кошмаром для кого угодно.

Портер ничего не ответил, а когда Кетт повернулся к нему, в лице инспектора читалось отвращение.

— Что? — спросил Кетт.

— Ты сказал трёпаным.

— Что? — повторил он.

— Трёпаный кошмар, так ты только что сказал.

— Я не говорил, — возразил Кетт.

— Говорил. Наверное, ты хотел сказать грёбаный кошмар, а получилось трёпаный. Проклятье, что с тобой случилось? Неужели дети так меняют мужчину?

Кетт громко рассмеялся.

— Тебе нужно проверить слух, Пит, — посоветовал он. — А сейчас отвали.

Теперь пришел черед Портера смеяться — это был оглушительный веселый смех, который Роберт прекрасно помнил еще с тех времен, когда они учились в академии. Однако инспектор оборвал его через несколько секунд, и оба повернулись к дому Мэлоунов, ожидая, что оттуда появится Клэр и вновь начнет их ругать. К счастью, суперинтенданта занимали другие дела. Когда Кетт снова повернулся в сторону улицы, Сэвидж оказалась уже рядом.

— Она отключилась, — сказала констебль. — Всё в порядке, Портер?

— Сэвидж, — ответил тот, кивнув ей. — Исполняешь обязанности няньки?

— Это серьезная полицейская работа, — парировала она, не моргнув глазом. — Когда я работаю с вами, мне уж точно приходится присматривать за ребенком.

— Быть может, мне лучше уйти? — осведомился Кетт, а когда Портер собрался рассмеяться своим оглушительным смехом, прижал ладонь ко рту инспектора, и тот удержался от трубных звуков.

— Значит, встречаемся в участке? — спросил Портер. — Как только малышка пожелает проснуться.

— Да, — сказал Роберт. — Но я пешком, так что пока могу зайти к продавцам газет. Сэвидж, пойдемте со мной; по пути введете меня в курс дела.

— С радостью, — ответила она. — Я повезу коляску.





* * *